ФамилияНациональность. Когда смотришь на всю эту еврейскую активность по реформированию языка, хочется им всем сказать: “Займитесь-ка вы лучше реформированием СВОЕГО жидовского

1. Бернштейн Еврей

2. Коган Еврей

3. Гольдберг Еврей

4. Голдман Еврей

5. Розенберг Еврей

6. Рафалович Еврей

7. Громан Еврей

8. Кулишер Еврей

9. Славенсон Еврей

10. Гиллер Еврей

11. Гахман Еврей

12. Шушман Еврей

13. Бастель Еврей

14. Пресс Еврей

15. Мох Еврей

16. Эмансон Еврей

Когда смотришь на всю эту еврейскую активность по реформированию языка, хочется им всем сказать: “Займитесь-ка вы лучше реформированием СВОЕГО жидовского языка и не лезьте в НАШ язык! Ваш язык нуждается в глобальном упрощении. Сегодня в вашем языке 22 буквы. НУ КУДА ВАМ СТОЛЬКО? Это же очень много! Оставьте себе 3-4 буквы. Ну, хорошо, пусть будет 5. Это вполне достаточно, чтобы составить слов 1000. А больше и не надо. Этого достаточно для выражения основных мыслей. Давайте, реформаторы, НАЧНИТЕ С СЕБЯ! Мы поможем. Если вы так нежно заботитесь о русском языке, то и мы, русские, должны нежно заботиться о еврейском языке. Везде должна быть взаимность. Немедленно обрезать и упростить иврит! Обрезанным – только обрезанное”.

В романе-антиутопии Джорджа Оруэлла "1984" (часть 1, глава 5) приводится интересная сцена разговора между филологом Саймом, занимающегося разработкой так называемого новояза (нового языка) и Уинстоном Смитом в столовой. Сайм говорит Смиту:

"Мы придаем языку завершенный вид – в этом виде он сохранится, когда ни на чем другом не будут говорить. Когда мы закончим, людям вроде вас придется изучать его сызнова. Вы, вероятно, полагаете, что главная наша работа – придумывать новые слова. Ничуть не бывало. Мы уничтожаем слова – десятками, сотнями ежедневно. Если угодно, оставляем от языка скелет…

Это прекрасно – уничтожать слова. Главный мусор скопился, конечно в глаголах и прилагательных, но и среди существительных – сотни и сотни лишних. Не только синонимов: есть ведь и антонимы. Ну скажите, для чего нужно слово, которое есть полная противоположность другому? Слово само содержит свою противоположность. Возьмем, например, "голод". Если есть слово "голод", зачем вам "сытость"? "Неголод" ничем не хуже, даже лучше, потому что оно – прямая противоположность, а "сытость" – нет. Или оттенки и степени прилагательных. "Хороший" – для кого хороший? А "плюсовой" исключает субъективность. Опять же, если вам нужно что-то сильнее "плюсового", какой смысл иметь целый набор расплывчатых бесполезных слов "великолепный", "отличный" и так далее? "Плюс плюсовой" охватывает те же значения, а если нужно еще сильнее – "плюсплюс плюсовой". Конечно, мы и сейчас уже пользуемся этими формами, но в окончательном варианте новояза других просто не останется…

Вы не цените новояз по достоинству… Пишете на нем, а думаете все равно на староязе. Мне попадались ваши материалы в "Таймс". В душе вы верны староязу со всей его расплывчатостью и ненужными оттенками значений. Вам не открылась красота уничтожения слов. Знаете ли вы, что новояз – единственный на свете язык, чей словарь с каждым годом сокращается?

Неужели вам непонятно, что задача новояза – сузить горизонт мысли? В конце концов мы сделаем мыслепреступление попросту невозможным – для него не останется слов. Каждое необходимое понятие будет выражаться одним-единственным словом, значение слова будет строго определено, а побочные значения упразднены и забыты. В одиннадцатом издании мы уже на подходе к этой цели. Но процесс будет продолжаться и тогда, когда нас с вами не будет на свете. С каждым годом все меньше и меньше слов. Все уже и уже границы мысли. Разумеется, и теперь для мыслепреступления нет ни оправданий, ни причин. Это только вопрос самодисциплины, управления реальностью. Но в конце концов и в них нужда отпадет. Революция завершится тогда, когда язык станет совершенным…

…Вся литература прошлого будет уничтожена. Чосер, Шекспир, Мильтон, Байрон останутся только в новоязовском варианте, превращенные не просто в нечто иное, а в собственную противоположность. Даже партийная литература станет иной. Даже лозунги изменятся. Откуда взяться лозунгу "Свобода это рабство", если упразднено само понятие свободы? Атмосфера мышления станет иной. Мышления в нашем современном значении вообще не будет. Правоверный не мыслит – не нуждается в мышлении. Правоверность – состояние безсознательное".

Русский язык – это наше огромное богатство. Берегите его! Даже сегодня в упрощённом виде – это очень мощный язык. Если, например, сравнивать русский язык и английский язык, то русский язык на порядок сложнее и вариативнее, чем английский. Если Вы откроете англо-русский словарь, то для множества английских слов одному английскому слову соответствует пара десятков русских слов. То есть десяткам русских слов соответствует одно английское слово. Но дело даже не столько в словах, сколько в конструкциях речи. Например, американская речь. Сама речь носит примитивный характер, хараткер шаблонности. При приветствии американец скажет либо "Hi", либо "Hello". И каждый должет как заводной должен отвечать "Hi, how are you?". А в ответ надо говорить "Fine. How are you?". По-другому они не понимают. Если нечто подобное будет у нас – это тема пострашнее ночных кошмаров. У русских такие жёсткий алгоритм общения представить просто невозможно. Начнём с приветствия. Вариантов – масса. "Привет", "Приветствую", "Здорово", "Здрав будь", "Здравствуй", "Моё почтение" и десятки других. На вопрос "Как дела?" можно услышать кучу ответов: "Дела как сажа бела", "Пока не родила", "Дела в Кремле, – у нас делишки", "Нормально", "Лучше всех", "Великолепно", "Всё путём", "Фиолетово", "На высоте", "Спасибо, фигово", "Дела рано начинаются и никогда не кончаются", "Терпимо", "Отлично", "И не спрашивай" и прочее. Даже сам вопрос "Как дела?" имеет массу вариантов: "Как бодрость духа?", "Как твоего жития бытие?", "Как поживаешь?", "Как живёшь?", "Как сам(а)?", "Как оно (она)?", "Как оно Ваше ничего?". И так далее. Кто что придумает. Огромная вариативность речи – это автоматически огромная вариативность мышления.

Возьмите, например, английское словосочетание "I love you". Когда англичанин или американец говорит эти три заветных слова своей возлюбленной, он просто информирует её о своём отношении к ней. Как биоробот. У нас такое невозможно. У нас эти слова меняй в любой последовательности, и каждый раз получаются новые оттенки. А если ещё выделять слова, интонацией, то получается целая мозаика смысловых оттенков ("люблю я тебя", "люблю я тебя" и так далее). Всего из трёх слов. Если в английском поменять местами два слова, то это будет считаться нарушением правил. В русском языке крути-верти как вздумается. Даже одна запятая очень много значит и в корне изменяет смысл высказывания ("казнить нельзя помиловать").

Другая особенность нашего языка – это возможность выражать тонкие оттенки однокоренными словами. Например, лошадь – это лошадь. Лошадка – это забавное, маленькое и очаровательное существо. Лошадёнка – это усталая и взмыленная скотинка. Если хочется назвать лошадь ласково, то надо назвать её лошадушкой, а если надо поименовать большое и неуклюжее животное, то это будет лошара.

Чопорный английский сэр очень мало что сможет сделать с именем своей ненаглядной Мэри. А русский что сможет сделать со своей Марией? Да образовать целый сонм ласковых имён: Марийка, Марья, Маруля, Маруся, Муся, Марюша, Маша, Машаня, Машуля, Машуня, Машута и десятки других производных. Если же он на свою Машу рассердится, то к услугам буква "к": Машка – это огрублённое от имени "Мария" (а в другом смысле – это одна из ласковых форм обращения).

В русском языке больше исключений, чем правил. Например, слово "жарен(н)ый" надо писать с одним Н, если это прилагательное ("жареное мясо"), и с двумя, если это страдательное причастие и вдобавок сопровождается наречием. В этом случае можно ещё добавить и приставку: "хорошо зажаренный гусь". Правила, разумеется, мало кто знает. Всё пишется интуитивно. Другая головная боль – это пунктуация. Надо просто помнить, что перед придаточным предложением должна стоять запятая. Есть там пауза, или нет там паузы, а запятую ставить надо. Зачем? Потому что надо и всё тут.

Старый английский язык был, безусловно, красив. Но нынешний английский серьёзно огрубел. В нынешнем английском пропали даже такие фундаментальные языковые инструменты, как дистанция в общении. В русском языке есть длинная дистанция в общении людей – ВЫ, и есть короткая дистанция – ТЫ. "Ты" и "Вы" – это разные режимы общения. Кроме того, "тыкают" не только друзьям, но так же и врагам. Мол, посмотри, как ты низок, я к тебе даже на ТЫ обращаюсь. В частном случае, когда собеседники разных полов переходят с вежливого ВЫ на простое ТЫ, это означает, что в их отношениях проскальзывают интимные нотки (сокращается дистанция). В русском можно выбирать режим и дистанцию общения, а в английском этого нет. Раньше в английском была форма ТЫ (thou), теперь осталось только форма ВЫ (you). Это большая потеря.

В 1921 году Ленин заявил следующее: "Ликвидировать безграмотность следует лишь для того, чтобы каждый крестьянин, каждый рабочий мог самостоятельно, без чужой помощи читать наши декреты, приказы, воззвания. Цель – вполне практическая. Только и всего".

Сегодня ведётся атака на букву "Ё". Эту букву подготовили к уничтожению. Якобы эта буква не нужна, хватит и буквы "Е". На самом деле значимость этой буквы черезвычайно велика. Эта буква имеет огромную энергетику и единственная из всех гласных букв всегда стоит под ударением. Без буквы "Ё" невозможно различать смысл слов. Например:

осел (например, снег) осёл (животное)

мел (вещество) мёл (подметал)

слез (спустился) слёз (камень)

Также огромная разница между словами "ВСЕ" и "ВСЁ". Отгадайте, какая?

Сегодня не рекомендуют пользоваться буквой "Ё". Но попробуйте прочитать без этой буквы многие слова. Как это нелепо звучит. Прочитайте "елка" и "ёлка", "береза" и "берёза", "ежик" и "ёжик", "мед" и "мёд", "пленка" и "плёнка", "еще" и "ещё", "ребенок" и "ребёнок". Какой бред. Почему надо писать ребенок. Нет никаких "ребенков", есть рёбенок.

Когда смотришь дуроскоп, поражаешься низкому уровню культуры речи дикторов. Одно дело – слесарь дядя Ваня и доярка тётя Маня. От них глупо требовать высокий уровень культуры речи. Другое дело – телевизор и радио, где дикторы в основном картавые и шепелявые. Надо им коверкать слова. Без этого они не могут. Например, когда дикторы говорят про погоду, им надо обязательно сказать что-то типа "Завтра в городе Старопохмелинск ожидается переменная облачность без дожжей, а послезавтра в городе Новободунинск будет дощь". Не могут они чётко сказать: "Пройдут дожди, ожидается дождь". Говорить слово "дожжи" даже сложнее, чем "дожди". Но ведь говорят. Так учили. Позорно говорить "возбУждено уголовное дело" вместо "возбужденО уголовное дело". Позорно говорить "булоШная" вместо "булоЧная". Позорно говорить "программное обезпЕчение" вместо "программное обезпечЕние". Чему они всех учат? Одно дело – изгаляться в шутку и в частном порядке. Другое дело – нести всю эту чушь общественности (простите, "опщессности").

СМИ – страницы газет и журналов, экраны телевизоров, культурные и развлекательные учреждения, оккупировали и заполонили бездарные психические и физические уроды, сексуальные извращенцы, местечковые ехидны, которые на своем убогом, дефективном "лагерном иврите", представляющем похабную смесь одесского базарного жаргона и махрово-пархатой "фени", программируют и выводят человекоподобную биомассу. Прививается вкус ко всему мерзкому, низкопробному, к тупым шоу и сериалам, к бульварной пошлой "желтухе".

Система "мозг – органы речи" (гортань, язык) является органически взаимосвязанной, и всякие логопатии, невыговаривание звуков, в том числе и грассирование, частенько присущи именно хищным гоминидам и межвидовым гибридам. Мозговая недостаточность проявляет себя каким-то образом и в речевой функции. Система "мозг – органы речи" охватывает и связывает воедино весь артикуляционный аппарат, включая лицевые мышцы и руки (мимика и жестикуляция). Далее по нисходящей она распространяет своё влияние на весь организм. Элементарное доказательство сказанному – затруднённость мышления при ущемлённом языке. Если прикусить язык и попытаться читать или писать, то число ошибок увеличивается на порядок.

* * *

Вещий русский язык хранит следы былого дохристианского почитания Солнца и вообще всех Стихий. У славян слово “храм” происходит от слова “хоромы”. Хоромы же восходят к понятию круга. “Хоро”, “коло”, “коро” – тождественные понятия, связанные с солнечным кругом. Отсюда слова: коловорот, кольцо, коляда, колесо, хоробрый, коромысло, колокол, поколение, колобок – все они имеют “солнечный” корень. Понятие “хорохориться” ранее означало участие в торжественном хороводном действии. Священный Дуб окружался валом либо каменной оградой. Колообразная насыпь и дала название святилищу – хоромы. Для славян, чтивших свою солнечную родословную, круг как образ Светила имел волшебное значение оберёга – защиты. Круг служит оберёгом. Магический круг – надёжные средство защиты против упырей. “Хорошо” – значит солнечно. Отсюда xop – обрядовое славление духов-Покровителей вокруг светилища. Отсюда же и хоровод – плясовая круговая порука – круговерть посолонь (по ходу Солнца, справа налево). Хороводный круг олицетворял видимое движение Солнца по небосводу, отражающее вращение Земли вокруг Солнца. Солнце, помимо суточного, обладает годичным движением. Этот воображаемый годичный круговой путь Солнца среди звезд астрономы назвали эклиптикой. А на Руси хоровод назывался ещё и корогодом, то есть солнечным годом. “И гудит за корогодом на лугах веселый пляс” (Сергей Есенин).

Далее слово “оберег” названо так по имени Берегини – древнейшего славянского божества Жизни, Матери-Рожаницы всего живого. Вначале Берегиня олицетворяла Землю, затем – живительную водную стихию. Позднее образ Берегини заметно стерся. Её имя стало употребляться для обозначения волшебных знаков – оберёгов, защищающих от упырей. Берегини связаны не только с землей, лесом, водой, но и с горами. Берег – общеславянское слово. Первичное значение – гора, высокий берег, возвышенное побережье (сербохорватское “брег” – холм, горка, немецкое “берг” – гора).

Санскритское “Дэва” (божество) – это наше “Диво”. Древнеиндийское “Дэв”, латинское “Деус”, греческое “Теос” (Зевс), литовское “Дивас”, латышское “Диве”, древнепрусское “Дейвс”, славянское “Див” – все эти слова однокоренные. Общий корень “дев”-“див” означает день, иначе светлое время. Чудо Чудное, Диво Дивное – таинственное вещее существо – оборотень, невиданно-удивительное, чарующее своими дивными песнями. Дикий, то есть живущий на Природе, сокращение от “дивокий” (дивий). Дивий – лесной, дикий, удивительный, диковинный. Польское слово “Див” означает дух, гений. Нашим Девам-Берегиням, обитающим в девственных, диких лесах, соответствуют литовские феи-покровительницы: Дейвы или Лаймы.

Девятка – свещенное число Дива. Его волшебная трава – девясил (дивосил). Не зря девятый вал – самый сильный, а “девятый день” – праздник поминовения. В древнейших заговорах и заклятиях призываются тридевять помощников. В тридевятом царстве живут 27 (трижды девять) сестер-русалок. В древнеславянском магическом обряде кругового опахивания деревни участвовали девять девиц. Кельтские предания повествуют о девяти девах-сестрах, жрицах-друидеесах. Греки почитали девять муз-нимф. Ведунья Вела в Эдде “знает девять миров”. И не случайно дантов “ад” состоит именно из девяти кругов.

Непрекращающееся чествование славяно-русами “Дыя и Дивий” бичуется в церковном “Слове об идолах” XI века. А в “Слове о полку Игореве” полузабытый крылатый Див кличет с вершины дерева – предвещает поражение князю, выступившему на сечу, не взирая на солнечное затмение.

“Могила”, “мощь” (сила) и “мощи” – слова родственные. Мощи буквально означают “силы помогающие” (от древнерусского "мошть" – сила). “Могила” происходит от “мога”, “можа” в смысле "сильный" ("подмога", "вельможа"). Могила – курган, где погребены “могутники” – могучие, сильные мужи. В древнерусском языке понятие “сила” обозначало не обычную физическую силу, а связывалось с представлениями о могущественном, магическом (“могучий”, “магический”, “магнетический” – слова родственные) воздействии. “Силы неведомые”, “силы нездешние”. Некая сила связует неразрывной судьбой Землю живых и “тот свет” умерших сородичей. И этой же силой-мощью заряжены могилы Праотцев. Христиане явно издеваются над нашими пращурами. Смрадные останки тех, кто заживо сжигал наших вещих дев, они прозвали "святыми мощами".

Всё гончарное искусство, связанное с вращением, изначально носило магический характер. Слово “зодчий” означало “горшечник” (от “зъдь” – глина). Отсюда слова: здание, создание, созидание. Древнее керамическое производство хранит ещё много тайн.

Слово “правда” – наше, родное. Оно происходит от древнейшего корня “веда”, “ведать”. Праведа, то есть правда для наших Праотцев означала проникновенное знание-ведение, а не просто отсутствие лжи. Правда – это сама жизнь, так же и кривда – это не просто ложь, а олицетворение всех разрушительных сил. Правда несоизмерима с истиной. Истина – слово не народное, а книжное, церковное. Истина – нечто холодное и бездушное как математическое доказательство. Правда в спорах не рождается. Большевики, вползая в доверие к народу, назвали свою газету именно “Правдой”. “Правда” в русском понимании это прежде всего справедливость. Присущее русским обострённое чувство справедливости проистекает из убеждения, что высшим судьей человека является его вещий внутренний голос, а не какой-то бог, у которого всё можно замолить.

* * *

А что такое буква, слово, предложение, язык? Я нигде не встречал чёткого и понятного определения. Лингвисты в большинстве не могут объяснить, что такое буква, что такое слово (в чём его суть и значение), что такое язык. Давайте разбираться вместе.

Слово – это макросимвол, то есть составной символ из более простых символов – букв. Определённые комбинации букв образуют что-то конкретное, понимаемое, а не безсмыслицу. Слово имеет суть. Это не просто набор символов, который может и не иметь смысла (значения) и сути. Слово обладает смыслом (значением) и сутью.

Буква – это единица смысла (как визуальная, так и звуковая).

Язык – это мерная система.

Небольшое отступление. Наш язык организован так, что каждый из гласных звуков соответствует по акустике с той или иной частью организма. К примеру, "И" – область головного мозга, "А" – область сердца, "У" – область лёгких и так далее.

Само по себе слово – есть ярлык, указывающих на одно или несколько смысловых значений. Значение слова и его суть – вещи разные.

Слово – это объект, и существует независимо от субъекта, его использующего, то бишь человека. Суть объекта – это и есть сам объект. А то, что человек воспринимает – это уже форма, и использует человек опять форму. Суть слова не зависит от использования этого слова человеком, суть слово имеет само по себе, как макросимвол. Суть слова не меняется, независимо от нашего восприятия и знания о нем. По идее, невозможно отразить суть слова в других словах. Только оно само по себе и есть суть. Суть слова получается из рождения первичными символами – буквами, вторичной конструкции слова.

Вообще, не ведая сути букв, мы не можем выявить суть слова. Всё что нам остается – оперировать лишь со значением слова, которое осталось в памяти народа, знания о которых передаются нам в виде языка.

Чтобы было проще понять, поясняю на примере. Например, берём стул. Объект (сам стул) – первичен. Он существует – обладает сущностью, сутью. Он существует независимо от субъекта (человека), который этот объект воспринимает. То, что воспринимает субъект – форма, она вторична по отношению к сущности. Разные объекты имеют разные формы. Форма стула как пример – это то, каким мы этот стул видим, чувствуем руками и так далее. Эта форма существует только в нашем сознании. Не было бы стула – не было бы формы. Если стул стоит в другой комнате, а мы с ним никак не взаимодействуем, для нас стул существует, но не имеет формы (нет взаимодействия – нет и формы). Один и тот же объект для разных субъектов также может иметь разные формы. Для человека, у которого со зрением всё в порядке, для адельгетика (болезнь глаз, в итоге которой человек неправильно видит окружающий мир) и для дальтоника тот же стул имеет разную форму. Итак, на примере стула у нас есть следующие этапы упрощения:

1. Сущность (суть) первична

2. Форма (воспринимаемый упрощённый объект) вторична

3. Смысл (понимание формы, интерпретация того, что воспринимаешь) третична

Для слова – это будет:

1. Имя-слово – это сам объект, сама сущность, суть (всегда статична)

2. Слово-форма – то, как мы слово слышим, видим его написанным (одна из форм, в которой человек представляет сущность). Слово как форма имеет три стороны: а) визуальная (оно стоит из символов, каждый из которых сам является формой другой сущности) б) аудиальная (оно состоит из звуков; символ и звук – это две разные вещи) в) энергетическая (оно вызывает определённые эмоции; энергетика представляет собой те субъективные эмоции, которые возникают в человеке как реакция на ту проекцию сути слова, которая сидит в виде подсознательного стереотипа, сформировавшегося в тебе под влиянием окружающего тебя мира) Правильно будет не разрывать эти три составляющие формы, а воспринимать комплексно. По идее могут быть ещё и кинестетические части восприятия: вкусовые, обонятельные и осязательные. Но в одних случаях они уместны (попробуйте понять, что такое мороженное, не попробовав его на вкус; попробуйте понять, что такое роза, не понюхав её), в других же случаях они совсем неуместны (надо ли облизывать стул, пробуя его на вкус, чтобы понять, что такое стул?)

3. Смысл (значение) – понимание воспринимаемой формы человеком. Смысл – ментальная (разумная) конструкция, построенная сознанием человека, понятная ему и привязанная к данной форме. Данная привязка очень важна, для понимания того, как к слову может быть привязан совсем не соответствующий смысл

4. Определение (уже четверичное) – то, как мы можем с помощью других слов передать своё понимание. Интерпретация смысла с помощью других слов

Чем "дальше" от объекта (от сути) – тем больше искажения. К примеру, если человек неправильно воспринимает объект (например, он дальтоник, и что такое красный стул, ему не воспринять, тем более – не понять), то говорить о правильном определении вообще не приходится. Конечно, с какой-то вероятностью можно "угадать". Ну, и какова вероятность?

Далее, а как понять, правильно ли дано определение какому-нибудь слову? Правильность или неправильность "определения", "значения" слова состоит в том, насколько данное определение соответствует сути. Чем ближе значение слова к его сути, тем определение правильнее, чем дальше значение слова от его сути, тем его определение неправильнее. Значений может быть много. Часть – истинные, часть – ложные, часть – частично ложные, частично истинные. Образование формы, смысла, придумывание определений – вторично для самого слова. Всё это может быть истинным (соответствовать сути), а может быть ложным (не соответствовать сути). В принципе, процесс придумывания определений – вещь творческая и произвольная ("как хотите"). Но с помощью "как хотите" более чем вероятно получить ложное или частично ложное значение и не понять суть. А уже хуже, "понять" криво.

Зачем давать определения? Для того, чтобы понять (мера понимания может быть разной). Искаженное понимание возникает, например, у слепого, когда ему словами пытаются объяснить, что такое закат Солнца. Он не может понять, потому что не имеет в голове формы, образа, не со-образ-ил. А по сути, люди очень во многом – просто слепы, так как их представления о чем-то возникли не на основе первичного восприятия объекта, а на основе определений, данных другими людьми ("один наврал, второй не разобрал, третий по-своему переврал"). Человек слышит определение и пытается понять смысл. И всё. Это другое, нежели понять форму (смысл), в которой воспринимаешь объект (суть).