Как стыд и шок соотносятся с созависимостью

Когда мы подвергаемся шоку или находимся под влиянием стыда, этот опыт отсекает нас от самих себя. Боль так велика, что мы уходим от тела и теряем связь с нашей энергией. В результате мы больше не в центре. Когда мы не в центре, или не в энергии, то чувствуем какую-то дыру внутри. Она мешает, и мы ищем способы заполнить ее чем-то внешним. Именно это делает нас созависимыми.
Более того, когда мы в стыде или шоке, то не можем взаимодействовать или ясно выражать себя. Мы теряемся в другом человеке и не знаем, кто мы такие, чего мы хотим или что чувствуем. Без другого мы беспомощны. Мы верим, что нам недостает ресурсов, чтобы найти себя. Наши эмоциональные отношения становятся запутанными, как макароны, с постепенной потерей границ и тождественности. Мы пытаемся все это компенсировать, резко отсекая контакт, стремясь к большему пространству или требуя от другого больше энергии. Мы виним во всех проблемах отношения или партнера. Единственным выходом из такой ситуации может быть исцеление раны стыда и шока. Через осознание ее, чувствование и принятие.

«Вам постоянно чего-то не хватает, чего-то, что вы знали, но забыли. Померкшее воспоминание, утраченная память, это не просто пустой промежуток – это рана, и она болит. С рождением вы что-то принесли с собой в мир, и где-то в пути это было потеряно. И кажется невозможным снова это найти в этой переполненной вселенной. Но пока этого не произойдет, ваша жизнь тщетна – страдание, боль, напрасное стремление, бессмысленная страсть, жажда, которая, как вы чувствуете, неутолима. Это величайшее преступление, которое общество совершает против каждого ребенка. Никакое другое преступление не сравнится с этим. Отравить доверие ребенка значит отравить всю его жизнь, потому что доверие так ценно, и в тот миг, как вы его теряете, вы теряете и контакт со всем своим существом. Доверие – это мост между вами и существованием. Доверие – это чистейшая форма любви».

Ошо. Новый рассвет

Упражнения
Получая доступ к шоку

Работая с шоком, мы фокусируемся на следующем.
1. Прежде всего, как шок влияет на нашу жизнь сегодня, и в чем заключаются наши личные, уникальные симптомы шока?. Что служит раздражителем для нашего шока? Какие суждения у нас есть в отношении себя и пребывания в шоке? Как мы компенсируем шок?
Я предлагаю в качестве упражнения составить список шоковых симптомов и открыть, что служит раздражителем вашего шока. Посмотрите на то, как вы обычно избегаете чувствовать шок, и какие суждения у вас есть относительно пребывания в шоке.
2. Во-вторых, что в прошлом могло бы вызвать этот шок? Это чувствительная тема, и ею нужно заниматься в защищенной среде, под руководством опытных в работе с шоком людей. На наших семинарах мы создаем прямой опыт шока через погружение в транс, возвращение в прошлое и вспоминание событий, которые могли вызвать шок. Многие люди в такой работе открывают сексуальное или физическое насилие, или оно им снится. Эти воспоминания были ранее заблокированы в сознании. Многие из самых болезненных и травматических опытов детства остаются потерянными для нашей памяти, и мы должны идти к ним очень медленно, в безопасной, поддерживающей атмосфере. Это не нужно делать в одиночестве.

Глава 10
Брошенность, неудовлетворенность и пустота – двери в одиночество

Я обнаружил, что есть нечто, что является еще более глубокой, чем стыд и шок, причиной нашего страха. Это раны брошенности, неудовлетворенности и пустоты. Три разных стороны одного и того же явления.
Иногда мы предлагаем участникам наших семинаров поделиться самыми сильными страхами, связанными с тем, чтобы кому-то открыться. У большинства людей это страх быть отвергнутыми. Мы хотим открыться другому человеку и жизни, но боимся. Мы хотим знать, что, открывшись уязвимости, мы не рискуем. Мы не хотим вновь чувствовать боль предательства, брошенности и неудовлетворения наших основных потребностей. Нас пугает возможность получить еще одну сердечную рану.
Поэтому мы стоим перед дилеммой. Мы хотим открыться, но не хотим испытывать боль. К несчастью, существование не дает гарантий. Напротив, если мы откроемся, то, возможно, снова окажемся брошенными, преданными или эмоционально лишенными. Вне зависимости от того, насколько близок и заботится о нас другой, он не в силах заполнить все дыры, которые у нас есть. В любви мы снова открываем наши раны, раз за разом, потому что должны пройти через эту боль – глубоко и тщательно. Для нас это двери в собственную глубину и принятие собственного одиночества. С другой стороны, перспектива войти в эту боль ужасает.
Во время моего самого последнего кризиса брошенности я нашел внутри пространство, где было много темноты и пустоты. Вместо того чтобы избегать этих чувств, как я сделал бы в прошлом, я решил идти в них. Я коснулся места пустоты, которое, как казалось, не имело ничего общего с драмой любви и с другим человеком. Расставание с возлюбленной открыло внутри меня чувство, которое было далеко за пределами вызвавших его обстоятельств.
Я решил обратиться за помощью. Много времени прошло с тех пор, как я последний раз консультировался у терапевта. Вновь я стал работать с чувством эмоционального голода, уходившим корнями в детство. Именно это чувство спровоцировало расставание с любимой женщиной. Несмотря на долгие годы терапии в прошлом, я открыл для себя новую главу в понимании того, что пережил мой Внутренний Ребенок. Этот опыт привел меня в соприкосновение с пространством внутри, которое не имело психологической подоплеки. Полость в солнечном сплетении ощущалась по-новому и пугающе. Я просыпался утром и чувствовал, что не знаю, кто я такой. Я переживал раньше дисассоциацию и депрессию и был о них хорошо осведомлен, но это было другое. Я осознал, что вхожу в пространство, через которое должен пройти каждый искатель на пути к истине, – пространство чувствования пустоты, «ничто».
Я продолжал исследовать это пространство, внося в него больше принятия и расширяя его границы внутри. Понимание его в контексте духовности позволило мне идти глубже и создало гораздо больше внутреннего пространства. Дискомфортные чувства прошли, но благодаря этому опыту что-то, казалось, изменилось. Прежде всего, мои страхи стали ближе к поверхности и легче провоцируются, но появилось больше пространства, чтобы оставаться уязвимым.
Жизнь все время приносит нам столкновения с ранами брошенности, неудовлетворенности и пустоты, хотим мы этого или нет. В разных формах, в больших или малых дозах, боль может прийти, когда нас покидает партнер, когда любимый человек умирает, когда теряется что-то, что придавало нашей жизни смысл. Мы попадаем на забытую территорию. Это пространство внутри было всегда, но его заслоняли компенсации и отрицание. Открываясь, оно ошеломляет и опустошает.

Три лица одной раны

Термины «брошенность», «неудовлетворенность» и «пустота» означают три формы, в которых мы можем видеть одну и ту же рану, и три способа, которыми может открыться дыра внутри. Каждый из этих аспектов дает нам больше глубины в понимании этого процесса.

Брошенность

Однажды наш Внутренний Ребенок пережил то, что его физически или эмоционально бросили. Боль была такой ошеломляющей, что мы похоронили ее глубоко в бессознательном. Все наши механизмы выживания были попыткой оправиться от этого нападения. Но исцеление не может случиться, пока мы не вынесем этот ранний опыт обратно в сознание. Мы должны, так или иначе, открыть рану, и способ это сделать предоставляют, прежде всего, наши близкие отношения. Переживая утрату или отвержение, мы воссоздаем рану брошенности. Фактически, страх пережить брошенность заново – главная причина, по которой мы избегаем близости. Вместо того чтобы пойти на риск, мы делаем отношения легкомысленными, театральными или конфликтными. Бессознательно мы поступаем так, чтобы не открываться и не доверять. У нас есть неосознаваемое ощущение, что за открытостью и доверием следует предательство, и мы уже переживали это в детстве. Для себя я неожиданно обнаружил, что мои антизависимые стратегии были прикрытием этого глубокого страха внутри.
Для нашего Внутреннего Ребенка ситуация брошенности выносит на поверхность сильнейшие страхи не получить необходимого. Когда, например, любовный партнер нас покидает или угрожает расставанием, мы сталкиваемся лицом к лицу с бессознательными воспоминаниями о брошенности, которые «закопали». Для Ребенка это не только уход любимого, это ощущается так, словно ушли отец или мать. Это не рационально. И приводит в ужас. Для нашего Ребенка событие остается таким же пугающим, как и прежде. (Помните, наш Внутренний Ребенок все еще живет в том времени, когда случилась рана) Страх проявляется в теле и может принести физическую болезнь. Он влияет на наши сны. Он может вызвать столько тревоги в нашей повседневной жизни, что мы рискуем не справиться с ней. Чем более мы бессознательны в переживании брошенности, тем более она проявляется в телесных реакциях.
Отвержение провоцирует чувство стыда и недостойности. Обе раны ударяют нас одновременно, потому что они взаимосвязаны. Я помню, какие мучения преследовали меня во время подобного кризиса в моей жизни. Мой ум выдавал, все суждения, которые я только мог себе представить, а мое тело было в панике. Как часто мы воображаем нашего партнера занимающимся любовью с кем-то другим и сравниваем себя с ним, часто не в свою пользу? Вся неуверенность, которая в нас есть, выходит на поверхность, и мы убеждены, что каждое из этих суждений – евангельская истина. Каждый раз, когда мы встречаемся с бывшим любовным партнером или его новым партнером, это становится кошмарным сном стыда Иногда могут потребоваться многие месяцы, чтобы утихли симптомы страха и смолк осуждающий ум.
Сначала я никогда не ценил того, что опустошающие опыты были для меня и мощной поддержкой, чтобы идти в глубину. Со временем я стал благодарен, потому что в результате каждый раз выходил из этих опытов новым человеком Существование давало мне мощный толчок идти вверх по лестнице сознания. Кажется, чтобы привести нас в сознание, нужен какой-то мощный импульс Я убежден, что на высшем уровне сознания мы на самом деле создаем кризисы брошенности, чтобы они привели нас глубже. В поисках истины опыт брошенности дает нам совершенно новую перспективу. Для внутреннего Ребенка это брошенность, но для искателя в нас – вход в пустоту, с которой нам всем предстоит рано или поздно столкнуться. Столкновение с ней может открыть глубокое пространство доверия.

Неудовлетворенность

Под неудовлетворенностью здесь я понимаю брошенность в меньшей дозе, но в хронической форме. Если кто-то не слушает, когда мы говорим, или если нам не уделяют времени и внимания, поддержки или прикосновения, мы чувствуем неудовлетворенность.
У каждого из нас есть собственная такая рана, особенности которой зависят от того, что мы пережили в детстве и чего не получили. Если мы хотим узнать свою историю неудовлетворенности, нам нужно спросить себя, что сегодня в нашей жизни заставляет нас чувствовать себя преданными. Мою рану провоцируют события, в которых я кажусь незамеченным, неуважаемым или непризнанным, и вместо поддержки подвергаюсь контролю или манипуляции. Мы часто заново воссоздаем образец нашей уникальной неудовлетворенности во всех значительных отношениях. Наши любовные партнеры (и близкие друзья) по какой-то причине начинают обращаются с нами так, как с нами обращались в детстве. Во многих смыслах они подвергают нас эмоциональному голоду точно таким же образом.
– Как они могут? – говорим мы. – В конце концов, они на то и друзья, чтобы любить нас, а не подвергать лишениям.
Но точно так же, как мы проигрываем брошенность, мы поступаем и с неудовлетворенностью. Может быть, наш любовный партнер не покинул нас, но внутри отношений мы заново приводим в действие нашу историю, чаще бессознательно. И приходим в бешенство, впадаем в депрессию или безумие. Спасительным станет принятие того, что наши истории брошенности и неудовлетворенности будут продолжаться, пока мы не начнем их исцелять.

Пустота

Под психологическими опытами брошенности и неудовлетворенности лежит опыт пустоты. Он также провоцируется, когда мы переживаем утрату. В пространстве пустоты нас захватывает потеря смысла жизни. Этот опыт, кажется, ждет нас, когда мы идем глубже. Глубже того, чтобы в поисках смысла цепляться за огромное количество несущественных вещей. Когда они начинают рушиться, это создает ужасный пустой промежуток. Я знаю, что очень привязан к своим ролям и многим составляющим своего образа, но в моменты прояснения вижу, как они мелки. Например, я стремлюсь быть увлеченным и занятым во многом для прикрытия чувства пустоты, хотя некоторая часть моего энтузиазма – подлинное творчество и жизненная сила. Путь вовнутрь естественно и неизбежно уводит нас от привязанности к ролям, запутанным материальным стремлениям и занятости и принуждает войти в пустоту. Путешествие туда может принести много страха, потому что часто мы еще не нашли замену привычным отождествленностям. Мой мастер много раз говорил, что, если мы хотим быть свободными, нам придется пройти через пространство, которое мистики называли «темной ночью души». В этом открытии моя продолжительная связь с мастером и его учениями была самой важной поддержкой. Каким-то образом я знал и чувствовал, что передо мной человек, который побывал во всех темных местах и не только выжил, но и вышел из них во всем сиянии и со всей чистотой любви. Он постоянно поощрял меня идти вперед, несмотря на боль и трудности.