Природа социальной мобильности и ее классификация
Изучение социальной мобильности было начато П. Сорокиным, опубликовавшим в 1927 году книгу “ Social Mobility , Its Forms and Fluctuation”.
Он писал: “Под социальной мобильностью понимается любой переход индивида или социального обьекта ( ценности ) т.е. всего того , что создано или модифицировано человеческой деятельностью, из одной социальной позиции в другую. Существуют два основных типа социальной мобильности: горизонтальная и вертикальная. Под горизонтальной социальной мобильностью, или перемещением, подразумевается переход индивида или социального объекта из одной социальной группы в другую, расположенную на одном и том же уровне. Перемещение некоего индивида из баптистской в методистскую религиозную группу, из одного гражданства в другое, из одной семьи ( как мужа, так и жены ) в другую при разводе или при повторном браке,с одной фабрики на другую,при сохранении при этом своего профессионального статуса,- все это примеры горизонтальной социальной мобильности. Ими же являются перемещения социальных объектов ( радио, автомобиля, моды, идеи коммунизма, теории Дарвина ) в рамках одного социального пласта, подобно перемещению из Айовы до Калифорнии или с некоего места до любого другого. Во всех этих случаях “перемещение” может происходить без каких -либо заметных изменений социального положения индивида или социального объекта в вертикальном направлении.
Под вертикальной социальной мобильностью подразумеваются те отношения, которые возникают при перемещении индивида или социального объекта из одного социального пласта в другой. В зависимости от направлений перемещений существует два типа вертикальной мобильности: восходящая и нисходящая, т.е. социальный подъем и социальный спуск. В соответствии с природой стратификации есть нисходящие и восходящие течения экономической, политической и профессиональной мобильности, не говоря уже о других менее важных типах. Восходящие течения существуют в двух основных формах: проникновение индивида из нижнего пласта в существующий более высокий пласт; создание такими индивидами новой группы и проникновение всей группы в более высокий пласт на уровень с уже существующими группами этого пласта. Cоответственно и нисходящие течения так же имеют две формы: первая заключается в паении индивида с более высокой исходной группы, к которой он ранее принадлежал; другая форма проявляется в деградации социальной группы в целом, в понижении ее ранга на фоне других групп или разрушении ее социального единства.В первом случае падение напоминает нам человека, упавшего с корабля, во втором - погружение в воду самого судна со всеми пассажирами на борту или крушение корабля, когда он разбивается вдребезги.
Социальная мобильность может быть двух видов: мобильность как добровольное перемещение или циркуляция индивидов в рамках социальной иерархии; и мобильность, диктуемая структурными изменениями ( например индустриализацией и демографическими факторами). При урбанизации и индустриализации происходит количественный рост профессий и соответствующие изменения требований к квалификации и профессиональной подготовке. Как следствие индустриализации наблюдается относительный рост рабочей силы, занятости в категории “белых воротничков”, уменьшение абсолютной численности сельскохозяйственных рабочих. Степень индустриализациии фактически коррелирует с уровнем мобильности, так как ведет к росту числа прфессий высокого статуса и к падению занятости в профессиональных категориях низшего ранга.
Следует отметить, что многие сравнительные исследования показали: под влиянием сил изменения в стратификационных системах. Прежде всего возрастает социальная дифферентация. Передовая технология дает толчок возникновению большого числа новых профессий. Индустриализация приводит в большее соответствие профессионализм, подготовку и вознаграждение. Иными словами для индивидов и групп становится характерной тенденция к относительно устойчивым позициям в ранжированной стратификационной иерархии. В итоге усиливается социальная мобильность. Уровень мобильности возрастает в основном в следствие количественного роста профессий в середине стратификационной иерархии, т.е. за счет вынужденной мобильности, хотя активизируется и добровольнная, так как большой вес приобретает ориентация на достижение.
Столь же, если не в большей мере, влияет на уровень и характер мобильности система общественного устроения. Ученые давно обратили внимание на качественные различия в этом отношении между обществами открытого и закрытого типа. В открытом обществе нет формальных ограничений мобильности и почти отсутствуют ненормальные.
Закрытое общество, жесткой структурой препятствующее увеличению мобильности, тем самым противостоит нестабильности.
Социальную мобильность правильнее было бы назвать обратной стороной той же проблемы неравенства , ибо, как отмечал М. Бьютл, “социальное неравенство усиливается и узаконивается в процессе социальной мобильности, функцией которой является отвод в безопасные каналы и сдерживание недовольства.
В закрытом обществе мобильность вверх ограничена не толко количественно, но и качественно, поэтому индивиды, достигшие верхов, но не получающие той доли социальных благ, на которую они расчитывали, начинают рассматривать существующий порядок как помеху к достижению своих законных целей и стремятся к радикальным изменениям. Среди лиц, мобильность которых направлена вниз, в закрытом обществе часто оказываются те кто по образованию и способностям более подготовлен к руководству, чем основная масса населения, - из них и формируются вожди революционнго движения в тот период, когда протитиворечия общества приводят к конфликту в нем классов.
В открытом обществе, где сохранилось мало барьеров, мешающих продвижению вверх, те, кто поднимаются вверх, имеют тенденцию отходить от политической ориентации класса, в который они перешли. Аналогично выглядит поведение тех, кто кто снижает свое положение. Таким образом , те кто поднимаются в высшую страту, менее консервативны, чем постоянные члены высшей страты. С другой стороны, “сброшенные” вниз” являются более левыми, чем стабильные члены низшей страты. Следовательно, движение в целом способствует стабильности и в то же время динамизму открытого общества.
46. Информационное общество как идея и практика.
Последние десятилетия XX в. можно считать фактическим началом глобального информационного века. В своем исследовании Э. Тоффлер назвал этот период "третьей волной"(1) в истории цивилизации: первая (аграрная) продолжалась до XVIII в., затем с появлением промышленности пришла вторая (индустриальная), а в 50-е годы XX в. - третья (постиндустриальная или информационная), когда информация становится основным видом производимого товара. Суммарные знания человечества увеличиваются в геометрической прогрессии. Существуют приблизительные данные о том, что если в 70-е годы XX в. объем знаний человечества увеличивался вдвое раз в десять лет, то в 80-е - уже раз в пять лет, к концу 90-х он удваивался ежегодно, а сейчас еще быстрее(2).
Многие выдающиеся ученые обратились к изучению феномена информационного общества (Д. Белл, Г.М. Маклюэн, М. Кастельс, П. Друкер, Е. Масуда и др.). Изобретение самого термина приписывается Ю. Хаяши, профессору Токийского технологического института (в 1971 г. японскому правительству был представлен амбициозный "План создания информационного общества - национальная цель к 2000 году"). Главной задачей информационного общества является обеспечение правовых и социальных гарантий получения каждым его гражданином всей необходимой информации в любом месте и в любое время. Основными критериями информационного общества служат, таким образом, количество и качество информации, ее эффективная передача и переработка. Дополнительный критерий - доступность информации для каждого гражданина, что достигается снижением ее стоимости в результате развития и своевременного внедрения новых телекоммуникационных технологий. Некоторые исследователи проводят границу между постиндустриальным и информационным обществом, считая их двумя последовательными, но различными стадиями общественного развития. Однако непосредственные основатели теории информационного общества считают эти понятия идентичными. Например, по утверждению известного американского социолога Д. Белла, "революция в организации и обработке информации и знания, в которой центральную роль играет компьютер, развиваются в контексте того, что я назвал постиндустриальным обществом"(3).
Канадский философ и культуролог Г.М. Маклюэн впервые разработал понятие "глобальной деревни" для определения сложившейся новой коммуникационной, а впоследствии и культурной ситуации. В своих работах "Галактика Гутенберга" и "Постижение средств массовой информации"(4) Маклюэн еще в 60-е годы XX в. описывал, как благодаря электронным средствам связи стала возможна мгновенная передача информации с любого континента в любую точку мира, в результате чего земной шар "сжался" до размеров деревни. Благодаря усовершенствованной скорости обмена информацией у людей появилась возможность значительно быстрее реагировать на ситуацию в мире. Этот процесс вынуждает людей быть вовлеченными в дела друг друга, как будто они живут в "одной деревне". Такая форма коммуникации формирует новую социологическую структуру в пределах существующего контекста культуры. Маклюэн предсказал эффект воздействия телевидения на общество, суть и природу рекламы. Сегодня термин "глобальная деревня" используется как метафора применительно к Интернету и Всемирной паутине. В Интернете физическое расстояние между собеседниками не играет существенной роли для общения: стираются пространство и время, происходит сближение культур, мировоззрений, традиций и ценностей. Афоризмы Маклюэна прочно вошли в западный менталитет и культуру.
Известный американский экономист П. Друкер говорил о преодолении традиционного капитализма и переходе к новой экономической системе (основанной на знаниях и информации), который сопровождается трансформацией национального государства под воздействием процессов глобализации экономики и социума(5).
Основным видом деятельности в информационном обществе становится, таким образом, создание и распространение информации. Например, по прогнозам американских аналитиков, в США переход к информационному обществу завершится приблизительно к 2020 г., когда в сфере материального производства будет занято всего 17% населения, а остальные - в сфере информационного обслуживания, образования, досуга(6). Постепенно отступают на задний план такие традиционные каналы коммуникации, как индивидуальное межчеловеческое общение, переписка, собрания, а основным каналом информации и коммуникации становятся СМИ. В ходе научно-технической эволюции увеличивается техническое разнообразие каналов коммуникации. Так, японский ученый Е. Масуда полагает, что фундаментом нового общества станет компьютерная технология, а ведущей отраслью экономики - интеллектуальное производство, продукция которого будет аккумулироваться и распространяться с помощью новых телекоммуникационных технологий. Само общество должно стать бесклассовым и бесконфликтным - так называемое общество согласия с небольшим правительством и государственным аппаратом. В отличие от индустриального общества потребления, здесь главной ценностью является время(7).
Отдельного рассмотрения заслуживает концепция "сетевого общества" (Network Society) М. Кастельсса(8) Она полностью зависима от технических инноваций и не может рассматриваться вне связи с ними.