Аристотель: вопрос как форма диалога

Сочинения Аристотеля положили начало многим теоретическим изысканиям, развившимся впоследствии в самостоятельные научные направления. И это не случайно. Учение Аристотеля представляет собой выражение поиска истинных, объективно существующих форм логического мышления. Было бы неправильно связывать имя Аристотеля лишь с одним направлением в учении о мышлении - формальной логикой. Он пытался найти действительное знание о вещах в их противоречивом развитии и соответствие этого знания различным формам мышления.

Именно попытка найти всеобщие формы мышления, отражающие противоречия объективного мира, привели к тому, что он первым описал различные формы мышления. Вместе с тем в "Аналитиках" наряду с учением о силлогизме он писал и о вопросе как форме логического мышления.

Проблемам вопроса больше всего внимания Аристотель уделил в "Топике". Историки логики полагают, и весьма обоснованно, что данное сочинение создавалось в духовной атмосфере платоновской академии. Но предметом изучения в "Топике" выступает не содержание диалога, как у Платона, а принципы диалогового обсуждения. Аристотель излагает методологию (метатеорию) диалектики Платона, что, по общему признанию, является наряду с логикой подлинным изобретением Стагирита [11].

Используя различные "топы", Аристотель разрабатывает систему их взаимосвязи, выделяет, в частности, структуру диалога, который содержит пять компонентов:

(1) постановка проблемы;

(2) средства правильного построения умозаключения. К ним относятся, в частности, правила принятия положения, разбора значения каждого имени, нахождение различий и сходств;

(3) правила построения умозаключения - индуктивного или дедуктивного;

(4) стратегия постановки вопросов;

(5) стратегия ответа на них[12].

Диалогический метод рассматривается Аристотелем как путь к "началам", к образованию аксиоматических посылок. Один из главных вопросов, которые задавал Аристотель в "Топике", откуда берутся аксиоматические посылки, положения, почему их принимают как таковые? Без ответа на него повисает в воздухе само учение о силлогистических фигурах и принципах выводного знания. Этот вопрос затем не раз возникал у философов, например у Декарта. Диалогический метод Аристотеля представляет собой одну из попыток разрешения возникшей проблемы.

Сущность логического следования в диалогическом методе заслуживает серьезного исследования. В рамках эротетической логики данная проблема сама по себе оказывается очень интересной, и не только в историческом плане. Необходимо отметить, что анализ диалога, в частности, на примере платоновских диалогов, содержит большие возможности для изучения многих проблем эротетической логики, в том числе соотношения вопросов в некоторой смысловой взаимосвязи. Эта проблема в первую очередь интересна самой попыткой раскрытия смысла того или иного вопроса через систему других вопросов, что имплицитно и присутствует у Аристотеля.

Однако диалогический метод у Аристотеля выступает как учение о доказательстве. Разрабатывая его, философ преследовал цель дать общие приемы мышления с тем, чтобы получить истинное знание. Это, пожалуй, первая в истории логики попытка рассмотреть вопрос в качестве основы диалога, одного из главных приемов достижения истинного знания, полученного посредством вопроса. Более того, первый вопрос выступает началом другого вопроса (других вопросов). Тем самым круг рассуждений замыкается и постоянно воспроизводится.

У Аристотеля проблема вопроса связана с развитием логики суждения и силлогистики. В то же время им были отмечены (попутно) многие особенности правильной постановки вопроса и ответа, поведения "вопрошающего" и "отвечающего". В данном случае нас интересует такая особенность вопроса, как его противоречивое содержание, при этом независимо от того, создано ли противоречие искусственно или вследствие неумения "вопрошающего" ставить вопросы, его ошибок в рассуждении, или же это противоречие обусловлено внутренней природой самого вопроса.

Аристотель писал: "Итак: если диалектический вопрос требует ответа - или (признания) посылки, или (признание) другого члена противоречия (ведь посылка есть один член противоречия), то не может быть один ответ на них, ибо вопрос не один, даже если он правилен. Но об этом уже сказано в "Топике". В то же время ясно и то, что вопрос о сути вещи не есть диалектический вопрос, ибо в последнем (отвечающему) должна быть дана возможность выбора из вопроса того члена противоречия, относительно которого он желает утверждать. Но вопрошающий должен сверх того уточнить, (например), человек ли вот это или нет"[13].

Ответ в данном случае заключается в выборе одного из противоречий, составляющих содержание вопроса и имеющих сущность той или иной посылки (посылок) - "ведь посылка есть один член противоречия". Каждая из сторон противоречия, но не обе вместе, имеет равную возможность быть ответом. Аристотель пишет о том, что соединение несоединимого может привести к нелепости; и соединение двух истинных посылок еще не дает истинного выражения в совокупности. Например, он пишет: "Если человек кожевник и он хороший, то нельзя (это объединить и сказать) "хороший кожевник". Получается много нелепого, если считать, что по той причине, что каждое из двух сказуемых истинно и оба вместе должны быть истинным"[14].

Приведенные суждения дают возможность прийти к выводу: противоречивая основа вопроса заключается в том, что его всегда можно разделить на два вопроса при том, что сохраняется возможность равного выбора ответа.

"Вопрошающий", задавая вопрос, закладывает в нем возможность противоречивого ответа или вернее противоположного ответа. Вопрос как бы имеет две стороны, из которых всегда можно сделать два возможных вопроса, каждый из которых уже не будет иметь диалектического характера, поскольку уточняет ту или иную или обе посылки. В силу своей природы, и это обстоятельство необходимо специально подчеркнуть, вопрос всегда сохраняет в себя свою противоположность, имеет форму превращения, но при сохранении обязательного момента: любой последующий вопрос уточняет и развивает предыдущий, т.е. обязательно сохраняется система вопроса в виде диалога.

Абу Наср Аль-Фараби