Иранская империя в период правления Сасанидов

Иран был одним из самых крупных и влиятельных соседей арабов. Население Ирана составляло почти 140 миллионов человек и включало в те времена территории современного Ирана, Ирака, большую часть Кавказа и Средней Азии с городами Бухара и Самарканд, богатой и процветающей провинцией Хорезм, и часть современного Афганистана[114]. Иранское государство сложилось за 11 веков до ислама. Восточный сосед Аравии обладал древней цивилизацией и культурой и считался одной из двух сверхдержав той эпохи. Однако к моменту появления ислама Иран по разным причинам находился в духовно-политическом кризисе.

а) Гусударственная власть и общественное устройство

Государственная власть в Иране была монархической и деспотической. Сасанидские государи считали себя высшими существами и детьми Бога, имеющими божественную идентичность. Хусрав Парвиз, взошедший на иранский престол в 591 году и правивший Ираном в эпоху восхода солнца ислама, говорил о себе так: «Среди богов я – бессмертный человек, среди людей я – прекрасный бог, обладающий великой славой и восходом подобный Солнцу»[115].

Власть в Иране передавалась по наследству, от отца к сыну. Однако в семейных кланах шла борьба за власть, так что часто случалось так, что брат убивал брата, отец – сына, а сын – отца. Нередки были военные и дворцовые перевороты, которые сказывались на состоянии всего общества. Так, однажды в течение четырёх лет сменилось десять правителей[116]. Иранские правители, а особенно Хосров Парвиз, любили проводить время в развлечениях и предаваться ничем не оправданной роскоши. Социальные права и положение человека в обществе определялось классовым делением общества. Каждый человек был обречен развивать свои способстности лишь в рамках своего класса, и пользоваться лишь теми благами природы, которые определены ему его классом. На этом основание одни признавались обладающими божественной благодатью и достоинствами государя, другие относились к привилегированным сословиям дабиров и воинов и могли занимать государственные должности, тогда как большинство народа – ремесленники, торговцы, крестьяне – не могли на подобные должности даже претендовать. Однако они должны были работать и платить налоги в государственную казну, для поддержания порядка в государстве. Эта порочная социальная система так была распространена в древнем Иране, что Ардашир Бабакан даже издал специальный закон, по котрому сын кузнеца мог быть только кузнецом, а сын крестьянина – только крестьянином. Согласно другому указу, никто, кроме благородных (т.е., высшей аристократии и дабиров) не имел право учиться и обучаться наукам. Такая система была установлена для того, чтобы низы не имели возможности какой-либо конкуренции с аристократией. Рассказ Фирдоуси о сыне сапожника, который хотел обучить детей грамоте и не получил на то согласия Ануширвана, отражает эту горькую действительность[117]. В Сасанидском Иране лишь полтора миллиона человек, что составляет около 1 % населения, обладали всеми правами и привилегиями, в то время как более 98% населения было подобно рабам и было лишено самых элементарных прав[118]. Простые люди и даже средние слои общества не обладали ни правом собственности, ни правом на образование, ни другими правами.

б) Семейные отношения и права женщин

В Сасанидскую эпоху мужчина считался абсолютным главой семьи. Многоженство ничем не ограничивалось, и, согласно зороастрийским обычаям, дозволялась женитьба даже на близких родственницах[119]. Женщина была лишена элементарных человеческих прав и считалась одним из средств жизни мужчины. Отец обладал такой властью над детьми, что мог прогнать своего ребенка, либо продать кому-нибудь как раба или вещь. Если жена или одна из жен провинилась в чем-либо перед мужем, тот мог отдать её, в пользование другому, не снимая при этом с нее никаких обязанностей[120].

в) Положение религии

В период, предшествовавший появлению ислама, в Иране было распространено множество религиозных учений, и среди них – зороастризм, иудаизм, христианство, манихейство, маздакизм. Официальной религией, находившейся под покровительством Сасанидских государей, был признан зороастризм. Несмотря на то, что эта религия была ближе других азиатских религий того времени к небесным монотеическим религиям в таких вопросах, как судный день, воскресение из мёртвых, существование загробной жизни, рая и ада, и несмотря на то, что все те, кто верит в то, что Заратуштра был реальной исторической личностью[121], полагают, что он внес в жизнь общества важные экономические, духовные и социальные изменения, тем не менее, то, что в предисламском Иране называлось зороастризмом, было настолько переплетено с суеверными и языческими представлениями, что назвать это небесной монотеистической религией нельзя. Духовенство (бывшее основным защитником зороастризма) выражало беспокойство по поводу кризиса веры.

Главной особенностью зороастризма в Сасанидскую эпоху была вера в дуализм мира (противостояние Ахурамазды и Ахримана). Согласно этому положению, очевидно, внесенному в зороастризм из манихейства, и мира и всех его творений было два источника – Добро и Зло[122].

Таким образом, для иранского общества Сасанидского времени была характерна постоянная угроза взрыва классовых противоречий, чрезмерная концентрация богатства и власти в руках узкой прослойки людей, моральное разложение и материальное неравенство, скованность мысли и идей, кризис религиозных представлений и догматизм существующих религий, ослабление семьи, и другие социально-экономические проблемы, которые подготовили общество к тем всесторонним переменам, которые вскоре произошли.

О причинах принятия ислама иранцами один из авторов перевода и тафсира Корана пишет так: «Эта революция, т.е. появление ислама в Аравии, стала для двух сверхдержав того времени – Иранской и Византийской империй – новым уроком духовности и нравтственной чистоты, философией справедливости, антитирании и свободы. Эти идеи настолько проникли в сознание иранцев, что те сами, бок о бок с другими мусульманами, поднялись против своих правителей под знаменами ислама. И результаты этого духовного переворота сегодня, тысячу с лишним лет после принятия ислама, видны в доме каждого правоверного в каждой нации, принявшей истинную веру»[123].

Восточно-римская империя

Могущественнымсеверным соседом Аравии была Византийская империя, которая включала в себя территории Малой Азии, Шама (современные Сирия, Иордания, Ливан и оккупированная Палестина), Египет, большую часть Балканского полуострова и часть северной Африки. Столицей империи был город Константинополь. В VI в. н.э. в Византии правил знаменитый император Юстиниан (527 – 565). За сорок лет его правления произошло множество важных событий, случилось более 50 войн. Одним из самых страшных событий этого времени было восстание Ника (532 г.)[124]. Византия была деспотическим монархическим государством, обладавшим сложным и разветвленным аппаратом управления. Налогообложение усиливалось с каждым днем, и размер налогов зависел только от желания императора. С помощью взяток богачи избегали уплаты налогов, и вся тяжесть налогового бремени ложилась на плечи бедноты. Сборщики налогов подвергали народ мучениям, бросали их в тюрьмы и подвергали пыткам. Существовавший в Византии расизм и национализм, невежество и разврат, вкупе с постоянными войнами, вызывали постоянное недовольство людей властью[125].

а) Религиозная ситуация в Византийской империи

Христианство было объявлено официальной религией Восточно-Римской империи в начале IV в. н.э. В 313 году император Константин дал все права христианам. Однако после этого проявились внутренние сложности и разногласия в самом христианском учении. Разногласия между богословами Афанасием и Арием оказались настолько серьезными, что император был вынужден собрать вселенский сбор в Никее (325 г.) На этом сборе присутствовали 300 самых влиятельных епископов, которые в течение нескольких месяцев занимались разработкой «символа веры», ввели в христианство понятие святого духа, придали официальный характер учению о святой троице и отвергли тем самым идеи самого Христа (мир ему!), погрузив Запад и христианство в глубокий сон[126].

Борьба с религией, бегство от религии на Западе и все вчерашние и сегодняшние проблемы христианства связаны с событиями Никейского сбора 325 года. Секуляризация, вытеснение религии из общественной жизни, чрезмерный и неразумный практицизм уходят корнями в деяния средневековой церкви, основы которой были заложены в IV веке. Именно с этого периода начинаются большие перемены в самой религии. Кроме семи таинств, от нее не осталось практически ничего[127]. Люди потеряли возможность непосредственного обращения к Евангелиям, и в большинстве случаев должны обращаться за посредничеством к священнику. Виль Дюран по этому поводу пишет: «Великие историки считают, что основной причиной падения Рима было христианство. Потому что эта религия уничтожила древнюю религию, которая придавала римскому духу нравственные черты и поддерживала Римское государство. Христианство объявило войну культуре, науке, знаниям, философии, литературе и искусству. Оно оторвало мысли людей от их обязанностей в этом мире и заставило их покорно готовиться к переходу в загробный мир. Оно заставило людей искать не общее счастье на пути жертвенного служения родине, а личное счастье на пути аскетизма и ухода от мира»[128].

б) Классовая структура общества

Византийское общество, как и Сасанидское, было классовым. В Византийской империи личные качества человека не значили ничего, и жизненный путь человека определялся его принадлежностью к тому или иному классу. Существовало четыре основных класса: аристократия, рыцари, средний класс и рабы.

Имам ‘Али (мир ему!) о мире в период начала божественного откровения Мухаммада (да благословит Аллах Его и Его род!) говорит: «Господь, ниспослал своего посланника, когда люди пребывали в смятении и метались в смущении. Вот, направляли их поводья разрушения, сердца же их заперты на замки озлобления». Также: «Ниспослал Он его, когда не осталось ни знака предстоящего, ни маяка светящего, ни пути ясного»[129].

Раздел 3

История пророка ислама (да благословит Аллах Его и Его род!): рождение, пророческая миссия, призыв к исламу

Детство и отрочество

‘Абд ал-Мутталиб сосватал для своего сына ‘Абдаллаха Амину – самую счастливую в мире девушку из благороднейшей в мире семьи. Рождение будущего имама и пророка произошло на рассвете семнадцатого числа месяца раби‘ ал-аввал в 570 году (в год слона)[130]. Рождение Мухаммада (да благословит Аллах Его и Его род!) было ознаменовано большми чудесами, которые произошли в одно мгновение с его рождением. Это рождение было преддверием начала новой эпохи в истории человечества, эпохи духовности, очищения от невежества и оков рабства, эпохи свободы и совершенства человеческого сознания и нравственности.

‘Абд ал-Мутталиб, дед посланника Аллаха, был известен во всей Мекке и за её пределами своим добрым нравом, милосердием к нищим и обездоленным[131]. После смерти ‘Абдаллаха ‘Абд ал-Мутталиб отправил своего внука с его кормилицей Халимой Са‘адийа в племя бани са’ид, которое было известно смелостью и красноречием. Мухаммад рос в семье Халимы Саадийя в селении Бадийя, за пределами Мекки, где чистым был не только воздух, но и общая нравственная атмосфера, где младенец мог усвоить чистый арабский язык и избежать заразных болезней, столь распространенных в Мекке[132].

В течение четырех лет Халима, кормилица и воспитательница ребенка, привозила его в Мекку к матери и деду. По-видимому, для формирования великой личности необходимы испытания и невзгоды. Мухаммад (да благословит Аллах Его и Его род!) ещё до своего рождения потерял своего отца ‘Абдаллаха. Когда ему исполнилось шесть лет, скончалась и его добрая матушка Амина. Когда же ему исполнилось восемь лет, в мир иной отбыл и его выдающийся дед ‘Абд ал-Мутталиб[133]. В сиротские годы Мухаммад (да благословит Аллах Его и Его род!) испытал такие лишения, что Всевышний вспоминает о них, когда говорит о разнообразных трудностях пророческой миссии: «Kлянycь yтpoм и нoчью, кoгдa oнa гycтeeт! He пoкинyл тeбя твoй Гocпoдь и нe вoзнeнaвидeл. Beдь пocлeднee для тeбя – лyчшe, чeм пepвoe. Beдь дacт тeбe твoй Гocпoдь, и ты бyдeшь дoвoлeн. Paзвe нe нaшeл Oн тeбя cиpoтoй – и пpиютил? И нaшeл тeбя зaблyдшим – и нaпpaвил нa пyть? И нaшeл тeбя бeдным и oбoгaтил? И вoт cиpoтy ты нe пpитecняй, a пpocящeгo нe oтгoняй, a o милocти твoeгo Гocпoдa вoзвeщaй»[134]. После этого Абу Талиб, брат ‘Абдаллаха и сын ‘Абд ал-Мутталиба, также познавший бедность и лишения, взял под своё покровительство маленького Мухаммада (да благословит Аллах Его и Его род!). В бедном доме Абу Талиба благословенный мальчик познал голод. Он с честью переносил бедность, и, познавая бедность, учился разделять страдания других бедняков и мечтать о путях их спасения[135]. Абу Талиб и его супруга Фатима бинт Асад были последователями религии Ибрахима-халиля, т.е., подобно ‘Абд ал-Мутталибу, были ханифами, приложили максимум усилий для воспитания Мухаммада (да благословит Аллах Его и Его род!) На основании традиции, принятой старом обществе и заключавшейся в раннем приобщении детей к хозяйственной жизни, а также по причине нехватки средств в доме Абу Талиба, маленький Мухаммад, как и большинство других пророков в свое время, решил заняться пастушеством. Это занятие учило терпению и выносливости, а также давало возможность познакомиться с верованиями и обычаями периода джахилийи. Кроме того, отсутствие в пустыне городского шума и суеты способствовало формированию внутренних душевных качеств и размышлению о чудесах книги бытия.

Особенности характера Мухаммада (да благословит Аллах Его и Его род!) в подростковом и юношеском возрасте

Нет никаких сомнений в том, что до начала своей пророческой миссии хазрат Мухаммад (да благословит Аллах Его и Его род!) ни в Мекке, ни среди влиятельных людей общества не был известен в качестве выдающегося общественного деятеля. Однако, как уже было сказано, события этих лет стали причиной того, что курейшиты дали ему прозвище Амин, т.е. «верный». Именно поэтому он получил среди людей прозвище Амин, т.е. верный.

Амином называли человека честного, верного слову, правдивого, высоконравственного и щедрого, воздерживающегося от всего грешного и порочного. Хазрат Мухаммад (да благословит Аллах Его и Его род!) был подлинным амином, и в течение своей юности не склонился ни к одному из джахилийских обычаев и не совершил ни одного греховного поступка. В тогдашней Мекке самым обычным делом были распитие вина, азартные игры и развратные забавы. Курайшиты были известны своими пирушками и попойками, на которых в словесных играх изощрялись сказочники и острословы. В этих ночных увеселениях принимали участие и мужчины, и женщины. однако хазрат Мухаммад (да благословит Аллах Его и Его род!) никогда, ни единого раза не принял участия в подобной пирушке. Он ни разу не участвовал в джахилийских забавах и ни разу не совершил ничего греховного. Удивительно, но даже после начала пророчества, когда язычники обрушили на Мухаммада (да благословит Аллах Его и Его род!) свои обвинения, никто ни разу не обвинил его в том, что он совершил какое-нибудь джахилийское деяние, какой-нибудь из джахилийских грехов. Несмотря на всю свою враждебность к нему, все они признавали его как правдивого, честного, смелого, безгрешного человека[136].

Молодость

Обычно период молодости у любого человека знаменуется расцветом природных чувств, плотских стремлений и желаний, подчас весьма извращенных и порочных. Такие устремления ещё больше возрастают в таком обществе, каким был Хиджаз в доисламский период, где даже старики бесстыдничали в грехе, и на многих домах развевалось черное знамя джахилийата. Но и в этой обстановке чистый и непорочный сын ‘Абдаллаха ни разу не последовал по неверному пути и так прославился своей праведностью и нравственной чистотой, что в последствии и враги его продолжали называть его амином. В двадцатилетнем возрасте он вступает в «Союз благочестивых» (хилф ал-фудул) и выступает в поддержку обездоленных и угнетённых слоёв общества. В 25 лет он очень мудро рассудил фанатичных язычников, готовых уже было начать войну друг с другом из-за, того, какое племя достойно установить чёрный камень в Ка‘бе. Но Мухаммад дал возможность представителю каждого племени участвовать в установлении чёрного камня (хаджжар ал-асвад) на Ка‘бе, таким образом, предотвратив раздоры и разногласия[137].

Брак

Хадиджа была одной из умных и богатых женщин Мекки. Несмотря на то, что она дважды становилась вдовой, она сохранила молодость и красоту. К ней неоднократно сватались знатные и богатые люди, но она отвечала им отказом. Похоже, она знала о тайне, скрывавшейся в сердце пречистого юноши из благородного племени курайш. После одной из удачных торговых поездок в Шам он посватался к Хадидже, рассудительностью и мудростью которой он давно восхищался. Проблема недостатка средств к существованию и к переходу в положение состоящего в браке человека, которая, возможно, и была причиной долгой отсрочки брака, благополучно разрешилась. Теперь у него были средства и для уплаты махра, и для проведения свадьбы. Таким образом, благороднейший юноша из племени курайш, о браке с которым мечтали красивейшие арабские девушки, в двадцатипятилетнем возрасте женился на целомудренной Хадидже, которой было тогда около сорока лет[138], и прожил с ней больше двадцати пяти лет, то есть, все свои молодые годы. Сама Хадиджа, будучи самой лучшей и красивой женщиной племени курайш, с этих пор считала себя служанкой Мухаммада (да благословит Аллах Его и Его род!). Поступки и поведение хазрата (да благословит Аллах Его и Его род!) встречали полное согласие Хадиджи. Раздача имущества бедным и нуждающимся, безразличие к накоплению богатства, освобождение Зайда бин Харисы из оков рабства и признание его стали тем факелом, который вывел Хадиджу из мрака и привел к удивительном свету сердца Мухаммада (да благословит Аллах Его и Его род!). Отныне она не была просто женщиной из дома Мухаммада, она стала его соратницей, единомышленницей и верной спутницей. С ним она обрела Бога, и со своими страданиями, искренностью и чистотой заняла в истории еще более высокое место, чем Марьям (дева Мария) и другие выдающиеся женщины.

Вступив в брак, Мухаммад (да благословит Аллах Его и Его род!) стал всё больше стремиться к уединению. Он постоянно пребывал в глубоких раздумьях и размышлениях. Несовершенство окружения и духовная пропасть между ним и его народом с каждым днем лишь увеличивались. Раздумья наедине с самим собой стали тайной его жизни. Казалось, Мекка и мекканское общество травмируют его дух. В течение целого года Мухаммад (да благословит Аллах Его и Его род!) много раз уединялся в пещере Хира (в горах неподалеку от Мекки) и предавался молитвам и размышлениям. В священный месяц рамазан стремление к уединению от людей и размышлениям становилось сильнее, чем в другие дни и месяцы. О чем размышлял хазрат, о чем думал, история не знает. Возможно, он думал о том, как лишить власти знать, покровительствующую поклонению таким идолам, как Лат, Манат, ‘Узза и Хубаль, и как наполнить сердца людей верой в единого Бога. Однако как можно ожидать такого от общества, в котором царит идолопоклонничество и гедонизм, алчность и тирания! Упование на освобождение людей из плена многобожия согревало душу хазрата, однако без социальной опоры и без помощи единомышленников с каким призывом мог он обратиться к обществу и пробудить его? Единственным помощником и другом Мухаммада (да благословит Аллах Его и Его род!) в те тяжелые дни был ‘Али ибн Аби Талиб (мир ему!), который говорит: «Он (Мухаммад) каждый год поднимался в горы и уединялся в пещере Хира, никто кроме меня, не видел его, и никто, кроме меня, не видел откровение, ниспосланное ему от Аллаха, и я тогда чувствовал запах божественного откровения»[139].

Начало божественного откровения

Когда Мухаммаду (да благословит Аллах Его и Его род!) исполнилось сорок лет, и он прошел уже высшие ступени человеческого и умственного совершенствования, 27 числа месяца раджаба, в полночь, когда все его существо было наполнено духовным покоем, и мир природы вместе с ним простер руки к единому Богу, перед его чистым духом и ищущим взором открылась светоносная Книга. То было откровение, божественное повеление о начале пророческой миссии, переданное ангелом Джабра‘илом (Джибрилом): «Читай! Во имя Господа твоего, который сотворил, сотворил человека из сгустка!»[140]. Мухаммаду открылась его посланническая и пророческая миссия. Он постиг то, что увидел и то, что услышал, и то, что оказалось у него на устах и запечатлелось в сердце. Он понял, что слышит слово Божье[141]. Проводив взглядом Джабра’ила и храня в сердце переданное им небесное послание («О, Мухаммад! Ты – посланник Божий, а я ангел и глас Божий»), посланник Аллаха покинул пещеру Хира и направился в дом, где его уже ждала Хадиджа, которая за пятнадцать лет совместной жизни познала всю честность и правдивость Мухаммада и знала сокровенные тайники его души, поздравила его с посланнической миссией и без промедления приняла ислам. Принятие ислама Хадиджей (да благословит Аллах Его и Его род!), хорошо знавшего род курайш и понимавшего, какой трудный путь ему предстоит, стала для него доброй вестью и опорой. ‘Али (мир ему!), который большую часть из своих десяти лет прожил в доме Мухаммада (да благословит Аллах Его и Его род!) и воспитывался самим Пророком, став свидетелем появления гласа Божьего и божественного откровения, также уверовал в единого Бога и посланническую миссию хазрата Мухаммада (да благословит Аллах Его и Его род!)[142].

Существуют разные списки тех, кто первыми принял ислам. Мы не будем подробно разбирать это вопрос. Большинство биографов, однако, признают, что следующим за Хадиджей и ‘Али были Зайд ибн Хариса, Зайнаб, Рукийа, Умм Кулсум (дочери Пророка), Абу Бакр, Билал, Йасар, Сима, ‘Уммар, Мукдад, Абу Зарр, Зубайр бин ‘Аввам, ‘Усман, Талха, ‘Абд ар-Рахман бин ‘Ауф, Муса‘б бин ‘Амир и Са’д бин Ваккас[143].

(В качестве дополнительных сведений:

Легенды об откровении и начале пророческой миссии

В некоторых исторических книгах и сборниках хадисов приводятся такие предания о начале проческой миссии и божественном откровении, которые, к сожалению, противоречат коранической традиции и достоверной сунне пророка Ислама. На том основании, что данные предания стали хорошо известны и вызвали интерес у востоковедов, считаем необходимым коротко рассказать об этих легендах.

‘Айша передаёт: «Ангел пришёл к Пророку (да благословит Аллах Его и Его род!) и сказал: «Читай!». Он сказал: «Я не умею читать». Так продолжалось три раза, и всякий раз, когда он говорил, что не умеет читать, ангел сильно сжимал его, так что в последний раз он сказал: «Читай! Во имя Господа твоего, который сотворил…» Тогда посланник Аллаха , весь дрожа, пришёл к Хадидже и сказал: «Накройте меня, накройте меня!» Когда его накрыли, он немного успокоился и перестал бояться. Посланник Аллаха (да благословит Аллах Его и Его род!) всё, что с ним произошло, рассказал Хадидже и сказал: «Я боюсь за себя!» Хадиджа сказала: «Клянусь Аллахом! Никогда Господь твой не оставит тебя и не допустит, чтобы ты был унижен!» После этого Хадиджа отвела его к своему двоюродному брату Вараке ибн Нуфалю, слепому старику-христианину. Хадиджа сказала Вараке: «О, сын моего дяди! Послушай, что говорит сын твоего брата!» После чего посланник Аллаха всё, что слышал и видел, рассказал Вараке. Тот, выслушав, сказал: «Это был Намус (Ангел), тот же самый, что нисходил к Мусе. О, если бы я был молод! О, если бы я был жив в тот момент, когда твое племя вынудит тебя покинуть твою родину!». Посланник Аллаха (да благословит Аллах Его и Его род!) переспросил: «Я буду изгнанником?» Тот сказал: «Да»[144]. Таким образом Мухаммад убеждается в своей пророческой миссии! Несмотря на то, что это предание приводится в важнейших суннитских сборниках хадисов, мы не можем признать его достоверным по следующим причинам:

1. Передатчиком этого предания является ‘Айша, которая, по мнению большинства мусульманских историков, родилась только на четвертом, а, по некоторым данным, и на пятом году после начала пророчества. Таким образом, она просто не могла быть свидетелем ниспослания божественного откровения. И, помимо этого, очень важно то, что нигде не говорится о том, что ‘Айша слышала рассказ о начале пророческой миссии от самого посланника Аллаха (да благословит Аллах Его и Его род!). Кроме того, ‘Айша вообще не указывает, от кого она слышала данный хадис. Таким образом, этот хадис относится к категории мурсал, что сводит на нет его достоверность.

2. Из данного хадиса следует, что глас Божий несколько раз приказывал читать, а Пророк (да благословит Аллах Его и Его род!) в свою очередь отвечал, что не в состоянии сделать это. Однако если признать, что слово Аллаха было написано на скрижалях хранимых (лаух), было бы просто нелогично, чтобы Аллах и ангел, который был им ниспослан, заставляли бы его читать, зная, что прочитать он их не может. Если допустить, что читать означало повторять за ангелом, то это не представляло трудности, ибо Мухаммад отличался сообразительностью и умом.

3. Зачем надо было ангелу сжимать пророка, если чтение и заучивание чего-либо относится к интеллектуальному, а не к физическому действию? Если целью сжимания было мгновенное научение чтению, то в сжимании необходимости не было, так как на то было бы достаточно одной воли Аллаха. Если же считать упомянутое сжимание следствием связи Пророка и с миром бытия, и с потусторонним миром, то это тоже не выдерживает критики. Ибо, как следует из коранических айатов, божественное откровение имело три пути:

а)непосредственная связь и постижение божественного откровения без посредников (вахи-йе мустаким);

б) восприятие голоса без лицезрения обладателя голоса;

в)откровение через посредство ангела.

В священном Коране мы читаем: «He былo, чтoбы Aллax гoвopил c чeлoвeкoм инaчe, кaк в oткpoвeнии, или пoзaди зaвecы, или пocлaл пocлaнникa и oткpывaл eмy пo Cвoeмy извoлeнию, чтo жeлaл. Пoиcтинe, Oн – Выcoкий, Мyдpый»[145]. На основе сообщения некоторых хадисов известно, что тяжесть, сжатие испытывались только тогда, когда откровение ниспосылалось первым способом – то есть, без посредников. Однако в приведенном выше предании ясно сказано, что оно было передано ангелом Джабра‘илом. И, конечно, это чувство тяжести никогда не было связано с чувством тяжелой ответственности и беспокойством по поводу возможного сопротивления язычников.

4. Поскольку хазрат Мухаммад (да благословит Аллах Его и Его род!) был вполне готов к принятию божественного откровения, никакого страха и непонимания своей миссии у него не было. Если же человек не имеет должной духовной подготовки и готовности к принятию божественного откровения, то Всевышний Аллах своей мудростью просто не допустит ниспослания откровения тому, кто еще не может принять его.

5. Разве можно представить себе, чтобы Хадиджа (авторитет и достоинства которой мы нисколько не умаляем) лучше понимала происходящее, чем Мухаммад – тот самый человек, кому данное откровение было ниспослано?

6. И можно ли представить себе, чтобы посланнику Аллаха (да благословит Аллах Его и Его род!) была поручена посланническая и пророческая миссия, в то время, как сам он сомневался бы в своём пророчестве, и нуждался бы в подтверждении пророческой миссии со стороны христианина, причём слепого, который, кстати, так и не принял ислам и умер христианином!?

7. Сомнения, имеющие отношение к Пророку (да благословит Аллах Его и Его род!) противоречат Корану, в котором сказано:

«И oткpыл Cвoeмy paбy тo, чтo oткpыл. Cepдцe (eмy) нe coлгaлo в тoм, чтo oн видeл. Paзвe вы cтaнeтe cпopить c ним o тoм, чтo oн видит?»[146].

У Имама Садыка (мир ему!) спросили: «Почему посланник Аллаха в моментр откровения не боялся того, что, возможно, это исушение дьявола?». Имам сказал: «Всякий раз, когда Всевышний Аллах назначает на пророческую миссию своего избранного раба, он дарует ему абсолютную уверенность и полнейшее спокойствие так, чтобы все, ниспосланное свыше, он воспринял бы как увиденное собственными глазами»[147].

8. В священном Коране много раз говорится об откровении, ниспосылавшемся пророкам Аллаха, но разве хотя бы раз приводится что-то похожее на то, о чем говорит вышеприведенная легенда?

9. Эта легенда (хадис со слов А‘иши) противоречит преданиям о начале божественного откровения, переданным ‘Абдаллахом ибн ‘Аббасом, Джабир ибн ‘Абдаллахом, ‘Амру бин Шархбилем. Ни в одном из переданных ими хадисов ни слова не говорится о каких-либо сомнениях Мухаммада (да благословит Аллах Его и Его род!)

10. Несмотря на то, что эту легенду приводят Бухари и Муслим (наиболее авторитетные суннитские учёные), однако в их же книгах можно найти и другие предания, ясно указывающие на то, что посланник Аллаха (да благословит Аллах Его и Его род!) нисколько не сомневался в божественном откровении. Вопрос здесь в том, почему западные исследователи «не заметили» эти хадисы, а приводят только те, в которых ставится под сомнение начало пророчества?)

Тайная и открытая проповедь ислама

Поскольку жители Мекки очень долгое время пребывали во власти многобожия идолопоклонства, фанатизма и суеверия, неожиданный призыв к единобожию и отказу от всех джахилийских ценностей вызвал всеобщее возмущение. Исключенние составляла лишь небольшая группа первых новообращенных. Посланник Аллаха (да благословит Аллах Его и Его род!), понимая, что условием глубоких и коренных изменений является распространение новой мысли и идеи среди всего племени и особенно знати, начал тайную пропаганду ислама и призыв к исламу среди небольшой группы людей. Он рассчитывал на то, что вступление этих людей в исламскую общину и воспитание их в новой вере создаст предпосылки для открытого и всеобщего призыва к исламу во всем регионе. Курайшиты вскоре узнали о начавшемся призыве к исламу, и когда видели Пророка (да благословит Аллах Его и Его род!), то говорили между собой: «Он из семейства ‘Абд ал-Мутталиба, говорит о чём-то небесном и возвышенном». Но так как в то время Мухаммад (да благословит Аллах Его и Его род!) не выступал на многолюдных собраниях, суть призыва не слишком хорошо была понятна окружающим, и до поры до времени его деятельность не находила должного отклика[148].

Так продолжалось примерно три года. В это время посланник Аллаха (да благословит Аллах Его и Его род!) открыто не выступал против джахилийских ценностей, не критиковал мекканцев за их взгляды и поступки, не направлял свои речи против тирании аристократии. В сопровождении ‘Али (мир ему!) и Хадиджи, а затем также Зайда ибн Хариса, которые и составляли в то время его маленькую общину (умма)[149], посланник Аллаха (да благословит Аллах Его и Его род!) появлялся в самых многолюдных местах Мекки, таких, как Масджид ал-Харам и Мина, и возносил молитвы единому Богу. Также посланник Аллаха (да благословит Аллах Его и Его род!) совершал намаз у подножия горы Сафа, а также в доме одного из первых мусульман (в доме ал-Аркама) и таким образом, большое количество язычников видели их молящимися[150]. ‘Абдаллах ибн Мас‘уд, один из ученых сподвижников посланника Аллаха (да благословит Аллах Его и Его род!), приводит: «C группой родичей мы направились в Мекку за покупками. Мы хотели купить благовония и спросили у одного человека, чтобы тот подсказал нам, где мы могли бы приобрести их. Тот указал нам на ‘Аббаса ибн ‘Абд ал-Мутталиба. Когда мы вели разговор с ‘Аббасом, чтобы купить его товар вблизи колодца Зам-зам, вдруг мы увидели одного человека, лицо которого светилось каким-то внутренним светом. Он подошёл к Ка‘бе, вместе с ним были юноша и женщина, которая шла с величием и достоинством. Когда они подошли к Ка‘бе, то выразили своё упочтение черному камню, а затем семь раз обошли вокруг Ка‘бы. После этого они встали перед рукном и приготовились совершить молитву. Я спросил у ‘Аббаса: «Что это за люди? Неужели среди курайшитов появилась новая религия?» На что он мне сказал: «Да! Это человек – мой племянник Мухаммад (да благословит Аллах Его и Его род!), женщина – его супруга Хадиджа, дочь Хувайлида, а юноша – ‘Али, сын Абу Талиба. Они трое поклоняются Богу, и, кроме этих троих, на земле нет ни одного человека, который бы поклонялся Богу так как они».

Трое первых мусульман и начало открытой проповеди

Наряду с десятками доводов и признаков, определяющими социальную направленность призыва к исламу, и с исследованием социального статуса первых новообращенных, можно назвать также общественную направленность ислама и некоторые причины противодействия курайшитов новому учению. По общему мнению, историков и исследователей, Хадиджа была первой женщиной, принявшей ислам. Обстоятельства принятия ею ислама неизвестны. Известно лишь, что она без промедления приняла ислам, как только услышала о ниспослании первого божественного откровения. А среди юношей (мужчин) первым, кто принял ислам, был имам ‘Али (мир ему!).

Юноше было около десяти лет, когда из-за экономических затруднений своей семьи, его отец Абу Талиб отослал его в дом своего племянника Мухаммада (да благословит Аллах Его и Его род!), где он и стал с тех пор жить. Это случилось за год до пророчества. Зайд ибн Хариса в свое время куплен на невольничьем рынке в Мекке и подарен Мухаммаду (да благословит Аллах Его и Его род!) Хадиджей, а посланник Аллаха (да благословит Аллах Его и Его род!) освободил его и сделал Зайда вольноотпущенником. Эти три человека имели в Мекке разный социальный статус. Рассмотрим этот вопрос подробнее. Выявление их социального статуса позволит понять и социальную направленность, и социальное значение призыва к исламу.

Во времена джахилийи, наилучшее положение в мекканском обществе занимали и наибольшим уважением пользовались:

1 - мужчины;

2 - пожилые люди;

3 - свободные (не рабы);

Убивать (заживо закапывать) новорождённых девочек было обычным явлением в арабском обществе эпохи джахилийи. Обычно, когда приходила весть о рождении девочки, отец ребёнка либо приходил в ярость, либо становился печальным и грустным. Это наглядно показывает отношение общества к женщинам в целом. Другой важной особенностью было наличие жизненного опыта (по мнению арабов периода джахилийи, этот опыт приобретается только с годами). Так, в частности, мужчины могли заниматься общественными и политическими делами общества только по достижению сорока лет. Другой особенностью и привилегией в обществе было обладание свободой. Естественно, рабы и слуги не имели никаких привилегий и не имели никакого веса в обществе.

Короче говоря, в эпоху джахилийи ни один из трех этих людей не мог иметь высокого социального статуса. Таким образом, ислам с самого начала занял строгую позицию против ценностей периода язычества. Принятие ислама Хадиджей как женщиной отрицало гендерное превосходство мужчин и свидетельствовало о высоком положении женщины в мусульманском обществе. Принятие ислама ‘Али ибн Аби Талибом (мир ему!) означало, что возраст перестал быть решающим фактором (впоследствии это положение было подтверждено), а принятие ислама вольноотпущенником Зайдом ибн Хариса доказало, что ислам выступает и против столь распространенного в Аравии рабства. Словно рука судьбы привела этих троих людей в дом посланника Аллаха (да благословит Аллах Его и Его род!), для того, чтобы принятие ими ислама стало призывом к борьбе против джахилийских ценностей.

Противостояние родственников и открытая проповедь ислама

Три года тайной пропаганды ислама и растущее чи