АРТИЛЛЕРИЙСКАЯ БУХТА — РАДИОГОРКА На самом деле
Поскольку Посейдон неистовствует,
Суворов там складировал заряды,
Поскольку Рождество Христово.
| Эконом-класс |
А те – о радостях «Шанели». Попов же изобрёл радиоволны
На противоположном берегу —
Банальное обыденное радио, НА ПОСЕЩЕНИЕ ХЕРСОНЕСА
Которым мы сегодня переполнены.
| ПЯТЫЙ КИЛОМЕТР. ГОРОДСКОЕ КЛАДБИЩЕ Отживёшь чего положено – И тебя туда положат. Потому что кладбище – Тел отживших складище. И ничто не повторится. И лежи себе лет тридцать. И с бочка, и на бочок. А потом зайдет внучок, Незавидный, старенький, | ДУРАКИ Двенадцать тысяч дураков (И я таков, вдвойне таков, Втройне таков) Сидим и ждем от году к году От моря тёплую погоду. А там – шторм, а не бриз. И трап не вверх ведёт, а вниз. На дно. И всё одно. То–то и оно. Но. |
| Алексей Антонов |
О.
Сядет бабке под бочок,
Ого. Выпьет водку–коньячок
И всплакнет, как маленький.
БЕРЕГ МОРЯ
Берег моря был скалист,
Берег моря был углист
И извилист, точно глист, И развёрнут был на ист.
| Эконом-класс |
И сидеть на берегу,
На открытом берегу, Не могу, ну не могу.
Мне б в застенок, мне бы в клеть. Вот бы взять бы посмотреть Вот бы там и умереть.
Но уж лучше здесь. Наглотаться моря всклень И в воде его сопреть.
Всмерть.
| М О С К О У — С И Т И 10 ЯНВАРЯ Я видел Пушкина, и заходило солнце В его курчавой и чугунной голове. И излетал оттуда легкий вольный дух. А телефон звонит и не дозвонится. Зато звонит и колоколит звонница, Звонят у Иоанна Богослова. | ЛИТИНСТИТУТ. ВНЕШНИЙ ВИД Над службища моим фронтоном (И я бы уточнил, — в служении), Девяток муз не дуют в ус, Пасомы голым Аполлоном Обдутым хладным Аквилоном, Гомера зная наизусть. Они и все недоодеты, Они настойчиво сексистски. Вот таковы же и студенты, А паче чаянья студентки, Любимый мною контингент |
| Но я ему и слова не сказал, Ни буквой, ни глаголом не прижег. Зачем нам заводить базар–вокзал? Тем более, что дело было к ночи. И не Дантес я. Да и он – не Пушкин. А так – две металлические массы, Бесчувственные до литого звона, Обеззараженные до озона. Резонно? Промзона. | Похолю ей холку. И обувь обую На ту и другую. Из выхода выйду На выход, на выход. У сердца барсетку Держа, как иконку, Бросаюсь в подземку. Ни пеший, ни конный, Скольжу по наклонной. Ищите иголку! Над головоломной Голово–обломной Той головоломкой Качайте головкой. К истоков истоку, В ощера пещерку, Туда, где с головкой |
| Алексей Антонов |
И цокает, и всё за кем–то гонится. И снова всё здорово.
| Эконом-класс |
Разбудит будильник.
10 ЯНВАРЯ. К ВЕЧЕРУ Заржет холодильник.
Надену одежду,
Я видел Пушкина, а он меня не очень. Одену Надежду,
И с ручками, — ловко Ныряю головкой.
Травою подводной,
Плотвою подледной,
Вагоном колеблем,
Зажатый по шейку — Молчу втихомолку.
Я – зайчик, я – с–пальчик , Я мчу неугодно и богоугодно.
Под мной – апельсины,
146 Простор Аргентины.
Так Богу угодно.
| Эконом-класс |
Завязли руки Добролюбова
В пожатье жарком Руставели
И в парке не по–детски хлюпают, Исходят стоном карусели,
В которых детворой воссели.
И ветер вынесся и выросся. И слёту нам мозги выносит.
Ты на сносях, а я на выносе,
Мы оба – фишки в порнобизнесе. А детки детской кашки просят.
И мы после крутого дискурса,
И мы после вчерашней бражки Возьмем и истово–неистово Наварим кашки.
МЕТРО
На рас–станции подземельной, На под–станции переходной Я целую тебя, как розу.
Ты целуешь меня, как жабу, От брезгливости содрогаясь И от вежливости потея.
ДЕНЬ ПОБЕДЫ
Закрыта площадь Маяковского. По ней разруливают танки Моей несбывшейся победы.
И мне не подойти к борделю,
Который на задах «Пекина»
Умеренные держат чурки, Владея третью Поднебесной И акциями билайна.
Да нечего мне там и делать,
| Алексей Антонов |
ПРЕОБРАЖЕНИЕ
Мне подарила девушка парфюм, И от меня повеяло гламуром.
Я был озлоблен, мрачен и угрюм, Запущен, полон бесполезных дум.
Теперь я не таков.
Я весь – сплошной перформанс.
КОЛБАСА
Я проснулся сегодня советской такой колбасой, Даже целым сплетеньем и связкой колбас, несъедобным проснулся и полубосой. Я без денег проснулся, без нин, без наташек, без зой, я в отчаяньи вышел из сна, как из дома Толстой. Я бы умер, но тут мне великий припомнился Цой, Который учил, что главное всё–таки в нас.
Группа крови твоя во мне. Кроха праха моя в тебе. И висеть бы на рукаве, Только изнутри, не извне.
Только в тебе.
ДЕЛА
Вино – вином. Беда – бедой, А дело делом.
И надо быть примерным лектором,
И излагать душой и телом,
Хотя бы тело не хотело, Своим неграмотным корректорам Начатки русской пунктуации.
148 И может быть от этой акции
Произойдет в миру свершение.
И я виниловой пластинкою Кручусь–верчусь, не перестану. А ты была моей подстилкою,
А ты была моей простынкою.
Ничем я без тебя не стану.
| Алексей Антонов |
К чему–то светлому смещение.
| Эконом-класс |
А не произойдет – не менее: «Кавычки, точка, запятая И минус рожица кривая».
Мне платят, и с меня хватает.
Но ненавижу ихьи мнения В начатках русской пунктуации.
Куда вам, братцы, до редакции
(Хотя вы в большинстве сестрицы)!
Гуляйте–ка по рекреации.
По кафедрам шукайте принцев.
МОСКВЕ
А ты была моей эпохою.
И ты была моей шалавою.
А ты была моей обновою.
А ты была моей державою. И ты была моей тирадою, Атакою и ретирадою.
Я потерял тебя и охаю За упокой твой и во здравие. А жить уже всего и нечего
И смерть стоит, могилой ратуя.
И что ж ты смотришь недоверчиво?
Ведь я люблю тебя, проклятая.
Как извращенец и невозвращенец. На кладбище Петроверигском
Как непрощенец. В метели и стуже лютой,
Под грохот чужих салютов
В мерзлой московской земле.
ДАРВАЛДАЙ Туда мы зароем маму
| К О Н Е Ц К О Н Ц О В ЗЕРКАЛО Смотрюсь я в зеркало, Но потерял лицо, И зеркало меня не отражает. Ни глянец щёк моих, Ни губ румянец. Но всё–таки стою и тупо пялюсь, | И тело моё непослушно мне. И нет ни церковных, ни прочих свеч, Которые вставить или возжечь. И весь я в вине, в вине, в вине. ТРИЗНА А маму мы похороним В сердцу родины саму Мы похороним маму. Мы жизнь свою провороним, Но зато похороним маму |
| Эконом-класс |
| Алексей Антонов |
Колокольчик дарвалдая, И сделавшись только обмылки,
Я бодал кого попало. На маминых на поминках Я бодал куда попало. Выпьем по чарке кофе,
И меня в ответ бодали Русского водки «Нестле».
| В колокольчик дарвалдая. Я хотел тебя забыть. Не случилось. Не случилось. А куренье убивает, Как нам пишут на коробках. Убивает также пьянство. Убивает насмерть жизнь. УТРО Бездонное море моих слов Волнуется в никуда, И не доходит до неба зов, И я сорвался с основ основ, И мне не светит звезда. И косноязычна моя речь, | НЕИЗВЕСТНОСТЬ Ужас, что душа от тельца Вдруг со временем отделится. Жили–пожили сам–друг, А образовался труп. А душа? А где душа? Не известно ни шиша. 25 ДЕКАБРЯ Мама шапочку связала. Шапочка с меня пропала. Мерзнут бедные мозги. А вокруг – зима, ни зги. |
Шапочка моя пропала, Да и сам я запропал. Закатился в уголок,
Чтоб никто не уволок. Бес нашел и уволок.
ПРОЩАНИЕ
Буду тихо на погосте
152 Под доской дубовой спать.И ко мне приидет в гости
| Эконом-класс |
Мамо, лишь благослови…»
И она благославляет
Адамантовым перстом,
Но надежд не оставляет Ни о этом, ни об том.
НАДО
Надо маму воскресить,
Надо девочку вернуть,
Надо древо посадить,
Уж не говоря о сыне Во плоти, Воплоти.
И тем более о доме.
Надо бы купить пальто
– но ни это, и ни то Не выходит как–то ни за что.
И вот стою в неизвестности
И чешу у себя в промежности В море высокой словесности В неопознанной местности.
ВСЁ ИСКЛЮЧЕНО
Ь.
Сначала пропадают ближние,
Но пропадут потом и прочие,
Сюда включая части тела, Мозги и прочую лузгу, Сюда включая и еду.
Темнеет ночь свинцовоночия.
И вот сидишь на кухне дочери
Невыносимым самоваром, 153
| Алексей Антонов |
И ПУСТЬ
И пусть никто не извинит,
И пусть на холоде развеется И колокольчиком звенит
Моё умерзшееся тельце.
Пусть распадется на куски, На ручки там или на ножки.
Пусть смерть пожрет его в куски
Рекой времен в своем стремлении
И унесет тела людей Помножку или понемножку В молчаньи лиры и трубы. И общей не уйдем судьбы.
ПОСТОЙ!
Умрешь – и пригласят убраться поломойку, Какая выкинет ПК мой на помойку.
А там – души кусок и спермы сочный сок.
Там, может, дух немыслимо высок.
Степановна, голубушка, постой–ка.
Ведь неужели целиком умру?
Родная, тпру!
| ИЛ Когда не станет слов и недостанет сил, Затянет, засосет холодный донный ил. Зеленый вязкий ил, слоистый пластилин, Болотистых могил всесильный властелин. И липкая струя обнимет, повлечет, И склизская змея по горлу протечет. И окунется в скорбь души моей клочок, И погрузится в топь души моей ковчег. И прекратится ток отмеренных годов… Я не готов. Ещё я не готов. | ГОНЕЦ Вестник смерти прилетел. Под бочок ко мне подсел. И елозит, и юлит. Извертелся весь. Значит – или что болит, Или будет весть. Пахнет вестник не елеем, Пахнет тошнотворным клеем, Пахнет носкими носками, Что вчера мы потеряли. Пахнет гробными червями, |
| Понабитой, позабытой. Но плыву и на плаву. | |
| Брассом не спеша плыву. Волгу–матушку зову. Всех ещё порву. Тем живу. ШЕСТЬ БУКВ «П» называют «вечный покой». «О» есть ничто неизвестно на кой. «Икс» – очевидный Андреевский крест. «У» – полудушному и однорукому. «Й» – это птичкой Христосе воскрес. «Ю» – лобызанье с Юдою–сукою. | БИОЛОГО–ПОЧВЕННОЕ Человек лежит в гробу. Человек собрал толпу, Чтобы огласить судьбу. Бу—бу—бу и бу—бу—бу, – Не мешая слезам течь, Говорит оратор речь. Но не слышит тела слух Длинный ряд своих заслуг. Лишь испытывает страх Перед бездной робкий прах. Голосят над телом вслух Сын, жена, жена и внук. Стоны вдов и крик сирот |
| Алексей Антонов |
| Эконом-класс |
СТЕНЬКА Всем известной декаденткой.
Пахнет старческим гавном,
Из–за острова на стрежень На пол пролитым вином.
Выплываю голым трупом Пахнет… Да не в этом дело. Раскрасавицы княжны, Смердоносит без предела.
Понасаженной на стержень Говорит: «Присядем, посидим
Многократно неприятно. Несколько минут, С обезглавой головой, А потом и полетим.
Понавыкинутой за борт, Нас ждут».
Исторгает каждый рот. А вы полевей пока забирай,
Красный гроб, как красный струг, Но всё у нас в принципе есть,
Поднимают десять рук, Ваша честь».
И покойник в полный рост И мы им ответим: «Есть!», Отплывает на погост. Чихая, кашляя, харкая.
Но немного враскоряк, Каркая.
Инда истинный варяг.
Гроб над улицей плывет,
Люд на кладбище зовет. АБСОЛЮТНЫЙ НУЛЬ
Умоляет: «Каждый брось
У.Ф.Х.Ц.Ч.
156 Мне на крышку почвы горсть». И мы обмерзнем в небесной тьме 157
Яма свежая видна,
И будем сами себе на уме.
Но не видно яме дна.
| Алексей Антонов |
| Эконом-класс |
Там земля разверзла пасть.
В холодном ночном ледяном огне,
В пасти телу и пропасть.
В абсолютной слепящей тьме
В кухне между тем с утра
Параболою вполне.
Жарят—парят повара.
И тебя не будет нисколько во мне,
На гостей и на семью
А меня не будет в тебе.
Варят повара кутью.
Бээээ.
И к событиям глуха,
Простое козлиное бээээ. На сносях сидит сноха.
В ней в пучине мокрых вод
Плавает плотвою плод. ПРАВИЛО ПЕШЕХОДНОГО ДВИЖЕНИЯ
Улыбается сноха
И не видит в том греха. Э.Ю.Я.
Не наступай на люки никогда, Ни жарким летним днем, ни даже стужей лютой,
БОЖЕСТВЕННАЯ КОМЕДИЯ Поскольку сразу попадаешь в преисподнюю,
В которой прогоришь зазря дотла
О.П.Р.С.Т.
И полностью,
И встретит Вергилий, и следом Дант,
И полостью,
И вся небесная рать,
И с подлостью
И вся их райская честь,
В геенне огненной последнего костра,
Блаженная иерархия,
Но только не сегодня, не сегодня.
И вся их благая весть,
Тебя же там ещё и поиспользуют.
Которой на всё насрать,
И не спасёт и иорданская вода.
И проведут во ад.
Не наступай на люки никогда.
(Яблоку негде будет упасть
Придет беда. И не во всякую пёсью пасть. И будет уже и некуда сесть).
И скажут: «Направо у нас Рай.
КОНЕЦ ЧЕРНИЛ
Ъ. Из–под решёток, из коллектора Тяну я к вам наружу ручку.
Но вы проходите, не глянув, Но вы торопитесь по делу, Спеша на службу или в дружбу.
А мне всего–то нужно ручк
Чтоб нашу описать историю,
158 Какая после крематория
На третьи сутки начинается.
| Эконом-класс |