Поучение к простому народу при посещении Епархии 4 страница

Оба Евангелиста с очевидною, особенною целию указы­вают на то, что Богочеловек был Первенец. Иудеи, которым обетован был Мессия, по этой причине особенно уважали чадорождение, а неплодство женщины презирали; по этой же причине они особенно уважали первенца между чадами, так как один из первенцев, по мнению их, долженствовал быть ожидаемым Мессиею. Вот тот вожделенный и преславный Первенец, говорят Евангелисты, который удовлетворил жела­ниям и ожиданиям! после рождения Его уже нет причины бесплодию женщины быть ее бесчестием, а рождаемым отселе первенцам пользоваться особенным значением. Отселе слава переходит от супружества к девству, потому что ожиданный Первенец — Девственник, и родился от Девы, сохранив Ее при рождении и по рождении Девою.

Святое Евангелие умалчивает о родителях Богоматери, оно представляет праведного Иосифа попечителем Ее и мла­денца Богочеловека. Должно быть, родители Богоматери, произведши бесценный плод свой в самых преклонных летах, вскоре после того скончались. «Бог, — говорит святой Иоанн Дамаскин, — устроил так, что Отроковица (Отроковицею названа Богоматерь по юности возраста Своего) священни­ками обручается с Иосифом, Новая Книга вручается веду­щему Писания[1278]. Это обручение Деву охраняло»[1279]. Праведному Иосифу было восемьдесят лет[1280], когда обручена была ему четырнадцатилетняя Дева. По закону иудейскому Она была обручена ему, как лицу, принадлежавшему к колену Иуды и племени Давида, к которым принадлежала и Божия Матерь. Пребыв у него в доме четыре месяца, Она услышала благовестие из уст Архангела и зачала Богочеловека. Смиренная Мария не решилась поведать Обручнику, что Ей явился ве­ликий Архангел, что Она сделалась чудным Божиим храмом. Когда Иосиф узнал от Ангела, явившегося ему во сне, великое значение обрученной ему Девы, — он понял все значение обязанности своей относительно Ее, соделался Ее служите­лем, совершая святое служение свое с благоговением и стра­хом, как говорит блаженный Феофилакт Болгарский. Он получил к Ней чувство глубокого уважения, подобно тому, какое ощутила и выразила святая Елисавета, удостоившись посещения Богоматери. Откуду мне сие, воскликнула она, откуда мне эта величайшая почесть, это величайшее счастье, да приидет Мати Господа моего ко мне?[1281] Не только правед­ные человеки исполнились благоговения к Богоматери, — самый Архангел Гавриил, произнося благовестие, предстоял Ей с благоговением. Совершенно иначе он обошелся со свя­тым Захариею, возвещая ему рождение Иоанна, величайше­го между пророками. Так! Святые Ангелы и святые человеки благоговеют пред Приснодевою: дерзкие и хульные сужде­ния о Ней свойственны только духам отверженным, огласив­шим и небо и рай богохульством, — свойственны растлен­ным человекам, вступившим в единение с духами отвержен­ными. Весьма справедливо замечает святой Иоанн Дамаскин, что не только дело, одна мысль о растлении девства Присно­девою может принадлежать лишь самому безнравственному, растленному уму. Как мог праведный Иосиф, услышав от Ангела великое свидетельство о Богоматери, видевший див­ные чудеса, совершавшиеся при рождении Богочеловека, по­куситься на грубое беззаконие, на преступление ужасное, приписываемое ему протестантами! как мог праведный, восьмидесятилетний старец увлечься юношескою похотию и в очах Богочеловека растлить Его Матерь! Нет, нет! такое ужасное распутство и злодеяние для святого старца невоз­можно. — Праведный Иосиф сподоблялся Божественных откровений, которых удостаиваются только одни чистые сер­дцем и телом. Когда он недоумевал о Богоматери, — Ангел явился ему во сне и сказал: Иосифе, сыне Давидов, не убой­ся прияти Мариам жены твоея[1282]. Ангел отвечает прямо на помышления Иосифа. Иосиф, подозревая Марию, хотел тайно отпустить Ее от себя: Ангел, свидетельствуя о Ее целомудрии, повелевает иметь Ее при себе, без всякого сомнения, как не нарушившую супружеского долга; затем открывает, что Она зачала от Святого Духа. — Когда же надлежало Сыну Божию удалиться во Египет от убийственной руки Ирода, тогда Ангел опять является Иосифу и уже не называет Марии женою Его, но Материю Отрока. Еще дважды повествует Евангелие о явлении Ангела Иосифу. При явлении, более подробно описанном, при котором повелевалось возвращение в землю Израильскую, Ангел опять называет Марию единственно Материю Отрока[1283].

Евангелие упоминает о братьях Богочеловека[1284]; на это об­стоятельство указывают хулители Приснодевы, как на подтвер­ждение своего мнения. Но достоверное предание Православ­ной Церкви объясняет, что название братьев Господа носили сыновья праведного Иосифа, обручника Божией Матери, от первой жены его. Они носили название братьев Господа точно в таком же отношении, в каком Иосиф назывался Его отцом. Сама Богоматерь именовала так Иосифа. Нашедши двенадца­тилетнего Господа в храме иерусалимском, Она сказала Ему: Чадо, что сотвори нама тако; се, отец Твой и Аз боляща искахома Тебе[1285]. Современные иудеи, не знавшие зачатия от Святого Духа и рождения от Девы, признавали Богочеловека сыном Иосифа[1286]; а Ею ж и я Матерь, ученики и ближние Господа скрывали великое таинство от ожесточенных иудеев, не оста­навливавшихся хулить очевидные знамения. Какой бого­хульный вопль подняли бы они, если 6 им было открыто зачатие от Духа и рождение от Девы? Это осталось для них неизвестным, и, по народному мнению, считался и назывался Иосиф отцом, следовательно, сыновья его считались и назы­вались братьями Господа. Они по годам были гораздо старше Богочеловека, Который, следовательно, по отношению к ним не мог быть первенцем.

Обвинение святого Иосифа в покушении на растление дев­ства Богоматери оказывается чуждым смысла: еще несообраз­нее такое обвинение по отношению к Божией Матери. Тысяча тысяч дев уневестились Христу, сохранили печати девства неразрешенными: неужели не сделала этого величайшая из дев, Невеста и вкупе Матерь Божия? Тысяча тысяч дев со­хранили хвое девство, при содействии благодати Святого Духа, от услаждения, даруемого благодатию: неужели не возмогла этого сделать величайшая из дев, в утробу Которой вселился не благодатным действием, но существом Своим всемогущий Бог? неужели этого не сделала Та, Которая постоянно была в ближайшем общении с Богом? Если Херувимы и Серафимы, по близости своей к Богу, имеют непрестанно к Нему устрем­ленными ум и сердце, не могут их отторгнуть от Него: неуже­ли несравненно высшая Херувимов и Серафимов, неужели Та, Которая во утробе Своей зачала и носила Бога, Которая безболезненно родила Бога, Которая питала Его сосцами, но­сила в объятиях, Которая всю жизнь земную проводила с Ним, не имела прилепленных к Нему ума и сердца? неужели низошла к плотскому сладострастию? Нет! такая мысль мо­жет родиться и быть принятою только теми, которые всегда пресмыкались и пресмыкаются в плотском сладострастии, никогда не возникали из него! Да удалится от нас эта мысль богохульная в темный ад и во огнь вечный, уготованный диа-волу и ангелам его! Мы исповедуем Владычицу нашу, Матерь Бога нашего, до рождества Девою, в рождестве Девою, по рождестве Девою, Приснодевою. Ведая и исповедуя величие Божией Матери, мы устремляем к Ней сердца наши с несомненною верою, с глубочайшим благоговением и, по преем­ству от святых Апостолов, молитвенно взываем к Ней: «Пре­святая Богородица, помогай нам!»[1287]

Из некоторых мест Евангелия видно, что Господь ответ­ствует Богоматери, по человеческому суждению, холодно и сурово: это опять служит предметом претыкания для плот­ских умом. Несправедливость претыкания обличается духов­ным рассматриванием действий и слов Господа нашего. О ду­ховном надо судить духовно, сказал святой апостол Павел[1288]. Дела и слова Господа Дух суть и живот суть[1289]. Как ветхий Адам увлекся нежностию к ветхой Еве, и в этом увлечении преступил заповедь Божию, так Новый Адам - Господь — являет Себя имеющим в виду одно исполнение воли Божией, и потому не обнаруживает никакого увлечения при заботли­вой о Нем нежности Новозаветной Евы. Он не обнаруживает даже никакого сочувствия к этой нежности! Действуя так, Он искупает Своим бесстрастием увлечение праотца, искупает приятие нежности, введшей в грех, отвержением нежности безгрешной и естественной; научает нас храниться увлечений и водительства чувствами даже по поводам самым благовид­ным. Светильником и руководителем нашим на поприще на­шей деятельности должен быть Закон Божий[1290].

Родители Господа — так называет Евангелие Божию Матерь и Иосифа, говоря в этом случае по обычаю современного обще­ства, — имели благочестивый обычай ежегодно приходить во Иерусалим на праздник Пасхи. Когда Господу было двенад­цать лет, они пришли во Иерусалим, взяв с собою и Отрока-Богочеловека. Проведши дни праздника в святом граде, Ма­рия и Иосиф отправились обратно в место жительства своего, Назарет, а Отрок Господь остался в Иерусалиме. Этого снача­ла не заметила Богоматерь, не заметил и Иосиф: они полагали, что Господь идет с другими поклонниками. Проведши уже це­лый день в дороге, достигши, вероятно, ночлега, они начали искать Его между родственниками и знакомыми, но не нашли и возвратились во Иерусалим. Здесь, по прошествии трех дней, они обрели Господа в храме посреди законоучителей, приве­денных в недоумение и ужас словом Божиим, исходящим из уст Отрока-Бога. Приснодева, увидев Его, произнесла уже приведенные нами, исполненные нежности слова: Чадо, что сотвори нама тако? се, отец Твой и Аз боляще искахом Тебе. На это Господь отвечал: Что яко искаста Мене? не весте ли, яко в тех, яже суть Отца Моего, подобает быти Ми[1291]. В ответе Госиода видно, что обязанности относительно Бога посвящается всецело и мысль, и воля, и любовь; обязанностям относительно человека дано свое место, как видно из собы­тий, последовавших за ответом[1292]. Когда человек не разместит должным образом своих обязанностей, не даст каждой из них должной меры, тогда исполнение их не может иметь плодом добродетель; плодом будут согрешения и ошибки, тем более опасные, что наружное облачение их благовидно.

В то время как Господь уже проповедовал Евангелие, в Кане, небольшом городе Галилейском, совершался брак, на который приглашены были Господь с учениками и Бого­матерь[1293]. Господь освятил пришествием Своим брак и пирше­ство брака. Посреди пиршества оказался недостаток в вине. Богоматерь сказала Господу: вина не имут. Господь отвечал Ей: что есть Мне и Тебе, жено; не у прииде час Мой. Чуд­ныйответ по поводу плода лозного, имеющего такое сильное влияние на человеков! Это — тот ответ, который следовало бы Адаму дать Еве, когда она предлагала ему вкушение пло­да, воспрещенного Богом, вкушение смертоносное, заразив­шее род человеческий ядом вечной смерти. «Что Мне и Тебе, жено? — таковы могли быть слова Адама, — ты сотворена мне помощницею: не будь наветницею. Я соединен с тобою союзом супружества во едину плоть; но если ты прослушала Бога, — я отделяюсь от тебя, как соединенный с тобою для служения Богу, а не для противодействия Ему». Вторая поло­вина ответа Господа заключает в себе глубокий, таинственный смысл. Божия Матерь милосердствует о пирующем обществе, у которого посреди пира недостало вина, и желает уничто­жить этот недостаток Божественною силою Сына Своего: Бог-Слово, по неизреченному милосердию Своему, нисшедший во образе человека к падшему человечеству, гибнущему на земле от недостатка пищи и пития духовных, принесший человечеству хлеб насущный и питие новое — Свои Тело и Кровь, Себя, готовый по любви Своей к человечеству немедленно даровать это питание, намекает на трапезу, уготованную Бо­гом и уже весьма близкую, говорит: не у прииде час Мой. Не у прииде час Мой! не пришел час спасительных страданий, час пролития животочной Крови, долженствующей исцелить человечество от упоения вечною смертию. Сего часа желал Господь, как часа спасительного для человеков, как часа, в который Он явит все обилие Своей любви, как часа, для кото­рого Он пришел в мир[1294]. Прошение Богоматери, само по себе, не заключало в себе ничего предосудительного, и было испол­нено; из этого видно, что первоначальным отвержением чело­веколюбивого ходатайства Новозаветной Евы заглаждалось только согласие Адама на греховное предложение Ветхозавет­ной Евы. Смысл слов Господа может быть истолкован так: «Ты заботишься о тленной пище человеков, а Я возлюбил их непостижимою Божественною любовию. Руководимый этою любовию, Я готов и желаю преподать им в пищу и питие самое Тело Мое и самую Кровь Мою; но и это совершится в свой час, то есть в свое время, установленное и определенное непостижимым советом Божиим».

Святой евангелист Матфей повествует, что однажды Гос­подь поучал народ в доме; Богоматерь с сыновьями Иосифа, именовавшимися братиями Богочеловека, пришла и ожидала Его вне дома, желая поговорить с Ним о чем-то. Об этом доложено Господу, но Он отвечал: кто есть Мати Моя и кто суть братия Моя? потом, указав рукою на учеников Своих, присовокупил: Се, мати Моя и братия Моя: иже бо аще сотворит волю Отца Моего, Иже есть на небесех, той брат Мой, и сестра и мати Ми есть[1295]. Подобно этому, когда некоторая женщина, слыша чудное учение Господа, сказала Ему: блаженно чрево, носившее Тя, и сосца, яже ecu ссал, — Господь отвечал: блаженни слышащий Слово Божие, и хра­нящий е[1296]. Господь постоянно и одинаково верен при всех об­стоятельствах Своему всесвятому служению. Снидох с небесе, сказал Он, не да творю волю Мою, но волю пославшаго Мя Отца[1297] Такое Божественное поведение Господа и Божест­венные Его слова относительно Богоматери отнюдь не уни­жают достоинства Богоматери: возвышают его. Приснодева превыше всех святых человеков, как по той причине, что соделалась Материю Богочеловека, так и по той причине, что Она была самою постоянною, самою внимательною слы-шательницею и исполнительницею учения, возвещенного Бого­человеком. Первое из этих достоинств запечатлено вторым, а потому достоинство Божией Матери соделалось вели­чайшим достоинством. Святое Евангелие свидетельствует о Богоматери: Мариам же соблюдаше вся глаголы сия, слагающи в сердцы Своем[1298]. Это сказано по случаю поведания пастухов, которым в ночь рождества Христова явился Ангел и возвестил о родившемся Спасителе. Сказанное имеет сле­дующее значение: Божия Матерь внимательно следила за всеми событиями, относившимися к Богочеловеку с самого рождения Его, замечала их, запечатлевала в памяти. Кни­гою для записи этих событий служило Ей Ее сердце. — Впо­следствии Евангелие повторяет свое свидетельство: Мати Его соблюдаше вся глаголы сия в сердцы Своем[1299]. Это уже сказано о словах Господа. Не только замечала Она со всею тщательностию события, касавшиеся Господа, но замечала самые слова Его, слагая их в сердце Свое, храня их в сердце Своем, как бесценные сокровища в ковчеге, который и сам соделался бесценным по бездонности сокровищ. Нельзя не упомянуть того, что Евангелие говорит это по поводу тех слов Господа, которые были не доступны для постижения Божией Матери по Ее тогдашнему душевному состоянию и которые объяснялись Ей впоследствии, по обновлении Ее Духом. Какое слышание Слова Божия может быть сильнее того, при котором Слово Божие полагается в сердце и хра­нится в нем? Святой пророк Давид сказал: сотворити волю Твою, Боже мой, восхотех, и закон Твой посреде чрева мо­его[1300], то есть посреди сердца моего. Что желали исполнять величайшие угодники Божий, то Божия Матерь, по данной Ей Божественной благодати, исполняла на самом деле. И как исполняла? Сперва сердце Ее и утроба осенены были Свя­тым Духом; потом чрево Ее соделалось храмом существенно вселившегося Господа; духовная радость от присутствия в Ней Господа обымала все Ее существо, как Она сама это засвидетельствовала. Обыкновенно святая радость объем лет человеков, сподобившихся ощутить в себе действие Святого Духа, тем более Богоматерь была преисполнена Божествен­ной радости. По рождении Богочеловека Она находилась к Нему в ближайших отношениях. На руках и в объятиях Ее Он провел младенчество; неразлучно с Нею был не только в отрочестве Своем, но и в юношеском и мужеском возрастах, до самого вступления Своего в Божественное служение, про­должавшееся три года с половиною. Никто другой не был столь близким слышателем Слова Божия и в течение столь продолжительного времени, как Божия Матерь; никто с та­ким глубоким и постоянным вниманием не следил за слова­ми и делами Богочеловека, никто с такою тщательностию и любовию не хранил их. Мы созерцали поведение Господа относительно Богоматери на браке в Кане Гилилейской; обра­тим внимание и на поведение Божией Матери относительно Богочеловека. Получив на просьбу Свою строгий ответ, Она поняла его совсем иначе, нежели как понимают его соблаз­няющиеся им. Она не увидела в этом ответе отвержения Ее ходатайства, и потому обращается к прислуживавшим на пире, и говорит им: еже аще глаголет вам (Господь), сотворите[1301]. За этим распоряжением Богоматери последовало претворение воды в вино Богочеловеком.

В последние три с половиною года пребывания Господа на земле Богоматерь не могла быть постоянно при Нем. Это время Господь употреблял на странствование по земле Иудей­ской для возвещения человекам Евангелия; но и в это время Богоматерь часто виделась с Ним, часто следовала за Ним в числе учеников и учениц Его, внимая Его всесвятому учению, к которому Она стяжала навык ненасытной жажды. В осо­бенности неотступно Она была при Нем во время Его страда­ний. Богоматерь разделила страдания Богочеловека, приняла в них участие самое живое и действительное. Как ветхая Ева в раю соделала ветхого Адама участником своего преступле­ния, так Новый Адам соделал новую Еву причастницею стра­даний, искупивших преступление праотцов. Богоматери во время страданий Господа и по причине этих страданий была попущена ужаснейшая скорбь. Скорбию было поражено Ее сердце, как бы смертоносным оружием[1302].

Когда Господь совершил искупление рода человеческого и уже намеревался, вися на кресте, запечатлеть искупительный подвиг произвольною смертию, тогда при Господе и при кресте Его стояла Богоматерь с возлюбленным учеником Господа, Иоанном. Господь совершил уже искупление человечества; уже Он рождал человечество в новую жизнь Своими пред­смертными страданиями; уже Он готов был совершить это рождение Своею смертию. Соделавшись таким образом Родо­начальником обновленного человечества, заменив для него Собою праотца, не способного по причине падения рождать чад во спасение, рождающего их единственно в погибель, Господь обращается внезапно к предстоящей Ему Богоматери, к участнице Его искупительных за человечество страданий, вводит Ее в права Ее относительно человечества, в права, доставленные Ей Богочеловеком и всеми отношениями Ее к Богочеловеку. Он объявляет Ее Материю возлюбленного уче­ника, а в нем и всего обновленного человечества, по разумению и объяснению Отцов[1303]. Как заменил Господь Адама Собою, так заменил Он Еву Богоматерию. Ева, будучи сотворена девою, преступила заповедь Божию, и не могла удержать в себе святого ощущения девственности; подчинение ее мужу объяв­лено ей в числе ее казней. Богоматерь, будучи зачата и рождена во грехе праотцов, приготовила Себя целомудренною и бого­угодною жизнию в сосуд Божий. Соделавшись сосудом Божиим, Она пребыла чуждою помышления и сочувствия к вожделению мужа, к совокуплению скотоподобному, которым — научает нас Писание — подчинились жены вследствие падения. Непре­станное общение с Богом, Который вместе был и Сыном При-снодевы, питало Ее непрестанно небесными, духовными, свя­тыми помышлениями и ощущениями. Сказал апостол Павел: Прилепляяйся Господеви един дух есть с Господе[1304]. Исполнились эти слова во всей полноте своей над Богоматерию, исполнились над Нею преимущественнее и преизобильнее, не­жели над всеми святыми девственниками и святыми девствен­ницами из среды избранного человечества. Богоматерь Дева, до рождения ею Богочеловека, была Девою, в самом рож­дении сохранилась Девою, по рождении пребыла Девою. Вле­чения к мужу Она не познала, потому что вся и вполне была привлечена к Богу, совокуплена с Богом.

По вознесении Господа Богоматерь, как видим из книги Деяний Апостольских, уже неразлучно сожительствовала Апо­столам в одном доме, непрестанно упражняясь в молитвах. Святой евангелист Лука называет эти молитвы молитвами и молениями[1305] чем он изображает, что все занятия Богоматери и Апостолов сосредоточивались в разных видах молитвы, что все время их было посвящено молитве. Посреди такого упражнения и образа жизни, в день Пятидесятницы, низо­шел на учеников Богочеловека Святой Дух, Который всегда требует предуготовления тщательнейшею и непрестанною мо­литвою от ученика Христова, чтоб низойти на него и осенить его. Богоматерь прияла в это время обильнейший дар Свято­го Духа, просветивший не только Ее душу, но и Ее тело. Душа Ее и Ее тело соделались сами источниками света. Так свидетельствует Святой Дух! так свидетельствует Святая Церковь! так свидетельствует духовный разум! Для желаю­щих слышать историческое свидетельство предлагаем здесь свидетельство о Богоматери современника Ее по земной жиз­ни, святого Дионисия Ареопагита, знаменитого и ученого афинянина, обращенного в христианство святым апостолом Павлом. Когда протекли три года по принятии Ареопагитом веры в Искупителя, он посетил Богоматерь, имевшую по вознесении Господа постоянное жительство в Иерусалиме, в доме евангелиста Иоанна. Следующее выписываем из посла­ния святого Дионисия к апостолу Павлу: ««Невероятным ка­залось мне, исповедуя пред Богом, о, превосходный вождь и начальник наш! чтобы кроме Самого высшего Бога был кто-либо преисполнен Божественной силы и дивной благодати; никто из человеков не может постигнуть то, что видел и уразумел я при посредстве не только душевных очей, но и телесных. Я видел очами моими Богообразную и паче всех небесных духов святейшую Матерь Христа Иисуса, Господа нашего, Которую даровали мне видеть благодать Божия, снис­ходительность верховного Апостола (Иоанна) и неисповедимая благость и милосердие самой милостивой Девы. Паки и паки исповедую пред всемогуществом Божиим, пред благодатию Спасителя и пред славною честию Девы, Матери Его, что когда я был введен пред лицо Богообразной, Пресвятейшей Девы Иоанном, главою Евангелистов и Пророков, который, жительствуя во плоти, сияет как солнце на небеси, то облис-тало меня столь великое и безмерное Божественное сияние, не только извне, но еще более просветившее внутри, и испол­нился я такого предивного и разнообразного благоухания, что ни немощное мое тело, ни дух не возмогли понести таковых и толиких знамений и начатков вечного блаженства и славы: изнемогло сердце мое, изнемог дух мой во мне от Ее Боже­ственной славы и благодати. Свидетельствую Богом, имев­шим жительство в честнейшей утробе Девы, что если б я не содержал в памяти и в новопросвещенном уме твое Боже­ственное учение и заповедания, то я признал бы Деву Богом и почтил бы Ее поклонением, подобающим единому истинному Богу, потому что ум не может представить себе большей чести и славы для человека, прославленного Богом, как то блажен­ство, которое я, недостойный, удостоился вкусить, соделавшись тогда вполне блаженным и благополучным. Благодарю Превысшего и Преблагого Бога моего, Божественную Деву, преизящнейшего апостола Иоанна, также и тебя, верховного и торжествующего начальника Церкви, милостиво явившего мне такое благодеяние»[1306]. Благодатные дары Святого Духа, которыми обиловали Апостолы, преизобильно и более их имела Богоматерь. Она имела и дар пророчества, и дар прозорливства, и дар чудотворений, и другие бесчисленные дары, изве­стные Подателю даров и приявшей дары. Прикосновение к Ней исцеляло неисцелимые недуги. Девственное, освященное Богом тело Ее соделалось вместилищем и источником чудес. Как икона апостола Петра, изображавшаяся на земле тению его, чудодействовала[1307], так иконы Божией Матери чудодействуют по всей земле, проповедуют, свидетельствуют, запе­чатлевают знамениями истину учения Христова. Живописца­ми чудотворных икон Апостола были лучи солнца; живопис­цами чудотворных икон Божией Матери были разумные лучи Солнца Правды, Бога и Сына Приснодевы — Его Апостолы и Его святые угодники.

Богоматерь в третий день по блаженном успении Своем воскресла и ныне жительствует на небесах душою и телом. Она не только жительствует на небесах, Она царствует на небесах. Она, как Матерь Царя Небесного, объявлена Цари­цею Небесною, Царицею и святых Ангелов и святых чело-веков. Ей даны особенная власть и особенное дерзновение ходатайствовать пред Богом о человечестве. Святая Церковь, обращаясь с прошениями ко всем величайшим угодникам Божиим, ко всем Ангелам и Архангелам, говорит им: молите Бога о нас; к одной Богоматери она употребляет слова: спа­си нас. Божия Матерь есть величайшая заступница и помощ­ница всех труждающихся о благоугождении Богу, всех, по­святивших земную жизнь на служение Богу. Явившись неко­торому святому иноку, Она исцелила его от тяжкого недуга и назвала его принадлежащим Ее роду[1308]. Она — скорое уте­шение скорбящих и плачущих. Она — предстательница каю­щихся; Она — благонадежное пристанище для грешников, желающих обратиться к Богу; Она — теплейшая ходатайница за них пред Богом. Предстоя Божией Матери в глубоком благоговении к Ее величию, в священном недоумении и удив­лении, в восторге веры и любви, чада Православной Церкви приносят Приснодеве всерадостное славословие. Прими, Владычице, эти младенческие гласы, это младенческое лепе­тание, усиливающееся по причине теплоты сердечной опре­делить Твое величие и не могущее определить его по немощи разума, по немощи слова, по необъятности Твоего величия. Радуйся, селение Бога Слова! радуйся, святая святых! Ра­дуйся престол Вседержителя! радуйся, вместилище невместимого Бога! радуйся, колесница восседающего и шествую­щего на Херувимах! радуйся, храм поклоняемого и песнословимого Серафимами! радуйся, высота, неприступная для человеческих помыслов! радуйся, глубина, недосягаемая для Ангельских умов! радуйся, неверных сомнительное слыша­ние! радуйся, верных известная, достоверная похвала, ра­дуйся, являющая мудрецов немудрыми, у хитрословесных отъемлющая и хитрость и слово! радуйся, посрамившая лю­бопытных, бесстыдных, безумных, всезлобных изыскателей! радуйся, исполнившая духовными познаниями рыбарские мрежи веры![1309] — Пресвятая Богородице! слава Тебе! Пре­святая Богородице, спасай нас! Аминь.

Конец -«Аскетической проповеди».

Приложение

Святитель Игнатий Брянчанинов

Агиографические и апологетические сочинения

Литературно-поэтические сочинения и заметки о творчестве

Достопримечательный сон жителя Санкт-Петербурга Н.

Переписка с игуменом Антонием (Бочковым)

Дело о крестьянах помещика Страхова

От составителя

В «Приложении»к четвертому тому Полного собрания тво­рений святителя Игнатия впервые публикуется большой мас­сив его рукописных произведений, хранящихся в архивах стра­ны. Тексты печатаются полностью, в необходимых случаях даются к ним пояснения или развернутые справки. Таким об­разом, в научный и историко-богословский оборот вводятся материалы, пополняющие сведения о деятельности Святителя на спасительном поприще пастырского служения, обогащая представления о великом подвижнике Божием как со стороны внутрицерковной, так и со стороны литературно-нравствен­ной и общественной. Огромное влияние авторитета святителя Игнатия на общественное мнение в масштабах страны уже чувствовалось людьми и в его эпоху, в наш же неспокойный век оно насущно для всех и востребовано процессом духовно­го возрождения всей нации, насильственно отторгнутой от жи­вительных источников Православия. Теперь каждая новая строчка, ранее не читанная, вдвойне дорога русскому челове­ку. Когда же впервые публикуются целые подборки произве­дений Святителя, то это вызывает у верующих радость умиле­ния и живейший интерес.

Раздел -«Агиографические и апокрифические сочинения» открывается обстоятельным житийным очерком — посвящен схимонаху Феодору, его доблестям и немощам, проявлен­ным на путях искания истины и стяжания в сердце Христо­вых заповедей. Послушник Димитрий Брянчанинов повествует о жизни подвижника, начиная с его ранних лет, когда он оста­вил торговые обороты отца ради добродетелей и жизни в Боге.

Послушание инока счастливо началось под руководством преподобного Паисия Величковского, великого старца и муд­рого наставника монашествующих, управлявшего Свято-Вознесенским Нямецким монастырем в Молдавии. Здесь новона­чальный пустынножитель овладевал средствами очищать серд­це от скверных помыслов, научался тщательному хранению чувств и сердечному плачу — непременным дарам умного делания. Чтение святоотеческих книг, переписывание устав­ным письмом переводов Исаака Сирина, сделанные боговдох­новенно самим старцем Паисием, молитвенное устроение и стремление к безмолвию закалили и умудрили подвижника, постепенно подготовили его к постригу в великий ангельский образ — схиму. После кончины старца Паисия схимонах Феодор вернулся из Молдавии в Россию для строгого монас­тырского устроения в возрождающихся обителях. Ревност­ный Нямецкий воспитанник побывал в Белобережской и Новоезерской обителях, впрочем нигде долго не задерживаясь. Чрезмерные его старания нередко оканчивались томлением духа, вспышкой неуживчивости. А ведь в обителях необходи­мо единение: вся братия — едино сердце, едина душа. Святи­тель, излагая подробности мятущейся личности этого подвиж­ника, а с ним он встречался и беседовал, особо подчеркивает: монаху надо втайне подвизаться в добродетелях — втайне миловать, претерпевать или прощать, чтобы не затмевалось сияние заповедей Спасителя. Умозрительные и нравственные скитания довели схимонаха Феодора к гранитному острову Валааму, оглашаемому Божественным славословием аскетов-пустынножителей. Здесь, в скитах, за угрюмыми утесами ис­кал себе подвижник безмолвного уединения и, конечно, нахо­дил, как обретал отраду для души в единомыслии со своими духовными друзьями, старцами Леонидом и Клеопой. Но смя­тение и в гранитной твердыне настигало о. Феодора, оно-то и вывело его за пределы Валаама в Александро-Свирский мона­стырь. В путешествиях ему сопутствовал о. Леонид. В 1819 году в полуночном краю, где при почти несветимом солнце свиреп­ствует зимний холод, где люди трудом и молитвой воздвига­ют величественные монастыри и на оселке умного делания оттачивают восприимчивость характера подражать доблестям духовным и не осуждать слабостей искушенных, они нашли себе безмолвное пристанище. В Александро-Свирском монас­тыре будущий святитель и повстречал схимонаха Феодора вместе с о. Леонидом, восходящей звездой Оптинского старче­ства. Прикровенные беседы с подвижниками, прямые испове­дальные повествования о. Феодора о своих скитаниях крепко запали в душу благонравного новоначального инока, каким был тогда о. Игнатий. Позже отголосок этих бесед сохранит­ся в житийном очерке о нравственных исканиях Нямецкого постриженника. Как и в других творениях Святителя, в этом его очерке читатель почувствует и силу убедительных выво­дов, и высоту нравственных наставлений, и тонкий лиризм, пронизанный психологизмом, так свойственные письму писа­теля-аскета. Скончался схимонах Феодор 7 апреля 1822 года, 66 лет от роду, полностью испив страдальческую Чашу Хрис­тову. Очерк печатается согласно рукописи автора, с сохране­нием всех его постраничных примечаний и характерных осо­бенностей написания некоторых слов («прикащицкое место», споткнувшись» и др.).