Аргументация в логике и риторике
Если структура, план, методы изложения материала определяют форму речи, то аргументация, по существу, составляет основу ее содержания.
Риторической аргументацией называется речевая процедура, служащая обоснованию точки зрения аргументатора с целью принятия ее другим человеком (людьми) и формирования у него (у них) определенных убеждений.
Как подчеркивают представители неориторики Ф. ван Еемерен, Р. Гроотендорст и Ф. С. Хенкеманс, «убедительность важна не толь-ко при анализе и оценке аргументации, но и при представлении аргументации. Доводы разума не содержат ничего, что, по определению, являлось бы препятствием для преодоления расхождения во мнениях. Выдвигая аргументы, человек должен иметь в виду, что его аргументация является частью дискуссии, даже когда это выражается только имплицитно. Аргументатор должен убедить читателя в своей правоте, при этом он должен либо устранить сомнения по поводу правильности своей позиции, либо дать адекватный ответ на высказанную критику.
Аргументация – это попытка изменить мнение аудитории» [37, 638–639].
Риторическая аргументация представляет собой единство избранного оратором метода рассуждения, доводов (аргументов) для обоснования выдвинутой идеи и средств вербального воздействия оратора, влияющих на восприятие речи аудиторией.
Аргументация отличается от простого сообщения какой-либо информации. Если информатор стремится лишь пересказать содержание какого-либо текста или идеи и желает, чтобы его мысли были адекватно восприняты, то аргументатор преследует цель как передачи определенной информации и собственной точки зрения, так и убеждения реципиента (слушателя, читателя) в истинности и приемлемости своего суждения.
Роль аудитории в убеждении трудно переоценить. «Как метко заметил бельгийский ученый Х. Перельман, убеждение, или риторическая аргументация, являются таким блюдом, которое готовится не для поваров, а для гостей. Не только сам аргументатор, а и его аудитория рассматривают, оценивают, взвешивают предлагаемые аргументы, соглашаются или не соглашаются с ними. Адресуясь к какой-то конкретной аудитории, аргументатор иногда преодолевает узкие рамки собственного опыта, представления своего ближайшего и (или) отдаленного окружения. Порывая при этом с устоявшимися традициями, авторитетами, он совершает как бы прыжок из сферы личного в сферу над- или сверхличного опыта, которая на языке философии называется сферой трансцендентного и трансцендентального разума, а на языке современной риторики универсальной аудитории. Следовательно, между конкретной и универсальной аудиторией убеждения непроходимой пропасти не существует» [14, 244–245]. Но определенные отличия, которые необходимо знать, все-таки существуют.
Конкретная аудитория включает совокупность каких-то индивидов. В состав универсальной аудитории входят разнообразные, многочисленные, сменяющие друг друга поколения людей.
Между понятием «аргументация» в логике и риторике имеются определенные отличия. Так, логика рассматривает аргументацию как средство доказательства истины. Для логики положительным результатом аргументации считается достижение рационального понимания истины, а то, принял ли ее реципиент и повлияет ли она на его поведение, значения не имеет. Задача риторической аргументации сложнее. Для риторики важно, чтобы речь повлияла на мироощущение и миропонимание, убеждения человека, лежащие в основе его деятельности. Необходимо, чтобы реципиент не только понял, но и принял идеи оратора как свои собственные. Еще Платон в свое время в диалоге «Горгий» устами Сократа заметил, что убеждениями обладают «и узнавшие, и поверившие».
Риторическая аргументация как процесс выполняет следующие основные функции: познавательную, коммуникативную, регулирующую, персуазивную (от англ. персуэйшн – убеждение), оценочную, проверочную, управленческую.
Познавательная функция убеждения связана с расширением в процессе риторической аргументации сферы знания как аргументатора, так и аудитории. Коммуникативная – обозначает достижимость с помощью риторической аргументации взаимопонимания и контакта аудитории и аргументатора (оратора). Регулирующая функция раскрывает правила и нормы взаимоотношений аудитории и аргументатора. Персуазивная реализуется в процессе перестройки сознания аудитории и оратора под воздействием риторической аргументации. Оценочная и проверочная реализуются, соответственно, в отборе подходящих аргументов, их квалификации и испытании на убедительность. Управленческая функция убеждения раскрывает пути превращения перестроенного с помощью аргументов сознания в конкретные дела и поступки людей [см. 14, 245].
Под убеждениями наука понимает «устойчивую совокупность ценностных ориентаций личности» [37, 719]. Убеждения предполагают единство знаний с особым отношением к ним, связанным с глубоким и искренним признанием и переживанием их приемлемости. Как утверждается, в частности, в педагогической энциклопедии, запас необходимых знаний еще не обеспечивает их автоматического перехода в убеждения – они могут быть чуждыми личности, не приниматься ею. Важна эмоциональная сторона, когда человек не просто знает и понимает что-то, а своеобразно переживает убедительность этих знаний и ощущает потребность руководствоваться ими в своей деятельности. Поэтому рационально-логическое доказательство решает лишь часть задачи формирования убеждений. Если, например, аргументатору удалось логически доказать, что курение вредно для здоровья, он считает свою задачу выполненной. Он доказал это, но еще не значит, что внушил и побудил своего курящего слушателя отказаться от вредной привычки. В риторике истина рационально-чувственна, нравственна, вероятностна, основана не только на знании, но и на внушении, доверии, отношении, переживании. Поэтому риторическая аргументация оперирует не только фактами, но и мнениями, эмоциями, чувствами, правдой и правдоподобием, а иногда и просто верой людей в какие-либо идеалы.
Однако противопоставлять логику риторике неправомерно. Риторическая аргументация имеет две стороны: рационально-логическую (воздействие на разум, мышление человека) и психологическую, рассчитанную на эффект внушения, воздействия на эмоционально-чувственную сферу психики человека. Эти две стороны тесно связаны и дополняют друг друга, причем в зависимости от предмета и цели речи одна из сторон может играть главную роль в убеждении, а вторая вспомогательную. Например, в судебных речах, целью которых является доказательство истины – виновности или невиновности подсудимого – главным средством риторического убеждения является основанное на фактах доказательство. Такие речи строятся в строгом соответствии с законами и правилами логики. Предмет судебного разбирательства составляют уже свершившиеся события и действия. Они устанавливаются посредством доказывания.
В то же время есть много областей, где доказательство либо не является основной задачей оратора, либо истина носит относительный характер и доказать ее логически невозможно. Так бывает, например, когда необходимо убедить избирателей проголосовать за того или иного кандидата в депутаты представительного органа власти. Здесь убеждение будет в большей степени носить характер психологического внушения. Даже сугубо рациональные и истинные аргументы («он имеет высшее экономическое образование», «руководимое им предприятие является лучшим в отрасли» и т. п.) не столько служат доказательству, сколько рассчитаны на внушение доверия и уважения к человеку, который большинству избирателей, возможно, даже не знаком.
В общественно-политической практике, где зачастую приходится оперировать понятиями «этично – неэтично», «лучше – хуже», «в большей степени – в меньшей степени» и т. п., иногда бывает достаточно просто дать понять, что позиция, в пользу которой выступает аргументатор, лежит в поле интересов аудитории, сыграть на эмоциях и настроениях, чувстве долга, моральных установках и интересах людей. Разумеется, что психологическая аргументация должна быть при этом логично выстроена в цепь рассуждений и служить обоснованию главного тезиса речи.
Риторическая аргументация в сравнении с логической располагает более широкой базой оснований и доводов. Логика учит мыслить силлогизмами и убеждать только фактами. Она неохотно признает доводы, обращенные к человеческой личности и ее мироощущению, считает их софизмами. А в ораторском искусстве такие доводы играют очень важную роль.
Риторика опирается на два основных вида аргументов:
- доводы по существу, к очевидному. Это аргументы, основанные на фактах и логических доказательствах. Они связаны с установкой на мышление и аналитическое рассуждение, используются как средство доказательства и внушения;
- доводы к человеку. Эти доводы связаны с эмоционально-чувст-венной сферой человеческой психики, воздействуют не только на сознание, но и на психику человека в целом.
Специфически риторической формой аргументации являются топосы, которые с античных времен считались краеугольным камнем убеждающей речи, позволяющим риторике выполнять в обществе объединяющую роль. Впервые наиболее полно сущность и виды топосов были описаны Аристотелем в «Топике» и «Риторике», где они рассматривались как мысли и тактические приемы аргументации, схемы рассуждения, помогающие оратору склонить людей к своей точке зрения, добиться взаимопонимания, найти общий язык в отношении к чему-либо.
Топика, таким образом, – древнейшая наука компетентного и убедительного рассуждения. Однако исторически сложилось так, что ее проблемы не привлекли к себе широкого внимания ученых в эпоху Возрождения, Нового и Новейшего времени, и сегодня, как замечает В. И. Чуешов, эту науку приходится либо «переоткрывать», либо восстанавливать, либо «извлекать» из предметных областей других наук.
«Топикой (от греч. topos – место) называется совокупность таких общих знаний (или общих мест), которые позволяют аргументатору, даже не имея глубоких специальных знаний о некоторой предметной области, разобраться с ее содержанием. Топика является также и наукой об общих местах. В зависимости от того, описывается ли в этой науке содержание мира в целом или человека, как целого, выделяются, соответственно, диалектико-логическая и психологическая топика» [14, 253]. Аристотель характеризовал топосы как суждения оратора, к которым заведомо испытывают благорасположение аудитория и общество в целом. Например, топос «благо», по Аристотелю, это «все то, что люди согласятся признать благом». Он выделял следующие категории, или общие места (топы): сущность, количество, качество, отношение, пространство, время, положение, действие, претерпевание, однако диалектико-логическую и психологическую топику еще не отделял друг от друга. Впервые такие попытки дифференциации на диалектико-логическую и психологическую были предприняты в Древнем Риме.
Для пояснения сущности аристотелевских общих мест воспользуемся примером авторов пособия «Логика и риторика».
«Занимаясь поиском того, что необходимо сказать, например, на пока не вполне определенную тему «В. И. Ленин как создатель советского белорусского государства», аргументатор, используя аристотелевскую топику, должен указать: ее сущность (а именно, что В. И. Ленин был создателем белорусского советского государства), количество (например: Советская Социалистическая Республика Белоруссия (ССРБ) была второй после БНР попыткой создания белорусскою государства в XX в.), качество (например, ССРБ была Республикой Советов), отношение (например, она стала одной из составных частей РСФСР), пространство (например, ССРБ занимала территорию Витебской, Гродненской, Могилевской и части Виленской, Ковенской и Смоленской губерний), время (например, Советская Белоруссия была создана 1 января 1919 г.), положение (она находилась между воюющей Германией и Советской Россией), обладание (например, Советская Беларусь имела ограниченный суверенитет), действие (например, она принимала активное участие в утверждении советской власти на белорусских землях) и претерпевание (страдание), (например, БССР пыталась стать сильным советским государством).
Очевидно, что заимствуемые аргументатором из аристотелевской топики понятия сущности, количества, качества, отношения, места (пространства), времени, положения, обладания, действования и страдания, будучи «соединенными» с названием указанной выше темы о Ленине как создателе белорусского советского государства, могут, на самом деле, существенно помочь аргументатору глубже разобраться с ее содержанием» [14, 254].
Существенный вклад в развитие топики внесли советские философы, которые разработали несколько ее стратегий – систем категорий диалектико-материалистической философии, в частности, версию диалектико-логической топики, раскрывающей последовательность шагов поиска содержания некоторой темы, начиная с ее оценки как явления и заканчивая прояснением сущности данного явления.
Элементы психологической топики сформировались еще в Древнем мире. Многие древние риторы считали, что «слезы аудитории – лучшая похвала аргументатору». Цицерон, например, выделял такие общие места, как личность и ее дела, топы для возбуждения сочувствия, негодования, достижения аудиторией хорошего душевного состояния и т. п. Дальнейшее развитие психологическая топика получила в теоретических работах выдающихся мыслителей Нового времени, прежде всего в трудах Д’Аламбера, М. М. Сперанского и др.
В современной риторике наряду с диалектико-логической и психологической дифференциацией сохраняется подразделение топики, проведенное еще Аристотелем, на общую и частную. Если диалектико-логическую и психологическую следует, очевидно, относить к общей топике, то юридическую, экономическую, медицинскую и т. п. – к частной. «Значение, к примеру, частной судебной топики для современного юриста трудно переоценить. Она, как и в прошлом, может быть не только поучительным, а и высокоэффективным средством преодоления неопределенности некоторого юридического факта через его рассмотрение в свете следующих общих мест, или топов: «до предмета», «в предмете», «вокруг предмета», «после предмета». Например, топос «до предмета» ориентирует на последовательное рассмотрение таких общих мест, как «от лица», «от причины», «от места действия» и др. «От лица», в частности, означает, что «т. к. некий Х является нравственно-порядочным человеком, то преступление Y он совершить не мог» [14, 256–257].
Таким образом, в отличие от логической аргументации риторическая учитывает то обстоятельство, что воздействие речи адресуется аудитории (универсальной или конкретной), а поэтому оценивается с точки зрения уместности в той или иной речевой ситуации. Поэтому риторика, в отличие от беспристрастной логики, исследует вспомогательные средства аргументации и внушения. Например, такие, как языковую изобретательность оратора, его нравственные и коммуникативно-поведенческие качества и др. Риторику волнует не только уместность и убедительность аргументов, но и их философская, нравственная, педагогическая, эстетическая приемлемость, а также то, насколько средства вербальной и невербальной выразительности усиливают или, наоборот, ослабляют воздействие рациональных и психологических аргументов.
Систему риторической аргументации можно представить в виде следующей схемы.
| Риторическая аргументация |
| Логический компонент | Психологический компонент | Вспомогательные компоненты |
| Доводы по существу | Доводы к человеку |
| Метод рассуждения | Естественные доводы (к очевидному) | к этосу | к пафосу | к доверию | Топосы | Средства выразительности и изобразительности речи | Имидж оратора, коммуникативно-поведенческие качества |
Как и любая попытка схематизации речевой деятельности, данная схема носит условный и абстрактный характер, поскольку в действительности все компоненты аргументации выступают в единстве. Тем не менее, схема дает наглядное представление об арсенале риторических средств, доводов и приемов аргументации.
В данном разделе учебного пособия мы рассмотрим содержание логического и психологического компонентов аргументации. Что касается вспомогательных средств выражения доводов, о них речь пойдет в последующих главах.