Поучение 2-е в Неделю мытаря и фарисея

О молитве и покаянии

В ныне чтенном Евангелии изображена молитва мытаря, привлекшая к нему милость Божию. Молитва эта состояла из следующих немногих слов: Боже, милостив буди мне греш­нику[78]. Достойно внимания и то, что такая краткая молитва услышана Богом, и то, что она произносилась в храме, во время общественного Богослужения, во время чтения и пения псалмов и других молитвословий. Молитва эта одобряется Евангелием, выставляется в образец молитвы: благочестивое рассмотрение ее делается нашим священным долгом.

Почему мытарь не избрал для излияния сердца своего пред Богом какого-либо величественного и умилительного псалма, но обратился к столь краткой молитве и повторял ее одну во время всего Богослужения? Отвечаем, заимствуя ответ у свя­тых Отцов[79]. «Когда прозябнет в душе истинное покаяние, ког­да явится в ней смирение и сокрушение духа по причине от­крывшейся очам ее греховности, тогда многословие делается для нее несвойственным, невозможным. Сосредоточась в себя, устремив все внимание на бедственное положение свое, она начинает вопиять к Богу какой-либо кратчайшею молитвою».

Обширно зрелище греховности, когда оно подается челове­ку Богом: неизобразимо оно красноречием и многословием; точнее изображает его воздыхание и стенание души, облекаясь в кратчайшие и простейшие слова. Тот, кто желает раскрыть в себе глубокое чувство покаяния, употребляет в орудие к достижению такого состояния краткую молитву, произнося ее со всевозможным вниманием и благоговением. Оставление многих слов, хотя и святых, способствует уму вполне освобо­диться от развлечения и всею силою своею устремиться к са­мовоззрению. «В молитве твоей не позволяй себе многосло-вить, — сказал святой Иоанн Лествичник, — чтоб ум твой не уклонился к рассматриванию слов. Одно слово мытаря уми­лостивило Бога, и одно верное изречение спасло разбойника. Многословие в молитве часто приводит ум в рассеянность и мечтательность, а малословие обычно собирает его»[80].

По величайшей пользе, доставляемой краткою, вниматель­ною, сосредоточенною молитвою, Святая Церковь завещавает чадам своим благовременно приобучиться к какой-либо крат­кой молитве. Приобучивший себя к такой молитве имеет гото­вое молитвословие на всяком месте и во всякое время. И пу­тешествуя, и сидя за трапезою, и занимаясь рукоделием, и находясь в обществе человеческом, он может вопиять к Богу. При невозможности молиться устами, возможно молиться умом. В этом отношении удобность краткой молитвы — оче­видна: при занятиях очень легко потерять смысл и последова­тельность продолжительного молитвословия; но краткая мо­литва всегда сохраняется в целости своей. Оставив ее на неко­торое время, опять можно без всякого затруднения возвратиться к ней. Даже при Богослужении полезно повторять краткую молитву в душевной клети: она не только не препятствует вниманию читаемым и поемым в храме Божием молитвословиям, но и способствует особенно тщательному вниманию им, удерживая ум от рассеянности. Если ум не будет удерживать­ся в самовоззрении краткою молитвою, наполняющею душу чувством покаяния, то он легко вдастся в рассеянность во время Богослужения, оставя без внимания церковное чтение и пение, уклонится к пустым размышлениям и мечтаниям. Это случилось с упоминаемым ныне фарисеем; фарисей по­верхностно внимал Богослужению и увлечен был помышле­ниями греховными. Греховные помышления не только лиши­ли всякого достоинства молитву его, и без того слабую, но и обратили ее в повод к осуждению молившегося. Молитва фа­рисея была отвергнута Богом: фарисей вышел из храма запе­чатленным печатию гнева Божия, не понимая и не ощущая своего душевного бедствия по той причине, что сердце его, будучи мертво для покаяния, было исполнено самодоволь­ством и самообольщением. Когда моление краткою молитвою, от частого и постоянного употребления, обратится в навык, тогда оно делается как бы естественным человеку. Вниматель­но слушая что-либо особенно занимающее нас, мы делаем раз­ные возгласы, которые не только не препятствуют вниманию, но и усугубляют его: точно так, стяжав навык к краткой мо­литве, мы выражаем ею наше сочувствие и внимание к слы­шимому нами молитвословию и псалмопению.

В течение всей Святой Четыредесятницы при всех Бого­служениях часто повторяется, во всеуслышание присутствую­щих в храме, молитва: Боже! очисти мя грешнаго. Для чего это, столь частое повторение одной и той же молитвы? Для того, чтобы мы приучились часто повторять ее. С тою же целию повторяется часто и другая краткая молитва: Господи помилуй.

Спаситель мира, одобривший молитву мытаря, впоследствии дозволил и даровал нам молиться всесвятым именем Его. Мо­литва именем Господа Иисуса, и по имени Его, и как уста­новленная Им, именуется молитвою Иисусовою. При господ­стве Ветхого Завета, человек обращался к Богу, Которого он еще не знал определенно; при наступлении господства иного, в Новом Завете, человеку, в преизобильное дополнение к пре­жнему обращению, предоставляется обращаться к Богочелове­ку как ходатаю между Богом и человеками, как к такому хода­таю, в котором соединено Божество с человечеством, как к такому ходатаю, который Бога объяснил человекам с возмож­ною для постижения человеческого подробностию и полнотою, который Бога исповеда[81] Ветхозаветной молитве Боже, мило­стив буди мне грешнику равнозвучаща новозаветная молитва Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешнаго. Ветхозаветные служители Бога употребляли первую молитву; новозаветные, употребляя и первую, наиболее употребляют вторую, потому что Богочеловеку благоугодно было сочетать с человеческим именем Своим особенную чудодейственную духовную силу. Для постоянного моления употребляется так­же молитва Господи помилуй. Она — сокращенная молитва Иисусова, и заменяет ее в тех случаях, когда произнесение цельной молитвы Иисусовой делается затруднительным, как-то: во время испуга, во время неожиданной радости, во время тяжкой болезни, во время духовного видения. В последнем случае возглас Господи помилуй служит для ума отголоском на те благодатные разумения, которые являются ему по очи­щении его, превышают его постижение и не могут быть выра­жены словом[82].

Какое имеет значение во всех этих молитвах глагол поми­луй или милостив буди? Это — сознание человеком погибе­ли его; это — ощущение той милости, того сожаления к себе, которые Господь заповедал нам ощущать к себе, и которые ощущаются очень немногими; это — отвержение собственно­го достоинства; это — прошение милости Божией, без кото­рой нет надежды спастись погибшему. Милость Божия есть не что иное, как благодать Всесвятого Духа; мы, грешные, должны непрестанно, неотступно просить ее у Бога. «Уми­лосердись, Господь мой, над бедственным состоянием моим, в которое я ниспал, лишившись благодати Твоей, и снова водвори во мне благодать Твою. Духом владычним[83], Духом силы Твоей укрепи меня, чтоб я мог противостать искушени­ям, наносимым от диавола, и искушениям, возникающим из падшего естества моего. Пошли мне дух целомудрия, чтоб я возник из состояния умоисступления, в котором нахожусь, и исправил нравственные стопы мои. Даруй мне дух страха Твоего, чтоб мне устрашиться Тебя, как подобает немощней­шей твари страшиться великого Бога, Творца своего, чтоб мне по причине благоговения моего к Тебе свято хранить заповеди Твои. Насади в сердце мое любовь к Тебе, чтоб мне более не отлучаться от Тебя, не увлекаться непреодолимым влечением к мерзостному греху. Даруй мне мир Твой, чтоб он хранил в нерушимом спокойствии душу мою, не попускал помышлениям моим скитаться по вселенной без нужды, во вред мне, для смущения моего, чтоб он сосредоточивал их в самовоззрение и из него возносил к Престолу Твоему. Даруй мне дух кротости, чтоб мне воздерживаться от гнева и зло­бы, быть постоянно преисполненным благости к братии моей. Даруй мне дух смиренномудрия, чтоб я не высокоумствовал, не мечтал о себе, не искал похвалы и славы человеческой, но помнил, что я — земля и пепел, существо падшее, низверг­нутое на землю по причине недостоинства моего, должен­ствующее быть изведенным из тела и мира сего смертию, долженствующее быть представленным на страшный и нелице­приятный Суд Твой[84]. Боже, милостив буди мне грешнику! Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя! Господи помилуй!»

Многие произносят эти краткие молитвы с величайшею поспешностию, заботясь только о исполнении положенного числа их. Таким образом моления они не допускают молитве проникнуть в сердце и произвести свойственное ей действие, заключающееся в умилении. Справедливо замечают святые Отцы, что молящиеся так молятся на воздух, а не Богу[85]. Отчего мы скучаем в храме Божием? оттого, что не ощутили действия молитвы. Отчего мы спешим к сытому столу? оттого, что мы опытно знаем значение вещественной пищи. Отчего не спешим в храм Божий, но стараемся прийти в него попозже, когда значительная часть Богослужения уже отправлена? оттого, что не знаем опытно значения молитвы, которая служит пищею для души, которая сообщает душе духовную силу. Не знаем опытно значения молитвы оттого, что мо­лимся поспешно, поверхностно, без внимания. Действие на душу продолжительной, но невнимательной молитвы подобно действию обильного дождя на железную крышу, с которой сбегает вся вода, в каком бы количестве она ни пролилась, не производя на крышу никакого действия. Напротив того, вни­мательную молитву можно уподобить благотворному дождю, орошающему засеянное поле, дающему питание произрастениям и приготовляющему богатую жатву. Исправляя важную погрешность, которая отнимает у подвижника молитвы весь плод подвига, воспитанники и наперсники святой молитвы, святые Отцы, повелевают произносить слова как кратких мо­литв, так и всех вообще молитвословий с особенною неспешностию, с соблюдением тщательнейшего внимания к словам молитвы[86]. При неспешном чтении молитв возможно такое вни­мание; при поспешном чтении вниманию нет места. Молитва, лишенная внимания, лишена сущности своей, лишена жизни. Тогда бывает она подобна телу, оставленному душою: не бла­гоухает она смирением, не восходит к Богу; пораженная и умерщвленная рассеянностию, она пресмыкается в земном тлении и смраде, сообщая их молящемуся небрежно и холод­но. Внимание ума при молитве отражается в сердце блажен­ною печалию о грехах, которая и есть заповеданное Богом покаяние. Когда же сердце исполнится чувством покаяния, тогда оно, в свою чреду, привлекает ум к сугубому вниманию. Вслед за вниманием и умилением все дары Святого Духа всту­пают в душу, соделывают ее храмом Божиим.

Доставим нашей молитве два свойства: внимание и покая­ние. Ими, как двумя крылами, да возлетит она на небо, да предстанет пред лице Божие, да исходатайствует нам помило­вание. Эти два свойства имела молитва блаженного мытаря. Проникнутый сознанием своей греховности, он не находил в делах своих никакой надежды на получение спасения, видел эту надежду в едином милосердии Бога, призывающего всех грешников к покаянию и дарующего спасение за одно покая­ние. Как грешник, не имеющий никакого собственного добра, мытарь занял в храме последнее место; как грешник, не дос­тойный неба, он не дерзал возводить очей к небу. Он устре­мил их к земле и, ударяя покаянием в сердце, из глубины сердца, от всей души произносил молитву, соединенную с исповеданием: Боже, милостив буди мне грешнику.

Молитва была так действительна и сильна, что грешник вышел из храма Божия оправданным. Засвидетельствовал это Сердцеведец Господь, Спаситель человеков, — и сбылось над покаявшимся грешником проречение Пророка: созиждет Гос­подь Сиона, душу человеческую, разрушенную падением, и явится во славе Своей. Призре на молитву смиренных и не уничижи моления их. Да напишется сие в род ин, да напи­шется это в уведание всего человечества, да напишется во уведание всего племени и потомства христианского! и людие, зиждемии покаянием и внимательною молитвою, ощутив свое обновление Божественною благодатию, восхвалят Господа[87], благоволившего восприять человечество, и спасти человеков дивным смотрением Своим и дивным учением Своим. Аминь.

Поучение в Неделю блудного сына[88]

О покаянии

Возлюбленные братия! Святая Церковь, эта чадолюбивая мать верующих, родившая их во спасение и принимающая на себя все заботы, чтобы чада ее не лишились своего насле­дия — Неба, приготовляя их к успешному совершению насту­пающего подвига Святой Четыредесятницы, постановила се­годня читать на Божественной Литургии притчу Господа на­шего Иисуса Христа о блудном сыне.

В чем заключается подвиг Святой Четыредесятницы? это -подвиг покаяния. В настоящие дни мы стоим пред временем, преимущественно посвященным для покаяния, как бы пред вратами его, и воспеваем исполненную умиления песнь: пока­яния отверзи нам двери, Жизнодавче! Что наиболее обнару­живает ныне слышанная нами во Евангелии притча Господа нашего? Она обнаруживает непостижимое, бесконечное ми­лосердие Отца Небесного к грешникам, приносящим покая­ние. Радость бывает пред Ангелы Божиими о единем греш­ницекающемся[89], возвестил Господь человекам, призывая их к покаянию, и, чтоб эти слова Его сильнее запечатлелись в сердцах слушателей, благоволил дополнить их притчею.

«Некоторый богатый человек, — поведает евангельская притча, — имел двух сынов. Младший из них просил отца, чтоб он выделил следующую ему часть имения. Отец испол­нил это. По прошествии немногих дней меньшой сын, забрав доставшееся ему имущество, ушел в дальнюю страну, где расточил имение, проводя жизнь распутную. Когда он про­жил все, в стране той сделался голод. Сын богача не только начал нуждаться, но и пришел в бедственное состояние. В та­кой крайности он пристал к одному из местных жителей, а тот послал его на поля свои пасти свиней. Несчастный, томи­мый голодом, рад был бы наполнить чрево тем грубейшим кормом, которым питались свиньи! Но это оказалось невоз­можным. В таком положении он, наконец, очувствовался и, вспомнив обилие, которым преисполнен дом отцовский, ре­шился возвратиться к отцу. В мысли он приготовил, для уми­лостивления отца, сознание греха, сознание своего недостоин­ства и смиренное прошение о причислении уже не к семейству отцовскому — к сонму отцовских рабов и наемников. С та­ким сердечным залогом младший сын отправился в путь. Еще был он далеко от родительского дома, как отец увидел его, — увидел и сжалился над ним: побежал навстречу к нему, ки­нулся на шею ему, стал целовать его. Когда он произнес при­готовленные исповедь и просьбу, отец повелел рабам: "При­несите лучшую одежду, облеките его ею, возложите перстень на руку его и наденьте сапоги на его ноги. Приведите и зако­лите тельца упитанного: мы вкусим и возвеселимся. Этот сын мой был мертв, но ожил,— пропадал, но нашелся!" Старший сын, всегда покорный воле отца и находившийся на поле, возвратился во время пира в дом. Он нашел странным поведе­ние отца по отношению к младшему сыну. Но отец, воодушев­ляемый праведностию любви, пред которою всякая другая праведность скудна, ничтожна, возразил ему: "Сын мой! ты всегда со мною, и все мое — твое. А тебе надлежало бы воз­радоваться и возвеселиться о том, что этот брат твой был мертв, и ожил, — пропадал, и нашелся!"»[90].

Меньший сын, по изъяснению святых Отцов[91], может быть образом и всего падшего человеческого рода и каждого чело­века-грешника. Следующая часть имения меньшему сыну — дары Божий, которыми преисполнен каждый человек, пре­имущественно же христианин. Превосходнейшие из Божиих даров - ум и сердце, а в особенности благодать Святого Духа, Даруемая каждому христианину. Требование у отца следую­щей части имения для употребления ее по произволу — стрем­ление человека свергнуть с себя покорность Богу и следовать своим собственным помыслам и пожеланиям. Согласием отца на выдачу имений изображается самовластие, которым Бог почтил человека в употреблении даров Божийх. Дальняя стра­на — жизнь греховная, удаляющая и отчуждающая нас от Бога. Растрата имения — истощение сил ума, сердца и тела, в особенности же оскорбление и отгнание от себя Святого Духа деяниями греховными. Нищета меньшего сына: это — пусто­та души, образующаяся от греховной жизни. Постоянные жители дальней страны — миродержители тьмы века сего, духи падшие, постоянные в падении своем, в отчуждении от Бога; их влиянию подчиняется грешник. Стадо нечистых жи­вотных — помышления и чувствования греховные, которые скитаются в душе грешника, пасутся на пажитях ее; они — неминуемое последствие греховной деятельности. Напрасно вздумал бы человек заглушать эти помышления и ощущения исполнением их: они наиболее невыполнимы! А и выполне­ние возможных человеку страстных помыслов и мечтаний не уничтожает их: возбуждает с удвоенною силою. Человек со­творен для Неба: одно истинное добро может служить для него удовлетворительною, жизнеподательною пищею. Зло, привлекая к себе и обольщая вкус сердца, поврежденный па­дением, способно только расстраивать человеческие свойства.

Ужасна пустота души, которую производит греховная жизнь! Невыносима мука от страстных греховных помышле­ний и ощущений, когда они кипят, как черви, в душе, когда они терзают подчинившуюся им душу, насилуемую ими душу! Нередко грешник, томимый лютыми помышлениями, мечта­ниями и пожеланиями несбыточными, приходит к отчаянию; нередко покушается он на самую жизнь свою, и временную и вечную. Блажен тот грешник, который в эту тяжкую годину придет в себя и вспомнит неограниченную любовь Отца Не­бесного, вспомнит безмерное духовное богатство, которым преизобилует дом Небесного Отца — Святая Церковь. Бла­жен тот грешник, который, ужаснувшись греховности своей, захочет избавиться от гнетущей его тяжести покаянием.

Из притчи Евангелия мы научаемся, что со стороны чело­века, для успешного и плодовитого покаяния, необходимы: зрение греха своего, сознание его, раскаяние в нем, исповеда­ние его. Обращающегося к Богу с таким сердечным залогом, еще далече ему сущу, видит Бог: видит, и уже поспешает к нему навстречу, объем лет, лобызает его Своей благо датию.

Едва кающийся произнес исповедание греха, как милосердый Господь поведывает рабам — служителям алтаря и святым Ангелам — облечь его в светлую одежду непорочности, на­деть на руку его перстень — свидетельство возобновленного единения с Церковию земною и небесною, обуть ноги его в сапоги, чтоб деятельность его была охраняема от духовного терния прочными постановлениями — такое значение имеют сапоги — заповедями Христовыми. В довершение действий любви поставляется для возвратившегося сына трапеза люб­ви, для которой закалается телец упитанный. Этою трапезою означается церковная трапеза, на которой предлагается греш­нику, примирившемуся с Богом, духовная нетленная пища и питие: Христос, давно обетованный человечеству, приуготов­ляемый неизреченным милосердием Божиим для падшего че­ловечества с самых минут его падения.

Евангельская притча — Божественное учение! Оно глубо­ко и возвышенно, несмотря на необыкновенную простоту че­ловеческого слова, в которую благоволило облечься Слово Божие! Премудро установила Святая Церковь всенародное чтение этой притчи пред наступающею Четыредесятницею. Какая весть может быть более утешительной для грешника, стоящего в недоумении пред вратами покаяния, как не весть о бесконечном и неизреченном милосердии Небесного Отца к кающимся грешникам? Это милосердие так велико, что оно привело в удивление самих святых Ангелов — первородных сынов Небесного Отца, никогда не преступивших ни единой Его заповеди. Светлыми и высокими умами своими они не могли постичь непостижимого милосердия Божия к падшему человечеству. Они нуждались относительно этого предмета в откровении Свыше, и научились из откровения Свыше, что им подобает веселитися и радоватися, яко меньший брат их — род человеческий — мертв бе, и оживе: и изгибл бе, и обретеся, при посредстве Искупителя. Радость бывает пред Ангелы Божиими даже о единем грешнице кающемся.

Возлюбленные братия! употребим время, назначенное Свя­тою Церковию для приуготовления к подвигам Святой Четыредесятницы, сообразно его назначению. Употребим его на созерцание великого милосердия Божия к человекам и к каж­дому человеку, желающему посредством истинного покаяния примириться и соединиться с Богом. Время земной жизни нашей бесценно: в это время мы решаем нашу вечную участь.

Да даруется нам решить вечную участь нашу во спасение наше, в радование нам! да будет радование наше бесконечно! да совокупится оно с радостию святых Божиих Ангелов! да ис­полнится и совершится радость Ангелов и человеков в совер­шении воли Небесного Отца! яко несть воля пред Отцем... Небесным, да погибнет един от малых сих[92] человеков, ума­ленных и уничиженных грехом. Аминь.

Поучение

В Неделю мясопустную