Фома же, один из двенадцати, называемый Близнец, не был тут с ними, когда приходил Иисус

25. Другие ученики сказали ему: мы видели Господа. Но он сказал им: если не увижу на руках Его ран от гвоздей, и не вложу перста моего в раны от гвоздей, и не вложу руки моей в ребра Его, не поверю.

После этого явления апостолы сами являются вестниками воскресения. Они с радостью сообщают о воскресении Христа Апостолу Фоме, который вероятно уходил в день воскресения из Иерусалима и не удостоился видеть Воскресшего. Фома не верит их рассказу о том, что они видели именно Христа и раны на руках и в боку Его. Он сам лично хочет видеть и даже осязать эти раны — упрямство его характера (ср. 11:16; 14:15) сказалось в настоящем случае с особою силою).

26. После восьми дней опять были в доме ученики Его, и Фома с ними. Пришел Иисус, когда двери были заперты, стал посреди них и сказал: мир вам!

27. Потом говорит Фоме: подай перст твой сюда и посмотри руки Мои; подай руку твою и вложи в ребра Мои; и не будь неверующим, но верующим.

Восемь дней пробыл Фома в таком состоянии. В следующее воскресение после первого он был уже вместе с учениками (вся обстановка здесь почти та же, что в первом явлении Христа, и потому можно полагать, что и второе явление имело место так же в Иерусалиме, а не в Галилее, как думает Цан). После приветствия, Христос обращается к Фоме с требованием — своими собственными перстами дотронуться (такой смысл имеет здесь выражение: посмотри) до Его рук, на которых оставались следы пробития гвоздями, а потом рукою своею свидетельствовать рану от удара копьем, находившуюся в боку у Христа. Повторяя с точностью требование, которое высказал сам Фома в присутствии учеников, но которого не слышал Христос, Господь уже этим Своим прозрением оказывает благотворное действие на душу Фомы (ср. слова, сказанные Нафанаилу при его призвании Ин. 1:48).

Не будь неверующим... Эти слова некоторые толкователи почему-то изъясняют в смысле приглашения Фоме: из двух путей, которые лежали перед ним — веры и неверия выбрать первый путь (отчасти такого взгляда держится еп. Михаил). Но из сообщения Иоанна ясно видно, что Фома уже стал на путь неверия: он не поверил даже согласному свидетельству своих товарищей, утверждавших, что они видели Господа (ст. 25).

28. Фома сказал Ему в ответ: Господь мой и Бог мой!

29. Иисус говорит ему: ты поверил, потому что увидел Меня; блаженны невидевшие и уверовавшие.

Слова Воскресшего одержали победу над упорным сердцем Фомы. Он забыл о своем прежнем требовании и не хочет уже осязать ран на теле Христа. А что Фома действительно не воспользовался позволением Христа — это видно не только из того, что Иоанн не говорит об освидетельствовании им этих ран, но также из того, что он называет исповедание Фомы прямым непосредственным ответом, какой дан был Фомою на предложение Господа (сказал в ответ).

Господь мой и Бог мой! Фома, приведя себе на память все, что прежде Христос говорил о Своем отношении к Отцу (напр. 8:58; 10:29-38 и др.), а также различные проявления чудодейственной силы Христа, выражает теперь открытое исповедание своей веры во Христа не только как в своего Господа — так ученики называли Христа и прежде (Мф. 21:3), — но и как в Бога. Он не ограничивается даже наименованием "Сын Божий", потому что наименование можно было понять и в переносном смысле, а прямо называет Христа Богом — конечно, принявшим человеческую плоть.

Ты поверил... Христос утверждает исповедание Фомы, как бы говоря, что Фома, поверив в Божественность Христа, поступил вполне правильно. Господь однако этим указанием на путь, каким Фома пришел к вере в Него — путь личного удостоверения, вовсе не унижает Фому перед прочими учениками: ведь и они раньше тоже не поверили свидетельству женщин (Мк. 16:13) и убедились только уже тогда, когда Господь явился Петру (Лк. 24:34). Впрочем в ублажении Господом тех, которые уверуют в Него не видя Его — Иисус Христос, конечно, имел здесь в виду христиан будущих времен — лежит мягкий упрек Фоме за то, что он пожелал иметь более осязательные доказательства воскресения Христа, чем какие соблаговолил дать людям Бог.