Ораторское искусство Древнего Рима.

В Древний Рим риторика проникла в I веке до н. э. Древнейшей латинской риторикой считается анонимная «Риторика к Гереннию» (80-е гг. до н. э.). В Риме, как и в Греции, ораторское слово считалось важнейшим орудием политической борьбы. Но Рим был не демократической республикой, как Афины, а аристократической: власть находилась в руках узкого круга знатных семейств, и секреты ораторского искусства передавались по наследству. Поэтому когда в Риме появились первые преподаватели риторики (разумеется, греки), которые за плату были готовы учить любого, сенат увидел в этом опасность для себя и несколько раз изгонял их из города (в 161 и 92 гг. до н. э.); так же изгоняли и греческих учителей философии, как развращающих нравы.

Рим, добившись политического владычества в Средиземноморье, старательно усваивал греческую культуру, стремясь и в этой сфере если не к первенству, то по крайней мере к равноправию, а риторика (наряду с философией) была основой этой культуры. Именно под её влиянием ораторская проза стала не только фактом политической борьбы, но и литературным жанром.

Если греческое искусство говорить родилось из восторга неискушенного человека перед красотой и мастерством иноземного (сицилийского) слова, поскольку красота угодна богам, то римляне, строгие и деловые, по-военному не рассуждающие, использовали речь по прямому назначению. Поэтому путь греческой риторики лежал от нагромождения красивостей и сложности к простоте, изяществу и гармонии – определяющим принципам греческой культуры. Простые до наивности души римлян были насмерть поражены греческой красивостью, поэтому их путь противоположен – от упрощения к нагромождению, азианству. Нельзя не отметить и еще несколько отличий римского красноречия от греческого:

1) в основании политических речей римлян всегда лежала инвектива, черта, характерная для архаических обществ, когда идея еще не отделена от своего носителя: развенчание личности политического противника есть развенчание его идей;

2) другой отличительной чертой римского красноречия был грубоватый юмор, всегда привлекавший на сторону оратора симпатии толпы;

3) наконец, речи римских ораторов отличались афористичностью выражений, которые навсегда запомнили потомки (скопление глаголов, риторические вопросы, антитезы, повествование).

Зрелости римская ораторская проза достигла при Гае Гракхе (153— 121 гг. до н. э.). После того как враги убили в 133 г. до н. э. его брата Тиберия, он продолжил борьбу за передел италийских земель в пользу крестьян, которым Рим был обязан своими успехами в войнах и которых эти же войны разорили.

Патетический стиль Гая Гракха и его младших современников Луция Лициния Красса и Марка Антония был закономерным проявлением общей тенденции в развитии римского красноречия.

Усилия древнеримских ораторов были сконцентрированы главным образом вокруг проблем политической борьбы в сенате, на народных форумах, а также судебных разбирательств гражданских и уголовных дел. Поэтому их мало занимали теоретические вопросы аргументации и риторики вообще. Единственным исключением из этого был, пожалуй, выдающийся оратор античного Рима Марк Юлий Цицерон, неизменно подчеркивавший в своих сочинениях необходимость сочетания красноречия с убедительностью, риторики с философией. В риторике Цицерон пытался объединить, с одной стороны, философские принципы Платона и Аристотеля, а с другой, чисто практические приемы и рекомендации, идущие от Исократа. Однако главное внимание он уделяет не философским принципам, о которых очень мало говорится в трех его трактатах об ораторском искусстве. Его больше всего занимает прикладная сторона риторики, ее умелое использование в сенате, народном собрании, суде. Руководствуясь этой целью, Цицерон во главу угла ставит содержательность и убедительность речи, а не ее внешнюю форму и красоту. Идеалом оратора для него является не ремесленник с хорошо подвешенным языком, а мудрец, знающий науку о красоте выражения. Поэтому воспитание и образование оратора должно строиться так, чтобы развить его природные качества, ибо без природного дара, живости ума и чувства нельзя влиять на слушателей, убеждать их в чем-то. Характеризуя структуру публичной речи, Цицерон обращает внимание на то, что “все силы и способности оратора служат выполнению следующих пяти задач: во-первых, он должен приискать содержание для своей речи; во-вторых, расположить найденное по порядку, взвесив и оценив каждый довод; в-третьих, облечь и украсить все это словами; в-четвертых, укрепить речь в памяти; в-пятых, произнести ее с достоинством и приятностью». Но прежде чем приступить к делу, предупреждает Цицерон, надо в начале речи расположить слушателей в свою пользу, затем установить предмет спора и только после этого начать доказывать то, на чем оратор настаивает и что он опровергает. В конце речи следует подвести итоги сказанному, а именно “развернуть и возвеличить то, что говорит за нас, и поколебать и лишить значения то, что говорит за противников». Более подробное обсуждение перечисленных пяти задач дается в трактате “Оратор», где он главное внимание обращает на то, что сказать, где сказать и как сказать. В этой триаде основную роль играет, по его мнению, процесс нахождения того, что нужно сказать и какими доводами подтвердить сказанное.

В историю риторики и ораторского искусства Цицерон вошел, прежде всего, как блестящий стилист и вдохновенный оратор, своими речами и письменными сочинениями много способствовавший построению, оформлению и убедительности публичных выступлений своих коллег и последователей. Забота о стиле речи, ее эмоциональном воздействии на слушателя и даже отходе ораторской речи от естественной, когда начинают использоваться особые фигуры мысли и слова, в дальнейшем стали постепенно возобладать над ее содержательностью и убедительностью.

Глава новой риторической школы Марк Фабий Квинтилиан (около 35 – 96 гг. н.э.) размышлял «О причинах упадка красноречия» в одноименном трактате. На поставленный вопрос Квинтилиан отвечал как педагог: причина упадка красноречия в несовершенстве воспитания молодых ораторов. В целях улучшения риторического образования он пишет обширное сочинение «Образование оратора», где излагает ведущие взгляды своей эпохи на теорию и практику красноречия, образцом которого продолжает служить Цицерон.

Подобно Цицерону, Квинтилиан видит залог процветания красноречия не в технике речи, а личности оратора: чтобы воспитать оратора «достойным мужем», необходимо развивать его вкус. Развитию нравственности должен служить весь образ жизни оратора, в особенности же занятия философией. На развитие вкуса рассчитан цикл риторических занятий, систематизированный, освобожденный от излишней догматики, ориентированный на лучшие классические образцы. «Чем больше тебе нравится Цицерон, - говорит Квинтилиан ученику, - тем больше будь уверен в своих успехах». Но именно это старание Квинтилиана как можно ближе воспроизвести цицероновский идеал отчетливее всего показывает глубокие исторические различия между системой Цицерона и системой Квинтилиана. Цицерон, как мы помним, ратует против риторических школ, за практическое образование на форуме, где начинающий оратор прислушивается к речам современников, учится сам и не перестает учиться всю жизнь. У Квинтилиана, наоборот, именно риторическая школа стоит в центре всей образовательной системы, без нее он не мыслит себе обучения, и его наставления имеют в виду не зрелых мужей, а юношей-учеников; закончив курс и перейдя из школы на форум, оратор выходит из поля зрения Квинтилиана, и старый ритор ограничивается лишь самыми общими напутствиями для его дальнейшей жизни. В соответствии с этим Цицерон всегда лишь бегло и мимоходом касался обычной тематики риторических занятий – учения о пяти разделах красноречия, четырех частях речи и т.д., а главное внимание уделял общей подготовке оратора – философии, истории, праву. У Квинтилиана, напротив, изложение традиционной риторической науки занимает три четверти его сочинений, а философии, истории, праву посвящены лишь три главы в последней книге, изложенные сухо и равнодушно и имеющие вид вынужденной добавки. Для Цицерона основу риторики представляет освоение философии, для Квинтилиана – изучение классических писателей; Цицерон хочет видеть в ораторе мыслителя, Квинтилиан – стилиста. Цицерон настаивает на том, что высший судия ораторского успеха – народ; Квинтилиан в этом уже сомневается и явно ставит мнение литературно искушенного ценителя выше рукоплесканий невежественной публики. Наконец – и это главное – вместо цицероновской концепции плавного и неуклонного прогресса красноречия, у Квинтилиана появляется концепция расцвета, упадка и возрождения – та самая концепция, которую изобрели когда-то греческие аттицисты, вдохновители цицероновских оппонентов. Для Цицерона золотой век ораторского искусства был впереди, и сам он был его вдохновенным искателем и открывателем. Для Квинтилиана золотой век уже позади, и он – лишь ученый исследователь и реставратор. Путей вперед больше нет: лучшее, что осталось римскому красноречию – это повторять пройденное. После исчезновения демократии античная риторика ориентировалась главным образом на два типа речей: на судебные и парадные речи. Соответственно двум этим целям (утилитарной и эстетической) формируются два направления в теории стиля: аттицизм (аттикизм, аттическое направление), заботившийся преимущественно о точности выражения, и азианизм (азианство, азиатское направление), ставивший целью занимательность изложения и выработавший особый высокий стиль, основанный на контрастах, изобилующий сравнениями и метафорами. С падением республики красноречие как таковое приходит в упадок (описанный Тацитом в «Диалоге об ораторах»), зато риторические приёмы проникают в поэзию.

Заключение.

На протяжении всего периода античной культуры риторика предопределяла не только стиль речи, но и в значительной степени образ мыслей и поведения, т. е, философию жизни. Труды древних ораторов по риторике оказали огромное влияние на все дальнейшее развитие теории ораторского искусства, они внесли значительный вклад и на развитие практического красноречия. Виднейшие ораторы и теоретики красноречия Древнего Рима смогли проникнуть в тайны слова, расширить границы его познания, выдвинуть теоретические и практические принципы ораторской речи как искусства, основываясь на собственном богатом опыте и на анализе многочисленных блестящих речей известных ораторов. В их работах настолько интересный и глубокий анализ искусства убеждения, что много столетий спустя, в наши дни, специалисты по пропаганде находят там идеи, считавшиеся достижением только нового времени.

В своих трудах ораторы поднимают проблемы, актуальные и сегодня. Их интересовал вопрос о том, что необходимо хорошему оратору, они сделали вывод, что совершенный оратор должен обладать природным талантом, памятью, иметь навык и знания, быть образованным человеком и актером.

Если для греков главное в риторике — искусство убеждать, то римляне больше ценили искусство говорить хорошо.

Риторика, родившаяся в Древней Греции и получившая развитие в Древнем Риме, не погибла вместе с античной цивилизацией, а живет, и по сей день.

БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК

1. Гаспаров М.Л. Цицерон и античная риторика//Цицерон М.Т. Три трактата об ораторском искусстве. М.: 1994. – 68 с.

2. Радциг С. И. История древнегреческой литературы: Учебник. 5-е изд. М.: Высш. школа, 1982.– 487 с.

3. http://rushist.com/index.php/historical-notes/1983-grecheskie-oratory

4. http://studopedia.org

5. http://www.7zs.ru