Типологическая процедура

Процедура конструированных типов играет важную роль во всех науках, хотя она и не всегда открыто признается, строго применяется или правильно истолковывается. Разъяснение «формы» процедуры конструктивной типологии — заслуга социологии, или. конкретнее, ряда выдающихся немецких социологов конца XIX — начала XX столетия, несмотря на то, что сама процедура так же стара, как и наука.

В Соединенные Штатах Америки под влиянием немцев эта процедура впервые была применена под руководством Парка и Чикагском [[259]] университете; в конце двадцатых и начале тридцатых годов там было опубликовано несколько превосходных типологических диссертаций. Хьюз и Редфилд продолжили эту традицию в Чикаго, хотя преемственность сохранялась прежде всего под влиянием Беккера в Висконсинском университете. Типологическая процедура в своей наиболее полной форме теперь применяется гораздо шире, чем раньше, и производится гораздо больше компетентных типологических исследований.

Конструктивная типология может быть отождествлена с методологией, поскольку она представляет собой способ обработки и упорядочения данных в любой важной области. Если судить по наиболее успешным попыткам применения типологической процедуры в исследовании, то покажется, что конструированный тип — это целенаправленный плановый выбор, абстракция, комбинация и подчеркивание ряда критериев, имеющих эмпирические референты, которые служат основой для сравнения эмпирических случаев[60].

Вышеуказанное определение показывает, что конструированный тип — это понятие, в значительной степени определяемое выбором и творческой деятельностью ученого. Основное различие, однако, между ним и другими понятиями заключается в том, что его ценность, как одного из компонентов знания, определяется не точностью его соответствия воспринимаемой реальности, а его способностью объяснить ее. Конструированный тип выполняет научную функцию «систематизации» конкретных данных так, что опыт, приобретенный из одного случая, несмотря на его единичность, может с известной степенью вероятности вскрыть то, что можно ожидать в других случаях[61].

Конструированный тип является, следовательно, эвристическим приемом. Это — абстракция, предназначенная для устранения мелочей и для достижения структурного порядка наблюдений, которые легче поддаются формулировкам и проверке. Таким образом, конструированный тип есть средство сведения различий и сложности явлений к единому общему уровню. Он не описывает конкретную структуру или действие. Абстракция отходит от воспринимаемой реальности, поскольку она часто подчеркивает до логической крайности какой-нибудь атрибут или группу атрибутов, важных для проблемы или системы анализа.

Конструированный тип представляет собой созданную систему атрибутов (характерных черт, критериев, свойств, элементов, аспектов и т. д.), полезную как основа для понимания эмпирический объектов и явлений. Это конструкция, составленная из абстрагированных элементов, образующих единую концептуальную модель, в которой может подчеркиваться один или несколько аспектов конкретной [[260]] реальности. Элементы этого типа имеют действительные эмпирические референты или их по крайней мере можно законемерно вывести из существующих данных. Как логический прием, этот тип не претендует на эмпирическую достоверность в том смысле, чтобы сохранить неповторимые аспекты эмпирического мира. Конструированный тип, как концептуальный прием, представляет собой попытку продвинуть образование понятий социологии от описания и строго «эмпирического» обобщения к построению теоретических систем.

Конструированный тип и социологическая теория. Конструированный тип — это особый тип понятия, поскольку в нем сознательно подчеркиваются и выражаются границы данного случая. Более того, он является специальным, поскольку состоит из ряда атрибутов, в котором в эвристических целях отношения между атрибутами считаются постоянными. Следовательно, конструированный тип сам по себе — это система, он имеет характер теоретической модели. В качестве таковой этот тип выступает как объяснительная схема и как имплицитная теория. Выведение этой теории приводит к эксплицитному выражению гипотез относительно этого типа. Однако каковы будут эти гипотезы, определяется структурой самого типа, ибо тип является в действительности гипотетической моделью действия, процесса, структуры, сущности и т. д. Когда пользуются конструированным типом, то говорят, что он есть ожидаемое поведение «секты», «клана», «члена профсоюза», «ученых», «падающего тела» или того, что изучается. Но в действительности происходит нечто другое. Какие же факторы мешают этому? Вот вопрос, на который нужно ответить, прежде чем можно будет говорить о том, что существует эмпирическое объяснение.

Ответ на этот вопрос влечет за собой рассмотрение эмпирических случаев или сравнения с типом в качестве модели. Хотя рассмотрение эмпирических случаев дает всегда только «приближение» или «отклонение» от конструированного типа, важно, чтобы сам тип был сформулирован на основе эмпирических доказательств. Атрибуты сознательно выбираются на основе эмпирических доказательств, и создается модель, которая, как надеется исследователь, будет служить важной основой для сравнения. При такой формулировке этот тип подразумевает объяснительную и предсказательную схему. Например, понятие «разумный человек» предполагает приспособление средств к целям. Если принять определенные цели и нормы как «данное», то проверкой разумности будет адекватность выбора доступных средств и их приспособления для достижения цели. Разумеется, ни один «реальный» человек не является разумным во всех аспектах своего поведения, и все же его поведение может быть понято в терминах разумной модели. Когда человек рассматривается, как «разумный человек», он только частично отвечает ожиданию. Сравнение степени, в какой реальный человек отвечает ожиданию, тем не менее служит основой для объяснения «различий» в их поведении. [[261]]

Далее, любой тип, такой, как «феодальная система», «провербиальное общество», или «ученый», на основе своих критериев будет подразумевать схему предсказания. Феодальное поведение будет различным в той или иной конкретной ситуации, и все же, несмотря на эти различия, имеется «феодальное ожидание», отличающееся от всякого другого ожидания, которое помогает понять вариации внутри модели. Подобным же образом ожидание действий и характера отношений в «провербиальном обществе» отличается от ожиданий в любом другом типе общества. «Ученого» в университетах нельзя обнаружить, и тем не менее именно предсказательная схема «ученого» делает понятными эмпирические приближения (реально существующие профессора). В общем конструированный тип—это модель, и в качестве таковой он проливает свет на действительно существующие структуры, или виды, поведения. Этот тип концентрируется на единообразии, и только благодаря понятию единообразия мы можем понять вариации или отклонения. Естественно, любая вариация или отклонение должно быть вариацией или отклонением от чего-то. Для отождествления этого чего-то необходимо определить единообразие, представляемое типом.

Вышеизложенная трактовка типологии представляет современное логическое положение метода в этой области. Указанный метод достиг этого ясного положения благодаря упорной эмпирической и теоретической работе небольшой, но активной группы социологов. Все эти работники, конечно, в огромной степени обязаны Максу Веберу, который выполнил основную задачу определения процедуры в Германии в период, предшествующий первой мировой войне. В Соединенных Штатах Америки Беккер сыграл, несомненно, важную роль в развитии логического характера типа, а также в доказательстве его эмпирической полезности. Прослеживая его работы, начатые в 1932 году, включая те части работы «Систематическая социология» («Systematic Sociology»), которые написаны непосредственно им, можно лучше всего понять развитие данной процедуры[62]. В отношении развития типологии за последние двадцать пять лет необходимо также упомянуть теоретическую работу Абеля, Гуда, Колба, Лазарсфельда, Лумиса, Маккинни, Парсонса, Редфильда, Роуза, Сорокина и Уинча[63]. [[262]]

Имеется также значительный рост эффективной эмпирической адаптации типологии. Хыоз изучал отношение типов личности к священному и светскому аспектам разделения труда; Хиллер изучал «забастовочный цикл», в его проявлении в «моделях»; Редфилд ввел народно-городской континуум, как основу для изучения эмпирических культур; Шмид тщательно изучал юношеское движение в Германии; Беккер анализировал это движение и проследил, как оно в конечном счете было развращено гитлеризмом; Форман сообщал об образе жизни негров на Юге; Йингер анализировал социологическое значение религии в борьбе за власть; Полина Янг изучала секуляризацию, сопровождавшую окультуривание группы русских крестьян в Лос-Анжелосе; Колб — роль крестьян в революции; Мюрвар — кочевников пастухов, превратившихся в торговцев и политиков; Эйстер исследовал факторы, способствующие и поддерживающие движение Морального перевооружения; Лумис начал работать по типизации и сравнению «социальных систем», а также внес свой вклада количественную обработку типологии[64].