Беседы моего друга Влада Штангера и суфийского шейха
Судьбе было угодно привести однажды Влада к одному Мудрецу Востока. Однажды он встретился на своих занятиях по экстремальной психологической подготовке со своим старым приятелем, еще с военной службы.
– Салман, тебе-то нахрена мой экстрим? После наших напрягов, да и во время Горной Войны, я так понимаю, ты в стороне не остался. У тебя вся жизнь сплошной экстрим.
– Да понимаешь, брат-командир, твою книжку «Человек Вооруженный», прочитали вслух моему прадеду, и он сказал, что хотел бы с тобой пообщаться.
– Твой ПРАДЕД?!! Брат, да сколько же ему лет?!!
– Сто девятнадцать. Он – великий мудрец. В наших горах многие считают его святым устазом.
– Он в Питере?
– Нет. Он у нас в республике Горная. Мы приглашаем тебя к нам.
– Вот так? Это слегка неожиданно, – и вдруг Влад принял решение. – Я готов!
– Отлично, – с облегчением вздохнул Салман.
Отменив пару тренингов, Влад вылетел в республику Горная. Самолеты туда не летали. Пришлось долететь до аэропорта «Боржоми», а оттуда на машине поехали на юг. С третьего часа езды начались блокпосты. Угрюмые рожи в шлемах с автоматами долго и придирчиво изучали документы. Иногда просили выйти из машины. И досматривали придирчиво.
Пару раз интересовались целью поездки. Пока спасала корка Салмана. Салман с каждым километром все больше нервничал, хотя держался хорошо. С какого-то момента за «нивой» Салмана шел какой-то внедорожник, похожий на «исудзу». Наконец, джип помигал фарами, и Салман притормозил и съехал с дороги. Вышел из машины. Из джипа вышли двое вооруженных мужчин.
– Ас-салам алейкум!
– Ваалейкуум ас-салам!
Из машины вылез третий, аж с двумя автоматами в руках.
Салман и двое воинов говорили по-горски. Третий подошел и вручил автомат Салману, второй Владу.
– Не разучился? – спросил Салман. Горцы захохотали.
– Не разучился, – Влад отстегнул магазин, проверил наличие патронов, пару раз вскинул автомат к плечу. – Весло! АКМ-7,62. Неплохо.
Снова «нива» накручивает километры горной дороги.
Еще дальше в горах машину остановили люди в военной форме. Бороды и говор с акцентом выдавали воинов НЕФЕДЕРАЛЬНЫХ сил. Влад не понимал по-горски. Но тон ему явно не нравился.
Влад аккуратно переложил автомат поудобнее, опустил предохранитель, оттянул затвор и вогнал патрон в патронник. Наконец, Салман, обнявшись с каждым из них, вернулся в машину.
– Кто эти люди? – спросил Влад.
– Ваххабиты, – сообщил Салман. – Мы с ними, знаешь, не очень… но не конфликтуем. Но эти ребята не упустят возможность покритиковать нас и попроповедовать, рассказать о своих взглядах на ислам.
– А ваша трактовка иная?
– Да. Мы – суфии. Рашидийского тариката. А мой прадед – наш шейх. Его приказ – закон для мюридов.
– Сто девятнадцать лет. Долго.
– Дай Аллах еще много лет жизни. Знаешь, когда в республике Горная избрали президента, прадед подошел к нему и спросил: «Ты кто? – Я – президент. – Ты мусульманин? – Да. – Вот Коран. Здесь нет слова “президент”. Ты можешь объяснить мне, КТО ТЫ ТАКОЙ?» И президент стоял перед мудрым стариком и не знал, что сказать. Представляешь?
– Да, серьезен твой прадед.
Доехали до места, где кончилась дорога. Влад и не знал, что дороги могут вот так кончаться.
– Шейх не любит автомобили. Там за поворотом парковка.
Обменявшись приветствиями с двумя мужчинами, у одного из которых было такое же «весло» как у Влада с Салманом, у другого РПК с коробом для ленты, Влад и Салман отдали свои «весла».
– Они не понадобятся здесь, – заметил Салман.
Влад и Салман остались с ножами, с которыми не расставались никогда. Молодой парень, подросток, подвел Салману и Владу коней. Оба вскочили в седла и отправились дальше.
– Кто этот парень?
– Мой двоюродный дядя.
– Дядя! – Влад засмеялся.
– Ничего смешного, – сказал Салман. – Старшему сыну шейха – СТО лет! Младшему – двадцать.
Они подъехали к огромному навесу. Под навесом сидели мужчины. Много. Очень много.
Все родственники, догадался Влад. И все потомки шейха.
Спешились. Уздечки подхватил какой-то подросток. Влад и Салман подошли. Присели на свободное место на коврике. Шла лекция. Высокий широкоплечий седой мужчина что-то говорил на горском проникновенным голосом.
Лекция закончилась. Мужчины встали, поклонились и стали расходиться.
Влад и Салман подошли к Шейху. Странно! Он совершенно не производил впечатления старика. Шейх был высоким крепким мужчиной. Влад не подумал бы, что он старше пятидесяти. Если бы не совершенно седая борода и волосы. И глаза! Это были глаза того, кто знает неведомое прочим.
– Ас-салам алейкум, Шейх.
– Ваалейкум.
И тогда Влад услышал:
– Я хочу, чтобы ты понял то, что пока за пределами твоего понимания.
И Влад начал учиться понимать.
Здесь я приведу некоторые беседы Влада и Суфийского Мастера. Влад принес свои извинения за возможные неточности, ибо записывал он эти беседы много позже. А тогда многим словам Мудреца не придавал значения.
* * *
Однажды Шейх показал Владу кинжал.
– Что это? – спросил он.
– Кинжал. Дамасск. Век восемнадцатый. Слоновая кость и бирюза. Сделан нестандартно для дамасских клинков. Похоже на работу атагийских мастеров. Полагаю, что выполнен дамасскими оружейниками по заказу горских князей Кавказа.
– Близко. Только у горцев никогда не было князей. Это в соседнем Горностане были шахи и ханы. А у нас – нет.
– Я не очень хорошо знаком с историей Кавказа, увы!
– Скажи, – спросил Шейх, – разве мог этот кинжал сам собой выковаться из дамасской стали, на него закрепиться рукоять из слоновой кости и отделаться бирюзой и серебром?
– Нет, конечно. Его делал хороший кузнец.
– То есть, этот кинжал доказывает, что кузнец существует, даже если ты ни разу не видел ни одного кузнеца?
– Конечно.
– Посмотри, – Шейх обвел руками пространство, – разве мир, окружающий нас, устроен проще этого кинжала? И разве этот мир не является доказательством существования Создателя, даже если ты его ни разу не видел?
– Ты какого вероисповедания? – спросил однажды Шейх. – Никакого. Внеконфессиональный Единобожник.
– А хочешь, я докажу тебе, что ты мусульманин?
– Я – мусульманин?!! Шейх, при всем уважении, ты ошибаешься.
– Смотри. КТО ТАКОЙ МУСУЛЬМАНИН? Тот, кто верит в Бога. Веришь?
– Не просто верю, знаю, что он есть!
– Хорошо. Тот, кто верит в Ангелов. Веришь, что существуют Ангелы – проводники Его Воли?
– Убежден в этом.
– Тот, кто верит в Пророков и Посланников. Веришь, что создатель посылал людей с Миссией?
– Да.
– Нуха, Ибрахима, Мусу, Исуса, Мухаммада (СААС).
– Да. Каждый из них приходил, чтобы научить чему-то нас. Это были Великие Люди.
– Это были посланники. Велик только Создатель. Тот, кто верит в Писания. Веришь, что Создатель даровал людям инструкции?
– Да, верю.
– Тот, кто верит в Судный День. Когда каждому придется держать ответ перед Создателем за все, что он сделал в своей жизни.
– Верю.
– Я тебе перечислил пять столпов веры. Тот, кто в это верит – УЖЕ МУСУЛЬМАНИН!
– Но я не молюсь вместе с вами…
– Значит, ты плохой мусульманин, который пренебрегает священной обязанностью перед Создателем. И ты сам этого пока еще не понял.
Влад был озадачен. Надо же! Он – мусульманин, но сам еще этого не осознал…
Однажды Влад рассказал Шейху о шамане. О Законе, о котором тот рассказывал. О Законе, относиться к которому надо с почтением. О Законе, которому повинуются даже самые высшие духи. О Законе, над которым никто не властен, зато Он властен над всем. – Он говорил о Создателе, – уверенно сказал Шейх. – Он знает о Нем. Но его знание искажено.
– А ваше?
– А наше нет….
– Пойми, – сказал Шейх, – либо мы верим Пророкам, либо, Астагфируллах, нет! Если верим, то всем. Ведь Посланники Аллаха не могут лгать. Если не верим, Астагфируллах, то уходим во тьму Безбожия. – Логично.
– Значит, все слова Посланников истинны. И если последующий Посланник отвергает Предыдущего, то он не посланник, а ЛЖЕЦ! Ты читал Евангелия. Скажи, отрицает Исус Ветхий завет?
– Нет. Он говорит: «Не отменять завет пришел я, но исполнить его».
– Вот видишь! Значит Исус (мир ему) – истинный Посланник! Ты читал переводы Корана. Мухаммад (СААС) где-нибудь отвергает Исуса?
– Нет.
– А слова Мухаммада (СААС): «Я – ПОСЛЕДНИЙ ПРОРОК», – истина?
– Да.
– ЗНАЧИТ ВСЕ, КТО ВЕЛИЧАЛ СЕБЯ ПРОРОКАМИ И ПОСЛАННИКАМИ ПОСЛЕ НЕГО – ЛЖЕЦЫ!
Однажды Влад вместе с Шейхом поднимался в горы. Шейх шагал легко и свободно. Влад тяжело дышал и в глазах его темнело. – Почему я устаю, а вы нет? Вы в разы старше меня.
– Успокой сердце.
– Как?
– Вот так.
В нескольких словах Шейх объяснил. Влад понял.
И легко зашагал рядом.
– На самом деле, – сказал Шейх, – человеку для жизни надо очень мало. Если ты отделишь свои потребности от своих понтов, ты будешь удивлен – КАК МАЛО ТЕБЕ НАДО!
– Запомни, – сказал Шейх, – если ты захочешь прийти в мечеть и послушать умных людей, в любой мечети мира тебе будут рады. Тебя приветливо встретят. Тебе расскажут о молитве, Коране и Боге. Такого нет больше ни в одной религии мира. – А почему?
– А потому, что высшее благо для нас – рассказывать о Создателе и приводить людей к Служению Ему.
– Почему же тогда многие интересанты боятся даже входить во двор мечети?
– Потому, что не знают.
– Все пророки приходили к своим народам. И лишь один Мухаммад (СААС) – ко всем. Он пришел к каждому человеку на земле.
Когда Влад собирался уезжать, Шейх сказал: – До скорого, Иншаллах . Мир тебе и милость Создателя.
– И тебе мир, Шейх, и Дому твоему, и всей большой семье твоей…
Но пришел момент, когда Влад вернулся в горы.
Но это уже совсем другая история…
* * *
Шейх иногда уделял особое внимание Владу.
Реже, чем хотелось бы. Но куда больше, чем Влад, наверное, заслуживал. Слишком много мюридов ждали его мудрого слова. И слишком много учеников нуждались в нем.
Гораздо чаще Влад беседовал с одним из продвинутых учеников. Троюродным дядей Салмана. Звали его Камиль. Ровесник Влада, с повадками бывалого воина, Камиль был остроумен и начитан.
Как-то заговорили об Ошо.
– Ошо не суфий! – категорично заявил Камиль.
– Почему? – поинтересовался Влад. – Он сам говорит, что суфий. И другие его тоже называют суфием.
– Рашид, ты фээсбэшник?
– Нет.
– Но если ты сам начнешь себя называть фээсбэшником и тебя так буду называть я, Салман, Шамиль, Арби, ты от этого станешь фээсбэшником?
– Нет, не стану.
– Вот и Ошо не стал суфием!
Позже, беседуя с Шейхом, Влад услышал: – Суфизм неотделим от ислама. СУФИЙ – ЭТО ПРЕЖДЕ ВСЕГО МУСУЛЬМАНИН! И только потом – суфий!
Мы считаем, что суфизм берет свое начало с обета, который некоторые сподвижники дали Пророку Мухаммаду (СААС). Так вот с этого обета и началась цепь. Великая Цепь преемственности, Рашид!
Когда-то суфии – это были те, кто нес с собой Коран, четки и меч. И ЗНАНИЕ!
Когда-то к Пророку пришли трое юношей.
Один сказал, что посвятит жизнь изучению Корана.
Второй сказал, что посвятит жизнь Военному Джихаду.
Третий сказал, что посвятит жизнь постам и молитвам.
И на этом основании все трое не желали заводить семьи, жен и детей.
Пророк (СААС) посоветовал им идти выбранным ими путем, но не отказываться от обзаведения семьями…
– Так вот, Рашид, – сказал Мудрец. – Суфии исполняют Волю Пророка (СААС), объединяя Путь, рекомендованный им!
Суфий заботится о женах и детях.
Суфий изучает Коран.
Суфий ведет Джихад.
Суфий делает намаз и держит уразу.
И все это суфий должен делать куда усерднее, чем прочие мусульмане.
– Почему?
– Потому, что он – суфий!
– Шейх, я смотрю, мюриды очень много упражняются в военной подготовке. Это тоже для военного Джихада?
Шейх засмеялся.
– Нельзя так буквально и примитивно понимать Джихад!
САМЫЙ ВЕЛИКИЙ ДЖИХАД – ЭТО БОРЬБА СО СВОИМИ ПОРОКАМИ И СЛАБОСТЯМИ!
А когда одни бандиты нападают на других, уверяя, что это Джихад – мы не хотим иметь с этим ничего общего!
Я могу сказать любому мусульманину эти слова:
«Научись вести себя среди неверных так, чтобы они говорили: “Какой честный и достойный человек!” – это будет Джихад.
Расскажи христианам и евреям, что они не враги нам, ибо сам Всевышний в Коране назвал их Людьми Книги – это будет Джихад.
Будь таким, чтобы неверные захотели тебе подражать – это будет Джихад».
– Круто! А почему все свободное от молитв и чтения Корана время суфии упражняются с оружием?
– Рашид, это – Сунна. Пророк (СААС) рекомендовал мусульманам следующие виды спорта: бег, верховая езда, борьба, стрельба. Эти виды спорта для мусульман – традиция, благословенный обычай, Сунна! А для горцев и степняков еще и адат.
Шейх сделал Владу знак удалиться и погрузился в размышления.
Влад с Камилем шагали по тропе. – Камиль, а зачем так усердствовать в боевом искусстве?
– Чтобы всегда быть готовыми защитить дом, род, шариат. Каждый мюрид – воин.
– А почему вы не ладите с ваххабитами?
– Они плохие люди, – сказал Камиль. – Они создают в мусульманине образ врага. Вот смотри – взорвали они бомбу, убили нескольких простых людей в метро или на остановке. Чего добились?
– Ну, напугали…
– КОГО?!! Власти? Они на метро не ездят! И на автобусных остановках не стоят. А для людей, которые живут на равнине, женщина в платке или мужчина с бородой и в папахе теперь – угроза. Враг. И чего они этим добились? Всеобщей ненависти и требования от властей ужесточить режим.
Смотри, Рашид, пять отморозков валили ментов в Приморье – и что? ВСЕНАРОДНАЯ ПОДДЕРЖКА! Им помогали, прятали их, под них косили. Их даже называли не банда, а ПАРТИЗАНЫ! А ведь эти маньяки убивали младших офицеров милиции. МЛАДШИХ! Тех, кто просто делал свою работу. А из них сделали героев!
Да если бы «Лесные братья» вместо того, чтобы взрывать и убивать и брать в заложники ни в чем не повинных людишек, начали бы отстрел: неправедных судей, генералов, банкиров, ломбардщиков…
– Да, ведь брать проценты – харам!
– Точно! Представь, как бы к ним относились простые люди в Раше?
– Наверное, поддерживали бы?
– Однозначно! И постоянно заявляли бы, что воюют не с народом, а с РЕЖИМОМ! И почаще вспоминали бы слова «Ахлю-Китаб-Люди Книги». Да их бы поддерживали, им бы помогали, к ним бы тянулись. И к исламу многие бы пригляделись иными глазами. Либо они этого не понимают – тогда они идиоты. Ибо это ясно даже ребенку. Либо понимают и не желают – но тогда они враги! Враги Гор! Враги ислама! Либо, Аллаху Алим, есть что-то такое, чего не знаем мы.
– А почему вы так не поступаете?
– А У НАС НЕТ ПРЕТЕНЗИЙ К ПРАВИТЕЛЬСТВУ РОССИИ. К новой власти или, как ты говоришь – Питерской команде мы вполне лояльны. Они разумнее всех урусов, которые были раньше. Они понимают, что кроме нас – тут опоры больше нет. И мы видим, что сотрудничать лучше, чем враждовать.
– Но с ваххабитами вы не враждуете?
– Нет. Они же, хоть и заблудшие, но мусульмане, да вразумит их Аллах! Этим, кстати, мы тоже от них отличаемся. Мы, суфии, считаем их, заблудших, мусульманами, а они всех, кто их воззрений не разделяет – полагают неверными… Ладно, Рашид, хватит про политику, пошли посмотрим борьбу. Даже тебе, самбисту, есть чему поучиться.
– А стрельба?
– А стрельба завтра.
– Алга!
* * *
Влад с Камилем смотрели борьбу.
Боролись молодые горцы. Борьба довольно примитивная. Но жесткая. Что-то типа татарской борьбы в пояса, с детства знакомой Владу, но с подсечками, подножками и подхватами.
– Камиль, а зачем в борьбе столько ограничений, – спросил Влад. – Ограничения снижают эффективность.
– Ты сам говорил, что борьба не для боя. Борьба для воспитания. Воли к победе, характера, стойкости. И для тренировки тела – сил, выносливости, гибкости. А в бою нужны лишь эти качества. Воины в бою редко сходятся в рукопашке. Ну, а если сойдутся, бодаться, как борцы, они не будут. Скажи, много силы надо, чтобы нажать курок пистолета в упор? Или всадить нож в печень врага?
– Да нет, не много. Меня тоже поражает то значение, которое придают всем этим боям без правил, «боям почти без правил». Ведь метнуть стальной пруток или выстрелить из травмата куда легче, чем годы долбить груши.
– Да, рассказывали парни из соседнего Горностана, у вас там в Питере вышел у них конфликт по бизнесу с какими-то крутыми наци-бойцами. Все накачаны, как воздушные шарики, все в татушках-свастиках, коловратах, только фаллическими символами не разрисованы. Наехали на ребят. «Черные», – говорит один. «Черножопые», – говорит другой. Ребята им сказали, что, во-первых, из них двое рыжих, а один русый, а среди нацистов два брюнета, так что, кто «черный», еще надо посмотреть, а с их правилами гигиены жопы чище, чем морды этих уродов. До драки не дошло, но стрелку забили.
Пришла толпа этих клоунов брито-татушных. Человек тридцать. Среди них даже один чемпион по пинкам по жопам на многоугольнике. Стоят, разминаются, биты крутят, хрень свою какую-то несут. Парни из Горностана подъехали на старой четверочке «жигулях», вылезли втроем, достали две «тэтэхи» и «калаш». И у всех фашистов диарея!
Они-то думали, что тут арена, на которой ярмарочные клоуны друг друга сношают, а тут вот она – СМЕРТУШКА, калибром семь-шестьдесят два. На всех хватит – сорок шесть пуль без перезарядки…
Так что жизнь есть жизнь, а смерть есть смерть – обосралась вся рать несокрушимая. А с ними и чемпион, который из себя перед журналистами великого воина корчит. Опора нации! Столп веры хренославной! – Камиль весело захохотал…
– С борьбой все понятно – гибрид самбо и татарской куреш, а там, я смотрю – джигитовка?
– Пошли, посмотрим.
Круто! Парни на скаку шапку с земли подбирают. Соскакивают и снова запрыгивают на всем скаку. На скаку стреляют. И все без воплей, без азарта, в каком-то сосредоточенном ритме….
– Верховая езда – один из благословленных Пророком (СААС) видов спорта. Мы трактуем его шире. Учимся водить все, что ездит и летает – Аллаху Алим , когда что понадобится… Шейх не любит автомобили, так что здесь только верхом, а там, внизу – и все остальное.
– И спецтехнику?
– Конечно! И танки, и БМД, и спецмашины. Все-все-все!
– А вам разрешают?
– Разрешают! Сам Глава Республики Горной относится к нам доброжелательно. Хотя и настороженно. Мы поддерживали его отца, поддержим и его. Позовет – придем на помощь!
– Скажи, Камиль, ведь тарикатов много. Чем ваш отличается от прочих?
– Брат, в суфизме много заблудших. Тех, кто пришел искать мистику, магию. Они найдут себе друзей лишь из шайтанов. Есть такие, кто обращается с мольбой не к Аллаху, а к образам своих шейхов…
– Но ведь это ересь! Ширк! Многобожие…
– В чистом виде! Можно просить Аллаха благословить шейха! Можно просить Аллаха дать шейху великое знание и великую силу, явив милость свою нашему Устазу. Но нельзя поклоняться ничему и никому кроме Аллаха! И нельзя ничего превращать в объект поклонения… Только Аллаху мы поклоняемся, как сказано в первой суре Корана…
– Ваш тарикат называется рашидийским, то есть, праведным?
– Ага! А еще салафитским. Так как мы следуем путем праведных предков – саляфов.
– А какого мазхаба придерживаетесь? Здесь в горах в основном шафииты….
– А наш мазхаб – Суннат Набийян(СААС). Все, что соответствует Сунне – наш мазхаб. Все, что не соответствует – нет. Да и Устаз наш всегда говорит: «Сверяйте мои слова с Кораном и Сунной. Пока они соответствуют – слушайтесь! Если, Астагфируллах , не будут соответствовать – следуйте Корану и Сунне, а не моим словам!».
– Так, может быть, вы совсем и не суфии?
– Суфии, самые настоящие. Я тебе потом расскажу все в деталях…
Тут зазвучал призыв на молитву. Остановились борцы. Прекратили свой забег наездники. Смолкли выстрелы. Все слушали, как над горами разносится Азан . Молитву читал сам Шейх. После молитвы Влад спросил Камиля:
– Скажи, брат, а разве есть довод на коллективные зикры?
– Сказано: «Поминайте Аллаха стоя, сидя и лежа на боках». А также: «Собирайтесь для понимания Аллаха». Так почему бы нам не собраться после молитвы и не поминать вместе Аллаха?
Владу его аргументы показались спорными. Но он не стал вступать в теологическую полемику….
– Брат, Устаз желает с тобой поговорить, – подошел Салман. – Иду.
– Расскажи, Рашид, как ты учил нефтегазов воевать? Мы культивируем джигитизм – одну из самых милитаризованных разновидностей суфизма. Мы строго следуем Сунне. Сказано овладевать – мы овладеваем. Сказано вести – мы ведем. Расскажи, Рашид! Ведь «Кто скажет, тот сеет, кто слушает, тот собирает». Ты много слушаешь, а нам не рассказываешь ничего! Хорошо ли это?
– Мои знания об этом мире слишком малы, о Устаз! Значит, мне полагается только слушать.
– Расскажи мюридам то, что ты знаешь о городских боях. Здесь в горах мы сильны. И ни ваххабитам, ни иноземцам, ни продажным генералам нас отсюда не выбить. Но вдруг, Иншаллах , мы захотим помочь нашим братьям в городах, если они попадут когда-нибудь в беду.
– Ну что же, Устаз, с удовольствием! Ты на столько открыл мне глаза, что если мои скромные знания будут полезны тебе, я буду искренне рад.
Итак, городские бои. По законам Нефтегазии, можно из оружия иметь только короткий нож, охотничье ружье и травмат. А нарушать закон страны, на территории которой обитаешь – нехорошо. Даже, если этот закон тебе не нравится. Пока он не вступает в противоречие с твоей молитвенной практикой. Итак – охотничье ружье, двенадцатый калибр. Почему не подходят тактические ружья и складные приклады? Элементарно – дольше вскидывать к плечу. Идеальный вариант – двустволка. Короткие стволы – быстрее разворот. Длинный приклад – удобнее вскидывать, чтобы и плечо и щека касались ружья одновременно. А потом, движущиеся детали снижают прицельность стрельбы. Поэтому двустволочка-вертикалка или горизонталка – самое оно! В городе эффективная дальность боя не более сотни метров. А картечь или тяжелая дробь дают разлет такой, что не промажешь. А каждая картечина имеет энергию, как макаровская пуля… А с полусотни метров заряд дроби в бронежилет – это уже не воин. Надолго. Прямые боестолкновения с регулярными частями проигрышны. А появление тройки, шесть залпов и отход – самое то! Тройка – идеальная группа. Тройки должны мгновенно собираться на острие атаки, создавая многократный перевес, и так же мгновенно рассыпаться на тройки. Я сам для городских боев выбрал бы даже не «весло» любимое, а двенадцатый калибр, двустволочку. Стрелять только залпами. Отходить только вместе. Своих не оставлять. Каждая акция должна быть четко сформулированной, прокачанной и отрепетированной. Причем многовариантно.
Акции должны быть громкими. И атака должна быть направлена так, чтобы не пострадали простые нефтегазы. А жертвами нападений партизан должны становиться Слуги Оккупационного Режима – СОР!
Зачистки проводятся на судей. Те, кто судит партизан, должны отстреливаться. Выявлять особо ярых врагов трудового народа и отстреливать.
Зачистки банкиров. Их ненавидят все: зарабатывают деньги, обирая пенсионеров и бюджетников. Отстрел банкиров поднимет рейтинг партизан.
Зачистки старшего офицерского состава.
Зачистки чиновников-кровопийц. Проворовавшихся, но не осужденных.
Зачистки депутатов – слуг режима. Аплодировать будет вся Нефтегазия!
Можно совместить эти акции с экспроприациями. Но это все надо отрабатывать.
– Отработайте, – сказал Устаз, – мы должны знать об искусстве боя все. Камиль, веди мюридов! Всем отрабатывать и учиться. Рашид, командуй. – Хорошо, Устаз.
– Отряд, внимание! За мной, на площадку для занятий бегом марш!
И начались занятия.
* * *
– Устаз! А позволено ли мне спросить тебя? – так обратился Влад к Шейху, опять поймав на себе изумленные и неодобрительные взгляды мюридов.
Спрашивать о чем-нибудь Шейха считалось верхом неприличия. Считалось, что Устаз сам знает, что надо знать мюридам, а чего нет.
– Спрашивай, Рашид.
– Устаз, а почему ты сразу стал называть меня Рашидом? Откуда это, если мне будет позволено поинтересоваться?
– А не снился ли тебе седобородый старец в белых одеждах, который называл тебя Рашид Али?
– ???
На изумленный взгляд Влада Шейх усмехнулся. Влад прекрасно понимал, что вопрос, откуда Шейх это знает, не только бестактен, но и останется без ответа.
– Рашид Али – прекрасное имя! Но в Горах двойные имена не приняты, и я назвал тебя Рашид, урезав половину имени. Ты хочешь спросить, откуда я знаю твои сны? Заглянуть в чужие сны – не проблема, если ты очистил свое сердце и успокоил его. Это не значит, что можно ночью приходить во сне и влиять на спящего – это в содружестве с шайтанами могут делать лишь колдуны. Нет! Но очистив и успокоив сердце и глядя на брата, которому хочет помочь, Суфий может с дозволения Всевышнего Аллаха заглянуть ему в сердце. Я взглянул в твое сердце, Рашид. И увидел там твои сны. В нашей жизни, ты говоришь, всего два важных события – рождение и смерть. Я добавлю еще одно – ОСОЗНАНИЕ ИСТИНЫ! Одно из имен Всевышнего Аллаха – аль-Хакк . Истина!
– Насколько я знаю, кабаллисты, в том числе хаббардовцы, манипулируют Именами Господа для достижения своих целей…
– Они манипулируют только шайтанами! А шайтаны, в свою очередь, манипулируют ими!
У Влада была на этот счет другая точка зрения, но он благоразумно промолчал, внимательно слушая Устаза.
– Имена Всевышнего, числом девяносто девять, не для того даны людям, чтобы ( Астагфируллах! ) манипулировать Создателем! Пророк (СААС) сказал нам: «У Аллаха прекрасные имена! Обращайтесь к нему по ним!» Именем Аллаха можно делать многое.
– Мне давно хотелось спросить, Устаз, если можно. А как вы тут лечитесь? Здесь же нет ни врачей, ни аптек? Шейх весело и заразительно засмеялся. Смех подхватили мюриды. Отсмеявшись, Устаз вытер слезы:
– Ну насмешил, Рашид, ну насмешил! МЫ НЕ ЛЕЧИМСЯ – МЫ НЕ БОЛЕЕМ! Мы – Суфии. Но если, по воле Аллаха, болезнь приходит, мы исцеляемся. Есть священное имя Аллаха аш-Шафи (Исцеляющий).
Начинаем лечение со слов « А узу биЛляхи мин аш-шайтани рраджим! Бисмилля Рахмани Рахим» Аллахумма, аш-Шафи, исцели брата нашего. Аллахумма, рахманум, смилостивься над ним. Аллахумма аль-Ваххаб, одари его здоровьем крепким. Раббана тавакальна! » При этом, читая аяты Священного Корана, держим руки в положении Ду’а , а потом касаемся этими руками больного. Если болезнь или рана серьезны – больше братьев соединяет свои Ду’а в едином обращении к Всевышнему. Мы можем читать Ду’а над водой и дать выпить больному. Существует множество дозволенных шариатом лечебных практик. Посмотри на Арби – всего лишь неделю назад он был тяжело ранен, а сейчас – ты даже не увидишь этого. Арби, расстегни рубашку!
Арби расстегнул рубашку. Правая сторона груди и плечо посечены осколками. Раны затянулись. Короста кое-где отвалилась, под ней была розовая кожа.
«Офигеть, скорость заживления…» – поразился Влад. Воин, он знал, что такое раны и как они заживают…
– Урок окончен! – Шейх повернулся и пошел к своему дому.
– Спасибо, Устаз! – вразнобой ответили мюриды.
Через час, после предполуденной молитвы, Влад с Камилем болтали, чистя общаковское оружие ветошью и оружейным маслом. – Понимаешь, Рашид, те, кто не знает мощи коллективной динамической работы, никогда не поймут, в чем наша сила. Салман много рассказывал о вашей с ним службе. Скажи, когда полсотни воинов в едином ритме отрабатывали атаку с повтором: «Хороший враг – мертвый враг!» – это увеличивало их силы?
– Конечно! В разы!
– А теперь представь, что эти воины – не кяфиры, а Единобожники. И повторяют они не кровожадную спецназовскую речевку, а слова Священного Корана. Повлияет это на них?
– Без сомнения.
– По воле Всевышнего ты будешь здоров там, где болеют и умирают другие. По воле Всевышнего ты поднимешься там, где подняться невозможно. Раствори свою волю в воле Всевышнего – и ты даже мертвым пойдешь в атаку…
– Но как это сделать, Камиль?
– Идти путем муслима. Избавься от всего в себе, что не соответствует Пути Аллаха! Избегай сомнительного, откажись от запретного. Следуй Сунне. Когда у тебя не будет стремлений и желаний вне Сунны – ТЫ СТАНЕШЬ СУФИЕМ! У нас нет мощи и силы иной, чем от Аллаха! Когда целитель или маг говорит о своем биополе, о своей силе – мы знаем, что все его силы от его друзей-шайтанов. А содружество с ними никого не доводило до добра… У нас нет никакой силы – вся сила у Аллаха!
– А предсказания?
– Источник тот же. Шайтаны. На три слова правды – одно слово лжи! И ложь сия смысл меняет радикально.
– Но Устаз видит то, что сокрыто…
– Устаз очистил и успокоил сердце. И видит то, что касается мюридов и тех, на кого распространяется любовь ради Аллаха! Устаз выделил тебя, хоть ты и не мюрид. И его любовь к тебе ради Аллаха позволяет ему заглянуть в твое сердце…
– Скажи, Камиль, а если я спрошу Шейха об иных мирах. О мире джиннов и шайтанов, о мире Ангелов, о мире Творения – он расскажет мне что-нибудь?
– Попробуй. Между вечерним уроком и ночной молитвой.
– Попробую.
Друзья аккуратно расставили ухоженное оружие и вышли на улицу.
* * *
– Помимо нашего мира существует множество миров, – начал урок Устаз. – Эти миры все связаны, но не соединены. И нельзя сказать, что их взаимопроникновение невозможно. Шайтаны приходят в наш мир.
Они – слуги Иблиса (Да будет он проклят вовеки). А бывает, что некоторые люди проникают в мир шайтанов и джиннов, используя шайтанские искусства и снадобья, правда, Рашид?
– Шейх, ты о путешествиях с шаманом по Нижнему Миру? Миру Голодных духов?
– Да! В Высший вам доступа не было. Расскажи о путешествии.
– Да рассказывать особо нечего. Как-то шаман предложил прогуляться. Я согласился. Но вместо пешего перехода он достал склянку и два ковшика воды. Накапал в ковшики из склянки и сказал: «Пей!». Мы выпили одновременно. Я спросил «Что это?». «Вытяжка из мухоморов. Особых. Это наш ветер. Сейчас он подхватит нас и унесет в Нижний мир». Мне вдруг стало весело, и я спросил: «Насовсем?». «А это как повезет», – сказал шаман. Неожиданно появилось реальное ощущение ветра, шамана и меня сдуло с наших тел. Я видел и себя и его в виде золотистых сгустков, меняющих форму. Шаман начал обретать человеческий силуэт. «Придай себе форму», – приказал он. «Какую?» «Прежнюю». Я напрягся и начал лепить себя. Это не передать. Словами, во всяком случае. Мыслью и усилием я делал себе облик. Бредово звучит?
– Ничуть, – возразил Устаз, – это смена формы, смена привязки. Запретные, – он поднял вверх палец. – Запретные знания. Это то, чего делать нельзя. Вы едва не потеряли человеческую сущность. Вполне могли заменить ее шайтанской.
– А вы ничего такого не практикуете?
– Убереги нас Аллах! Нет, конечно! Вы получили силу от снадобий, данных шайтанами. Вы блуждали среди шайтанов и джиннов! Тебя извиняет лишь то, Рашид, что ты в то время был джахилем! И если бы Аллах тебя не вывел на прямой путь, сгинул бы ты среди шайтанов – слуг Иблиса (Да будет он проклят вовеки!). Хвала Всевышнему Аллаху!
– ХВАЛА АЛЛАХУ! – хором повторили мюриды.
– Рассказывай, Рашид! Нам нужно знать о шайтанах и джиннах. Ибо знания – это сила!
– Я восстановил свой облик с некоторыми нестыковками. Получилась помесь меня и терминатора. Шаман посмеялся, и мы отправились в путь. Мы то ли делали длинные шаги, то ли перелеты. Вроде бы устремлялись вверх, но уносились вниз. Откуда-то снизу из тьмы проступил тусклый багровый свет.
– Хутама! Адское пламя.
– Возможно, – не стал спорить Влад. – Мы пронеслись над этим свечением. И вроде как, изогнувшись, траектория ввела нас обратно – туда, откуда мы пришли. Только мы оба были иными. Глаза светились, тело отливало бронзой. Огромные мышцы и огромный фаллос, который я себе «сотворил», выбирая облик, давали какое-то фантастическое ощущение сверхсилы. «А теперь, – сказал шаман, – выбери облик зверя». «Какого?» «А какой тебе больше всех нравится?» «Кот». «Вот пусть будет Кот». И я обрел облик огромного серого Кота. Шерсть отливала золотистым свечением. Позже, кстати, я нашел на деревьях следы своих когтей (где я точил их), что косвенно подтверждало реальность путешествия.
– Это мир джиннов и шайтанов. А что сказал твой шаман о Высшем Мире – Мире Ангелов?
– Когда я спросил: «Можем ли мы туда попасть?» – он ответил: «А кто нас туда пустит?».
– Верно. Не пустят. Это – запретные пути и запретные знания. Важно не только, какую силу и сколько взять. Куда важнее – ОТ КОГО! Камиль, поясни мои слова.
И Устаз пошел прочь, таким образом оставив Камиля в необходимости продолжать урок.
– Это как в девяностые. Тебе дают мешок денег. Не так важно – сколько и зачем, как важно КТО! Если тебе дает деньги друг – это одно. Правительство – другое. А если тебе дают денег бандиты – то только для того, чтобы потом с тебя стянуть все, что смогут. Так вот, бандиты с шайтанами – как комар рядом с вертушкой. А ведь чем значимей дар, тем труднее от него отказаться. Тяжелее всего отказаться от Силы. Может возникнуть мысль о возможности принять дар шайтанов, а затем попробовать их кинуть. Не выйдет – договор с шайтанами имеет страшную силу! Прокляты все, кто берет что-либо от них! И ждет их Адское пламя. Иншаллах! Потому, Братья, скажем спасибо Рашиду за увлекательный рассказ и перейдем к чтению Корана.
Позже Влад разговаривал с Камилем. – Зачем Устаз попросил меня рассказать о шаманских трюках с шайтанами?
– Устаз ничего не делает зря, Рашид! Это, полагаю, было нужно, чтобы братья узнали о том, что могут творить шайтаны и их слуги для сбивания людей с Истинного Пути!
– На все воля Аллаха!
– На все воля Аллаха!
* * *
В Питере Влад часто вспоминал беседы с Мудрецом.
Иногда ловил себя на том, что на многое начинает смотреть с его позиций. И с позиций его мюридов.
Влада удивляла реакция общества на мусульман. Влада поражало поведение самих мусульман (во всяком случае, тех, кто себя таковыми полагал, не имея к тому никаких оснований). Влад недоумевал – он в стране слепых, глухих или как «Джельсомино в стране лжецов»?
Иногда Владу начинало все напоминать театр абсурда.
«Путь Суфия, – говорил Устаз, – это путь Ахлю Сунна ва ль Джамаа ! Совершайте предписанное, отвергайте все запретное и сторонитесь сомнительного – это и будет путь Суфия».
Однажды Влад покупал что-то в магазинчике в пригороде, неподалеку от своего жилища.
Перед ним в кассу стояли два узбека-гастарбайтера. Обсуждали «шакалов-ментов» и неприязнь местных доступных кыз к ним. Влад увидел в их корзинке, кроме еды двухлитровую емкость свинячьего пойла и колбасу из свиньи.
– Эй, дост ! – сказал Влад. – Бу йок маса халал! Бу харам! Чундым? [5]
Оба узбека уставились на Влада с недоумением. Они прекрасно поняли, что сказал Влад, но на всякий случай один сказал: « Чунмадым!» (Не понимаю!).
– Сен чундым амас [6] , – рявкнул Влад. – Если я вас обоих, меймун-оглы [7] , понимаю, то и вы меня понимаете прекрасно.
– Понимаешь, брат, – сказал тот, что постарше. – Мы очень устаем, тяжелый работа. Немножко пива – хорошо. А немножко колбаса – вкусно.
– Немножко пива – тебя ведут прямиком в объятия шайтанов, – сказал Влад. – А чучка-га казы-харам ускорит твой путь. Ты муслим – как ты можешь покупать эту мерзость?
– Ваххабит! – шепнул второй ему на ухо. – Пошли, положим на место, потом вернемся и заберем.
Тонкий слух Влада позволил ему легко разобрать шепот.
– Спасибо, брат, что подсказал нам, – сказал первый узбек, – мы не будем покупать этот харам !
Второй унес обратно свинину и свинячье пойло.
Влад качал головой и недоумевал…
Вспоминалась история из Библии о продавшем первородство за миску чечевичной похлебки…
Как-то Влада дернули в Райотдел. Животнолюбы написали на него очередную телегу по поводу отстрела бродячих псов. Поболтали с участковым. Никакого дела, никто, конечно, заводить не стал.
– Двадцать семь! Двадцать семь за три месяца нападений бродячих псов на людей! Вали их, мы тебя прикроем, – сказал участковый.
– Как оперативная обстановка? – поинтересовался Влад. – Что в районе-то происходит, поделился бы…
– Да все нормально. Только пьяные среднеазиаты подрались. Чурбаны! Мусульмане!
– Если пьяные – не мусульмане. Подрались – не мусульмане. Если бы трезвый кого-то зарезал по веским причинам – это мог бы быть мусульманин. А так – нет. Ты вначале правильно сказал – ЧУРБАНЫ! И часто такое?
– Да нет, не особо. Да те, которые пьют и дерутся еще ничего! Они почти как наши. Только рожи чумазые. И болтают на своем тарабарском.
– Тюркском, – поправил Влад.
– Ага! Эти простые и понятные. А есть среди них – вообще жуткие люди.
– Это какие?
– А такие, понимаешь, НЕ ПЬЮТ, НЕ КУРЯТ, НЕ ВОРУЮТ, НЕ ДЕРУТСЯ, А МОЛЯТСЯ ПО ПЯТЬ РАЗ В ДЕНЬ! Вот от этих реально мороз по коже. Вот эти – реально страшны…
– А чем страшны-то?
– Да знаешь, жутко от них. Смотрит такой на тебя и усмехается. И матом не ругается, и ощущение такое, что знает что-то важное-важное, чего ты не знаешь. И силой от них веет страшной, неясной. Вроде и хлюпик, а страшно у такого на пути стать.
– Да, майор, знают они такое, что от тебя сокрыто пока. Ладно, бывай! Спасибо.
Этот Мент, Хороший Мент, почти что Честный Мент не только почуял, но и смог признать, осознать и понять, что эти люди выше его. В чем-то.
А однажды на мобильнике Влада высветился незнакомый номер. Питерский. – Да, слушаю Вас!
– Ас-салам алейкум , Брат! Это Камиль. Как ты?
– Ваалейкум ас-салам, Брат! Альхамдулиллях! Жив здоров и на свободе! Ты как? В Питере?
– В Питере. Давай встретимся.
– Давай!
Через полчаса друзья сидели в простеньком халальном бистро на «Техноложке».
– Где борода, Камиль? – спросил Влад, показав пальцем на щетину.
– Дома осталась, – засмеялся Камиль. – Здесь мы в дар уль Харба, дар уль Куфре , здесь и щетины хватит. Зато ни разу документы не спросили!
Ну да! Спрашивать документы у русоволосого Камиля со славяно-татарским, а вовсе не горским типом лица при спокойном поведении не станут. То ли дело трясти мигрантов из Азии по метро. Хотя никто, по-моему, об узбекских террористах ничего не слышал…
– Какими судьбами, Брат? Надолго?
– Через три часа самолет на Минводы.
– О! – огорчился Влад, – Даже в гости ко мне не успеем… А чего так ненадолго?
– Дела. В Москве вопросы решали. Одного родственника выручать пришлось. Представляешь, ножом пырнул одного ублюдка.
– За что?
– За дело. Представляешь, идет парень по улице с двумя приятелями. Один татарин, а второй вообще русский. Но муслимы оба. Вдруг толпа футбольных болюлей бритоглавых. И ну цепляться к ним. Саид говорит: «Парни, давайте мы своей дорогой пойдем, вы своей?» А ему по роже главный скин! Они всей толпой хотят бодаться, как бараны. И вопят: «Чурки, мы вас всех бить будем!». Но у нас, сам знаешь, такое не принято. Саид ему ножик в брюхо по самую рукоятку.
– И чего?
– Сдох, собака! Оказался каким-то мордобойцем. Теперь все переврали. Шли себе, оказывается скинхеды, с цветочками в руках и плакатами: «Сатрап – Чемпион». И кричали: «Слава России! Да здравствует футбольный клуб “Сатрап!”». А тут страшный злой Саид выскочил с двумя «подельниками» и ну рвать плакаты и кричать: «Нет, не Сатрап – Чемпион! А Берег – Чемпион!» Хотели скины с ним армреслингом посостязаться, либо на выбор партию в теннис предложили – дескать, кто победит, тот и прав! А он одного порезал, а всех остальных тоже напугал. А остальных было не двадцать персон, как в первоначальных показаниях, а полторы.
– Как это пол торы?
– А один – потомственный дебил и алкаш, он за половину только сойдет… Понимаешь, Рашид, они хотели в пьяном угаре подраться. Попинаться, люлей получить. А в Горах и в Степи сам знаешь, не особо-то дерутся. Там, если сильный слабого ударит или унизит, слабый ему нож в брюхо по рукоятку загонит…
– И чего, Камиль?
– Да ничего! Пока в Раше все на взятках держится, все вопросы решаются…
– А в Питере чего?
– Тебя повидать!
– Да ладно?
– Устаз тебе письмо передает. Почитай на досуге.
– Салам Устазу!
– Передам.
– Тебя отвезти, Брат?
– Да вот один из наших братьев за мной подъехал. Ну, салам алейкум , Брат!
– Салам алейкум! До встречи, Иншаллах !
* * *
– Устаз, если позволено будет спросить? Суфиев критикуют за излишнее почитание шейхов. И за то, что рассказывают о них небылицы, якобы они суперсенситивны, все знают и чудеса творить могут. Но я не заметил к тебе отношения иного, чем в горских семьях к Отцу. – А я и есть Отец. Дед, Прадед, Прапрадед. И Прапрапрадед, – Устаз заразительно засмеялся. Смех подхватили мюриды.
– Я слышал, многие суфии обращаются с мольбами к своим шейхам, чтобы они донесли их Аллаху.
И Влад рассказал Устазу, как разговорился однажды в магазинчике при мечети с одним суфием из Горностана, и тот привел ему метафору.
– Самому просить Аллаха, это все равно, что крестьянину явиться к Падишаху и надеяться, что примет. Нужно сначала к писарю и к везиру попасть, а они передадут Падишаху. Так и с Всевышним. – Брат, это куфр (неверие)!
– Нельзя так говорить, Брат, ты муслима называешь кяфиром.
– Я не называл тебя КЯФИРОМ, Брат! Сказать куфр и быть кяфиром – разные вещи. В ат-Таухиде (Единобожии) есть три составляющих:
Единство Господства ( Таухид Ар-Рабибийя ) – не признавать своим господином никого, кроме Бога.
Единство Божественности ( Таухид Аль Улюхийя ) – не считать Божеством, никого, кроме Бога.
И единство Имен и Свойств ( аль Асма ва Сыфат ).
Ты, Брат, отрицаешь Всеслышание и Всеведение Аллаха. А это куфр, Брат.
Ты приписываешь шейху то, чем владеет лишь Аллах – это куфр.
Ты сомневаешься во Всеведении, Всеслышании и Всезнании Аллаха – это куфр.
Это куфр, Брат, но ты не кяфир.
Подумай над моими словами, поищи довод.
– Спасибо, Брат, подумаю.
– Салам Алейкум!
– Алейкум ас-Салам!
– Ай да Рашид! – смеялся Устаз. – Все правильно сказал. Молодец. Это другие суфии, Брат. Совсем другие. Те о ком ты говоришь – джахили. Невежды. Пока они говорят: « Ля Иляха илля Ллаху, Мухаммад Расулю Ллаху », делают намаз, дают закят, держат пост – они муслимы, хоть и заблудшие. Мы не отступаем от Сунны, а если и отступим, то по незнанию, да убережет нас от него Аллах! Получив довод, мы немедленно откажемся от заблуждения.
Оказывать чрезмерное, излишнее почтение шейхам – джахилийя. Но мюрид полностью полагается на своего Устаза во всем. Конечно, муслим полагается лишь на Аллаха. Но мюрид должен высвободить силы для служения, которые тратятся в обычной жизни на те вопросы и проблемы, которые тарикат берет на себя. Тарикат – это не рыцарский орден. Параллели с западом неверны. Тарикат – это БРАТСТВО, община. Место, круг братьев, где все заботятся о тебе, а ты заботишься о братьях.
– Но, Устаз! Такой ведь должна быть вся УММА!
– Увы, Рашид! Умма ныне слаба.
– А вроде бы, наоборот. Ислам сейчас очень силен.
– Ислам силен?! – Шейх опять засмеялся. – Рашид, тебя обманули! Ислам сейчас очень слаб! Ни одного Исламского Государства. Только страны с «преобладающим мусульманским населением». Ислам был СИЛЕН, когда несколько десятков мусульман выехали с Пророком (СААС) из Мекки в Медину. Вот тогда Ислам был силен! Ислам был силен во времена Первого Халифата! А сейчас ислам очень-очень слаб!
Влад вспоминал этот разговор с Устазом, слушая занудную проповедь муллы, две трети которой он читал по-татарски. Его коми-пермяцкий диалект Влад понимал плохо. Арабский его оставлял желать лучшего. Зато по-русски мулла говорил коряво и с диким акцентом. «Надо же, – удивлялся Влад, – единственный татарин, который плохо говорит по-русски.
У Влада было полно приятелей-татар, но по-русски все говорили без акцента. Только мулла занудно читал «этот проповед».
После того, как закончился «этот проповед», Влад вышел на улицу. Возле мечети торговали несколько мусульман. Халал мясо, самса, татарские пирожки. Четки, книги, коврики.
Вдруг появился какой-то мерзкого вида мужик в сопровождении двух ментов. Один – жирный, рыжий, с заплывшими глазками, похожий на швайне – майор и один урод в штатском. Торговцы стали все прятать, но тип схватил одну женщину за руку. И майор стал по рации кого-то выкликать.
– Эй, в чем дело? – осведомился Влад у типа.
– Вопросы?! – тип махнул перед Владом красной коркой (чего-то там о законности и правопорядке с какой-то гадской фамилией то ли Чебортык, то ли Чебурак).
– Есть вопросы! – к удивлению урода сказал Влад.
– В чем дело? Ты кто? – спросил свиномордый майор.
– Влад Штангер, Антитеррористический Центр. Вы это чего тут бесчинствуете? А ну, женщину отпусти!
Вокруг Влада собралось несколько десятков мусульман, и свиномордый и урод забегали глазками.
– Давай отойдем, – сказал свиномордый.
– Женщину отпусти и отойдем. Вы тут чего? ВОПРЕКИ УКАЗУ ГУБЕРНАТОРА О ТОЛЕРАНТНОСТИ приперлись в пятницу к мечети сеять национальную и религиозную рознь? Погоны жмут, майор? Служить устал?
– Да понимаешь, ты ж тоже офицер, должен понять. Мулла жалуется, что тут торгуют, и нас натравливает. А нам чего делать – задание дали и мы пошли. Ты же сам…
– Я в запасе. А чем ему торгующие мешают?
– Это не наши разборки. Мы приказ получили – и вперед. Только мулла ваш и на молельную комнату на «Сенной» и на медресе «Ручеек» доносы писал. И нас посылали искать вещдоки.
– Нашли?
– Не нашли. А нас за это вз. али! Только мы тоже не сволочи, ясно?
И в лице майора проступило что-то хорошее, настоящее, сделав его почти приятным.
– Отпускай!
Женщину отпустили. Влад задумался. Его тронули за плечо и что-то спросили на горском.
– Не понимаю, – сказал Влад.
– Такой дерзкий! Я подумал, из наших, – сказал горец в круглой шапочке. – Суфий?
– Суфий. Салафийский тарикат.
– Супер. Я – Ахмад. Накшбандиец. Пошли чаю попьем.
– Пошли, Брат.
А потом Влад столкнулся с иными суфиями. Один из приятелей Влада по курсам арабистики, Абдалла, попросил его:
– Брат, помоги в одной проблеме.
– Если в моих силах, Брат. Спрашивай.
– Моя сестра, Альфия, ВКонтакте разместила ролик, где мюриды целуют руку своего Устаза и привела хадис, где Пророк (СААС), когда ему пытались воздавать подобные почести, уклонялся от них, говоря: «Не повторяйте ошибок последователей Исы, предавая Посланнику почести неподобающие». Или что-то в этом роде. Теперь ей звонят парни из Горностана, угрожают. Я попробовал их урезонить, теперь угрожают и мне.
– Дас ист шлехт! Дай номер. И сестре позвони, чтобы ролик убрала.
– Вот номер. Зовут Шамиль.
Влад набрал «Теле-2».
– Да.
– Здравствуйте. Шамиля могу услышать?
– Можешь. Это я.
– Салам Алейкум.
– Ваалейкум ас-салам.
– Шамиль, я – Рашид. Родственник Альфии. Ты ей звонишь и угрожаешь и оскорбляешь ее. Это нехорошо, Брат.
– Это не телефонный разговор.
– Давай встретимся.
– Где?
– Я сейчас на Московском, в районе «Парка Победы», могу подтянуться, куда скажешь.
– «Мама Рома» на Московском через час!
– Зер гут ! До встречи. Поехали, Абдалла.
– Брат, мы что, поедем вдвоем? И без оружия?
– «Джовдет трус, Абдулла – воин», – процитировал Влад «Белое солнце пустыни», свой любимый фильм. Оружие, оружие! Мы же в братьев стрелять не будем, Абдалла?
– А вдруг они будут?
– Иншаллах.
Влад и Абдалла приехали за пять минут. Заказали минералку. Ровно минута в минуту вошли шестеро горцев. Куртки и плащи, под которыми явно спрятано оружие.
– Салам Алейкум.
– Ваалейкум ас-салам.
– Ты Рашид? Я – Шамиль! Твоя родственница оскорбила нашего Устаза. Мы за него убьем любого!
– Это верно, мюрид! Я велел ей убрать этот нехороший ролик.
– Вот слова муслима! Я за них тебя уважаю. Ты сказал «нехороший ролик». Молодец!
– Брат! Поверь, я этот ролик даже не видел. Этот ролик не учит исламу. Этот ролик оскорбил чувства хотя бы одного муслима – значит это плохой ролик! Лишь Господь в Судный День укажет нам, кто был прав, а кто заблуждался, так, кадириец?
– А ты суфий, Брат?
– Суфий. Салафиец. Брат! Мы здесь в Земле Войны ( дар уль-Харба ) в Земле Куфра! И МЫ ДОЛЖНЫ ИСКАТЬ ТО, ЧТО НАС ОБЪЕДИНЯЕТ, А НЕ ТО, ЧТО РАЗЪЕДИНЯЕТ, на радость нашим врагам.
– Хорошие слова, Брат! Твой Устаз, полагаю, гордится тобой! Передай родственнице, пусть будет поосторожнее с чувствами мусульман. Салам алейкум , Братья!
– Ваалейкум ас-Салам! Аллах Йусалимук!
Горцы вышли. В зал вернулись попрятавшиеся официанты.
– Счет, пожалуйста, – сказал Влад.
* * *