Персона и система. Противостояние 7 страница
– Только не сходите с коврика, – повторяли служители с оружием наготове.
Влад сошел с коврика. Это же коты, думал Влад, только большие. А я сам – кошачий друг и кот в некотором роде… (Образ оборотня в практиках с дедушкой Урпиулом у Влада тоже был – Большой Серый Кот.) Влад гладил Большого Полосатого Кота. Служители тихо сходили с ума.
Когда Влад покинул клетку, аттракцион закрыли.
Влад любил кошек.
Агент
Влад по окончании института распределился в одно государственное учреждение.
В стране начиналось кооперативно-бандитское движение. Создавались компании с каким-то совершенно невообразимым в наши дни юридическим обоснованием. Страну дербанили на части мелкие жулики. Меченый сдавал бразды правления Алкашу.
А Влад должен был за гроши ниже прожиточного минимума шуршать, как крыса, бумагой в госконторе. Аж за целых сто восемьдесят рублей в месяц! Потрудившись два месяца, Влад понял – это говно не для него! Молодых специалистов тогда еще не очень-то отпускали, но Влад написал ТАКОЕ заявление об уходе, что ему тут же все подписали обходной лист.
«Прошу уволить меня по собственному желанию в связи с несоответствием зарплаты специалиста моим представлениям о человеческом достоинстве». В кадрах попробовали вякать, тогда Влад пообещал каждый день мочиться на дверь начальника отдела кадров. Ох. вший начальник подписал обходной сразу.
Влад остался без работы. Через знакомых поступил в одно МП (малое предприятие), входившее в большую компанию. Влад поступил в это МП младшим специалистом с испытательным сроком. Зарплата была уже приличной – втрое по сравнению с госконторой. Влад поработал полгода. Но однажды его пригласил к себе шеф.
– Влад Владович, вы работаете в нашем предприятии младшим специалистом?
– Так точно!
– Вы успешно прошли испытательный срок?
– Верно!
– С вами поговорит наш товарищ из Центрального офиса. Я вас оставлю, – и шеф проплыл мимо своими ста пятьюдесятью килограммами.
– Присаживайтесь, Влад.
Напротив Влада сидел неброский мужчина в спокойном сером костюме, белой рубашке и однотонном темном галстуке. На его лбу было большими печатными буквами написано: «КОНТОРА»!
– Меня зовут Иван Иванович. Я – руководитель Специального Отдела. Вы, кажется, служили в спецназе?
– Кажется.
– Иронизируете? Тоже неплохо. И вы – мастер спорта по стрельбе из винтовки? И по самбо?
– У вас достоверная информация.
– Мне кажется вы достойны большего, нежели должность младшего специалиста в нашем производственном секторе.
– Я ждал этого разговора. Ваши предложения?
– Мы предлагаем вам перейти оперативным сотрудником в специальный отдел.
– Я согласен.
– Вы даже не спросите о зарплате?
– Не обидите?
– Не обидим. Вам месяцев шесть минимум нужно учиться. Пока будете учиться – стипендия тысяча рублей. В зависимости от задач – премии. Привлекать к делу будем еще на учебе. За каждую задачу – спецпремия.
– Когда переводиться?
– А вы уже переведены.
– Вы были уверены в моем ответе?
– А у вас были сомнения принять или нет мое предложение?
– Нет.
– Тогда на учебу, вас уже ждут.
И началась учеба. Наружное наблюдение, контрнаблюдение, элементы ОРД (оперативно-розыскная деятельность). Тактико-специальная подготовка оперативного сотрудника. Работа со спецсредствами. Вождение и спецвождение. Преследование и отрыв от преследования. И многое-многое другое.
Однажды Влада пригласил в кабинет Иван Иванович (сотрудники спецотдела называли его дядя Ваня).
– Влад, – он положил на стол ключи от машины, доверенность, техпаспорт, – нужно сопроводить трех наших сотрудников на белой «волге» номер семь… Они встретятся с тремя представителями другой компании. Передадут им сумку и заберут у них кейс. Обе стороны проверят содержимое. Разъедутся. Если что-то пойдет не так, ваша задача вернуть сумку к нам. Ваша машина – черная восьмерка на нашей стоянке.
– Да, вот еще! Возьмите! – протянул Владу АПС (автоматический пистолет Стечкина). – Обращаться умеете? Ах, да, конечно умеете!
– Когда отправляться?
– Две минуты назад.
Влад выбежал на стоянку. Сел за руль, завел двигатель. Со стоянки вырулила «волга».
Влад поехал за ней. На берегу Волги, там где кончалась набережная, «волга» остановилась. Оттуда вылезли две смутно знакомые Владу физиономии. Напротив стоял «форд-гранада» – красивый, как мечта, по сравнению с ужасами советского автопрома. Из «форда» вылезли трое.
«Наши» передали «ихним» сумку. «Ихние» «нашим» – кейс. Влад расположился метрах в восьмидесяти (для «стечкина» не предел). Загнал патрон в патронник и стал ждать. Удостоверившись, стороны пожали друг другу руки. Сели в машины и разъехались. Влад сопроводил «Волгу», убедился, что сумку занесли в здание. Запарковал «восьмерку», вернул дяде Ване ключи, документы и ствол.
– Спасибо, Влад, можете идти.
– Есть.
В день зарплаты Влад впервые получил две тысячи рублей – полную зарплату оперативного сотрудника спецотдела.
– Зайдите в бухгалтерию, – сказали ему.
В бухгалтерии ему передали конверт с пожеланием вскрыть дома. Дома, вскрыв его, Влад увидел двадцать пятидесятибаксовых купюр. И понял, что ему эта работа нравится…
В компании нарастало обострение. Особисты конкурировали с бультерьерами – Спецотдел с Безопасностью. Однажды Влад привез в офис в микроавтобусе одного шакала, который забыл расписаться в двух местах. Завести его надо было через черный ход. Оставив одного спеца охранять шакала, Влад пришел к булям и велел открыть заднюю дверь.
– Не велено, – ответил буль, – соображения безопасности.
– Идиоты, – рявкнул Влад, взял неизменный стальной прут и сломал замок на двери черного хода.
Зам. главного буля метнулся помешать. Влад перетянул его прутком по хребту. Затащив шакала на третий этаж – в офис Спецотдела, Влад вызвонил Дядю Ваню и кратко доложил об инциденте.
Наутро был всеобщий разнос. Шеф орал на дядю Ваню и Влада, «как атомоход в полярном тумане». Иногда к его воплям присоединялся главбуль.
В общем, Влада отправили вон. Дядя Ваня дал Владу зарплату за полгода (где-то «жигули» девятой модели) и сказал:
– Владик, отдохни пока, через месяца четыре мы тебя вернем. А пока побудешь в резерве. Привлекаемым для спецопераций сотрудником.
– Хорошо.
Не успели вернуть Влада, не успели.
Через три месяца в центре города взорвалась машина босса. Вместе с главбулем.
Машину с дядей Ваней превратили в решето. Из четырех «калашей».
Какие-то люди в камуфляже без знаков различия вошли в здание компании. Храбрые були решили, что роль павших героев – это не то, о чем они мечтали всю жизнь, и послушно легли.
В это время на третьем этаже сотрудники Спецотдела брали из оружейки автоматы.
Они ушли через крышу по заранее натянутым тросам и роликам. И унесли с собой весь архив и всю (!) ВСЮ (!!!) ЧЕРНУЮ КАССУ КОМПАНИИ!
Никто не знает, сколько там было денег. Много. Очень много.
А в коридоре остались неопознанный труп мужчины в камуфляже и превращенный в решето труп сотрудника Спецотдела. Оба трупа продолжали сжимать мертвыми руками «калаши».
Больше никто никогда о скрывшихся сотрудниках не слышал. А Влад мог быть среди них – богатейших людей. Или остаться вторым изрешеченным телом на этаже…
А потом Влад поехал в Москву.
Но это уже совсем другая история….
Нож
Влад любил холодное оружие.
Влад любил ножи. Когда-то в детстве у него был шикарный складной нож «Волк». Серая, почти черная рукоять в виде вытянувшегося волка. Неширокое твердое лезвие длиной десять сантиметров. Очень твердая хрупкая сталь. Нож этот Влад выпросил у отца. Мама с сомнением качала головой и поджимала губы, но папа все-таки передал нож Владу. Влад никогда не расставался с ним, как настоящий самурай, перед сном клал его у изголовья. И даже в ванной всегда клал его на тумбочку. Когда кто-то из компании Влада показал, как надо метать ножи, Влад метнул своего «Волка» изо всех сил, по дереву промазал, зато попал в железную трансформаторную будку, и лезвие сломалось. Влад гордо ушел, но потом остался один и заплакал. Было жалко до ужаса. Было ощущение, что потерян близкий друг.
И Влад понял: метательное оружие – это метательное оружие, а личный нож – это личный нож.
У Влада ВСЕГДА был нож. Даже, когда судьба забросила его в СИЗО, он и тогда вытащил из нар гвоздик, заточил его об стену до остроты иголки, из двух щепок и полоски ткани сделал разборную рукоять. Получилось сносное шило. Заточка. Личный нож.
В Советском Союзе было три типа ножей – складные без фиксатора, зоновские «выкидухи» различного качества и охотничьи ножи неудачной формы и из дерьмовой стали. В Вооруженных Силах, когда всякого оружия было завались, Влад, тем не менее, всегда таскал нож-белку. Те, кто постарше, помнят этот нож из твердой углеродистой стали, с крепкой гардой, усиленной стальными кружочками, и рукояткой, выполненной в виде хвостатой белки черного цвета. Влад всегда наводил ножи до остроты бритвы. И полировал лезвие до сияния. Даже штатный НР-1 Влада вместо матового цвета сиял полировкой. И им тоже можно было побриться.
Нож для Влада был непременным атрибутом бытия. Влад не представлял себя без ножа. В школе Влад всегда носил на кармане купленный отцом взамен сломанного «Волка» крупный нож с зеленой рукояткой и двумя лезвиями. Одно – широкое, крепкое сантиметров двенадцать длиной. (Естественно, без фиксатора – фиксаторы в совке были запрещены.) Второе – с двойной открывашкой для бутылок и банок. И хотя Влад всегда, лет с семи, таскал с собой нож, он не рассматривал его именно как оружие. Стальной пруток, молоток, гвоздодер – да. Нож – это нечто иное…
Влада оставляли равнодушным нунчаки, на которых была повернута вся молодежь… Пастушья плеть – маля – из плетеной кожи с вшитым в конец свинцом была круче любых нунчаков… А стальным прутком Влад орудовал проворно. Позже место стального прутка займет телескопическая дубинка, подаренная одним из учеников – офицером полиции Латвии. Но самая крутая дубинка куплена Владом в магазине «Рикошет» в Тель-Авиве… Эту дубинку он подарил потом своему другу – русскому мусульманину Абдул-Малику.
Влад делил все ножи на три категории: те, которые он покупал; те, которые ему дарили; те, которые были захвачены в бою и становились ВОЕННЫМИ ТРОФЕЯМИ ВЛАДА!
Из его покупок были и очень красивые и очень дорогие клинки, но они для Влада особой ценности не представляли. Те, которые ему дарили, он таскал с гордостью. Один шикарный охотничий нож ему подарил приятель Юра, бывший офицер ведомства, где «бывших» не бывает.
Прекрасный нож – «сог элит-пентагон» – ему подарил друг Борис.
Великолепный клинок с рукоятью из рога джейрана – подарок ученицы из Пензы. Эта удивительная женщина по имени Елена под влиянием Влада прыгнула с парашютом. Со словами: «Боятся одни уроды!» – шагнула в небо, со словами: «Я всегда побеждаю», – коснулась земли. Елена разбиралась в оружии. В мужчинах, наверное, тоже…
Другой нож – «милитари классик», любимый нож легионеров – презент другой ученицы, Ольги. Он был прислан Владу по почте с письмом. Влад все таскал с собой и не мог передать ей при встрече (никак не удавалось пересечься в Москве) экзотическую монету – бир таньха алтын урда – один медный золотоордынский таньга.
Влад любил небольшой финский ножик, подаренный учениками из Таллинна – на ножнах была наклеена табличка – «Мастеру от ЭСТ-1».
А любимый нож Влада был очень простенький, из хорошей стали, с рукоятью из чем-то обработанного дерева. Пятнадцатисантиметровое лезвие и удобная рукоять… Этот нож Влад отобрал у одного ублюдка.
Как-то Влад шел по Лесному проспекту. Запарковав свою черную «Волгу» у ресторана «Лесной», Влад намеревался пройти 200 метров до дома и завалиться спать. На углу Лесного и Матросова (того, который упал на дот, говорят, со словами «Проклятый гололед») Влад увидел интересную картину. Три каких-то ублюдка запихивали в «мерс-126» какую-то даму. Дама визжала, вырывалась, черти ругались, в общем, та еще клоунада.
Влад подошел и спросил:
– А вам помощь не нужна? Что-то вы ее никак запихнуть не можете – может, помощь нужна.
Все трое прифигели от такого странного предложения. Девушка, воспользовавшись замешательством, вырвалась и забежала за спину Влада. Хороша! Высокая, на каблуках заметно выше Влада, симпатичная, длинноногая и губастая. При взгляде на такие губы в голове мужчины (если, конечно, он к таковым относится) всего три мысли. Причем всего лишь одна об улыбке.
– Вот что, – сказал Влад агрессорам, – давайте так: я забираю девушку, и мы с вами расстаемся при полном взаимном уважении?
Один из ублюдков вытащил нож и сообщил, что Влад отсюда уйдет «только в могилу». Второй достал из «мерса» баллонник. Третий крутанул шеей и запястьями.
– Ты хорошо подумал? – спросил Влад ублюдка с ножом.
Не дождавшись ответа, вытащил «Макаров» и загнал патрон в патронник.
– Это у него газовик, – неуверенно проблеял обладатель баллонника.
– Я похож на мужчину, который ходит с газовиком? – удивился Влад. – Но чтобы развеять твои сомнения…
С этими словами Влад прострелил насквозь «мерс».
– Нэ газовык, – констатировал разминавший шею и запястья с южным акцентом.
– Баллонник и нож сюда, – приказал Влад, – потом медленно в машину и нахрен отсюда!
– Мы с тобой еще встретимся, – пообещал урод, расставаясь с ножом.
– В любое время, – сообщил Влад, – записывай пейджер.
Но записывать никто не стал. Проезжавшая мимо милицейская машина прибавила газу и скрылась за поворотом на Кантемиров скую.
Баллонник у Влада был в машине, потому он его выкинул по дороге, а нож оставил – понравился!
До сих пор – любимый нож Влада.
А с девушкой этой Влад расстался через год…
Из поездки в Азию Влад привез офигенный кампучийский нож. Но это уже совсем другая история.
Рамиль-ака и его уроки
Кто-то из приятелей Влада рассказал об одном удивительном человеке – Рамиле Измаилове.
Рамиль-ака учил драться на ножах. Татарская школа ножевого боя. Та самая, от которой берет свое начало и казачья.
Влад познакомился с ним. Рамиль-ака рассказывал удивительные вещи. У ордынцев (крымцев и карагашей) нет ничего общего с казанскими булгарами, кроме языка. Ордынцы другие. Внешне – среди ордынцев полно рыжих и белобрысых. Хотя все скуластые. Ордынцы широкоплечие, массивные, рослые. Психически – тоже иные. Ордынцы больше похожи поведением на северокавказцев – такие же жесткие, агрессивные, неподатливые. Как и кумыки Северного Дагестана прогибаться тоже не умеют. И язык, кстати, один – кумыков ордынцы понимают без перевода. «Даг» на ордынском «гора», «Стан» – «страна». Дагестан – Страна Гор.
Потому ордынцы и вообще все тюркоговорящие веселятся, когда урусы презрительно говорят «даги»!
Идиотизм! Думкопф!
Назвать человека «Гора»! Это все равно, что именовать гигантами – комплимент офигенный! Это все равно, что пытаться оскорбить словом «МОГУЧИЙ».
«А казаки – это остатки русского золотоордынского войска, – рассказывал Рамиль-ака. – Когда Бату покорил Русистан и сделал его десятым улусом, он потребовал от урусов воинов. Князья прислали, как вы понимаете, не самых могучих богатырей. Бату печально осмотрел войско и сказал: – Этих людишек надо год кормить, а потом два года учить. Сколько их тут, пять туменов? Значит пять тысяч лучших всадников-ордынцев – в инструктора! Пусть научат их воевать. И пока учатся – кормить всех до отвала!
Через три года Бату двинул армию на закат. И передовым отрядом шли пять туменов урусов. Обученных верховой езде по-ордынски, чтоб шапку на скаку с земли подбирали, и знаменитой татарской рубке, когда гюрда (шашка) превращается в сияющий отблеск, летящий с оттяжкой. Через века ее назовут “Казачьей”. Тонкая полоска стали, летя с оттяжкой, прорубала стальной доспех.
Когда войско вернулось с победой, Бату предложил урусам вернуться в Русистан или получить в пользование степи за порогами Дона. Немногие захотели обратно в стойла. Большинству понравилась жизнь свободных ордынцев. Бату был толерантен к религиям – в его армии плечо к плечу дрались и язычники, и мусульмане, и христиане. Пожелали урусы сохранить свою веру – без проблем. Только по призыву хана пять туменов должны были выставить кочевые урусы.
И клич ордынский, с которым шли в атаку не забывать: “ХУРА!” (“Убей!”). В тюркском три буквы “х”. Одна – как украинская “г”, одна как “кх” в слове кхмеры, одна горловая и едва слышная. Вот ее-то урусы и потеряли в боевом кличе», – объяснял Рамиль-ака.
Он учил любить нож. Но Влада этому учить и не надо было. Влад любил ножи почти маниакально. И ухаживал за ними. Влад неплохо научился на военной службе орудовать НР-1 («ножом разведчика»). Свой НР-1 Влад называл «Нура» (Светлая), отполировал до блеска и заточил до невозможной бритвенной остроты. И это было правильно! Дас ист рихтиг!
Влад умел и резать, и колоть, и двигаться.
Но Рамиль-ака показал Владу, что ни хрена он не умеет.
– Если алэсен бчаг (взял нож) – двигайся, ибо остановка есть смерть! – говаривал Рамиль-ака.
Метание ножей смешило его. « Бчаг йук маса атеран! Хочешь метнуть – метни камень! Или пруток свой! Нож – чтобы резать! Врага суяш кяряк ! Резать надо!»
Рамиль-ака полагал, что разок зарезать барана или корову – лучший антишок для тех, кто порога лишения жизни не переступал.
– Сила не нужна, – говаривал он, – мясо режется острым ножом легко. Даже если это мясо пытается увернуться.
После любого укола – проворот и извлечение под углом.
Но РЕЗАТЬ ЛУЧШЕ, ЧЕМ КОЛОТЬ! Почему говорят не «заколю», а «зарежу»?
Татарский бчаг – широкое лезвие сантиметров двенадцать длиной, но в отличие от узбекских пчаков не с тонкой ручкой, а с широкой. Почти как у финского ножа.
– Широким лезвием резать, узким колоть, – говаривал Рамиль-ака.
И тренировались его ученики резать. Болели кисти, болели плечи, но Рамиль-ака был вечно недоволен.
– Медленно двигаетесь, медленно! Тесс кяряк! Тесс бу-лем! Медленно двигаешься – аз-маз юльесен! (Чуть-чуть умрешь.) Йук маса кяряк ухляш! (Не спать!) АЛГА, АЛГА, АЛГА!
Все это называлось «группой здоровья». Наверное потому, что там все были очень здоровые. Один здоровей другого. Два десятка крепких ребят махали ножами каждый день по паре часов. Русские, немцы, татары, дагестанцы. Рамиль-ака был интернационалист. Но он не любил тех, кто не понимал татарского, на котором он вел больше половины занятия. Здесь исконно ордынские земли. И на тюркском здесь говорили еще при хазарах. Потому – либо учите тюркский, либо гетты вон! Гафу ите-гес, меймуны, бананов йук!
Причем Рамиль-ака мешал тюркские слова с русскими, хотя при необходимости говорил по-русски без акцента. Когда приходили меймуннар (обезьяны) из Спорткомитета с проверкой, все прятали ножи и начинали прыгать с прыгалкой и отжиматься от пола – ну группа здоровья же!
■Когда вступаешь в битву – смотри в никуда, будешь видеть все!
■Когда добиваешь врага, смотри ему в глаза – возьмешь его силу.
■Нож не топор, не руби. Режь быстро, но мягко.
■Враг видит нож в тот момент, когда он рассекает его тело.
■Сила ничего не дает – побеждает быстрейший.
■Учитесь взрываться в движении! Но пусть разум ваш остается холодным.
■Я куда больше испугаюсь разъяренную психичку с шилом в руке, чем спокойного атлета с огромным кинжалом…
■Стань тенью, аскер (воин), и злые глаза смерти не смогут увидеть тебя!
■Аскер, Юрак-таш! Воин с каменным сердцем!
■Если взял в руки нож – режь! Передумал – незаметно верни в ножны…
■Как только ты родился – ты начал умирать. Взял в руки нож – будь готов к смерти.
■Собрался резать – режь!
■Взял в руки нож – успокой свое сердце!
Рамиль-ака учил ходить по канату. Он считал, что это лучше всего успокаивает сердце. Канатоходцы – так прикалывались над собой ученики Бчаг-усто, Ак-баши (Мастер ножа, Белая, в смысле седая, голова).
Однажды, много лет спустя, Влад оказался в конфликте с «синелапыми».
Когда его взяли за шиворот и приставили к горлу нож, Влад невозмутимо произнес:
– Если бы ты хотел меня прирезать, я был бы уже трупом. Если хочешь поболтать – отпусти воротник и убери нож! Дас ист нихт рихтиг. Дас ист шлехт, зер шлехт, брудер!
«Синелапые» впечатлились хладнокровием фраера…
«Спасибо, Рамиль-ака», – подумал Влад.
Однажды Влад влез в какую-то личную разборку Старшего Димы. Дима строго запретил брать с собой огнестрел. Оставил Влада в машине, а сам пошел разговаривать с какими-то уродами. Просьба или команда Старшего Товарища были для Влада руководством к действию, и Влад сидел в машине, поигрывая прекрасным ножом норвежского мастера Хелле. Шикарный финский нож, сделанный норвежскими металлургами из трехслойной стали. В середине углеродка, закаленная до 61 единицы Роквэлла, а по бокам мягкая нержавейка. Как вдруг увидел, что Старший Дима бьет одного из уродов по роже и урод падает на спину, пытается встать и снова падает. Влад, одним движением открывая дверцу, выпрыгивает из машины и оказывается с ножом в руке за спиной уродов.
– Не надо, – глухо говорит им Влад, – буйук маса кяряк… Дас ист нихт мусс .
И до уродов реально доходит! Забрав своего, уроды, бормоча неопределенные угрозы, сваливают.
– Быстро выпрыгиваешь из машины, – комментирует Старший Дима. – А ты на каком языке такую злобную фразу изрек?
– На татарском. А фраза не злобная… Перевод – «Не надо этого». И то же самое на немецком.
А нож этот Влад переломил своими руками. Спустя несколько лет и за много тысяч километров на юг…
В Израиле на блок-посту прицепилась женщина-полицейская: «Вы не имеете права таскать на поясе нож!» Товарищ Влада, махнув коркой сказал: «Пропустите нас, я из Шабака (типа нашего ФСО)».
Но дама иронично посмотрела на него и произнесла:
– Я – ОФИЦЕР ПОЛИЦИИ ИЗРАИЛЯ! И вся ваша долбанная контрразведка не может мне помешать делать мое дело!
Назревал конфликт. Товарищ Влада, Саша, покраснел. И хотел уже начать сношать мозг этой даме, как Влад спросил:
– Проблема в ноже?
– Да.
Влад вставил нож в щель в стене и переломил лезвие.
– Теперь проблем нет?
– Нет. Но я должна записать ваши паспортные данные.
– Битте, либер Фройлян , пишите! Только не перепутайте! Штангер, Влад Штангер, через «а». Напишите через «я» – заставлю сожрать протокол. Ду хаст ферштеен?
– Круто, – сказал Саша, держа отломанное лезвие и рукоять.
А потом у Влада появился отличный камбоджийский нож.
Но это уже совсем другая история…
Умения
Отец Влада любил повторять:
– Как говорил один мудрый человек, мужчина должен уметь стрелять, драться, водить машину и танцевать вальс.
Папа Влада драться, по-видимому, умел. Хотя никогда этого не делал. Но бить кулаком с вложением корпуса Влада научил именно он. Спустя много лет Влад научил тому же семилетнего сына. Но добавил к кулачному еще и удар ладонью. И ногами по нижнему уровню до высоты колена.
Стрелял отец Влада тоже нечасто. И в очках. Папа Влада был близорук. Но когда друзья семьи родителей привезли на дачу пневматическую винтовку, папа Влада стрелял из нее лучше всех. Влад нервничал. Он сильно хотел попасть в цель, и это мешало ему. Следующий раз Влад будет стрелять по мишеням через десять лет в Учебном Центре.
Девятнадцатилетний Влад взял АКМС-7,62 и три патрона. И к удивлению всех окружающих, выбил тридцать из тридцати возможных. Капитан Маматов дал Штангеру десять патронов. Из ста возможных Влад выбил сто. На месте десятки – рваная дыра. Капитан пощелкал языком и сказал: «Неплохо!» А через неделю на первенстве гарнизона Влад выбил из мелкашки 593 из 600. Это было круто!
Норма Мастера Спорта СССР по винтовке – 592. Лучше Влада отстрелялись только Андреас Темкавичус, по прозвищу «Андрюха-Латыш». И Эйнард Рахъя из Таллинна, по прозвищу «Тормоз». Оба выдали 594 из 600. Но они на гражданке были Мастерами Спорта. Так, третий раз взяв в руки ствол, Влад стал Мастером Спорта. Вообще-то, меткая стрельба была наследственным свойством.
Семейная легенда гласила, что дед Влада, чекист, на каком-то чекистском сборе удивил самого Ворошилова. Поднявшись с бодуна, Климентий Ефремович поставил семь бутылок из-под водки.
И семью выстрелами из нагана сбил шесть из них. Осведомился:
– Ну что, товарищи чекисты, кто повторит результат Климентия Ефремыча?
Все чекисты в замешательстве: выстрелить хуже – Ворошилов оборжет, выстрелить лучше, еще разгневается…
И тут дед Влада говорит:
– А позвольте, Климентий Ефремович?
– Валяй, товарищ Штангер!
И дед Влада сбивает ВСЕ СЕМЬ БУТЫЛОК с той же дистанции. Все думали, что разозлится Клим, но засмеялся он, обнял деда Штангера, расцеловал и потребовал гравера. И на серебрянной накладке сделали надпись: «ШТАНГЕРУ ОТ ВОРОШИЛОВА».
Не защитил в 37 году этот револьвер деда Штангера…
Так что стрельба меткая Владу передалась по наследству…
Как-то с 300 метров из СВД сбил Влад коробок спичек. За что удостоился высшей похвалы от Капитана Маматова: «Неплохо, курсант, весьма неплохо!».
Влад очень не любил драться. Из детства засела мысль, что дерутся только идиоты. Потому Влад, которого научили неплохо драться на самбо, и в Вооруженных Силах тоже немножечко, категорически не любил физические конфликты. Когда они возникали – один удар, максимум два, и быстрый отход. Стальной пруток, нож, ладонь, шарик в носке – всегда под рукой.
Права Влад получил в восемнадцать. В Вооруженных Силах научился водить любую военную технику от «уазика» до БТР-80 и БМД-2. По самым крутым и извилистым дорогам. Вот только правила дорожного движения там не освоил. Влад ездил по городу, в общем, спокойно. Но при необходимости давил газ до пола.
Иногда Влада накрывало. Он ночью садился за руль, гнал в Зеленогорск, выпивал в ночном кафе чашечку кофе и гнал обратно. Однажды (тогда Влад еще рассекал на «вольво-940»), когда ехал обратно, его обогнал какой-то парень на «мерсе-126». И не то чтобы посмотрел на Влада, а СМЕРИЛ ВЗГЛЯДОМ! Влад прибавил – 130 км/ч! Обошел «мерса». В зеркало посмотрел – опять на обгон. «Ну ни фига», – изумился Влад и прибавил – 160! «Мерс» пошел на обгон. Сто восемьдесят! «Мерс» начал отставать, потом опять приблизился.
Последний раз Влад взглянул на спидометр, на нем было 190…
Дальше Влад боялся оторвать глаза от дороги…
К посту ГАИ вылетели борт в борт. Скорость стали сбрасывать одновременно. Мимо поста проехали 60 км/ч. И, не сговариваясь, повернулись друг к другу и подняли вверх большой палец.
КРУТО!
Влад ни разу не видел отца, танцующим вальс. И не знал, умел ли отец его танцевать вальс. Но, вернувшись к гражданской жизни, Влад нанял учительницу танцев. Милая интересная дама лет тридцати пяти (Владу было двадцать четыре) по имени Илона взялась за пять уроков научить вальсировать. Пять уроков оказалось даже много. Природное чувство ритма и пластика помогли Владу освоить вальс быстрее. Потом взялись за танго. Но премудрость сию Влад так до конца и не освоил. С Илоной отношения так и не переросли в романтические, хотя взаимная симпатия ученика и учительницы имела место быть…
Однажды это умение пригодилось Владу.
Влад танцевал вальс с одной Особой Королевской Крови.
Но это уже совсем другая история…
Зависимости
Влад никогда не понимал персон, которые не принадлежат себе.
Влад не понимал ни алкашей, ни наркоманов, ни человекозависимых. С алкашами и нарками все понятно – их поведением управляет наркота. А человекозависимые вызывали глухое раздражение.
Одно время Влад работал с партнером, у которого была сумасшедшая жена. Приезжая домой, мудак отключал телефон. «Жена не любит, когда звонят,» – объяснял мудак.
Влада это бесило. Если мудак, который был старшим партнером, был срочно нужен, его было не вызвонить. Такая вагинозависимость приводила Влада в ступор. Он не мог понять, почему конкретной женской особи и ее за…бам придается значение. Влад всегда полагал: любит – поймет и примет, что у мужчины на первом месте его дело. А не любит и не понимает – так нафиг она такая нужна?
Вагинозависимые были для Влада загадкой. Влад часто влюблялся, совершал безрассудные, с точки зрения цивилизованного человека, поступки, но никакая страсть никогда не определяла его поведение и отношение!
Так же Влада всегда коробило от членозависимых теток. Если женщина начинала мести какую-нибудь хрень о своем большом и светлом чувстве к какому-нибудь пенису, Владу становилось скучно, он начинал зевать и терял интерес к самке с каждым ее словом…
Владу чужда была ревность. Он никогда не выслеживал жен и любовниц. Возможно, никогда не ревновал. Но тех дам, кто оказывался ему близок, Влад привозил в одно очень красивое место на берегу Финского залива и спрашивал: «Красиво?».