Битва у рва, походы против бану курайза и бану ан- надир
Потом состоялась битва у рва (аль-Хандак) в месяце шавваль в пятом году хиджры. Мне рассказал Йазид ибн Руман, вольноотпущенник семейства аз-Зубайр, со слов Урвы ибн аз-Зубайра, со слов некоего человека, со слов Абдаллаха ибн Кааба ибн Малика, со слов Мухаммада ибн Кааба аль-Курази, аз-Зухри и других наших знатоков. Их рассказы были объединены в один рассказ об аль-Хандаке. Одни из них рассказывают то, о чем не говорят другие. Они рассказали следующее.
Группа евреев, среди которых были люди из Бану ан-Надир и Бану Ваиль, ополчившихся против Пророка, пришли к курайшитам в Мекку и позвали их пойти с войной против Пророка, обещая выступить вместе с ними, пока не уничтожат его окончательно. Курайшиты им ответили: «О евреи! Вы — люди Первого Писания и знания. Мы расходимся с Мухаммадом в одном вопросе: наша религия лучше или его религия?» Евреи ответили: «Ваша религия лучше, чем его. Вы более правы, чем он». О них Всевышний Аллах сказал: «Разве ты не видел тех, которым была дана часть Писания? Они верили в идолов и Шайтана, говорили неверующим, что они следуют более правильному пути, чем верующие. Их проклял Аллах, а кого проклял Аллах, тот никогда не найдет себе помощников» (3:23). До слов Всевышнего: «Или вы завидуете людям за то, что Аллах послал на них свою милость [т. е. пророчество]? Мы дали семейству Ибрахима Писание и мудрость, дали им огромное достояние: одни из них уверовали в него, а другие отвергли, и они заслужили адский огонь, и пусть!»
Когда евреи сказали это курайшитам, последние обрадовались и стали готовиться к войне против Пророка. Курайшиты и евреи сговорились и договорились между собой. Та же группа евреев пришла к племени Гатафан ибн Кайс Айлан и призвала их к войне против Пророка, сообщив им, что евреи будут выступать вместе с ними против Пророка, что курайшиты уже согласились на это и договорились с ними по этому делу.
Выступили курайшиты во главе с Абу Суфьяном ибн Харбом, выступило племя Гатафан: Уайна ибн Хисн возглавлял людей из рода Бану Физара, аль-Харис ибн Ауф из Бану Мурра, Мисаар ибн Рухайла ибн Нувайра возглавлял своих сородичей из рода Ашджаа. Узнав об этом и о том, что они собираются предпринять, Пророк решил вырыть вокруг Медины ров. Он сам принял участие в строительстве рва вокруг Медины с целью вызвать у мусульман стремление к вознаграждению от Аллаха. Мусульмане вместе с Пророком работали с большим усердием. В отличие от Пророка и мусульман, лицемеры всячески старались уклоняться от работы: ссылались на слабость, уходили к своим семьям без ведома Пророка и без его разрешения. А мусульманин, если нужно было по срочной нужде удалиться, то сообщал об этом Пророку, просил у него разрешения, и Пророк давал согласие; совершив свою крайнюю нужду, мусульманин возвращался к своей работе, желал добра и рассчитывая на это. Всевышний Аллах ниспослал об этих верующих следующие слова: «Верующие — только те, которые уверовали в Аллаха и Его посланника. И когда они бывают вместе с ним в общем деле, то не уходят, пока не попросят у него позволения. Поистине, те, которые просят у тебя разрешения, — это те, которые веруют в Аллаха и Его посланника. И когда они попросят у тебя разрешения для какого-нибудь их дела, то давай разрешение, кому хочешь из них, и проси для них прощения у Аллаха! Поистине, Аллах — прощающий, милостивый!» Всевышний, имея в виду лицемеров, убегающих с работы и уходящих без позволения Пророка, сказал: «Не обращайтесь к Посланнику так, как вы обращаетесь друг к другу. Аллах знает, кто из вас пробирается втайне. Пусть берегутся те, которые нарушают Его приказ, чтобы их не постигло испытание или не постигло их наказание мучительное!»
«Да! Поистине, Аллаху принадлежит все, что в небесах и на земле. Он знает, как вы поступаете, и знает день, когда вы к Нему вернетесь: тогда Он сообщит им, что они совершили. Ведь Аллах знает обо всем» (24:62—63).
Мусульмане трудились, пока не закончили. Об одном из мусульман по имени Джуайль, которого Пророк назвал Амр, сочинил стихотворение в размере раджаз:
«Он назвал его именем Амр после Джуайль.
Пророк всегда несчастному опора».
Они декламировали эти стихи, а Пророк произносил последние слова из каждого куплета. В хадисах о строительстве рва, дошедших до меня, содержится много поучительного, подтверждающего пророчество Посланника Аллаха. Об этом свидетельствуют мусульмане. Как дошло до меня, Джабир ибн Абдаллах рассказывал, что при рытье рва в некоторых местах люди наталкивались на большие камни. Тогда они жаловались Пророку. Он просил принести ему сосуд с водой, поплевывал на нее, потом читал какую-то, одному Аллаху известную, молитву, выливал эту воду на тот камень. Присутствовавший при этом человек рассказывал: «Клянусь тем, кто послал его с истиной, Пророком, камень рассыпался и превращался в песок, так что ни топор, ни кирка не отскакивали».
Мне говорил Сайд ибн Мина, а ему передали, что одна из дочерей Башира ибн Саада рассказывала: «Меня позвала моя мать Амра и дала мне горсть фиников, потом сказала: «Дочь моя, иди к отцу и дяде Абдаллаху ибн Ривахе, отнеси им их на обед». Я взяла их и пошла. Разыскивая отца и дядю, я встретила Пророка. Он сказал: «Подойди сюда, дочка! Что это у тебя?» Я ответила: «О Посланник Аллаха! Это финики. Меня послала моя мать, чтобы я отнесла их отцу Баширу ибн Сааду и дяде Абдаллаху ибн Ривахе поесть». Он сказал: «Давай их сюда!» Я высыпала финики в руку Посланника Аллаха и не наполнила ее. Потом он велел принести ему плащ. Его принесли и расстелили перед ним. Он положил финики на плащ, и они рассыпались. Потом одному человеку, находящемуся при нем, он сказал: «Кликни людей, копающих траншеи! Пусть идут обедать!» Люди, копавшие траншеи, собрались к нему и стали есть. А фиников становилось все больше и больше. Люди уже уходили от него, а финики все еще падали с краев плаща.
Мне передал Сайд ибн Мина со слов Джабира ибн Абдаллаха, который рассказывал: «Мы работали вместе с Пророком на строительстве рва. У меня был барашек, не очень жирный. Я подумал: «Может, нам приготовить его для Посланника Аллаха?» Я дал указание своей жене. Она помолола ячмень и испекла хлеб. Я зарезал барашка, и мы зажарили его для Посланника Аллаха. Когда наступил вечер и Посланник Аллаха хотел уйти из траншеи (мы работали там днем, а вечером уходили к своим семьям), я сказал: «О Посланник Аллаха! Я приготовил для тебя барашка, который был у нас. Мы также испекли хлеб из ячменя. Хочу, чтобы ты пошел со мной ко мне домой». Я хотел, чтобы Пророк пошел со мной один. Когда я ему сказал это, он согласился. Потом велел глашатаю позвать людей и пойти вместе с Пророком в дом к Джабиру ибн Абдаллаху. Я воскликнул: «Воистину, вот это проблема!» Пошел Пророк, и пошли вместе с ним люди. Он сел, и мы вынесли барана ему. Он благословил, помянул Аллаха и стал есть. Люди подходили поочередно: когда заканчивали одни, вставали и приходили другие, пока все работающие на рытье траншеи не ушли сытыми.
Мне передали рассказ Сальмана аль-Фарисы, который рассказывал: «Я ударил киркой по стене траншеи и попал на камень. А Посланник Аллаха находился недалеко от меня. Увидев меня, как я бьюсь, и какая твердая земля мне попалась, Пророк спустился в траншею, взял из моих рук кирку и ударил по камню так, что из-под кирки полетели искры. Он ударил еще раз, и также блеснул огонь из-под кирки. Когда ударил в третий раз, также блеснул огонь из-под кирки. Я воскликнул: «Клянусь отцом и матерью, о Посланник Аллаха, что это сверкает из-под кирки, когда ты ударяешь?» Он ответил: «Ты это видел, о Сальман?» Я ответил утвердительно. Пророк сказал: «Первым сверканием Аллах открыл мне дорогу в Йемен, вторым Аллах открыл мне путь в Сирию и Магриб, а третьим — открыл мне путь в Машрик».
Когда Посланник Аллаха закончил рыть ров, подошли курайшиты и расположились в том месте, где сходятся ручьи в местечке Думи между Джурф и Рагаба. Вместе с ними были десять тысяч их рабов-эфиопов, покорное курайшитам племя Бану Кинана и жители Тихамы. Подошли люди из Неджда. Они остановились на возвышенности Нукма возле горы Ухуд. Пророк выступил с тремя тысячами мусульман и расположился у подножия горы Сал, так что ров разделял мусульман от язычников.
(Ибн Хишам сказал, что во главе Медины он оставил ибн Умм Мактума.)
Пророк велел укрыть детей и женщин в укрепленных башнях. Враг Аллаха Хавай ибн Ахтаб ан-Надари пришел к Каабу ибн Асаду аль-Курази, который заключил договор и дал обязательство от имени Бану Курайза Пророку в том, что с их стороны не будут предприняты враждебные действия. Когда Кааб услышал Хавая ибн Ахтаба, то закрыл перед ним дверь своего замка. Тот попросил разрешения войти. Но Кааб ему не открыл дверь. Тогда Хавай крикнул: «Горе тебе, о Кааб! Открой мне!» Кааб ответил: «Горе тебе, о Хавай! Ты — человек злополучный. Я дал обязательство Мухаммаду и не нарушу заключенного между нами договора. Кроме верности данному слову и честности, я ничего другого с его стороны не видел». Хавай крикнул: «Горе тебе! Открой мне, я хочу поговорить с тобой!» Кааб отвечал: «Я этого не сделаю!» Хавай сказал: «Ей-богу, ты закрыл дверь своего замка передо мной, ибо ты боишься, что я съем вместе с тобой твою кашу из муки грубого помола». Он рассердил Кааба так, что тот открыл ему дверь. Хавай сказал: «Горе тебе, о Кааб! Я пришел к тебе с хорошей вестью с морем полноводным. Я привел к тебе курайшитов — с их вождями и правителями. Я их расположил в том месте, где сходятся ручьи в Думе. Я привел к тебе племя Гатафан, с вождями и правителями, расположил их на возвышенности Нукма возле горы Ухуд. Они договорились со мной и обязались не уходить до тех пор, пока мы не уничтожим Мухаммада и тех, кто с ним».
Кааб ему ответил: «Ты пришел ко мне, ей-богу, с дурной вестью и с пустыми облаками, уже излившими свои воды, которые сверкают и гремят, но в них ничего нет. Горе тебе, о Хавай! Оставьте меня, я против него не пойду. Я от Мухаммада, кроме честности и верности данному слову, ничего не видел». Хавай продолжал уламывать Кааба и добился его согласия с тем условием, что Хавай дает слово и обязательство: если курайшиты и племя Гатафан вернутся, не убив Мухаммада, он войдет вместе с Каабом в его крепость и разделит вместе с ним его судьбу. И нарушил Кааб ибн Асад свое обязательство, отказавшись от заключенного между ними и Пророком договора.
Когда весть об этом дошла до Пророка и мусульман, он послал Саада ибн Муаза, который был тогда главой племени аль-Аус, и Саада ибн Убаду ибн Дулайма, возглавлявшего тогда племя аль-Хазрадж, а вместе с ними Абдаллаха ибн Раваху и Хаввата ибн Джубайра. Пророк сказал: «Идите и посмотрите: правда ли то, что дошло до меня об этих людях, или нет. Если правда, то сообщите мне иносказательно, чтобы я понял, и не ослабляйте дух людей! А если они верны заключенному между нами договору, то громко сообщите об этом людям!»
Они отправились, пришли к Бану Курайза и обнаружили, что положение хуже, чем им сообщили. Они оскорбляли Пророка, говоря: «А кто такой Посланник Аллаха? Нет никакого договора и взаимного обязательства между нами и Мухаммадом». Саад ибн Муаз стал их бранить, а они — бранить Саада. А он был человеком вспыльчивым. Саад ибн Убада ему говорил: «Перестань с ними ругаться. Между нами и ими больше, чем только ругань». Потом Саад ибн Муаз и Саад ибн Убаде, а также те, кто был вместе с ними, пришли к Посланнику Аллаха, поприветствовали его и сказали: «Адаль и аль-Кара», указывая на вероломство племен Адаль и аль-Кара в отношении Хубайба и его спутников в ар-Раджа. Пророк произнес: «Аллах превелик! Радуйтесь, о мусульмане!»
Положение стало ухудшаться, усилился страх. Враг наступал на мусульман сверху и снизу. Верующие стали думать всякое. Некоторые лицемеры стали открыто проявлять свое двурушничество. Муаттиб ибн Кушайр, например, сказал: «Мухаммад обещал нам, что мы получим богатства цезаря и хосрова. А сегодня никто из нас не может сходить по нужде без страха за себя».
Аус ибн Кайзи сказал: «О Посланник Аллаха! Наши дома остались без защиты перед врагом. (Он говорил о людях своего рода.) Разреши нам: мы выйдем и вернемся к домам своим, ведь наши дома за пределами Медины».
Пророк и язычники противостояли друг другу двадцать с лишним дней, около месяца. Между ними не было боя, кроме перестрелки из лука и блокады.
Когда положение людей ухудшилось, Пророк послал — как рассказал мне Асим ибн Омар и еще кто-то, со слов Мухаммада ибн Муслима — людей к Уайне ибн Хисну, аль-Харису ибн Ауфу, вождям племени Гатафан с предложением отдать им треть даров Медины при условии, что они уйдут вместе со своими людьми. Был заключен мир между Пророком и двумя вождями племени Гатафан, и подписан договор. И письменное свидетельство, и желание заключить перемирие были лишь обманными действиями.
Когда Пророк решился на это, он послал за Саадом ибн Муазом и Саадом ибн Убайдой, рассказал им о деле, просил совета. Они ответили: «То, что хочешь ты, мы сделали. То, что приказал тебе Аллах, мы должны сделать. Может, это дело ты совершаешь Ради нас?»
Пророк ответил: «Да, это дело я совершаю для вас. Клянусь Аллахом, я делаю это только потому, что вижу, как арабы стреляют в вас из одного лука, нападают со всех сторон. Я хотел снять с вас их шипы хоть каким-то образом».
Саад ибн Муаз сказал Пророку: «О Посланник Аллаха! Мы и эти люди пребывали в язычестве, поклонялись идолам, не поклонялись Аллаху и не знали о нем. А эти люди не ели ни одного финика из Медины, кроме как в виде угощения или за деньги. И что же теперь, когда Аллах по своей милости сделал нас мусульманами, наставил нас на путь правильный, сделал нас сильными благодаря тебе и Ему, мы отдадим им свое имущество? У нас нет необходимости в этом. Ей-богу, мы ничего не дадим им, кроме меча, и пусть Аллах рассудит нас с ними!» Пророк ответил: «Как хочешь». Саад ибн Муаз взял свиток и стер все, что там было написано, потом сказал: «Пусть сражаются с нами!»
Блокада Пророка и мусульман неприятелем продолжалась, но сражения между ними не было. Однако отдельные всадники курай-шитов, в том числе Амр ибн Абд Вудди, Икрама ибн Абу Джахль, Хубайра ибн Абу Вахб и поэт Дирар ибн аль-Хаттаб снарядились для боя. Потом они выступили на своих конях и прошли мимо жилищ Бану Кинаны, говоря: «Готовьтесь к бою, о Бану Кинана! Вы сегодня узнаете, кто есть настоящий всадник!» Потом ускакали, погоняя своих коней, и подъехали к траншеям. Увидев траншеи, они воскликнули: «Ей-богу, арабы не знали такой ловушки!»
Ибн Хишам передал: «Рассказывают, что Сальман аль-Фариси посоветовал Пророку рыть траншеи. Мне рассказывали некоторые знатоки, что мухаджиры во время битвы в траншеях («Йаум аль-Хандак») говорили: «Сальман — из нас». Ансары тоже говорили: «Сальман — из нас». Посланник Аллаха сказал: «Сальман — из нас, из нашей семьи».
Ибн Исхак передал: «Потом всадники выбрали узкое место в траншее, ударили коней и прорвались через него. Конники обошли мусульман по солончаку между траншеей и расщелиной. Тогда выступил Али ибн Абу Талиб, да возвеличит его Аллах, с группой мусульман, и они заняли ту брешь, через которую прошли кони. Всадники поскакали в их сторону. Амр ибн Абд Вудди уже участвовал в битве при Бадре и был ранен. В битве при Ухуде он не участвовал. Когда началась битва в траншеях («Йаум аль-Хандак»), все видели, где он находится. Когда он вместе с конем встал, то спросил: «Кто сразится?» С ним решил сразиться Али ибн Абу Талиб, который сказал ему: «О Амр» Ты дал обет, что если кто-либо из курайшитов обратится к тебе с двумя просьбами, то ты исполнишь одну из них?» Он ответил утвердительно. Али ему сказал: «Первым делом, я призываю тебя к Аллаху, Его посланнику и исламу». Он ответил: «Мне это не нужно». Али сказал: «Тогда я вызываю тебя на единоборство». Амр ответил: «Зачем, о сын моего брата? Ей-богу, я не хочу тебя убивать». Али ему сказал: «Но я, клянусь Аллахом, хочу тебя убить». Тогда Амр разгневался, спрыгнул с коня, ударил мечом по ногам коня и кулаком по морде и бросился на Али. Они вступили в единоборство и стали кружиться, нанося удары. Али убил Амра, Конники струсили и, выскочив через траншею, убежали.
Икрима ибн Абу Джахль бросил свое копье в тот день, испугавшись смерти Амра.
Кличем сподвижников Посланника Аллаха в битве в траншеях и с Бану Курайза были слова: «Ха, мим! Они не победят!» Посланник Аллаха и его сподвижники находились в страхе и бедственном положении из-за того, что враги объединились против них: они пришли с севера и с юга.
Потом к Посланнику Аллаха пришел Нуайм ибн Масуд и сказал: «О Посланник Аллаха! Я уже принял ислам. Моя родня не знает о том, что я принял ислам. Прикажи мне, что хочешь, — я сделаю!» Посланник Аллаха ответил: «Ты среди нас один. Внеси раскол в их среду, если сможешь. Ведь война — это обман».
Нуайм ибн Масуд пришел к Бану Курайза — он был с ними в дружеских отношениях во времена язычества — и сказал: «О Бану Курайза! Вы знаете о моей симпатии к вам и о том, что нас связывает». Они ответили: «Ты прав. Мы в тебе не сомневаемся». Он им сказал: «Племена Курайш и Гатафан не такие, как вы. Эти земли — ваши земли, на них ваше достояние, ваши дети и женщины. Вы не сможете уехать отсюда в другие места. А племена Курайш и Гатафан пришли сюда, чтобы воевать с Мухаммадом и его сторонниками. Вы поддерживаете их против него. Но ведь их земли, достояние и жены в другом месте. Они не в таком положении, как вы. Если они увидят, что настал удобный момент, они воспользуются этим. А в противном случае уйдут в свои земли и оставят вас один на один с этим человеком (Пророком) в этой стране. Вы не сможете с ним справиться. Не сражайтесь против него вместе с этими племенами, пока они не дадут вам своих знатных людей в качестве заложников, которые будут в ваших руках гарантией для того, чтобы воевали против Мухаммада вместе с ними, пока не прикончите его». Они ответили ему: «Ты высказал правильную мысль».
Потом он пришел к курайшитам и, обращаясь к Абу Суфьяну и находившимся при нем курайшитам, сказал: «Вы знаете, что я вас люблю, что я ушел от Мухаммада. Я узнал об одном деле и счел нужным сообщить о нем вам, как совет. Не выдавайте меня!» Они ответили: «Сделаем». Тогда он сказал: «Знайте, что евреи раскаялись в том, что произошло между ними и Мухаммадом. Они послали к нему людей со словами: «Мы раскаиваемся в том, что совершили. Будешь ли ты доволен, если мы возьмем для тебя из племен Курайш и Гатафан их знатных людей, отдадим их тебе, и ты им отрубишь головы. Потом мы вместе с тобой уничтожим остальных». Тот ответил согласием. Если евреи обратятся к вам с требованием дать им своих людей в качестве заложников, то не отдавайте им ни одного человека».
Потом он пришел к племени Гатафан и сказал: «О люди племени Гатафан! Вы — мой род и моя родня, мои самые любимые люди. Вы ни в чем меня не можете упрекнуть». Они ответили: «Ты говоришь правду, мы ни в чем тебя не упрекаем». Он сказал: «Тогда не выдавайте меня!» Они ответили: «Сделаем. В чем дело?» Потом Нуайм говорил им то же самое, что и курайшитам, и предостерег таким же образом.
Когда наступил день субботы месяца шавваль пятого года хиджры, Аллах сделал для своего Посланника так, что Абу Суфьян ибн Харб и вожди племени Гатафан послали к Бану Курайза Икраму ибн Абу Джахля с группой людей из племен Курайш и Гатафан со словами: «Мы живем во временных жилищах, верблюды и лошади гибнут. Идите воевать, чтобы покончить с Мухаммадом и с этим делом!» Им ответили: «Сегодня суббота — день, когда мы ничего не делаем. Мы не будем воевать вместе с вами против Мухаммада, пока вы не дадите нам своих людей в качестве заложников, которые будут гарантией в наших руках, пока не покончим с Мухаммадом. Мы боимся, что если вам надоест война и если сражение станет для вас невыносимым, то тогда вы убежите в свою страну и оставите нас. А он останется здесь, в нашей стране, и мы не сможем ему противостоять».
Когда посланцы вернулись с ответом от Бану Курайза, курайшиты и гатафаниты воскликнули: «Ей-богу, то, что рассказал нам Нуайм ибн Масуд, — правда». Они отправили к Бану Курайза посланцев со словами: «Мы, ей-богу, не отдадим вам ни одного человека. Если хотите сразиться, то выходите и сражайтесь!» Когда посланцы пришли к Бану Курайза с такими словами, они воскликнули: «То, что говорил нам Нуайм ибн Масуд, действительно правда. Они хотят лишь, чтобы мы воевали. А когда наступит удобный момент, то воспользуются этим. А если будет что-то другое, то убегут в свою сторону и оставят нас один на один с Мухаммадом в этой стране».
Отправили посланцев к племени Курайш и Гатафан со словами: «Мы не будем воевать вместе с вами против Мухаммада, пока не дадите нам заложников». А они отказались. И между ними возникли разногласия. Аллах послал на них сильный ветер и холодные ночи. Ветер опрокидывал их котлы и срывал палатки.
Посланник Аллаха, узнав об их разногласиях и отсутствии единства среди них, вызвал Хузайфу ибн аль-Йамана и направил его к ним, чтобы он посмотрел, что они делают ночью. Мне передал Йазид ибн Зийад рассказ Мухаммада ибн Кааба аль-Курази: «Один из жителей Куфы спросил Хузайфу ибн аль-Йамана: «О Абу Абдаллах! Ты видел Посланника Аллаха и стал его спутником?» Он ответил: «Да, о сын моего брата». Человек спросил: «Как это было?» Хузайфа ответил: «Мы воевали вместе». Человек сказал: «Ей-богу, если бы мы знали, что он ходит по земле, понесли бы его на своих плечах». Хузайфа сказал: «О сын моего брата! Мы были вместе с Пророком у рва. Пророк провел часть ночи в молитвах, потом обратился к нам со словами: «Кто пойдет посмотреть, что сделали курайшиты, и потом вернется? (Пророк ставил условие, чтобы вернуться). Я попрошу Аллаха Всевышнего, чтобы этот человек стал моим спутником в раю». И никто из людей не поднялся из-за сильного страха, сильного голода и сильного холода. Когда никто не встал, Пророк позвал меня, и мне ничего не оставалось, как встать, когда он меня позвал. Он сказал: «О Хузайфа! Отправляйся к курайшитам, проникни к ним и посмотри, что они делают, и ничего не устраивай, пока не придешь ко мне». Я отправился, вошел в их лагерь. Ветер и воины Аллаха творили с ними ужасное: срывались с места котлы, гасли костры, падали палатки. Абу Суфьян встал и сказал: «О курайшиты! Пусть посмотрит каждый, кто с ним сидит рядом». Хузайфа рассказывает: «Я схватил за руку человека, находившегося рядом со мной, и спросил: «Ты кто?» Он ответил: «Такой-то, сын такого-то». Потом Абу Суфьян сказал: «О курайшиты! У вас нет постоянного жилья. Верблюды и лошади гибнут. Бану Курайза нарушил данное нам слово. Он поступил с нами дурно. Как видите, мы встретились с сильным ветром. Не могут устоять ни котлы, ни костры, ни наши палатки. Уходите! Я уезжаю». Потом он подошел к своему верблюду, а верблюд был связан, сел на него и ударил. Верблюд вскочил на три ноги. Ей-богу, он освободил верблюда от пут, уже стоящего. Если бы не приказ Пророка ничего не устраивать, пока не приду к нему, то я убил бы его стрелой».
Хузайфа рассказывал: «Я вернулся к Посланнику Аллаха, а он стоял и молился, укрытый плащом. Увидев меня, притянул к себе, так что я оказался перед ним, накинул на меня край плаща, потом вернулся к намазу и совершил поклон. А я стоял под плащом. Когда Пророк вознес приветствия Аллаху, я сообщил ему новость.
Гатафаниты услышали, как поступили курайшиты, и поспешили к себе домой.