Л. и. петражицкий: социопсихология социально-правового поведения

Лев Иосифович Петражицкий (1867-1931) — россий­ский социальный мыслитель, специалист по проблемам социологии и психологии права. Учился на медицинс­ком и юридическом факультетах Киевского университе­та, слушал лекции в университетах Польши и Германии.

Преподавал в Петербургском университете. Его учени­ками в разные годы были Г. Д. Гурвич, П. А. Сорокин, Н. С. Тимашев, А. Полгурецкий. Избирался депутатом Первой Государственной Думы, был членом ЦК партии кадетов. После революции жил в Польше, возглавлял кафедру социологии Варшавского университета. Жизнь ученого оборвалась трагически в результате самоубий­ства. Опубликовал книги: «Очерки философии права» (1901); «Введение в изучение права и нравственности. Эмоциональная психология» (1905); «Теория права и государства в связи с теорией нравственности» (1910).

Петражицкого привлекала проблематика, связанная с психологической, мотивационной стороной социально-правовой регуляции. В то время среди правоведов мало было тех, кто всерьез интересовался достижениями пси­хологии, и еще меньше тех, кто готов был использовать ее достижения применительно к проблемам права. В этом отношении Петражицкий выступил как новатор и лидер нового направления — психологической школы права, предприняв попытку использовать бихевиористскую ме­тодологию к анализу проблем социально-правовой регу­ляции и мотивации нормативного поведения индивидов.

Петражицкий полагал, что эмоциональные реакции и поведенческие акты представляют собой рефлектор­ные ответы на внешние стимулирующие воздействия ок­ружающей социальной среды и обеспечивают адапта­цию индивидов к внешним требованиям. Одновременно он утверждал, что существуют некоторые неразложи­мые, первоначальные эмоциональные акты, являющие­ся основой всего того, что человеческое мнение опреде­ляет как право. Некоторые современники, в частности Н. Н. Алексеев (см. его «Основы философии права», 1924), усматривали в этих положениях элементы фено­менологической методологии.

Для Петражицкого эмоции выступали как определяю­щие «перводвигатели» социально-правового поведения людей. Своеобразие правовых эмоций в том, что они носят императивно-атрибутивный характер и способны побуждать индивидов к законопослушному поведению. Они же служат имманентным психологическим основа­нием, позволяющим субъектам предъявлять юридичес-

■342

кие требования по отношению к другим лицам и тем самым принуждать их соблюдать правовые нормы, вы­полнять принятые обязательства, отвечать за свои дей­ствия согласно закону.

Позиция Петражицкого была направлена против рас­пространенного убеждения, согласно которому право — это область исключительно внешнего социального пове­дения и что будто бы не следует принимать во внимание процессы и противоречия, составляющие содержание индивидуальной мотивационной сферы субъекта соци­ально-правовых отношений. Он убедительно аргументи­ровал позицию, которая сыграла определяющую роль в формировании психологической школы права и заклю­чалась в том, чтобы рассматривать психологию мотивов и эмоций как ведущие конституирующие факторы в функ­ционировании интуитивного права, опирающегося не на внешние нормативные источники, а являющегося ре­зультатом внутреннего интуитивного самоопределения личности в сфере правовой реальности.

Бихевиористская методология внесла, однако, суще­ственные ограничения в понимание психологических механизмов деятельности правового сознания. Она зас­тавила Петражицкого отрицательно отнестись к пробле­ме целевой детерминации социально-правового поведе­ния и тем самым перечеркнуть традиционный для всей истории классической философско-правовой мысли воп­рос о соотношении свободы и права.

Поскольку одним из главных вопросов правовой фи­лософии серебряного века был вопрос о взаимоотноше­ниях права и нравственности, то в центре внимания Петражицкого не случайно оказалась проблема нрав­ственно-психологических оснований правосознания, при­нявшая вид вопроса о природе этических и правовых эмоций. Он попытался доказать, что право обладает бо­лее высокой общественной ценностью, чем мораль, по­скольку это более сложный и более эффективный соци­альный механизм. На фоне общепринятого преклонения российской интеллигенции перед нормами нравственно­сти и пренебрежения нормами права, доходящего до от­крытого правового нигилизма, позиция Петражицкого способствовала повышению авторитета права.

• 343 •

Л. Д. ТРОЦКИЙ: