Этот фокус заключался в следующем

Покупателя убеждали покупать акции (ценные бумаги, дающие право на прибыль) с оплатой всего лишь 10% их стоимости. Оставшиеся 90% покупатель брал у маклера в долг. По договору с покупателем этот маклер занимает деньги в долг у банка или у крупной корпорации.

Например, акция стоит 100 долларов. Но, поскольку покупатель платит всего 10% за акцию, то он платит за одну акцию не 100, а 10 долларов. На оставшиеся 90 долларов он может купить ещё 9 акций. Итого: 10 акций за 100 долларов + долг 900 долларов.

Правда, было одно хитрое "но": “24-часовая брокерская ссуда до востребования”. Брокер мог потребовать в течение 24 часов полностью с ним расплатиться. У покупателя было 24 часа для выплаты долга, и он был вынужден либо продать акции, либо выплатить кредитору полную сумму долга.

Получалось, что когда бы брокеры ни пожелали, они могли потребовать от всех покупателей акций продать их одновременно. В одно и то же время, потребовав возврата всех займов. Подобные действия должны были ввергнуть в панику рынок ценных бумаг, когда все владельцы акций бросились бы продавать свои бумаги.

А когда все продавцы предлагают свои акции одновременно, цены стремительно падают.

Когда всё было готово, Нью-Йоркские финансисты стали требовать возврата 24-часовых брокерских ссуд до востребования. Это означало, что биржевые маклеры и их клиенты должны были сразу выбросить свои акции на рынок, чтобы погасить задолженность. Это обрушило рынок ценных бумаг и вызвало крах банков по всей стране, так как банки, не принадлежавшие олигархии, в это время глубоко увязли с брокерскими ссудами до востребования, и наплыв требований скоро истощил банковские наличные запасы и банки были вынуждены закрыться.

"Чёрная пятница" октября 1929 года вполне удалась.

ФРС, разумеется, “не пришла к ним на помощь” и многие банки (и частные лица) разорились. Банки, принадлежавшие олигархии, уже отошли от дел с брокерскими ссудами до востребования без всякого ущерба для себя, а банки, не сделавшие это – разорились.

Одним из очевидцев биржевого краха был Уинстон Черчилль, которого Бернард Барух (тот самый, который сказочно обогатился в Первую мировую войну в 200 раз) привел на фондовую биржу 24 октября 1929 года показать всё финансовое могущество евреев.

Рынок ценных бумаг развалился. А кто скупал эти обезцененные акции? Множество держателей акций было вынуждено продать их за смехотворные цены Кто покупал все продававшиеся акции? Кто-то же их покупал! В книгах по истории обычно рассуждают обо всем, связанном с продажами, происходившими во время краха, но помалкивают обо всех покупках.

После биржевого краха 1929 года перераспределение денег и собственности изменилось капитально. Около 16.000 банков (52% от общего числа) разорились и прекратили существование. 100 из 14.100 банков (менее 1%) контролируют 50% банковских активов страны. 14 крупных банков владеют 25% депозитов. Одним – горе, другим – сказочные деньги и власть.

Вот что написал о покупателях Джон Кеннет Гэлбрейт в своей книге "Великий крах 1929": "Ничто не могло быть более искусно задумано, чтобы до предела увеличить страдание, а также обезпечить очень немногим возможности избегнуть общей беды. Удачливые биржевики, имевшие средства удовлетворить первое требование о внесении дополнительного обезпечения, тут же получали другое, не менее срочное, и если справлялись с этим, то получали ещё одно. В конце концов, из них выжимали все деньги, которые у них были, и они теряли всё. Человек, оставшийся при больших деньгах благодаря неофициальной информации, который к началу первого краха благополучно находился вне рынка, естественно возвращался, чтобы скупить все почти даром".

Одним из таких “удачливых биржевиков”, вовремя избавившимся от акций, был тот самый Бернард Барух. Он сказал: “Я начал ликвидировать свои акции и вкладывать деньги в облигации и запас наличности. Я также купил золото”. Среди вовремя избавившихся от акций, был Джозеф П. Кеннеди – отец президента Джона Кеннеди, переставший играть на бирже зимой в 1928-1929 годах. И многие другие, вовремя и неофициально предупреждённые.

Немногие понимали, что происходило, благодаря этим махинациям банкиров. Одним из тех, кто это понимал, был конгрессмен Луис МакФэдден, сказавший после кризиса 1929 года: "Когда был принят закон о ФРС, наш народ не осознал, что в Соединенных Штатах устанавливается мировая банковская система. Сверх-государство, управляемое международными банкирами и международными промышленниками, действующими заодно, чтобы подчинить мир своей собственной воле.

ФРС прилагает все усилия, чтобы скрыть свои возможности, но правда такова – ФРС незаконно захватила правительство. Она управляет всем, что происходит здесь, и контролирует все наши зарубежные связи. Она произвольно создает и уничтожает правительства".

И далее: "Это было тщательно подготовленное событие. Интернациональные банкиры создали условия отчаяния, с тем чтобы стать правителями всех нас. Денежные и кредитные ресурсы США отныне полностью контролируются финансовыми группами Дж. П. Моргана (Первый Национальный банк) и Куна amp; Леба (Национальный Сити банк)".

Приглашается ещё один свидетель. Это зять Рузвельта Кэтрис Б. Долл, бывший в те годы биржевым маклером на Уолл-Стрит.Он признался как это произошло: "Крах произошёл из-за жажды денег. Вся операция производилась с безпощадной хитростью и энергией. Ущерб был огромным. В спекуляции на понижение самой по себе нет ничего незаконного, при том условии, что при этом не применяется разбойничья тактика, а по моему мнению, применявшаяся тогда тактика была недалека от этого. До сих пор я так и не усвоил урока, что самую большую и самую быструю выгоду могущественные банкиры и кредитные спекулянты извлекают из продаж накануне устроенного ими же краха".

23 мая 1933 года МакФэдден выдвинул обвинения против ФРС, вызвавшей биржевой крах 1929 года. Среди прочих обвинений были и такие: "Я обвиняю их в присвоении более 80 миллиардов долларов… Я обвиняю их… в произвольном и незаконном повышении и понижении цены на деньги… увеличении и уменьшении объема денежной массы в обращении в частных интересах…". На МакФэддена евреи организовали охоту. Два раза наёмные убийцы пытались застрелить его, но оба раза неудачно. Впоследствии его отравили на банкете.

Нетрудно догадаться, что после такого перераспределения собственности и кризис закончился, и количество денег "само по себе" взяло и уменьшилось. Если в июле 1929 года их было 45,7 миллиарда долларов, то в июне 1933 года их стало 30 миллиардов долларов.