Социологические концепции религии

Религия призвана ответить на важнейшие вопросы бытия человека, т.е. решить экзистенциальные проблемы, выполняя следующие функции:

1) утешение перед смертью. Религия связана с поиском смысла жизни и тревогой о своей судьбе и неизбежности смерти, нашей способностью любить и заботиться о других. Во многих религиях предполагается загробная жизнь, бессмертие или возрождение; соответствующие ритуалы утешают живых, уменьшая их страх перед смертью;

2) внесение смысла во все аспекты жизни человека. Религия помогает ответить на вопрос: "Почему это случилось именно со мной?", терпеливо пережить несправедливости (бедность, болезнь, неравенство), т.е. дает надежду тем, кто страдает;

3) снятие страхов перед стихийными и непонятными природными и социальными явлениями (грозой, стихийными бедствиями, безработицей, болезнями, разводами, одиночеством, депривацией). З. Фрейд в работе «Будущее одной иллюзии»[333] (1927) писал, что религиязащищает людей от страха беспомощности – «дети ищут защиту от него у родителей, взрослые – у всемогущего Бога»;

4) объединение людей с помощью совместных верований и ритуалов.

Основатель функционализма Э. Дюркгейм считал главной функцией религии отражение и укрепление общественных связей. Особенно яркое воплощение эта функция находит в исполнении ритуалов. Дюркгейм в работе «Элементарные формы религиозной жизни»[334] (1912) утверждал, что людям легче верить в религию и Бога, чем признать власть общества над их жизнью. "Мы говорим на языке, придуманном не нами, пользуемся инструментами, которые изобрели не мы, – писал он. – Поскольку мы получаем эти блага в готовом и весьма хорошо устроенном виде, то нам невольно кажется, что есть некая высшая сила, и ей, а не обществу, мы приписываем божественность». По Дюркгейму, религиозные ритуалы поддерживают ценности и верования группы и препятствуют нарушению ее норм.

Однако религия выполняет не только объединяющую роль, на что обратили внимание Р. Мертон, Н. Смелзер. Дюркгейму, как пишет Н. Смелзер[335], не удалось всесторонне объяснить использование религии как средства эксплуатации масс, а также радикальные изменения в обществе, вызванные религией. Религия укрепляет господство одних групп общества над другими. Угнетаемым классам она внушает надежду на лучшую жизнь в ином мире, отвлекая их от проблем земных: в христианстве бедность и любовь к врагам считаются добродетелью, а гнев – грехом. Религия способна освящать социальные порядки и компенсировать страдания угнетенных "промыслом Божиим". (Вебер использовал термин теодицея, взятый из теологии, для описания веры в справедливость Бога, несмотря на несправедливости и зло, царящие в мире).

Смелзер также отмечает, что самое убедительное объяснение религии с позиций конфликтологического подхода предложено Марксом, считавшим религию орудием классового господства. К. Маркс в работе «К критике гегелевской философии права. Введение»[336] трактовал религию как иллюзию, миф, приносящий утешение и уверенность в будущем и маскирующий не только страх и тревоги, но и несправедливость эксплуатации при классовой системе. По Марксу, класс капиталистов поддерживал миф о спасении души, внушая почтение к сильным мира сего и смирение, чтобы отвлечь рабочих от борьбы против экономической и политической системы, являющейся причиной их страданий; религиозное убожество есть одновременно выражение реального убожества и протест против последнего: «Религия – это вздох угнетенной твари, сердце бессердечного мира, опиум народа»[337].

Религия может не только консервировать старые порядки, но и способствовать социальным переменам. Раннее христианство осуждало господствовавшее тогда рабовладение и имущественное неравенство, боролось против него. Созданное Иисусом Христом учение христианства в корне подрывало наиболее архаичные установки иудаизма, ибо базировалось на идеях приоритета человека и его прав перед правами любых общностей, равноправия всех людей, достоинства личности, толерантности и миролюбия, духовности и активной жизненной позиции, отрицания как мирских благ.

Базовыми ценностями первохристиан являлись правда и закон свободы, выраженные в таких правилах поведения, как равенство, эквивалент ("равным за равное"), обязанность трудиться и распределение по труду, осуждение богатства (у первохристиан, но не у Христа) и частной собственности. Равенство понималось как онтологическое равенство людей перед Богом независимо от их расовой, этнической и классовой принадлежности: согласно христианству, любые социальные различия не важны перед лицом вечности, будущей жизни.

Эквивалент трактовался фактически в традициях всех мировых религий в виде "золотого правила" справедливости. ("Итак во всем, как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними; ибо в этом закон и пророки" (Матф. 7:12).) Эквивалент означал одинаковое воздаяние за деяния в экономике и праве: 1) в обмене товарами, стоимостями, благами, услугами («Какою мерою мерите, такою отмерено будет вам и прибавлено будет вам, слушающим» (Мар. 4:24); «По плодам их узнаете их» (Матф. 7:16); «Ибо трудящийся достоин пропитания» (Матф. 10:10)); 2) в воздаянии за зло («Не судите, да не судимы будете; ибо каким судом судите, таким будете судимы» (Матф. 7:1-2); «В равное возмездие, – говорю, как детям, – распространитесь и вы» (2 Кор. 6:13.)

Отношение к труду также радикально изменилось. Презираемый со времен Божьего наказания трудом Адама и его потомков за непослушание собственноручный труд объявлен обязательным: "Если кто не хочет трудиться, тот и не ешь" (2 Фес. 3:10).

Осуждение богатства и частной собственности тоже вызвано отрицанием эксплуатации и угнетения. Христос отвергал лишь нетрудовые доходы («Не богатые ли притесняют вас, и не они ли влекут вас в суды?» (Иак. 2:6); «Если хочешь быть совершенным, пойди, продай имение твое и раздай нищим; и будешь иметь сокровище на небесах; и приходи и следуй за Мною» (Мф. 19:21); «И еще говорю вам: удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в Царство Божие» (Мар. 10:25); «Смотрите, берегитесь любостяжания, ибо жизнь человека не зависит от изобилия его имения» (Лк. 12:15); «Напротив горе вам, богатые! ибо вы уже получили свое утешение. Горе вам, пресыщенные ныне! ибо взалчете. Горе вам, смеющиеся ныне! ибо восплачете и возрыдаете» (Лк. 6:24-25).

Рождение протестантизма помогло становлению капитализма. Вебер выявил связь между кальвинистскими верованиями, протестантской трудовой этикой и развитием раннего капитализма. Он заметил, что низший, рабочий и средние классы примирялись со своим уделом, т.к. им было обещано счастье и вознаграждение в мире ином, в будущем, тогда как высшие классы, наоборот, выхватывали из вероучения моменты, оправдывавшие их привилегии в настоящем.

В работе «Протестантская этика и дух капитализма»[338] М. Вебер писал, что светская культура капиталистического общества берет свое начало, как это ни парадоксально, в аскетизме протестантской Реформации. Протестантизм, сохранив веру в Новый Завет (общий канон всех ветвей христианства), отбросил важнейшие принципы Ветхого Завета (общего канона иудаизма, католицизма и православия) и прежде всего пренебрежительное отношение к труду. Протестантизм благословил личный труд, достижения и предпринимательство, индивидуализм, организованность и расчетливость в личной и общественной жизни, неприятие наследуемого богатства, и этим создал основу для рационализации раннего капиталистического общества.

Рационализация – главное понятие анализа Вебером капитализма, обозначающее расчетливость и контроль, пронизывающие всю жизнь человека.

В настоящее время оспариваются следующие положения Вебера: а) ряд аспектов католицизма совместим с капитализмом; б) католицизм меняется и модернизируется; в) капитализм амбивалентен к накопительству: он требует как потребления товаров, т.е. гедонизма, так и накоплений для будущих капиталовложений, чему способствует протестантский аскетизм.