Возникновение христианства 7 страница
Найденный в 1920-е папирус Nash с заповедями датируется 2в. до н.э. То есть, вполне могли сохраниться свитки того периода.
В 60-х Yadin нашел свитки при раскопках в Масаде. Многочисленные документы на иврите, арамейском и греческом из Wadi Murabba’at и Nahal Hever, позволили накопить значительный объем палеографической информации. Историчность дошедших до нас событий подтверждалась письмами, продиктованными бар Кохбой.
Ряд документов, как Самарский папирус, контракты из Wadi Seyal, купчая из Murabba’at и письмо из Khirbet Mird, были датированы, позволяя осуществить хронологическую привязку палеографической шкалы с -4 до 3в. Оценка на основе этих данных позволяет полагать, что кумранские свитки датируются не позднее 68г.
Свиток Исаии в гл.49-50 также содержит разделение предложений – возникшее в 6в. Иудеи обычно пишут слово Иммануил[13] раздельно. В свитке же оно написано слитно, как это принято у христаин.
В свитке найдено одиннадцать знаков Х, расположенных возле мессианских пророчеств. Teicher считает их аббревиатурой греческого Christos. Конечно, эта точка зрения далеко не однозначна.
Сравнительно недавно было обнаружено, что в некоторых кумранских текстах используются красные чернила. Христианские писцы начали использовать их с 3-4в.в. Они не типичны и для иудейских свитков, в которых регламентированы и шрифт, и чернила. Наиболее раннее использование красных чернил в иудейских религиозных текстах относится только к 13в.
Матфей
Автор Евангелия от Матфея неизвестен. Христианская традиция называет мытаря Левия-Матфея, но все доказательство – устное предание, дошедшее до Оригена. Первым на Матфея как автора этого Евангелия, из известных нам христиан, указывал Папиас.
Вряд ли апостол Матфей действительно был его автором. Иначе мы могли бы ожидать более подробного изложения событий, особенно реальных событий окончания миссии Иисуса. Впрочем, объяснить эти противоречия можно отсутствием пиетета у Матфея перед Иисусом. Тогда следует признать, что корни обожествления Иисуса сформировались позднее, и не основаны на реалиях его деятельности.
Также естественно было бы увидеть большее число высказываний Иисуса, и меньший объем текста самого Матфея. И, конечно, автор уделил бы хоть какое-то внимание самому себе и своей роли.
В целом, среди ученых сегодня нет сомнения в датировке первой версии Матфея концом 1 – началом 2в. Относя деятельность Иисуса к 30г., Евангелие является типичной псевдоэпиграфией с компиляцией более ранних прототекстов.
Точная датировка прото-Матфея весьма проблематична. Не представляется корректным датирование после 70г. только на основании описаний поздних событий, как разрушения в 22:7. Это легко может быть или более поздняя вставка, или же абстрактное описание апокалипсиса, каким изобилуют сектантские тексты.
Может быть некорректной и датировка после 50г., учитывая только отсутствие ссылок на Евангелие у Павла. Ведь Павел не ссылается ни на какие факты или тезисы Иисуса, которые, вероятно, тогда уже циркулировали в виде устной традиции или прототекстов. По крайней мере, они были бы доступны в Иудее. Возможно, Павел просто не интересовался событиями жизни Иисуса. Опять же, это объяснимо только отсутствием пиетета к мифической фигуре Иисуса.
Некоторую часть текста можно датировать не ранее чем концом 1в., исходя из того, что рядом упоминаются книжники и фарисеи. Сегодня мы не знаем точно, кто такие книжники (soferim), встречающиеся также и в Талмуде. По-видимому, это грамотные люди, знавшие Писание и Закон, и, возможно, выполнявшие роль стряпчих. Если книжники писали официальные бумаги, то, действительно, к ним могли плохо относиться. B.Batra155 упоминает о том, что писцы в суде требовали чрезмерно высокой оплаты. Отождествляя книжников с фарисеями, естественно полагать, что ко времени написания фарисеи вновь вернулись в бюрократию (после краткого периода при Саломее). Похоже, что процесс возвращения фарисеев к власти начался с разрушением Храма.
В любом случае, к концу 1в. Матфей уже существовал в виде довольно популярного текста. Нижняя граница времени написания основы Матфея может быть любой.
Для Матфея характерен целый ряд почти идентичных повторов (5:30 – 18:9 и другие) тезиса, обыкновенно сопровождающимся некоторым усилением стиля или контекста. Это позволяет предположить его интенсивную гармонизацию с другими источниками или даже компоновку из нескольких версий.
Иной чертой Матфея является его стремление объяснить тезисы. Он их не только комментирует, но и в ряде случаев приводит сразу две формулировки, из которых вторая объясняет первую (6:25 и 6:31 и другие).
Матфей весьма склонен к буквальному толкованию тезисов, которые у Фомы и Луки явно несут мистический смысл. В этом он, пожалуй, проложил дорогу, по которой впоследствии пошла церковь.
Матфей описывает иудейского проповедника, обращающегося только к иудеям. Его Иисус проповедует соблюдение Закона и уделяет особое внимание любви. Нет ни намека на языческого проповедника апокалипсиса у Иоанна (возможно, несколько апокалиптических тезисов у Матфея – поздние вставки). Иисус здесь – довольно земной человек, который боится, сомневается и страдает. Он не приносит новую веру и не предлагает спасения верой в себя, но призывает обратиться к соблюдению Закона.
Иудейские христиане ограничивали свое учение сектой: новообращаемые становились, прежде всего, членами группы. Матфей не собирался распространять христианство на язычников, но полагал необходимым их предварительное обращение в иудаизм. Собственно, христианство было для Матфея правильным иудаизмом.
Матфей содержит некоторые прототексты и неплохо отражает учение Иисуса как иудейское. Оригинальный текст Матфея намного короче Евангелия. Текст очень сильно дополнялся церковью. Источниками могли быть отдельные высказывания (их интерпретации), прототексты или даже исправленный Лука, уже использовавший эти же прототексты. Большой объем фальсификаций не имеет никакой связи ни с Иисусом, ни с Матфеем.
Эбиониты использовали Евангелие от Матфея, которое существенно отличалось от канонического. Например, в нем не было описания рождения Иисуса. Епифаний пишет, что эбиониты извратили Матфея, но более вероятен как раз обратный процесс. Иначе трудно объяснить, каким образом две иудейские секты (Матфея и эбиониты) использовали одно и то же Евангелие в весьма различных редакциях. Независимое использование этих редакций двумя сектами тоже маловероятно – почему и те, и другие избрали именно это Евангелие из множества имевшихся тогда? Скорее, в их распоряжении был примерно одинаковый текст, позже превратившийся в канонического Матфея.
Рассматривая теологический текст, было бы некорректно отрицать возможность совершения чудес. Иначе мы пришли бы к логическому кольцу: отрицание мистики – невозможность чудес – недостоверность Евангелий – отсутствие доказательств мистики. Но, допуская возможность чудес, мы можем отмечать вполне мирские противоречия: следы редактирования, заимствования из мифов, нестыковки контекста.
Наиболее важная проблема в достоверности чудес – реакция зрителей. Трудно предположить, чтобы тысячи людей, накормленные пятью хлебами, не стали бы немедленно христианами. Или наблюдавшие исцеления и воскрешения.
Причем, если рядовые иудеи загадочным образом могли бы не понимать значения чудес, то оно было бы очевидны для священников. Абсурдно объяснение апологетов: первосвященник убил Мессию (пришедшего спасти Израиль от врагов), чтобы римляне (те же враги) не приняли его пришествие за мятеж. Священники ждали Мессию не менее других иудеев. Они без всякой демонстрации чудес признали Мессией бар Кохбу спустя всего столетие после Иисуса.
Более изощренное объяснение гласит, что сердца иудеев были намеренно закрыты для обращения Иисуса, аналогично тому, как сердце фараона было закрыто для Моисея (и совершенных им чудес). Такая аналогия предполагает отвращение Б. от иудеев, что не подтверждается ни текстами пророчеств, ни словами Иисуса.
Реакцию на чудеса легко объяснить, предположив, что это реакция не на чудеса, а на рассказы о них. Таких (точно таких) мифов было множество, и особого впечатления они не производили. Можно предположить, что чудеса Иисуса существовали в легендах, а не в реальности.
Похоже, что в Евангелия без отбора попадали различные истории об исцелениях. Иначе трудно объяснить, почему Иисус на своем пути встречает такое большое число инвалидов и, особенно, выраженно душевнобольных (одержимых).
Интересно, что в иудейской традиции описания исцелений довольно редки. По крайней мере, они составляют небольшой процент чудес. По какой-то причине в Евангелиях они являются основной темой чудес. А вот популярное у иудеев и вообще среди ближневосточных народов чудо – вызывание дождя – в Евангелиях вообще отсутствует. Не исключено, что это указание на происхождение легенд о чудесах Иисуса в культуре другого региона, где дождь не был проблемой.
Такого рода рассказов об исцелениях было множество: и среди иудеев (например, Hanina ben Dosa), и у греков (пифагорейцы), и среди всех народов Азии (например, мистики).
Раввины указывают, что описания чудес носят характер метафор и не должны восприниматься буквально. Однако маловероятно, чтобы в древности думали так же. По крайней мере, большинство, скорее всего, верило в эти чудеса.
Апологеты наиболее уверенно говорят про Нагорную проповедь как аутентичный текст Иисуса. Главы 5-7 Матфея содержат практически всю доктрину Евангелий. Если Матфей сам это все слышал, то такой довод сильно бы укрепил достоверность христианства. Но, если призвание Андрея, Петра, Иакова и Иоанна описано в 4:18-21, то призвание Матфея – только в 9:9. Таким образом, Матфей не мог слышать основные проповеди Иисуса, как они приведены в Евангелии, не мог знать обстоятельств крещения. Ну и, конечно, вряд ли Иисус рассказывал ему интимные подробности своего рождения.
Даже если Матфей был автором Евангелия, он всего лишь приводит услышанную от кого-то информацию. Ни по тогдашним иудейским, ни по современным законам цивилизованных стран он бы не смог даже выступить в суде с таким (услышанным от других) свидетельством.
И свидетельством, скажем, сомнительным. Так, Иоанн, уже будучи учеником Иисуса, должен был бы присутствовать при Нагорной проповеди. Однако он ничего подобного даже не описывает. Лука знаком с этой традицией, но описывает проповедь на равнине.
1:3: «Иуда родил Переса и Циру от Тамары…»
Быт38 не называет имени жены Иуды. А Тамарой звали жену Ира, сына Иуды.
Итак, Матфей и Лука относят Иисуса к колену Иуды. Без сомнения, это было сделано, чтобы произвести генеалогию Иисуса от Давида (тоже из рода Иуды). То есть, по крайней мере, в сектах, создавших генеалогии, Иисус с самого начала считался Мессией.
Соответственно, немедленно возникла иная проблема: род Иуды не был священническим. Из него не ожидался духовный лидер. Следы такого конфликта четко видны в Евр7. Павел почти в целой главе пытается объяснить, что и Мельхецедек не был из колена Левия, однако получил десятину и почитался, как священник. Аналогия хороша для сектантов, которые почитали Мельхецедека, но, похоже, не имела особой силы для ортодоксальных иудеев.
1:7: «Авия родил Асу…» Это позднее исправление для соответствия Писанию. Ранние манускрипты ошибочно (с точки зрения Библии) указывают: «Авия родил Асафа…»
1:10: «Манассия родил Амона…» Это позднее исправление. Ранние манускрипты ошибочно указывают: «Амоса».
1:11: «Иосия роди Иоакима…» Это позднее исправление. Ранние манускрипты ошибочно указывают: «Иосия родил Иеконию…»
1Хрон3:15: дети Иосии: Иоханан, Иоаким, Зедекия, Шаллум. Иекония был сыном Иоакима.
1:2-16 перечисляет генеалогию Иисуса. Откуда Матфей ее мог узнать, в части после Авиуда, за одиннадцать поколений до Иисуса? Эта часть списка отсутствует в Библии иудеев и известной нам псевдоэпиграфии.
Генеалогическая линия Давида (Дауда) оборвалась, как принято считать, когда персы низложили царя Зероваввеля, 5в. до н.э. Никто из потомков Давида впоследствии не объявился, чтобы предъявить права на трон. Учитывая бесспорность таких требований, их отсутствие можно объяснить только отсутствием претендентов.
От Давида до Иисуса прошло 28 поколений. Вспомним, что родство учитывалось только по мужской линии. При, в среднем, 2 мальчиках в семье, число потомков Давида могло достигнуть 256 миллионов, превышая все население Иудеи. Конечно, Вавилонское изгнание в 14-м поколении резко уменьшило его численность, но все равно количество потомков Давида явно было сравнимо со всем количеством населения.
Наследство Давида могло рассматриваться и как передаваемое только через старшего мальчика в семье. Тогда был только один такой потомок. Но отсутствуют упоминания о том, что родство Иисуса с Давидом было установлено именно через первенцев. Тем более, самый известный родственник Давида и царь, Соломон (Шломо), не был его первым сыном.
Кстати, примерно ко времени Иисуса начало проявляться недовольство иудеев теократией. Видимо, это было связано с ликвидацией династии первосвященника Задока. Кумраниты и, вероятно, другие секты, выражали недовольство незаконными монархами и ожидали прихода монарха-Мессии, потомка Давида. Если бы Иисус смог доказать иудеям свое происхождение от Давида, то, при его проповедях, у него не было бы проблем с признанием его Мессией.
Генеалогия написана не иудеем. Ведь очевидно, что Иисус никак не мог быть наследником Давида, у него не было ни одной из черт военного Мессия. Образ Иисуса явно сформирован с оглядкой на духовного Мессию, который должен был произойти не от Давида (колено Иуды), а от Иосифа.
1:17: «Итак, всех родов… от переселения в Вавилон до Иисуса Христа четырнадцать родов».
Похоже, генеалогия слишком натянута: от Вавилонского пленения (очень примерно 587г. до н.э.) до Иисуса было всего четырнадцать (тринадцать) поколений, около 40 лет на поколение. В то время женились в 13-16 лет, и должно было быть не менее тридцати поколений. Впрочем, Ber27 приводит иной подсчет. Ребе Элеэзер бен Азария, современник р.Гамалиила, назван потомком Эзры в десятом поколении. Т.е., середина первого века отстояла от возвращения из Вавилона всего на десять поколений. Здесь может быть неточность или аллегория, конечно.
Видимо, после обрыва хроники царств должно было быть значительно больше родов, но фальсификатор этого не заметил, или поленился придумывать имена, или, скорее всего, намеренно разбил на равные отрезки в 14 поколений.
1:18: «по обручении Матери Его Марии с Иосифом, прежде, чем они жили вместе, оказалось, что Она носит ребенка от Духа Святого».
По тексту, они не только были обручены, но и жили вместе. Как же тогда они не имели отношений?
Если Иосиф узнал о беременности Марии после обручения, но до свадьбы, то расторгнуть помолвку не составляло особого труда. Но как бы он об этом узнал?
Если же он узнал после свадьбы, то как Мария осталась девственной?
МладИак пытается решить эту проблему, меняя евангельскую историю. Иосиф не муж, но попечитель Марии.
История непорочного зачатия, видимо, довольно поздняя. Павел еще не знает о ней, когда пишет в Рим1:3-4: «о Сыне Своем, Который родился от семени Давидова по плоти и открылся Сыном Б. в силе… {только} через воскрешение…»
Матфей не пишет, что о беременности знала только Мария. По тексту, это было просто заметно окружающим. То есть, святой дух посетил ее весьма задолго до обручения – если беременность была видна. Трудно не удивиться беспечности святого духа.
Такое состояние Марии может объяснить и выдачу замуж за старого (по христианской традиции) человека, которая обычно осуждалась. Также понятно, почему Иосиф, вопреки тогдашнему обычаю, не отказался от нее – он просто знал заранее о беременности.
Более поздний Лука уже знаком с этой проблемой. Лк1:27: в момент посещения ангелом Мария была уже обручена, но еще не жила с мужем. Возможно, что Лука сознательно заменил на ангела. Зачатие от святого духа было, по-видимому, популярной отговоркой.
Иосиф как отец непорочного зачатого Иисуса может быть несколько искаженным отражением концепции происхождения духовного Мессии от Иосифа (военный Мессия должен произойти от Иуды через Давида). Когда смысл этой истории забыли, для Иосифа могли составить генеалогию, но уже от Иуды.
Святой дух как отдельная сущность есть адаптация типично греческой концепции духа. Особенно он похож на учение стоиков. В иудаизме что-либо подобное полностью отсутствует. И это понятно: наличие, наравне с Б., некоей иной сущности категорически противоречит монотеизму. Для христианства же, объявившего Иисуса сущностью Б., наличие еще одной ипостаси уже не было проблемой.
Попытки связать святой дух христианства и Shekinah совершенно необоснованны. Shekinah является эманацией Б.: производной сущностью без самостоятельной активности. Ее присутствие связывается с блаженством, а не с какими-то конкретными мирскими действиями, как знание языков. Также и ruah ha-qadosh, святой дух, никак не связан с физическими проявлениями вроде зачатия. Здесь видна характерная особенность христианства: адаптация терминов с одновременным изменением их значения. Тем самым достигаются одновременно преемственность (например, святой дух существует в иудаизме) и оригинальность.
Концепция не была популярна даже среди сектантов (кроме ессенов). Деян19:2: ученики Иоанна Крестителя даже не слышали о святом духе.
Зачатие от святого духа могло появиться только вне Иудеи. В иврите и арамейском, дух – женского рода. Как отмечает Евангелие от Филиппа, женщина не может зачать от женщины (такие отношения нарушали бы и Закон). И действительно, концепция богоматери появилась только в поздней христианской традиции.
1:19: «Иосиф же, муж Ее, будучи праведен, и не желая огласить Ее, хотел тайно отпустить Ее». В чем же здесь праведность? Если бы Иосиф поступил по Закону, он должен был представить Марию как развратницу. Если бы Иосиф хотел помочь Марии, то он не стал бы выгонять ее на верную нищету. Если бы он решил с ней развестись официально, то он обязан был бы выплатить ей значительную для простого человека сумму по брачному контракту – ketubah. Сумма рассматривалась едва ли не как запретительно высокая.
Праведность Иосифа становится понятной, если он скрывал человека, который вступил в отношения с обрученной девушкой. «Праведность», заметим, с точки зрения язычников, потому что иудаизм предписывает побить камнями такого человека.
Похоже, что тогда вообще запрещалось жениться на беременной женщине, как это сделал Иосиф. Так, Yebamot36: «Человек не должен жениться на беременной вдове или разведенной, пока не родится ребенок».
И как же Иосиф собирался не огласить ее (и как «тайно отпустить?»), если бы Мария, в итоге, родила бы без мужа?
В спорах между иудеями и христианами был популярен довод о том, что Иисус был внебрачным ребенком Марии от римского солдата, а история с Иосифом – выдумка. Добавим, что незаконнорожденные дети в ту пору часто приписывались святому духу: вспомним известную историю Мессалины.
Чтобы объяснить отсутствие упоминаний об Иосифе в остальной части Евангелий (которые никак не упоминают мужа Марии), Иосифа считают старым человеком, вскоре умершим. Но такие браки осуждались. Sanh76: «Тот, кто выдает свою дочь за старого человека… поступает неправильно». Почему для инкарнации божественного Иисуса была выбрана такая неудачная семья?
Наряду с возможным ессенизмом Иисуса, его внебрачное происхождение объясняет, почему он не был женат. Незаконнорожденные могли жениться на незаконнорожденных или прозелитах, и выбора у Иисуса могло просто не быть.
1:20-23: «Ангел Господень явился ему во сне и сказал: ‘Иосиф… наречешь ему имя: “Иисус”’… да сбудется реченное Господом чрез пророка… “Се, Дева во чреве приимет и родит Сына, и нарекут имя Ему: Эммануил…”»
Похоже, ссылка на пророчество добавлена позднее, когда нужно было любой ценой обосновать сложившуюся традицию непорочного зачатия. Иначе невозможно объяснить, почему Иосиф должен был назвать Иисусом («Б. есть спасение») того, кого по пророчеству следовало назвать Эммануил («Б. с нами»).
Возможно, что непорочное зачатие понадобилось, когда традицию Евангелий гармонизировали с Павлом. «Второй Адам» Павла (Иисус) не мог быть рожден от греха, если первый Адам был создан непосредственно Б.
Ис7:13-16: «Тогда Исаия сказал: ‘… Итак Сам Господь даст вам знамение. Смотрите, молодая женщина носит ребенка и родит сына, и назовет его Эммануил… Прежде чем ребенок научится противостоять злу и избирать добро, та земля, перед двумя правителями которой вы трепещете, будет опустошена’».
Фальсификатор цитирует Септуагинту: «дева». На иврите: «молодая женщина». Отсюда понятно, что Матфей не мог быть автором описания, оно было вставлено тогда, когда Евангелие от Матфея уже перестало быть достоянием иудейской секты.
Техническим остается вопрос, была ли эта ошибка в Септуагинте изначально (случайно или под влиянием мифов о непорочном зачатии) или христиане исказили текст позже, чтобы обосновать сложившийся (заимствованный) миф.
Вопрос о буквальном прочтении Ис7 следует рассматривать отдельно. Весьма вероятно, что «молодая женщина» - образ Иудеи, имя Эммануил («Б. с нами») – образ праведного человека, или даже возврата иудеев к праведности.
История с непорочным зачатием имеет многочисленные корни. Во-первых, чуть ли не во всех культах, богочеловек рожден именно таким образом. Во-вторых, сыграл свою роль ошибочный перевод. В-третьих, христианам требовались доказательства сверхъестественного статуса Иисуса. МладИак демонстрирует развитие этой концепции: уже и Мария, мать Иисуса, рождена непорочно. В-четвертых, непорочное зачатие может прикрывать реальное отсутствие мужа у Марии. В-пятых, оно могло потребоваться для объяснения раннего рождения Иисуса (Евреев1: через семь месяцев. Этот срок фигурирует также в рождении Моисея и Дионисия).
Фм15: «Иисус сказал: «Когда вы увидите того, кто не был рожден женщиной, падайте на лицо свое и молитесь. Он ваш Отец». При очевидной гностической обработке, видна тенденция обожествления необычного рождения: без участия то ли мужчины, то ли женщины.
Гностики считали Марию воплощением святого духа или Мудрости (Евреев3-4). «Святой дух» на иврите – женского рода, отсюда и отождествление с Мудростью. Соответственно, Иисус становится сыном не Б., а святого духа.
«Носит ребенка»: настоящее время. Исаия пророчествовал для царя Ахаза, чтобы он уверенно воевал. Предсказание было рассчитано на то, чтобы убедить Ахаза, и должно было исполниться немедленно, а не в далеком будущем.
«Прежде чем научится избирать добро»: но Лука утверждает, что Иисус уже с детства поучал в Храме. То есть уже тогда земли противников Израиля должны были быть опустошены.
«Та земля… будет опустошена…» Сирия и Ефрем перестали воевать с Иудеей задолго до рождения Иисуса. Римская империя и греческие государства продолжали существовать и после Иисуса.
Исаия далее описывает жизнь младенца: "будет питаться молоком и медом". Известно из текста, что жизнь Иисуса отнюдь не была такой богатой.
Традиция непорочного зачатия долго не была общепринятой, особенно среди гностиков. МладФм2:5: Иосиф кричит на пятилетнего Иисуса, нарушающего субботу. Иосиф явно не знает о божественном происхождении Иисуса.
1:25: «Иосиф нарек Ему имя: Иисус».
Вероятно, эта фраза появилась случайно у автора, в остальном не знакомого с иудейскими обычаями (иначе в синагоге он бы услышал правильный вариант Ис7). Вряд ли она указывает на усыновление Иисуса путем того, что Иосиф дал ему имя.
В самом деле, если Иосиф и Мария были законно женаты, то не понадобилась бы и легальная процедура усыновления. Если бы процедура предназначалась для успокоения Иосифа, и не была публичной, то как Матфей мог о ней узнать?
Забавно, что Матфей строит происхождение Иисуса от Давида именно по линии Иосифа, который не имел к Иисусу отношения в силу непорочного зачатия. Усыновление пришлось бы кстати, но такое толкование чересчур натянуто.
2:1: «во дни царя Ирода, после того как Иисус родился в Вифлееме[14] иудейском…»
Автор говорит о царе Ироде Великим. В частности, царь Ирод, по описанию Флавия, убил и почитаемого учителя, призвавшего снять золотого орла над Храмом.
Хронология Луки исключает рождение Иисуса при Ироде Великом.
Наследник Ирода I, Ирод Антипа, был не царем, а тетрархом в Галилее. Более того, на просьбу сделать его царем он был сослан римлянами в Испанию.
«Волхвы с Востока пришли в Иерусалим, вопрошая…»
На восток от Иерусалима находились земли язычников. Если бы речь шла об иудеях, упоминание о территориальном происхождении мудрецов было бы лишено всякого смысла. Не будем даже удивляться, насколько глубоко язычники знали Писание. Странно другое: так хорошо разбираясь в священных текстах, звездах и т.д., они не знали, где должен был родиться Мессия – известное каждому иудею.
Не вполне понятно, кто же пришел к Ироду. Греч. Magi означает, скорее, «волшебники», чем «мудрецы». Это не мог написать иудей, знакомый с Лев20:27: «Мужчина или женщина… волшебник должен быть предан смерти…»
На сирийское происхождение эпизода указывает описание празднования Адониса в Антиохии, крики: «Звезда спасения взошла над Востоком» (Frazer).
2:2: «Где ребенок, который родился Царем Иудейский? Ибо мы видели звезду Его восходящую...»
Волхвы называют Иисуса «царем Иудейским». Здесь вероятный след старой традиции, когда Евангелие от Матфея предназначалось только иудейским сектантам. Для них Иисус не был спасителем всех народов. Более того, волхвы говорят о военном Мессии, не о божественной фигуре позднего христианства.
Вряд ли автор 2:2 знал о 2:1, где текст приписывается языческим мудрецам. Ведь им радоваться было бы совершенно нечему: Мессия нес бы разрушение их землям.
Числ24:17-18: «звезда взойдет от Иакова, и скипетр поднимется от Израиля; он разобьет лбы Моава, и скулы Сифа. Идом станет владением…»
Под «звездой» понимается вождь (иначе пришлось бы объяснить небесное явление «скипетр»). К тому же, военный вождь, а не Иисус.
Ис60:3: «Народы придут к твоему свету…» Здесь «свет» является метафорой присутствия Б., а не описанием звезды. Опять же, Исаия говорит о военной победе: «Поднимись, сияй, ибо пришел свет твой, и слава Б. поднялась среди вас… богатство народов будет принесено вам. Множество верблюдов… принесут золото и ладан…»
В рамках иудаизма непонятно, что привело волхвов в Вифлеем. Однако в языческих культах рождению и смерти богочеловеков обычно сопутствуют небесные явления. Это совершенно естественно, учитывая представление язычников о богах, населяющих небеса. Тогда, конечно, им полагается именно так отметить важное событие.
Реальным прототипом могла бы стать вспышка сверхновой. Все другие яркие звезды были давно известны, и новые среди них не могли быть обнаружены. Ближайшая по времени вспышка сверхновой произошла в 1054г. н.э. Маловероятно, чтобы речь шла о реальном событии, и мы здесь имели дело с очень поздней вставкой знаменитой приметы, либо Иисус действительно, как считают некоторые историки, жил в 11в. н.э.
Интересно свидетельство Флавия, ИВ6:5:3: «Над городом {Иерусалимом} появилась звезда, имевшая вид меча, и целый год стояла комета». Но дата – перед разрушением Иерусалима. Существенно, что это одно из многих возможных указаний на возникновение христианства в 68-70г.г.
Имеется множество других вариантов объяснения этого эпизода, происходящего, наиболее вероятно, от ошибочного толкования Писания. Например, под «восходом звезды» понималось прохождение одной из звезд, предположительно Сириуса, или одной из планет в том или ином созвездии. Легко видеть, что такая свободная конструкция позволяет сформулировать подходящую астрологическую карту на практически любую дату.
2:3: «Ирод царь встревожился, и весь Иерусалим вместе с ним».
Почему же встревожилось все население Иерусалима, особенно если волхвы принесли новость только царю? Скорее, население Иерусалима должно было обрадоваться появлению Мессии.
Почерк фальсификатора здесь явно отличается от Матфея. Фальсификатор, отделенный временем и расстоянием от событий, рассматривает иудеев, население Иерусалима и царя как одно целое. Скорее, жители Иерусалима относились к Ироду, потомку недавно обращенных в иудаизм идумеян, весьма сдержанно.
Идет ли речь о царе Ироде Великом или галилейском тетрархе Ироде Антипе? При традиционной датировке рождения Иисуса, Ирода Великого уже не было, в Иерусалиме находился префект, а не иудейский царь. Власть же Ирода Антипы не распространялась на Вифлеем-Ефрафу, указанный в пророчествах. Автор Матфея, возможно, путает Вифлеем-Ефрафу возле Иерусалима и Вифлеем в Галилее возле Назарета – на территории Ирода Антипы. Тогда история о переполохе у Ирода в Иерусалиме, вызванном сообщением волхвов – фальсификация.
При таком насыщенном начале биографии Иисуса непонятно, как он не стал немедленно известным в Иудее, а также почему у него не возникло проблем с возвращением: ведь римский прокуратор должен был отнестись к появлению Мессии – военачальника еще более настороженно, чем Ирод Великий. Собственно, непризнание Мессии, вокруг которого при рождении было столько событий, выглядит странно.