Дюркгейма от религии, однако, произошел еще в школьные годы, когда он неожиданно для всех бросил занятия в хедере.

³ Александр Голденвейзер (1880-1940) — американский антрополог рус­ско-немецкого происхождения, один из представителей так называемой школы Франца Боаса, известный не столько своими этнографическими исследованиями среди ирокезов, сколько своими критическими работами и статьями по раз­личным вопросам антропологии, в частности по вопросам первобытного обще­ства и тотемизма. Рецензия Голденвейзера на «Элементарные формы религиоз­ной жизни» Дюркгейма, выдержки из которой Э.-П. постоянно приводит по ходу настоящей главы, была, пожалуй, наиболее обстоятельным отзывом на теорию Дюркгейма, прозвучавшим с Американского континента в начале XX в, и в достаточно полной мере выразила существо намечающегося расхождения взглядов между «боасовцами» и их коллегами во Франции и Великобритании.

⁴ Вильгельм Шмидт (1868—1954) — крупный немецкий ученый-миссионер, этнолог и лингвист, оказавший значительное влияние на развитие европейской антропологической науки. Шмидт известен как один из основателей так назы­ваемой венской культурно-исторической школы, часто связываемой с концеп­цией культурных кругов, оказавшей большое воздействие на теоретический рост не только немецкой, но и американской антропологии в первой половине XX в. Идеи о культурных ареалах и диффузии культурных черт, во многом ха­рактеризовавшие подход последователей Боаса в США, по сути дела являлись логическим продолжением идей венской культурно-исторической школы и учения Ф.Гребнера. Шмидт был основателем известного журнала «Антропос» и активным участником дискуссий о тотемизме и религии, развернувшихся в начале XX в. Как лингвист, он внес большой вклад в изучение океанических языков.

⁵ Альфред Хауитт (1830-1908), Болдуин Спенсер (1860-1929), Фрэнсис Гиллен (1855—1912) и Карл Штрелов (1871—1922) — исследователи Австра­лии, на полевых отчетах и наблюдениях которых основывалась масса антропо­логических трудов, касавшихся как конкретно Австралии, так и общих проблем первобытного общества вплоть до середины XX в. Научное образование в стро­гом смысле слова среди них имел только Спенсер, закончивший Оксфордский университет и сотрудничавший сначала с Тайлором, затем с Фрэзером. Получив приглашение на пост профессора биологии в Мельбурнском университете, Спенсер переехал из Англии в Австралию, где впоследствии начал проводить этнографические исследования вместе с Гилленом, почтальоном по профессии и знатоком аборигенных культур. В сотрудничестве ими был написан целый ряд книг, включая работу «Аборигенные племена Центральной Австралии», которая в течение долгого времени считалась одним из наиболее авторитетных трудов в области этнографии Австралийского континента (Spencer В., Gfflen F. Native Tribes of Central Australia L, 1899). Хауитг пришел к этнографии кос­венным образом — через его интересы к геологии и ботанике (его семья пере­ехала из Англии в Австралию в надежде поправить финансовое состояние, ра­ботая на золотых приисках). Наиболее известной работой Хауитта был труд об аборигенах юго-востока Австралии (Howitt A. The Native Tribes of South-East Australia. L, 1904). Карл Штрелов находился в Австралии как лютеранский миссионер из Германии и выделялся из группы вышеуказанных лиц тем, что в ней он был единственным, кто считал нужным изучать аборигенные языки и кто старался разговаривать на этих языках со своими информантами. Труды Штрелова по языкам, мифологии и культуре аборигенов некоторое время на­меренно принижались в англоязычном мире из-за антинемецких настроений накануне и после Первой мировой войны — в частности, Спенсер постоянно хо­датайствовал перед австралийским правительством о закрытии лютеранской мис­сии, в которой работал Штрелов, и в этом его поддерживал Фрэзер. Сын Карла Штрелова Теодор (далее упоминаемый Э.-П. как Штрелов-младший [1908—1978]), родившийся в Австралии, продолжил изучение языков и культур австралийских аборигенных народов, начатое его отцом, и заслужил репутацию большого гу­маниста и борца за сохранение культурного наследия коренных австралийцев.

⁶ Имеются в виду исследования британских антропологов Чарльза (1873— 1940) и Бренды (1882-1965) Зелигман на о. Цейлон в 1906-1907 гг. Чарльз Зелигман был одной из основополагающих фигур в истории британской соци­альной антропологии XX в. Через его «менторство» так или иначе прошло боль­шинство будущих функционалистов: Малиновский, Эванс-Причард, Фортес, Фёрс и другие. Врач по образованию, Зелигман приобрел интерес к этнографи­ческим исследованиям во время известной Кембриджской экспедиции Хэддона в Торресов пролив, к которой он присоединился, как говорят, «полуслучайно». Академическая карьера Зелигмана как антрополога была связана с Лондонским университетом и отмечена разнообразными наградами, включая две медали Британского королевского антропологического института. На протяжении двух лет Зелигман был президентом этого института

⁷ Непонятно, из какой конкретно работы Э.-П. приводит цитату, но он имеет в виду Эдвина Сидни Хартленда (1848—1927), крупного английского фольклориста, проявлявшего большой интерес к антропологии и поддерживав­шего отношения со лшогими известными антропологами, работавшими на ру­беже веков (с Джеймсом Фрэзером он находился просто в приятельских отно­шениях). Заслужив репутацию исследованиями фольклора (напр.: Hartland Е. The Science of Fairy Tales. N. Y., 1891), в поздний период творчества Хартленд стал все чаще обращаться к более традиционной антропологической тематике и создал целый ряд трудов по вопросам родства и права в первобытном обще­стве (напр.: Hartland Е. The Evolution of Kinship. Oxf., 1922).

⁸ В другой работе Э.-П. писал: «Маретг предпочитал говорить и о том и о другом (о религии и о магии. — А.Е.) как о тана, употребляя меланезий­ское слово, которое антропологи перенесли в свой терминологический словарь с катастрофическими последствиями, ибо... представляется очевидным, что в тех языках, откуда слово было позаимствовано, оно не означало той безличной си­лы (практически метафизическая концепция!), которую в нее вкладывал Маретт и другие ученые, такие, как Кинг, Прейс, Дюркгейм, Юбер и Мосс». И далее: «Я хочу еще раз привлечь внимание к неприятному туману путаницы, связан­ной с полинезийским понятием тана, — к тул!ану, который окутывал нас дол­гие годы и все еще не до конца рассеян. Эта путаница возникла в некоторой степени из-за неясных сообщений, дошедших до нас из Меланезии и Полине­зии, но в большей мере вследствие умозрительных домыслов таких авторитет­ных ученых, как Маретт и Дюркгейм, усмотревших в тапа понятие о неулови­мой безличной силе, похожей на электричество или эфир и рассеянной в вещах и индивидах. Рядом новейших исследований, как лше кажется, было установле­но, что под тапа следует понимать действенность или эффективность духовных сил (с сопутствующим значением „истины"), исходящих от божеств и обычно проявляющихся через людей, особенно вождей. Это своего рода доблесть, кото­рая обеспечивает людям успех в их начинаниях. Данное понятие, таким обра­зом, соответствует множеству схожих представлений в салшх разнообразных частях мира» (Evans-Pritcbard 1965, 33, 110).

⁹ Весьма любопытно, что Э.-П. ссылается на Свонтона — американского антрополога, которого во время написания данного очерка о Дюркгейме даже в самой Америке помнили уже немногие. Джон Свонтон (1873-1958) — при­мечательная личность в истории американской антропологии первой половины XX в. Будучи выпускником Гарварда, он не пошел по стопам «колумбийцев» (последователей Боаса, в общем и целом «делавших погоду» в этнографии США в начале века), даже несмотря на то что во время обучения в аспирантуре он успел провести два года, стажируясь у Боаса. В дальнейшем, как человек скромный по натуре, он никогда не афишировал своих многочисленных заслуг, которые оставались в тени по причине методичного роста популярности «ко­лумбийцев». Между тем Свонтон был лауреатом нескольких почетных наград в области антропологии и истории, работал редактором журнала "American Anthropologist", избирался президентом Американской антропологической ас­социации и даже вице-президентом Американского философского общества. Свонтон исследовал миграции американских индейцев и интересовался про­блемами исторического развития социальной организации племен юго-востока США Ни социальная организация, ни историческое развитие как таковое не были предметом первостепенного интереса среди большинства «боасовцев», поглощенных в то время исследованием культурных ареалов и изучением рас­пространения культурных черт. По всем этим причинам имя Свонтона посте­пенно забылось.

¹⁰ Характер этой ссылки тоже любопытен, правда, несколько в другом от­ношении. Рут Бенедикт (1887—1948), последовательницу ранее упомянутой шко­лы Боаса, пожалуй, саму чаще всех упрекали в «абстрактных рассуждениях о заимствовании культурных черт», т.е. в тех рассуждениях, которые, по мне­нию Э.-П, она удачно раскритиковала на примере Дюркгейма Хотя к середине XX в. в американской антропологии сложился романтичный образ Рут Бенедикт как «культурной героини» (по причинам как относящимся, так и не относя­щимся к антропологии), в последнюю четверть века среди антропологов все чаще стало слышаться признание, что из всех «боасовцев» она наиболее непо­следовательным и умозрительным образом развила идеи о культурных ареалах, культурных заимствованиях и психологических типах. Интересен вообще тот факт, что Э.-П. вдруг проникается симпатией к целому ряду «боасовцев» (Гол- денвейзер, Лоуи, Бенедикт), к которым традиционно британские социальные антропологи относились весьма скептически. «Боасовцы» с их американо-не­мецкими «культурно-историческими» предпочтениями никогда не ладили с бри­танско-французским «социологическим» альянсом и, грубо говоря, раскритико­вать Дюркгейма «во что бы то ни стало» считали просто своей задачей. По- видимому, на этой ноте Э.-П. и находит с ними общий язык, ибо за пределами настоящего очерка о Дюркгейме он нигде не упоминает «американцев» теплым словом (да и вообще никаким), за исключением Крёбера, которого уважал за его интерес к истории, и в редких случаях Лоуи. В других работах (Evans- Pritchard 1965) редкие ссылки Э.-П. на Голденвейзера и Лоуи носят точно та­кой же характер принципа «против общего врага».

¹¹ Корробори — ритуальные фестивали, широко распространенные в куль­турах коренного населения Австралии и проводимые по разнообразным пово­дам Слово корробори с момента его заимствования у австралийцев и введения в англоязычную антропологическую литературу в конце XIX в. не было одно­значно определено — в общем и целом им обозначались любые крупные обще­ственные церемонии, собирающие людей разных кланов и сопровождающиеся массовыми танцами и пением В корробори не вкладывалось религиозное зна­чение. С церемониями интичиума, наоборот, связывали ритуал религиозно-ма­гического характера, который был впервые подробно описан Спенсером и Гилленом на материале племен арунта и впоследствии оказался в центре дол­гих жарких дискуссий о первобытной религии, особенно в связи с его интер­претацией Дюркгеймом. Спенсер, Гиллен и, в частности, Фрэзер связывали ин- тичиума с ритуалом весеннего возобновления, плодородия и усматривали в нем пример магического действа, направленного на воспроизводство и поддержание запасов тотемного животного. Дюркгейм, как указывает в настоящем очерке Э.-П., попытался истолковать данный ритуал на социально-психологической основе, с тем чтобы объяснить его как манифестацию наиболее ранней тотеми- ческой форлш религии. Факт поедания тотемного животного в ходе ритуала интичиума Дюркгейм привязал также и к идее солидарности, или единения, которая являлась одной из фундаментальных составляющих его теоретической концепции общества Продолжая линию социально-психологической интерпре­тации, Дюркгейм высказал мысль о том, что религиозное чувство как таковое должно возникать в любой ситуации, сопровождающейся общим возбуждением толпы, а следовательно, оно должно одинаково характеризовать не только це­ремонии типа интичиума, но и церемонии типа корробори.

¹² Э.-П. имеет в виду работу немецких авсграловедов Эрнеста Вормса и Гель­мута Петри «Религии австралийских аборигенов» (Worms Е., Petri Н. Austra- lische eingeborenen Religionen. Stuttgart, 1968).

¹³ Э.-П. ссылается на следующий отрывок из своей работы «Теории перво­бытных религий» (большая часть которой, кстати сказать, была в несколько видоизмененной форме включена в состав настоящей книги): «В наше время, по нашу сторону Ла-Манша, главным сторонником социологического толкова­ния первобытной религии был английский дюркгеймианец (хотя, по моему мнению, он задолжал Герберту Спенсеру еще больше, чем Дюркгейму) АР.Рэд- клифф-Браун. Он попытался дать новое изложение дюркгеймовской теории тотемизма, с тем чтобы сделать ее более всеобъемлющей по характеру, но, с моей точки зрения, лишь превратил ее в бессмыслицу... Рэдклифф-Браун дер­жался в стороне от дюркгеймовского истолкования генезиса тотемизма с точки зрения психологии толпы, но во всех остальных вопросах, например в истолко­вании ритуальных танцев среди андаманцев, он стоял практически на тех же самых позициях... Сочинения Рэдклифф-Брауна показывают нам, насколько неудовлетворительными могут быть социологические объяснения религиозных явлений. В одной из его последних лекций он говорил, что религия повсюду представляет собой выражение чувства нашей зависимости от духовных или моральных сил, находящихся где-то вне нас самих. Это общее место, которое можно встретить в речах любого проповедника, не говоря уже о Шлейермахере и других философах. Рэдклифф-Браун, однако, полагал, что формулирует социо­логическое положение, идущее гораздо дальше данного расплывчатого высказы­вания. Чтобы подтвердить тезис Дюркгейма, ему нужно было показать, что концепция божественного может принимать разные формы в соответствии с разными формами обществ, т.е. предпринять задачу, которую сам Дюркгейм не предпринял. Рэдклифф-Браун поэтому рассудил: раз функцией религии явля­ется поддержка солидарности в обществе, религия должна облекаться в разно­образные формы в соответствии с разнообразными типами социальной струк­туры. В обществах с системами линиджей мы можем ожидать присутствия культа предков. У древних евреев и в городах-полисах Греции и Рима типы религии согласуются с типами политической структуры. Это равносильно тому же, что говорил Дюркгейм, т.е. рассуждению, что феномен, определяемый рели­гией, есть не что иное, как само общество, — рассуждению, имеющему в луч­шем случае характер догадки».

Глава 15 Герц

¹ В социальных науках понятие Gestalt (нем,«форма», «конфигурация») в общих чертах подразумевает подход к явлениям, постулирующий, что всякое явление представляет собой сложное целое, полную сущность которого невоз­можно выразить на основе отдельных ссылок на составляющие его части.

² Обе статьи были впоследствии (после опубликования Э.-П. настоящего очерка о Герце) переведены на английский и вышли отдельной книгой, к кото­рой Э.-П. написал предисловие (HertzR Death and the Right Hand. Glencoe, 1960).

³ Культ Святого Бесса распространен в локальном регионе французско-италь­янских Альп и поддерживается местными церковными епархиями, которые спонсируют ежегодный фестиваль в честь святого, проводимый в августе. В од­ном из горных селений находится освященная часовня со статуей самого Свя­того Бесса, изображенного в виде римского легионера с веткой вербы как хри­стианским символом Согласно официальной легенде церковной епархии, Бесс был некогда солдатом римского легиона, уничтоженного в 286 г. по приказу императора Максимиана. Бессу, по преданию, удалось скрыться в Альпийских горах и затеряться среди местных жителей. Скрываясь, он успел обратить этих жителей в христианство. Впоследствии некие пастухи, которых он уличил в краже ягненка, сбросили его со скалы. Бесс чудом выжил, но его обнаружили преследовавшие его солдаты и, узнав, что он все еще предан христианству, уби­ли. На месте его гибели верные христиане возвели часовню. Согласно просто­народной версии легенды, Бесс был обыкновенным набожным пастухом и имел очень хороших овец. Завистливые пастухи сбросили его со скалы. Через некото­рое время на том месте, куда он упал, люди увидели необычайно яркий и большой цветок, растущий из камней. Под цветком они нашли тело Бесса Тело было впечатано в скалу, и его невозможно было вытащить, поэтому на том месте возвели часовню. Герц пытался доказать, что простонародная версия легенды была первоначальной, а церковная — вторичной. В подтверждение этому он старался привести сравнительные исторические и лингвистические данные, в частности то, что слова «besse», «besch» и «bestia» представляли собой фонетические разновидности народной латыни, одинаково означавшие «овцу».

⁴ В Древней Греции слово ecclesia означало общую ассамблею всех граждан. Христианство переняло его в значении «церковного схода», которое в дальней­шем, с экспансией христианской миссии и развитием теологии, трансформиро­валось в значение «Вселенская Церковь».

⁵ Имеется в виду высказывание Жана Периапиани (1911—1987), антропо­лога, социолога, общественного деятеля и дипломата Родившийся в Греции, Пе- ристиани обучался сначала праву во Франции, а затем социальной антрополо­гии в Оксфорде, где его наставниками были Малиновский и Маретт. Проведя два сезона полевой работы в Кении, Перистиани некоторое время читал лек­ции в Кембридже, а затем, в 1950-х годах, в Оксфорде, где в это же время ра­ботал и Э.-П. Постепенно Перистиани переключился на исследования культур Греции и Средиземноморья и в дальнейшем был приглашен на должность профессора социологии при ЮНЕСКО. Как представитель ЮНЕСКО он со­действовал открытию центров по изучению социальных наук в Греции и на Кипре и впоследствии участвовал в дипломатических миссиях во Франции и Испании.

⁶ Э.-П. подразумевает работы Жоржа Дави «Заклятая вера» (Davy G. La foi juree. P., 1922) и Селестена Бутле «Эссе о кастовом режиме» (Bougie С. Essais sur le regime des castes. P., 1908).

Приложения

¹ Эта книга («Les rites de passage») переведена на русский как «Обряды перехода» (М., 1999), хотя название «Ритуалы перехода» было бы более точной версией (в такой версии, пожалуй, на книгу и ссылалось большинство отечест­венных этнографов до ее перевода). Несмотря на то что французское слово rite допускает некоторую произвольность в трактовке в зависимости от контекста, в книге ван Геннепа упор делается не на «обрядовость» действа, а на общую ритуальность и ступенчатость жизненного цикла Перевод названия как «об­ряды» смещает смысловой центр в сторону от теоретического тезиса ван Ген­непа к неким эмлирическо-описательным материям Между тем сам ван Ген­неп писал в заключение своего труда- «Цель настоящей книги совсем иная. Во- первых, нас интересовали не обряды в деталях и подробностях, а скорее их истинное значение и относительное расположение в церемониальных комплек­сах, их последовательность» (цит. по рус. изданию, с.173).

² Все работы переведены на русский. Эссе Дюркгейма и Мосса «О некото­рых первобытных формах классификации», ставшее программным, опубликова­но в кн: Мосс М. Общества, обмен, личность. Труды по социальной антрополо­гии. М, 1996, с. 6-73. Два других очерка открывают сборник Мосс М. Соци­альные функции священного. СПб, 2000, с. 7—104,105—232.

³ На русский язык переведены: «Очерк о даре» и «Об одной категории че­ловеческого духа» (Мосс М. Общества, обмен, личность, с. 83-222, 264-292), а также незавершенная работа Мосса «Молитва» (Мосс М. Социальные функ­ции священного, с. 233—330).

⁴ Потлач — обычай у некоторых племен индейцев Северной Америки, представляющий собой церемониальный праздник, сопровождающийся разда­чей пищи и даров как соплеменникам, так и гостям Кула — обычай церемони­ального обмена ожерельями, браслетами и другими предметами, зафиксирован­ный в островных обществах Меланезии. Оба данных обычая традиционно рас­сматриваются как классические примеры так называемой экономики обмена

Графтон Элиот Смит (1871-1937), Уильям Перри (1887-1950) и Фигу­рой Рэглан (1885—1964) отождествлялись с течением диффузионизма в британ­ской антропологии, причем их подход к идеям о культурной диффузии отли­чался от диффузионистского подхода, распространенного в немецкой и амери­канской антропологии, своей радикальностью и чрезмерным универсализмом Элиот Смит, анатом и антрополог австралийского происхождения и основной теоретик диффузионизма на английской почве, разрабатывал так называемую гелиолитическую гипотезу, согласно которой практически все культурные черты ныне существующих народов распространились по земле путем заимствования или миграций из Древнего Египта Перри поддерживал эту гипотезу и развил ее, как считали многие, в наиболее экстремальном варианте в своей книге «Дети солнца» (Perry W. The Children of the Sun. L, 1923). Рэглан, не имевший антропологического образования вовсе, занимался по большей части изучением мифов и фольклора, считая, что мифы и предания распространялись исключи­тельно путем заимствования, а не путем передачи в русле исторической тради­ции. Выкладки Элиота Смита и Перри критиковались не только позднейшими функционалистами, т.е. антропологами круга Э.-П, но и учеными их собствен­ного поколения (Хэддоном, Зелигманом и др.). В приводимой далее лекции Э.-П. «Социальная антропология: прошлое и настоящее» можно видеть недву­смысленные отголоски этой критики.

⁶ Имеются в виду психолог Грэм Уоллес (1858-1932), социолог Моррис Гинсберг (1889-1970) и археолог Гордон Чайлд (1892-1957). Труды Уоллеса по социальной психологии (Wallas G. Human Nature in Politics. L, 1908) были по­пулярны среди антропологов начала XX в, особенно тех, кто на волне упадка эволюционизма стал обращаться к психологии (к примеру, Малиновский) как к альтернативному подходу. Гинсберг, напротив, продолжал линию эволюцион­ной (или «неоэволюционной») социологии Хобхауза и был, собственно говоря, преемником Хобхауза на посту заведующего кафедрой социологии в ЛШЭПН. С деятельностью Хобхауза и Гинсберга связывают по существу единственный период интеллектуального подъема социологии как науки в Англии первой по­ловины XX в. (некоторые усматривают в нем единственный период подъема социологии в Англии вообще). Гордон Чайлд — крупная фигура в области архео­логии и древнейшей истории, ученый австралийского происхождения, работав­ший в течение 20 лет в Эдинбургском университете и впоследствии, в 1940— 1950-х годах, возглавлявший Институт археологии при Лондонском универси­тете. С именем Чайлда часто ассоциируют так называемый культурно-истори­ческий подход в археологии, отраженный, к примеру, в одной из его наиболее известных работ «Заря европейской цивилизации» (ChtLde G. The Dawn of European Civilization. L., 1925), но с антропологической точки зрения теорети­ческие взгляды Чайлда трудно однозначно приписать к тому или иному тече­нию. Чайлд старался объединить функционалистские приемы исследования с историческо-эволюционными, и некоторые усматривали в его исследованиях элементы экономического подхода В этнографической литературе на Чайлда нередко ссылаются просто как на «эволюциониста», но данный ярлык пред­ставляется, несомненно, чересчур упрощенным

⁷ Baraka (араб.) — божественное благословение, расположение; удачливость. Данное замечание Э.-П. проникнуто легкой иронией — он в положительном смысле употребляет один из тех концептуальных антропологических терминов (или «псевдотерминов», с его точки зрения), на бесполезность и бессмыслен­ность которых в этнографических описаниях неоднократно указывал в своих статьях и лекциях. В одной из них, к примеру, он писал: «Я полагаю, что иссле­довательские трудности возросли, а искажения в интерпретациях еще больше увеличились из-за того, что для описания первобытных религий стали фабрико­ваться разнообразные термины — термины, подразумевающие, что ум перво­бытного человека настолько отличался от нашего ума, что идеи, витавшие в нем, не могут быть выражены с точки зрения нашего словаря и концептуаль­ных категорий... Эти термины стали заимствоваться из местных языков, как если бы в нашем собственном языке нельзя было найти ничего похожего на то, что требовалось описать. Это такие термины, как табу (взятый у полинезий­цев), мала (взятый у меланезийцев), тотем (взятый у индейцев) или барака (взятый у арабов)» (Evans-Pritcbard 1965, 12).

⁸ Т.Ходсон (1871—1953) и ДжЛажтон (1885—1968) были первыми заве­дующими образованной в 1932 г. кафедры антропологии Кембриджского уни­верситета Ни тот ни другой не были профессионально подготовленными ан­тропологами — оба были назначены на этот пост (Ходсон в 1932 г., Хаттон в 1936 г.) как вышедшие в отставку служащие британской гражданской адми­нистрации в Индии, т.е. на своего рода номенклатурной основе. С периодом их заведования кафедрой ученые круга Э.-П. традиционно связывали упадок и «глу­хие времена» кембриджской антропологии.

Имеется в виду книга- Steiner F. Eroberungen: ein lyrischer Zyklus. Mit einem Nachwort hrsg. von H.GAdler. Heidelberg, 1964.

¹⁰ Упоминаемые лекции Штейнера были изданы в книге «Табу» (Steiner F. Taboo. L, 1956), предисловие к которой, кстати, написал сам Э.-П.

¹¹ Рэймонд Фёрс (р. 1901) — антрополог новозеландского происхождения, один из основных представителей функциональной школы в британской ан­тропологии. Научная деятельность Фёрса была связана преимущественно с ЛШЭПН, и его традиционно считают продолжателем линии Малиновского (в отличие от линии Рэдклифф-Брауна, с которой связывают, к примеру, Э.-П. и Мейера Фортеса). Фёрс известен своими многочисленными исследованиями в области полинезийской этнографии. Его книга «Мы, тикопийцы» представляет собой классический пример британской антропологической монографии (Firth Я We, the Tikopia L, 1936). Как экономист по образованию, Фёрс на протяжении всей своей научной карьеры продолжал интересоваться вопросами экономической организации простейших обществ, и его нередко упоминают как одного из родоначальников экономической антропологии. Важным вкладом Фёрса в антропологическую теорию (по крайней мере в Великобритании) была предложенная им идея разграничения между социальной структурой и соци­альной организацией, в которой просматривался определенный шаг в сторону преодоления некоторых наиболее догматических сторон структурно-функцио­нального подхода В 2001 г. Фёрс отметил свое столетие.

¹² Подразумеваются Иоганн Якоб Бахофен (1815—1887), швейцарский ис­торик права и исследователь древностей, Альберт Пост (1839—1895), немец­кий юрист и правовед, представитель сравнительной школы юриспруденции, а также Йозеф Кёлер (1849—1919), немецкий правовед, представитель социоло­гической школы юриспруденции. Бахофен был хорошо известен среди антропо­логов XIX—XX вв. в связи с тем, что непосредственно обратился к изучению мифов, мышления и культуры первобытного человека Его труд «Материнское право» (bach о fen J. Das Mutterrecht. Stuttgart, 1861), традиционно цитируемый как одна из самых ранних классических работ в области антропологии, оказал большое влияние на Мак-Леннана в Англии и Моргана в Америке. Пост в от­личие от Кёлера, интересовавшегося по большей части социологией и филосо­фией европейского права, также создал несколько трудов, имеющих прямое отношение к антропологии, в частности работу по развитию права в обществах Африки (Post A. Afrikanische Jurisprudenz. Lpz, 1887).

¹³ Э.-П. ссылается на текст «Заметки и вопросы по антропологии» ("Notes and Queries on Anthropology")- Известный среди антропологов под сокращен­ным названием «Заметки и вопросы» С'Notes & Queries"), данный текст с мо­мента первого издания в 1874 г. в течение полувека служил для британских антропологов программным справочным пособием по полевой работе. Перво­начально разработанный комиссией ученых из Британской ассоциации для про­движения наук и новоорганизованного Антропологического института, данный текст явился следствием неоднократных попыток поставить задачу собирания полевых материалов об «иных культурах» на научную основу. Первое издание «Заметок и вопросов» было в основном написано «джентльменами» старого Лондонского этнологического общества: Э.Тайлором, ДЛёббоком, АЛэйн-Фок- сом и другими; второе (1892) и третье (1899) были незначительно дополнены Аж.Фрэзером в разделе по тотемизму. Четвертое издание (1912) было сущест­венно переработано у.Риверсом и РМареттом, особенно в методологических вопросах, и в дальнейшем переиздавалось в малоизмененной форме в 1929 и 1951 гг. Малиновский, отправляясь в свои первые полевые походы, имел при себе экземпляр четвертого издания. Впоследствии он открестился от «Заметок и вопросов» как от учебника по «культу чистого факта» в этнографической практике. Влияние «Заметок...» оставалось существенным, пожалуй, до основ­ных выкладок Малиновского по полевой работе.

¹⁴ Уильям Риверс (1864-1922) и Алфред Хэддон (1855-1940) — основопо­лагающие фигуры в истории британской социальной антропологии. Их органи­зационная деятельность и методологические идеи имели огромное значение для формирования антропологии как профессиональной дисциплины. Благодаря Ри- версу и Хэддону в антропологию прямым или косвенным образом было вовле­чено большое число ученых — среди них были, к примеру, Альфред Рэдклифф- Браун, Уильям Перри и Грегори Бейтсон. Благодаря стараниям Хэддона антро­пология была впервые введена как предмет преподавания в Кембриджском университете. Хэддоном была организована знаменитая этнографическая экспе­диция в Торресов пролив, оказавшая огромное воздействие на последующее развитие этнографических исследований в самых разных смыслах — от методо­логических установок полевой работы до теоретических взглядов на структуры родства Выкладки Риверса о генеалогическом методе исследования родства, по сути дела, определили одно из главных направлений развития антропологии на протяжении по крайней мере первых трех четвертей XX в.

¹⁵ О Крёбере — см примеч. 1 к лекции «Антропология и история».

Лекции

Социальная антропология: прошлое и настоящее

¹ Лекция была прочитана 3 июня 1950 г. в главном зале Экзетер-коллед- жа Оксфордского университета, т.е. того самого колледжа, в котором учился Э.-П. во время ректорства Маретта (1928—1943).

² Имеется в виду Джон Эдвард Далберг, лорд Актон (1834—1902), англий­ский историк, философ и социальный критик, видная фигура на общественно- интеллектуальной сцене викторианской Англии. Актон был профессором исто­рии в Кембридже в последнее десятилетие своей жизни, но известность ему принесли не столько его письменные труды, сколько блестящие идеи, выступ­ления и общественная деятельность. В более ранние годы Актон участвовал в пар­ламентских делах и одно время был советником премьер-министра Гладстона. Как философ и мыслитель Актон прославился своими либерально-радикальны- ми идеями о необходимости противостояния злу и насилию государства Он высказал фразу, ставшую впоследствии афоризмом; «Власть развращает, а абсо­лютная власть развращает абсолютно».

³ Эдвард Вестермарк (1862—1939), финский антрополог, долгое время ра­ботавший в Великобритании, и Леонард Хобхауз (1864—1929), британский со­циолог и философ, традиционно считаются последними крупными представите­лями эволюционизма как специфического направления, характерного для бри­танской социальной науки викторианской эпохи. На этих ученых большое влия­ние оказали идеи Тайлора, но оба старались переосмыслить их и в некотором смысле найти более строгое и систематическое применение методологии Тайлора По данной причине (а также и по той, что они выдвигали свои концепции в то время, когда статус эволюционизма как течения стремительно падал) на них нередко ссылаются как на «неоэволюционистов». Вестермарк, в частности, старался привести теории Тайлора в более непосредственное согласие с тео­риями Дарвина. Как Вестермарка, так и Хобхауза одинаково интересовал вопрос об эволюции моральных идей. Труд Вестермарка «Происхождение и развитие моральных идей» долгое время оставался одной из его наиболее часто цитируелшх работ (Westermarck Е. The Origin and Development of the Moral Ideas. L, 1906), причем он увидел свет в один и тот же год с работой Хобхауза на ту же тему (Hothouse L. Morals in Evolution. L, 1906). Деятельность ученых была тесно связана с ЛШЭПН, и дополнительный интерес к Вестер- марку в некоторой мере объясняется тем обстоятельством, что его учеником был Малиновский.

⁴ Э.-П. ссылается на несколько незаслуженно забытого в России, но теперь все чаще вспоминаемого историка Павла Гавриловича Виноградова (1854— 1925), который был известен в Англии под именем «сэр Пол Виноградофф» и о котором с огромным уважением отзывался даже такой столп английской исторической науки, как Фредерик Мейтленд Виноградов, отказавшийся от долж­ности профессора в Московском университете по политическим убеждениям и уехавший в Англию в 1902 г, был мгновенно назначен профессором в Окс­форде, где за 23 года заслркил блестящую репутацию своими трудами в облас­ти средневековой истории Англии и раннего права. Виноградов был единствен­ным последователем Генри Мэна как теоретика — в «Очерках исторической юриспруденции» он попытался развить и поставить на более систематический уровень подход Мэна к сравнительному изучению раннею права (Vawgradoff Р. Outlines of Historical Jurisprudence. L, 1920). Э.-П. подразумевает более раннюю работу Виноградова по истории Англии XI в. (Vinogradoff P. English Society in the Eleventh Century. Oxf., 1908), в которой Виноградовым были применены исторические и социологические исследовательские методы.

Э.-П. был особенно высокого мнения о Фюстеле де Куланже, учителе Дюркгейма, известном французском историке (о котором, по мнению А.Син- гера, он даже собирался написать отдельный очерк), об уже упомянутом Павле Виноградове и о Фредерике Мейтленде (1850-1906), выдающемся английском историке и, вероятно, самом ярком представителе британской школы историче­ской юриспруденции, написавшем в соавторстве с Фредериком Поллоком клас­сический труд по истории раннего английского права ([Maitland F, PoUock F. The History of English Law before the Time of Edward I. L, 1895). Анри Пирен (1862-1935), бельгийский историк и просветитель, также интересовавшийся историей раннего права, скорее всего привлек внимание Э.-П. своими фунда­ментальными исследованиями по социальным институтам ранних средне­вековых городов (Pirenne Н. Les villes et les institutions urbaines. P, 1939). Фредерик Поуик (1879-1963), оксфордский историк-медиевист и современ­ник Э.-П, занимался историей Англии X-XIII вв. (Powicke F. The Thirteenth Century, 1216-1307. Oxf, 1962); судя по всему, он присутствовал в зале во вре­мя лекции Э.-П.

⁶ Под «этнологией» Э.-П. подразумевает здесь то, что в нашей отечествен­ной традиции известно как краеведение. В общем и целом в британской науке данный смысл понятия «этнология» сохраняется до настоящею времени.

⁷ Немецкое выражение «ersatz Religion» буквально означает «поддельная религия», «сфабрикованная религия», но в европейских социальных науках оно вошло в концептуальный словарь и употребляется в английском, французском и других языках без перевода, означая разнообразные учения псевдорелигиоз­ного характера, в которых исторически сформированные религиозные пред­ставления или нормы подменяются теми или иными философско-политически- ми доктринами. Известный политолог и социолог Эрик Фёгелин, "например, опре­делял ersatz religionsкак «массовые гностические движения современной эпо­хи», к которым он относил позитивизм, психоанализ, фашизм и коммунизм

Антропология и история

¹ Альфред Крёбер (1876—1960) — наиболее яркий представитель школы Франца Боаса и одна из самых видных фигур в истории американской культур­ной антропологии. Если Боаса часто называли «отцом» американской антропо­логии, то Крёбера традиционно именовали ее «деканом» за его дальновидение, энтузиазм и замечательные организаторские способности. Крёбер был основате­лем кафедры антропологии в Калифорнийском университете (Беркли) и в своей деятельности последовательно воплощал концепцию так называелшх четырех областей (культурная антропология, физическая антропология, археология и линг­вистика) как составляющих единой антропологической науки. Данная концепция оставалась краеугольным камнем здания американской антропологии на про­тяжении всего XX в. Крёбер был единственным из «боасовцев», кто сохранял пристальный интерес к истории, и в этом смысле частые ссылки Э.-П. на его взгляды и замечания не случайны. Несомненно, во взглядах Крёбера Э.-П. сим­патизировало и то, что «декан» американской антропологии высказывался про­тив естественнонаучного толкования общества и культуры в пользу их объясне­ния на историческо-гуманитарных началах. Крёбер — единственный из амери­канских антропологов первой половины XX в, кого Британский королевский антропологический институт удостоил почетной награды.

² Клайд Клаксон (1905—1960) — американский антрополог, один из орга­низаторов Гарвардской кафедры социальных отношений, получившей большую известность в 1950—1960-х годах и сыгравшей важную роль в развитии амери­канской антропологии во второй половине XX в. В том же Гарвардском универ­ситете Клакхон занимал пост директора Центра русских исследований. Он соз­дал ряд обстоятельных работ по этнографии и культуре индейцев навахо и, обладая многогранными теоретическими интересами, написал множество статей и книг по общим проблемам антропологии и культуры. На русский язык недавно была переведена его книга «Зеркало для человека» (Kluckbohn С. Mirror for Man. N. Y., 1949), представляющая собой популяризированное введе­ние в культурную антропологию для читателей, не имеющих антропологическо­го образования (книга была первоначально задумана Клакхоном именно как таковая). Клакхон всегда интересовался теоретическими веяниями на Европей­ском континенте, провел два года в Венском университете и год в Оксфорд­ском, стажируясь у Маретта Не исключено, что в это время он познакомился с Э.-П. О немецко-австрийской культурно-исторической школе было кратко сказано в примеч. 4 к гл. 14 «Дюркгейм».

³ Томас Грешсм (1518—1579) — крупный английский купец и предприни­матель, организовавший Королевскую биржу в 1560-х годах. С его деятельно­стью связывают финансовые махинации английского правительства в Голлан­дии: вследствие пуска в обращение большого количества денег, отчеканенных из низкопробного металла по совету Грешема, резко упал курс монетного обмена. Результатом данной акции стало то, что золотые монеты вышли из обращения. Подобный эффект, обычно выражаемый формулой: «Плохие деньги выгоняют из обращения хорошие деньги», получил название «закона Грешема».

⁴ Имеются в виду французские историки Шарль Аанглуа (1863—1929) и Шарль Сеньобос (1854—1942), представители так называемой методической школы, выдвигавшей идею о том, что изучение истории должно быть подчине­но гражданским нркдам, в частности нуждам педагогики. Программной для Ланглуа и Сеньобоса стала их книга «Введение в исторические исследования» (Langlois С, Seignobos С. Introduction aux etudes historiques. P., 1898), в которой они детально и педантично изложили требования, предъявляемые к ученому, изучающему исторические документы. Их девиз «История — это выстраивание документов по ранжиру» был подвергнут критике историками складывающейся «школы Анналов». Массу критических эмоций (в частности, среди социологов и антропологов) вызвал и следующий труд Сеньобоса «Исторический метод в его применении к наукам» (Seignobos С. La methode historique appliquee aux sciences. P, 1901), в котором утверждалось, что социология не может претендо­вать на роль организатора всеобщих исследований и что только история может выступить силой, объединяющей социальные науки.

Подразумевается англиканский миссионер Джон Роско (1861—1932), из­вестный антропологам своим детальным описанием народа баганда (Roscoe J. The Baganda: An Account of Their Native Customs and Beliefs. L., 1911).

⁶ Под «исследованиями чисто этнологического характера» Э.-П. подразуме­вает нечто вроде краеведческих исследований или сравнительных исследований регионов (см примеч. 6 к лекции «Социальная антропология: прошлое и на­стоящее»).

⁷ Имеется в виду Роберт Кодрингтон (1830-1922), англиканский миссио­нер и антрополог-путешественник, оставивший подробные описания мелане­зийских обществ (Codrington R The Melanesians. L., 1891). Покинув Англию и обосновавшись в Новой Зеландии как представитель Меланезийской миссии, Кодрингтон занимался этнографическими исследованиями и наблюдениями в течение почти 30 лет. Он поддерживал связь с антропологами в Англии, и последние весьма высоко ценили его детальные отчеты, в частности описания меланезийских языков.

⁸ Эйдан Саутхолл — ученый-африканист, представитель старшего из ныне здравствующих поколений антропологов (на момент публикации настоящей кни­ги). Саутхолл обучался в Кембриджском и Лондонском университете и в 1957 г. защитил диссертацию по этнографии алурцев, которая впоследствии вышла отдельной книгой и была, пожалуй, его единственной монографией, написанной в классическом духе британского функционализма (South аЛ A. Alur Society. Cambridge, 1957). В дальнейшем интересы Саутхолла сместились на изучение процессов урбанизации и социальных изменений: эта тематика в гораздо боль­шей мере отражала исследовательские тенденции, распространившиеся в аме­риканской антропологии 1950-х — начала 1960-х годов. Впоследствии Саутхолл обосновался в США (до настоящего времени он работал на кафедре антрополо­гии Висконсинского университета). На протяжении долгих лет он читал лекции в Макерерском университете Уганды. В 1980-х годах Саутхолл был президен­том Ассоциации африканских исследований.

⁹ Имеется в виду не Александр де Калон, известный французский государ­ственный деятель эпохи Революции, а Адольф де Калон — бельгийский колони­альный администратор и социолог, оставивший описания африканских народов азанде и баканго (Calonne A. de Azande. Bruxelles, 1921; idem. Etudes Bakango. Liege, 1912).

¹⁰ Франсуа Гизо (1787—1874) — известный французский историк и поли­тический деятель, написавший многочисленные работы по истории Европы и Франции; Отто фон Гирке (1841—1921) — немецкий философ, историк, правовед, наиболее известный представитель так называемой германской шко­лы исторической юриспруденции, противостоящей «романской» школе истори­ческой юриспруденции, одним из основных представителей которой был Фрид­рих Карл фон Савиньи (1779—1861), другой блестящий немецкий историк права. Максим Ковалевский — известный русский историк и социолог, рабо­тавший во Франции. Шарль Пти-Дютайи (1868—1947) — французский исто­рик, занимавшийся в основном историей феодальных и политических институ­тов во Франции и Англии X—XIII вв. Алфред Зиммерн (1879—1957) — англий­ский историк и социолог, исследовавший проблемы международных отноше­ний и права (Zimmeni A. International Law and Social Consciousness. L, 1935). Франсуа Луи Гатиоф — бельгийский историк начала XX в., создавший ряд тру­дов по средневековой истории Бельгии и Фландрии. Генрих Фихтенау — также историк-медиевист, исследовавший проблемы феодального общества эпохи Ка- ролингов и проблемы социального порядка и мировоззрения в европейском обществе X—XII вв. (наиболее известные из его книг переведены на английский язык: Fichtenau Н. Living in the Tenth Century: Mentalities and Social Orders. Chicago, 1993).

¹¹ Цитируется классическая работа Макса Вебера «Протестантская этика и дух капитализма», первое издание которой на английском языке (Weber М. The Protestant Ethic and the Spirit of Capitalism. L, 1930) сопровождало преди­словие далее упоминаемого Ричарда Тоуни, английского историка социалисти­ческих убеждений и большого поклонника французской школы Анналов. Одной из наиболее известных работ Тоуни, которую здесь и имеет в виду Э.-П, была книга «Религия и рост капитализма», схожая по общему направлению с «Про­тестантской этикой...» Вебера (Tawney R Religion and the Rise of Capitalism. N. Y, 1926). Далее упоминаются следующие книги Луиса Райта и Джона и Барбары Хаммонд: Wright I. Middle Class Culture in Elizabethan England N. Y, 1935; Hammond J., Hammond B. The Village Labourer. L., 1913.

¹² Судя по всему, Э.-П. подразумевал следующие работы цитируемых ав­торов: «Культура и религия германцев» Вильгельма Грёнбеха, датского исто­рика (Grenbech V. Kultur und Religion der Germanen. Darmstadt, 1961), и «Из­раиль» Йоганнеса Педерсена, также датчанина (Pedersen J. Israel. Kabenhavn, 1920); «Кельты» Анри Юбера, известного французского социолога (Hubert Н. Les Celtes. P., 1932); «Социальная и экономическая история Римской империи» Михаила Ростовцева, замечательного русского историка (Rostovtseff М. The Social and Economic History of the Roman Empire. L, 1970); «Примитивный обмен в сложных экономиках» Франсуа Симиана, французского экономиста и историка, одного из основателей знаменитого журнала «Аппёе sociologique» (Simiand F. De Pechange primitif a I'economie complexe. P., 1934); «Социальные учения христианской церкви» Эрнста Трёльча, немецкого историка-религиоведа (Troeltsch Е. The Social Teaching of the Christian Churches. L, 1931); «Агапе и эрос: исследование христианской идеи любви» Андерса Нигрена, шведского теолога (Nygren A. Agape and Eros: A Study of the Christian Idea of Love. L, 1932); «Начала эпохи современности» Анри Озера, видного французского исто­рика, ученика Жюля Мишле (Hauser Н. Les Debuts de llge moderne. P, 1929); и знаменитый «Исторический атлас...» Видаля де ла Блаша, выдающегося фран­цузского географа, основателя журнала «Географические анналы», по образцу которого был впоследствии построен известный исторический журнал «Анна­лы» (Blache V. de la. Atlas de geographie physique, politique, economique, geoloeique, ethnographique. P., 1906).

¹ Луи Домой (1911—1998) — французский антрополог и социолог грече­ского происхождения, наиболее известный своими исследованиями системы каст и социальной иерархии в Индии (Dumont L. Homo Hierarchicus. Р, 1967). Дюмон читал лекции в разных странах мира и являлся постоянным членом Британской, а также Американской академии наук. В 1950-х годах он работал в течение пяти лет в Оксфордском университете, где близко познакомился с Э.-П. на почве их общего теоретического интереса к французской социологи­ческой традиции Дюркгейма и Мосса и к структурализму.

¹⁴ Эта лекция была прочитана Э.-П. в 1961 г, но в очень скором времени ситуация во взаимоотношениях между антропологией и историей в Англии стала меняться, и обоюдный интерес, за который ратовал и выступал Э.-П., возник если не в полной, то в достаточной мере. В конце 1970-х годов- известный английский историк Эрик Хобсбаум вспоминал: «В Великобритании социальная антропология была важнейшей из социальных наук — во всяком случае, единственной социальной наукой, которую историки, включая меня самого, находили последовательно интересной и из которой они последователь­но извлекали пользу для себя. Не только Эванс-Причард, но и другие ученые — Макс Глакмен с его группой и социальные антропологи самых разнообразных толков — учили нас в некотором смысле и стимулировали наши интересы, да­же несмотря на то что не многие из историков полностью принимали антро­пологические модели в своей работе. В самом деле, мы часто критиковали и нередко продолжаем критиковать антропологов за их недостаточное понима­ние исторической эволюции. Тем не менее концепция общества и происходя­щих в нем взаимодействий, включая взаимодействия ментального характера, оказалась для нас чрезвычайно стимулирующей идеей» (Hobsbawm Е. British History and the Annals. — Review. Vol. 1, 1978, c. 157-162).

¹⁵ Льюис Намьер (1888—1960) — английский историк польского происхо­ждения (крещен как Людвик Немировский), долгое время работавший в Вик­торианском университете Манчестера и изучавший историю Европы XVIII— XIX вв. Э.-П. ссылается на его наиболее известную работу «Структура политики при восхождении Георга III на престол» (Marnier L. The Structure of Politics at the Accession of George III. L, 1929). Данная работа занимала два больших тома и была посвящена исследованию 30-летнего периода (1760—1789) в истории Англии.

¹⁶ Подразумеваются следующие публикации: Barnes J. History in a Changing Society. — Rhodes-Livingstone Journal. № 11, 1951; Cunnison I. History on the Luapula. — Rhodes-Livingstone Papers. № 21, 1951.

А.А.Нихишенков