Святое-святых - ковчег завета

Сделайте ковчег из дерева ситтим: длина ему два локтя с половиною, и ширина ему полтора локтя, и высота ему полтора локтя; и обложи его чистым золотом, изнутри и снаружи покрой его; и сделай наверху вокруг его золотой венец [витый]; и вылей для него четыре кольца золотых и утверди на четырех нижних углах его: два кольца на одной стороне его, два кольца на другой стороне его. Сделай из дерева ситтим шесты и обложи их [чистым] золотом; и вложи шесты в кольца, по сторонам ковчега, чтобы посредством их носить ковчег; в кольцах ковчега должны быть шесты и не должны отниматься от него. И положи в ковчег откровение, которое Я дам тебе. Сделай также крышку из чистого золота: длина ее два локтя с половиною, а ширина ее полтора локтя; и сделай из золота двух херувимов: чеканной работы сделай их на обоих концах крышки; сделай одного херувима с одного края, а другого херувима с другого края; выдавшимися из крышки сделайте херувимов на обоих краях ее; и будут херувимы с распростертыми вверх крыльями, покрывая крыльями своими крышку, а лицами своими будут друг к другу: к крышке будут лица херувимов. И положи крышку на ковчег сверху, в ковчег же положи откровение, которое Я дам тебе; там Я буду открываться тебе и говорить с тобою над крышкою, посреди двух херувимов, которые над ковчегом откровения, о всем, что ни буду заповедовать чрез тебя сынам Израилевым.

(Исх. 25:10-22)

Отодвигая великолепную завесу за золотым жертвенником, мы покидаем сегодня святилище и вступаем во Святое-святых. Оно представляет собой заднее помещение скинии, ровно в половину меньшее святилища. Доступ сюда имел только первосвященник Израильский, и то однажды в год. Это было вполне темное, ничем не освещенное место, потому что здесь обитал Непостижимый Бог; и хотя все откровения Израилю исходили отсюда, тем не менее это место и Тот, Который жил здесь, оставались сокрытыми. Итак, Святое-святых было прообразом неба, того места славы и присутствия Божия, о котором мы получим совершенный свет лишь тогда, когда мы сами туда войдем; теперь же, как сказано в Послании к Евреям, туда "предтечею за нас вошел великий Первосвященник наш, Иисус Христос" (Евр.6:20); теперь, собственно, когда завеса уничтожена, разорвана надвое, и в этом помещении уже не так темно, потому что лучи семилампадного светильника проникают теперь и туда; взор и доступ туда свободны, и мы смеем безнаказанно и радостно рассматривать и наслаждаться всем, здесь находящимся. В действительности и небо сделалось нам известным чрез Христа и, особенно, как место, которое Бог приготовил для нас. Возьмите Ветхий Завет и читайте, не видя никогда Нового Завета: как темно там относительно славной отчизны всех избранных и, напротив, как ясно все со времени Христа.

Во Святом-святых скинии находилось очень немного, точнее, всего только один предмет-ковчег завета. Это был снаружи и внутри обложенный золотом ящик, называемый во многих местах Писания просто "ковчегом", который имел несколько более четырех футов длины, два с половиной фута ширины и такую же высоту. На нем помещалась крышка, в некоторых переводах библии на другие языки (также и в русском переводе в Послании Евр. 4:16) названная "престолом благодати", по обе стороны которой помещены были херувимы, сделанные из массивного золота. Это был престол Божий, место, с котораго Он говорил с Израилем и где открывался ему. Остановимся же у этого единственного священного предмета святилища, т.е. у

Ковчега завета.

Прежде всего мы обращаем внимание на то, что ковчег завета или откровения был главнейшим предметом всей скинии. Он был самой священной и славной принадлежностью всего святилища Божия, и мы, конечно, не ошибемся, говоря, что для него, собственно, все святилище и было воздвигнуто. Он как бы сообщал своим присутствием освящение и святость всем другим прообразам. Он был, как показывает нам история, раньше всего изображен и описан Богом Моисею и, таким образом, сделался исходной точкой откровения Божия. И после он оставался местом, с которого Бог объявлял Свою волю.

Мы также не можем не усмотреть превосходства его и в том, что он, отделенный от всех других священных предметов, занимал особое помещение в скинии, куда не входил ни народ, ни даже священники, но где обитал один Бог, Иегова, и где только один первосвященник, с кровью жертвы за грех и золотой кадильницей, имел право встречаться с Ним один раз в год. И это место называется с особенной силой, в отличие от святилища и двора, Святое-святых.

Далее, ковчег завета имел преимущество и при странствованиях Израильтян по пустыне; несомый священниками, он шел впереди большого стана в то время, как облачный столп стоял над ним. При переходе через быстро текущий Иордан, по повелению Иисуса Навина, священники спокойно вошли в воду, потому что были уверены, что воды его отступят пред ковчегом Господним; и, действительно, пока они стояли среди этого русла, был такой открытый путь для Израиля, что он прошел через Иордан, как сказано, по суше, потому что вода его, текущая сверху, остановилась и стала высокою стеною. Затем, во время войн Израильских, ковчег завета открывал шествие, и другие народы даже принимали его за Бога Израилева (См. Иис.Нав.6:5; 1Цар.4:3-7). Наконец, нельзя умолчать о том, что он был единственным предметом, перешедшим из скинии собрания в последующий храм Соломонов. Все остальные принадлежности были отстранены и другие, большие и славнейшие, заняли их место; но этот ковчег был и остался тот же до тех пор, пока, вообще, таковой существовал. Поэтому нет ничего удивительного в том, что Евреи и до наших дней все еще убеждены, что он не уничтожен, но где-нибудь скрыт и снова появится, когда наступит день посещения их и им позволено будет возвратиться в их страну.

Откуда, возлюбленные, такое высокое достоинство и что оно обозначает? Это не что иное, как то, что ковчег изображал Христа более совершенным образом, нежели все другие священные предметы. Все остальные представляли Его односторонне, он же - со многих сторон; все другие - отчасти, он же - вполне. К сожалению, в одной беседе мы можем дать лишь намеки на отдельные части, тогда как каждой из них стоило бы посвятить целую беседу, но и это имеет свою хорошую сторону, потому что, таким образом, остается возможность каждому глубже копать для себя самого в этом бесценном руднике.

Перейдем же от высокого достоинства этого ковчега завета к значению его. Ящик употребляется почти всегда для того, чтобы положить в него что-нибудь драгоценное, чтобы оно осталось в сохранности, и ковчег завета был таковым. Поэтому, как же драгоценно должно было быть то, что Богу было угодно положить в эту шкатулку для драгоценностей, если мы смеем назвать его так. И если Бог называет его ковчегом свидетельства и ковчегом завета, то нам не приходится долго искать и догадываться о сокровище, нашедшем себе здесь верное место: это - свидетельство Бога нам, Его завет с нами.

Еще в раю Бог заключил завет с первым человеком, по благости Своей благословив его и поставив его владыкою над всей вселенной; единственным условием, вмененным этим заветом в обязанность человеку, было детское послушание Создателю его. Как скоро разрушился тот завет, известно нам всем. Через короткий промежуток времени Господь вынужден был погубить в потопе потомков первого человека вследствие их развращенности. Вскоре после этого, в милости Своей, Он обратил взгляд любви Своей на Авраама, чтобы вступить с ним в завет обетования; в нем все обетования Божии относились к будущему семени Авраама, в котором должны были благословиться все народы земли; так что собственно семя Авраамово сделалось носителем этого завета. Авраам же был только получателем и хранителем его обетований. Потомки отца веры переселяются в Египет и здесь подпадают рабству, пока Иегова, в сострадании Своем, не призрел на их жалкое положение и, взяв их за руку, не освободил их рукою крепкою и мышцею простертою. Привыкшие к рабскому послушанию, они готовы здесь, у подошвы горы Синайской, исполнять все, что ни повелит им Иегова. Они готовы войти с Ним в завет закона, но как они опозорились, потому что, прежде чем постановления завета были вручены им, он уже был нарушен ими. Бог и Израиль были бы впредь навеки разделены друг с другом, еслиб завет закона должен был быть основанием между Богом и Израилем, на котором пришлось бы им соединиться; но Иегова держался завета обетования, ссылаясь на него всякий раз, когда поступал с Израилем не по правосудию Своему, но по милости Своей; об этом свидетельствуют многие места Писания, где говорится, что Он вспоминал завет Свой с Авраамом, Исааком и Иаковом (Лев.26:42; 4Цар.13:23). Он взирал на будущее семя Авраамово, на Христа, Единородного Сына Своего, прообразом Которого для Израиля служил этот ковчег завета. Он должен был быть носителем и хранителем вечного завета. Если завет Иеговы не был сохранен ни Адамом ни Израилем, то он должен был сохраниться вторым Адамом, Господом с неба. Слава и хвала Господу, что Его славный завет относительно людей заключен не с подобным нам; Он заключил его с Сыном Своим, заступившим нашу сторону, сделавшимся представителем наших интересов; поэтому он не может уже нарушиться, так как не зависит уже ни от силы или слабости нашей, ни от способностей и достоинства нашего, но от Того, Кто вполне и навеки удовлетворил всем требованиям Иеговы. Я, ты, все мы выключены из числа союзников, заключавших завет с Богом, но приняты Им, семенем Авраамовым, носителем и хранителем вечного завета, т.е. Христом, в участники Его наследия, чтобы быть сонаследниками с Ним во веки. О, на какое бесконечно славное основание опирается теперь спасение наше, находясь всецело в Его руке! "Горы сдвинутся, и холмы поколеблются, а милость Моя не отступит от тебя, и завет мира Моего не поколеблется, говорит милующий тебя Господь" (Ис.54:10). "Вот", прибавляет все Тот же Господь, "Я дал Его свидетелем для народов, вождем и начальником народам" (Ис.55:4). И в другом месте Господь говорит о Нем: "Я, Господь, призвал Тебя в правду, и буду держать Тебя за руку, и хранить Тебя, и поставлю Тебя в завет для народа, во свет для язычников" (Ис.42:6). Он был истинным ковчегом свидетельства, истинным ковчегом завета Божия.

Обратим теперь взгляд наш на то, что находилось в ковчеге завета. Рассматривая подробнее, мы находим здесь основание и свидетельство славного завета, т.е. две скрижали закона Божия. Не то, чтобы это был для нас опять завет закона, нет, для нас там все благодать, исключительная благодать; но тем не менее, он покоится все-таки на полном исполнении правосудия и закона Божия со стороны нашего Посредника и Поручителя Христос взял на Себя наши обязанности, Он удовлетворил требованиям Божиим; Он исполнил волю Его; потому мы всюду находим праведность, как основание характера Его, как мы это видели в завесах двора, у ворот скинии, на двери святилища, завесе Святого-святых и, далее, в покровах святилища, так и здесь: на дне этого ковчега покоятся те две скрижали божеского закона. Не упустим также из виду того, что это были не те первые, разбитые скрижали, которые, после того как человек разбил их, уже никогда не могли быть снова восстановлены или сложены вместе; нет, эти скрижали были новое, второе издание, которые были положены тут целыми, и такими и сохранились.

Да, возлюбленные, во Христе Бог создал не улучшение, не пособие, но Он сотворил в Нем нечто новое. Бог начал здесь все опять сначала, а потому Его завет есть новый завет (Иер.31:31); Его завещание поэтому названо также новым заветом (Матф.26:28); наследники Божии сделались новой тварью (2Кор.5:17), новыми людьми, рожденными от Бога и в Нем созданными (Иоан.3:3; Еф.2:15); путь же, ведущий ко всему этому, назван путем новым и живым (Евр.10:20), который есть Христос. Наконец, за Его искуплением следует новое небо и новая земля, на которых обитает правда (2Пет.3:13); да, Он творит все новое (Откр.21:5). Но все это относится к концу, мы же стоим теперь пред основанием, с которого начал второй Адам: пред исполнением Им воли Отца. Поэтому первый Его обет, при вступлении в мир, был: "Вот иду; в свитке книжном написано о Мне: Я желаю исполнить волю Твою, Боже Мой, и закон Твой у Меня в сердце" (Пс.39: 8,9; Евр.10:5-7). Он как бы хотел этим сказать: "Все они не исполнили воли Твоей, все они нарушили закон Твой, тем не менее воля Твоя должна быть вся, вполне, совершиться, и закон Твой должен быть исполнен в точности; и для этого то Я вступаю в этот мир". И, возлюбленные, как эти неповрежденные скрижали лежали в святом, посвященном ящике ковчега завета, так неприкосновенна была всегда воля Отца Его в Его святом сердце; и "желая" исполнить ее, Он вылился наружу в мыслях Своих, воле, речах и поступках, исходя из этого средоточия Своей жизни. С торжественной твердостью мог Он сказать пред Отцом Своим: "Я всегда делаю то, что Ему угодно" (Иоан.8:29) и "Я сошел с небес не для того, чтобы творить волю Мою, но волю пославшего Меня Отца" (Иоан.6:38).

Как он охотно исполнял волю Отца, говорить Он нам в другой раз, утверждая: "Моя пища есть творить волю Пославшего Меня и совершить дело Его" (Иоан.4:34). Что вы на это скажете? Не дает ли это моей вере покой, мир, дерзновение и радостное приближение к Богу? Ведь чрез Него в совершенстве исполнена за меня воля Отца; ведь Он для меня конец закона. Он лишил закон силы, не устраняя его, но удовлетворяя его требованиям совершеннейшим исполнением. Закон не может открыть уста свои, чтобы осудить меня, если я могу так выразиться, потому что "нет ныне никакого осуждения тем, которые во Христе Иисусе" (Рим.8:1).

Но не только это, не только знаки Его безгрешной, совершенной жизни, но и следы Его смерти находятся на этом ковчеге, которые дают основанию нового завета полную твердость для каждого грешника. Если б Он и исполнил закон, но не искупил наших совершенных грехов, то нам могла бы быть предложена ничем незапятнанная праведность; но что бы мы могли сделать с ней, если бы грехи не были с нас сняты? Могла бы она вмениться нам одновременно с нашим грехом? Никак! Но придите и посмотрите: не видите ли вы там, как раз на крышке ковчега, на престоле благодати, многочисленные капли крови, покропленные по всем направлениям? Как они бросаются в глаза и как резко выделяются на блестящем золоте! Они как бы даже привлекают к себе взгляд херувимов, приводя их в изумление, потому что к ним именно обращены их лица. Это - кровь, пролитая за беззаконие, кровь жертвы за грех, пострадавшей вне стана, доказательство наказанного греха, свидетельство о последовавшей смерти, и о возмездии греха. Он сделался жертвой за грех, - вот что возвещают нам здесь капли крови. Я вижу Его Самого входящим "со Своею кровию, чтобы предстать ныне за нас пред лицо Божие" (Евр.9:24). Это-кровь, о которой сказано, что она "очищает нас от всякого греха" (Иоан.1:7), так что мы сделались белее снега (Пс.50:9). О, драгоценное основание, о котором может ликовать душа наша!

В силу этого основания Господь является на этом ковчеге завета, как мы увидим дальше, Богом всякого милосердия. Подойдя к этому ковчегу, мы находим на нем блестящее седалище из чистого золота, окруженное золотым венцом. Это и называется престолом благодати. Где существует престол, там должен существовать и властелин; и если престол этот - престол благодати, то он может иметь свой характер только от Того, Кто управляет, сидя на нем. Так оно и здесь. Тут уже не та сторона Божия, которую Нам показывает Его осуждающее и наказывающее правосудие, но мы видим здесь открывающегося нам Бога всякой благодати. По обеим сторонам стоят представители славы и величия Его, золотые херувимы, не с пламенным мечем, как это было после грехопадения, но готовые исполнить все предписания милосердия Иегова. Правда, святой закон находится в непосредственной близости, но он не на престоле: он покрыт престолом благодати, заключен им, лежит внутри ковчега, покрыт его крышкой. Он основание самого престола благодати. Как наглядно, неправда ли, представлено здесь, что "благодать воцарилась чрез праведность к жизни вечной Иисусом Христом, Господом нашим" (Рим.5:21). Закон не может более противоречить благодати, когда она осыпает своими благословениями грешника, повинного смерти, но уповающего на Христа; нет, закон, после того, как он совершенно исполнен, даже требует этого благословения для грешника. О, блаженное правление! Кто еще устрашится приблизиться сюда?

Вот причина, почему именно это место было местом, где Бог желал открываться человеку и встречаться с ним. "Там Я буду открываться тебе и говорить с тобою над крышкою, посреди двух херувимов, которые над ковчегом откровения" (Ст.22); таково было обетование Божие. Существовала и другая встреча, встреча вне престола благодати, но она была ужасна. Она лучше всего изображается словами апостола, когда он говорит: "Страшно впасть в руки Бога живого" (Евр.10:31), потому что это - встреча Бога-ревнителя, Который есть огонь поядающий, истребляющий всех, противящихся Ему. Так встречался Господь иногда с Израилем, когда народ впадал в грех и гнев Божий возгорался на него; тогда Он тоже говорил, но не с престола благодати; Он говорил с ними в гневе Своем, и они ужасались. Он тоже явился и говорил с сообщниками Корея, Дафана и Авирона, но конец был тот, что они "сошли со всем, что принадлежало им, живые в преисподнюю, и покрыла их земля, и погибли они из среды общества" (Чис.16:33). Какая, напротив, была разница, когда Моисей входил в это благословенное место; там было откровение с любовью, беседа как друга с другом Своим, разговор лицом к лицу. Что же делало эту разницу? Мы это знаем и вы также: здесь сношение происходило чрез Христа, Которого, как сказано в Римл.3:25, Бог предложил в "жертву умилостивления" ("престол благодати" - по другому переводу). При всякой другой встрече грешник стоит во всей своей наготе пред Святым и Праведным, и тогда он не в силах устоять: он может приближаться к Богу только через престол благодати. О, заметьте себе это, вы, старающиеся приблизиться к Богу помимо Христа, и вы, строящие на своей праведности и ссылающиеся на свою благочестивую жизнь, а также и вы, продолжающие наугад ваш жизненный путь! До вас не достигнет Божий голос милосердия и сострадания, если вы не придете через Сына к Отцу; только через Сына может Он благословить вас. Есть и останется вечной истиной то, что "нет ни в ком ином спасения" и "нет другого имени под небом, данного человекам, которым надлежало бы нам спаслись" (Деян.4:11,12). "Я", сказал Он Сам, "Я есть путь, и истина, и жизнь; никто не приходит к Отцу, как только чрез Меня" (Иоан.14:6). Он один может спасать, и спасать всегда, но только тех, которые приходят к Богу чрез Него (Евр.7:25). Блажен был Израиль, имевший свой престол благодати, знавший его и могший приближаться к нему! Насколько же бесконечно счастливее и блаженнее должны быть мы, имеющие дело уже не с тенью, а с действительностью, с Самим Христом Иисусом! Но знаем ли мы все этот престол благодати и, главное, встречались ли мы здесь с нашим Богом? Слышали ли мы голос, обращенный к нам с этого престола? Если да, то, несомненно, мы облагодатствованы Им в Возлюбленном.

И вы, братия мои, которые уверены, что Он уже говорил с душою вашею чрез Него, пребудьте на этом месте, охотно оставайтесь там; Господь говорит не только один раз чрез Иисуса, но, если Он начал, тогда Он говорит, как с Моисеем, так часто, как только имеет что-либо на сердце для нас. О, только бы мы были готовы всегда слушать Его, только бы мы слушали Его с радостью, подобно Самуилу, который, убедившись, что это Господь, Который зовет его, с радостью воскликнул: "Говори, Господи, ибо слышит раб Твой"! Поистине, мы получили бы откровения, которые наполнили бы наши уста веселием и язык наш пением, потому что, это было бы то, чего не видел глаз, не слышало ухо и не приходило на сердце человеку, но что Бог открыл бы нам Духом Своим. Неправда ли, вы охотно присоединитесь к моей молитве: "Сотвори мне Боже, ухо чуткое и всегда внимательно прислушивающееся"!

Но, прежде чем кончить, мы не можем не упомянуть о двух важных предметах, вложенных впоследствии в ковчег Божий, но тем не менее составляющих его существенную составную часть. То были расцветший жезл Ааронов и сосуд, заключавший в себе гомор манны (Чис.17; Исх.16:33). В Посл. Евреям 9:3,4 нам ясно сказано, что оба эти предмета хранились в ковчеге завета: "За второю же завесою была скиния, называемая Святое-святых, имевшая золотую кадильницу и обложенный со всех сторон золотом, ковчег завета, где были золотой сосуд с манною, жезл Ааронов расцветший и скрижали завета".

Посмотрите, прежде всего, на жезл Ааронов, нашедший себе место в ковчеге Божием. Он служил неопровержимым доказательством того, что Аарон был избранный Богом первосвященник. История его вам известна. После того, как Корей с сообщниками своими задумал оспаривать у Аарона первосвященническое достоинство и был истреблен, Господу было угодно дать народу Израильскому неоспоримое доказательство перво-священнического сана Аарона; поэтому Он повелел положить пред лицом Своим двенадцать жезлов начальников колен Израилевых, и тот, чей жезл позеленеет, расцветет и даст плод, и будет избранным Божиим. И что за чудо совершилось тут! Отрезанный некогда от ствола, сухой жезл Ааронов, в котором не было никакого признака жизни, вдруг проявил в себе, после этой решающей ночи, чудную новую жизнь, так как, когда утром жезлы были вынесены из святилища, жезл Ааронов нашли зеленеющим, расцветшим и полным сладких миндалин. Это была печать Божия на первосвященничество Аарона, посягать на которое с этого дня больше никто уже не мог.

Не указывает ли это неопровержимое доказательство на Христа, дело Его и плоды этого дела? Он был отрасль корня Иессеева, взошедшая из сухой земли и затем отрезанная рукой смерти. Казалось, все кончилось с Ним, когда, подобно другим умершим, Он лежал в гробу. Но мы все знаем то утро воскресения, которое настало после той ужаснейшей из ночей, и каким избытком жизни видим мы Его наполненным с тех пор. Он принес с Собой из гроба новую жизнь, жизнь воскресения, исполняющую не только Его, но и всех потомков Его. Плоды за плодами произошли от Него, и так продолжается, согласно предреченному пророчеству: "Когда душа Его принесет жертву умилостивления, Он узрит потомство долговечное, и воля Господня благоуспешно будет исполняться рукою Его" (Ис.53:10). "Посему Я дам Ему часть между великими, и с сильными будет делить добычу, потомство будет служить Ему. Прийдут и будут возвещать правду Его людям, которые родятся, что сотворил Господь" (Ис.53:12; Пс.21:31,32). И не дал ли Господь именно Его смерть и за ней последовавшее воскресение для всех людей, как знак и доказательство чудного искупительного служения Христова?

Чрез Свое воскресение из мертвых Он "открылся Сыном Божиим в силе" (Рим.1:4).

Остановим теперь наше внимание еще на золотом сосуде с манною. И он имел свое место между тенями будущих благ, что должно побудить нас взглянуть на самое благо, которое он изображал. Мы только что видели Христа, как хлеб жизни, во святилище. Здесь, во Святом-святых, где в одном ковчеге завета представлена вся личность Его, является Он в этой манне снова, как пища Своих искупленных. Но при этом очень важно заметить - в каком различном виде. Здесь, в этой манне, Он является пищей в несравненно более обширном смысле.

Хлебы предложения были исключительно пищей священников, хранившаяся же здесь манна служила пищей каждому. Старый и молодой, большой и малый, левит, священник, первосвященник, Израильтянин и пришлец у Израиля, сам народ или следовавшие за ним наемники - все, все без исключения, имели часть в манне во все время странствования по пустыне. Она была пищей пустыни для всех находившихся там душ. Это указывает на одну сторону личности Христа, которую мы еще не видели: указывает на славную будущность, когда Христос будет принадлежать, как хлеб жизни, всем народам земли, и всякий, странствующий по пустыне мира сего, будет иметь в Нем участие. Благодарение Богу, мы живем именно в это благословенное время. Только бы вкушали Его все те, кто это может!

Далее, те хлебы предложения можно было найти и вкушать только во внутреннем святилище; эту же манну, напротив, Бог рассыпал по земле всюду, вокруг всего стана, так что, для того чтобы получить ее, не требовалось никакого приготовления, никакого звания или особого положения. Нечистый, так же как и чистый, безнравственный, как и праведный, все без исключения могли вкушать манну. Не напоминает ли нам это о предложении спасения Христова всему миру? Христос предлагается всякому, кто бы он ни был, как бы ни выглядел в глазах Бога и людей. Он вынесен в стан этого мира с тех пор, как Он сказал: "Идите по всему миру, и проповедуйте Евангелие всей твари". Он предложен всем "на улицах и в переулках города", даже "на дорогах и около изгородей", и еще предстоит время, когда этой манной или "познанием славы Господа наполнится вся земля, как воды наполняют море" (Авв.2:14). Благодарение Ему, что и мы вкушаем уже эту манну, хотя и не принадлежим к тогдашнему святилищу!

И, наконец, посмотрите, что сохранялся ровно один гомор, та мера, которую ежедневно собирал себе каждый Израильтянин. Сказано: "И меряли гомором, и у того, кто собрал много, не было лишнего, и у того, кто мало, не было недостатка. Каждый собрал, сколько ему съесть" (Исх.16:18). Полная мера, удовлетворяющая каждого в отдельности, жаждущаго вкушать Христа, и полная мера, достаточная на каждый день, - вот что возвещает нам этот гомор манны в ковчеге. Нет, не только один раз в неделю, как те священники вкушали хлебы предложения, не только часть для отведывания, но Христос, -ежедневный хлеб наш в избытке, - вот наша славная участь!

Какая неисчерпаемая полнота Христова, возлюбленные, представлена, таким образом, в ковчеге завета! Мы сказали правду, утверждая, что он являет собой Христа не только частью, но Его всего. В этом ковчеге, сделанном из дерева ситтим, вы видите человека Христа Иисуса, в золоте - божественную природу Его; как Богочеловек, Он - носитель, хранитель и исполнитель вечного завета Божия; закон Иеговы, исполненный и сохраненный в неприкосновенности в сердце Его, есть основание этого завета; так вот Он стоит перед нами, как Искупитель, готовый совершить Свое чудное дело искупления. Самое дело искупления со всеми его последствиями вы видите в жезле Аароновом и манне. Здесь вы находите и смерть, и воскресение Его и рожденных чрез них искупленных Его, имеющих в Нем навеки жизнь, пищу и полноту. Но пусть Господь Сам раскроет пред вами все это дальше, чтоб вы могли увидеть все в Его свете.

Между тем мы охотно и открыто признаемся, что мы бедны, очень бедны способностью раскрывать значение тех теней, предшествовавших некогда Ему, в Котором заключается вся сущность; и мы чувствуем, насколько мы еще беднее, чтобы познавать Его Самого. Мне все кажется, что я еще только начинаю, что я приступаю лишь к первым начальным буквам. Но и азбука познания безконечно сладка для меня; что же будет, когда то, что отчасти, прекратится, когда мы познаем "глубины Божии" и познаем их, как познаны мы. Это время приближается; с каждым днем мы все ближе и ближе подходим к нему; скоро мы будем подобны Ему и увидим Его, как Он есть. Между тем Он не перестает свидетельствовать нам: "Ей, гряду скоро! Аминь". Да не перестанем и мы, подобным же образом, отвечать Ему, восклицая: "Ей, гряди, Господи Иисусе"! Аминь.

Часть II.

Жертвы

Глава 15

Жертва за грех

И сказал Господь Моисею, говоря: скажи сынам Израилевым: если какая душа согрешит по ошибке против каких-либо заповедей Господних и сделает что-нибудь, чего не должно делать; если священник помазанный согрешит и сделает виновным народ, - то за грех свой, которым согрешил, пусть представит из крупного скота тельца, без порока, Господу в жертву о грехе, и приведет тельца к дверям скинии собрания пред Господа, и возложит руки свои на голову тельца, и заколет тельца пред Господом; и возьмет священник помазанный, [посвященный совершенным посвящением,] крови тельца и внесет ее в скинию собрания, и омочит священник перст свой в кровь и покропит кровью семь раз пред Господом пред завесою святилища; и возложит священник крови [тельца] пред Господом на роги жертвенника благовонных курений, который в скинии собрания, а остальную кровь тельца выльет к подножию жертвенника всесожжений, который у входа скинии собрания; и вынет из тельца за грех весь тук его, тук, покрывающий внутренности, и весь тук, который на внутренностях, и обе почки и тук, который на них, который на стегнах, и сальник на печени; с почками отделит он это, как отделяется из тельца жертвы мирной; и сожжет их священник на жертвеннике всесожжения; а кожу тельца и все мясо его с головою и с ногами его, и внутренности его и нечистоту его, всего тельца пусть вынесет вне стана на чистое место, где высыпается пепел, и сожжет его огнем на дровах; где высыпается пепел, там пусть сожжен будет.

(Лев. 4:1-12)

(Далее 4:13-35 и 5:1-13)

В нашей сегодняшней беседе мы подходим ко второй части ветхозаветных прообразов в левитском богослужении. Но мы хотели бы сначала заметить, что Св. Писание не знает подобного разделения, и мы допускаем его только, чтобы облегчить понимание этих прообразов и ближе ознакомиться с каждой частью.

При милостивом содействии Господа мы могли остановиться некоторое время на скинии и ее устройстве, причем мы стояли, размышляя над каждым предметом святилища и рассматривая каждый в отдельности, пока не достигли последнего из священных предметов - ковчега завета. Мы видели все предметы, которые содержали чудные тайны относительно одной великой тайны: "Бога, явившегося во плоти". Это был Христос, и опять снова Христос, открывавшийся в различных образах пред нашими очами. Но в одном образе, в котором, по словам графа Цинцендорфа, Он для нас "всего прекраснее", Он выступил еще в очень недостаточной мере пред нашей душой. Лишь несколькими общими штрихами изобразился Он в красоте Его мученичества - при медном жертвеннике и в образе синих барсучьих и красных бараньих кожаных покровов. Смерть же Его между тем составляет центральную точку всего дела искупления Его, верх послушания Его и любви Его к Отцу, так же, как и любви Его к нам. Только в смерти Его покоится душа наша в полном, безмятежном мире, потому что видит в ней совершенное удовлетворение за ее грех и испорченность. Не должен ли этот, столь превосходный предмет быть представлен Богом в прообразе более глубоко, обширно и подробно? Так оно, конечно, и случилось. Бог позаботился о том, чтобы Израиль "в своем богослужении постоянно возвещал смерть Господню", доколе Он не пришел. Она была описана с мельчайшими подробностями в ряде жертв, очерченных Моисеем в восьми первых главах книги Левита, которые мы собираемся теперь рассмотреть поближе. По милости Господа душа наша найдет здесь новую пищу и богатое наслаждение.

С первого же взгляда мы тотчас увидим, что в богослужении левитов существовало большое число различных жертв. Каждая из них, как и не могло быть иначе, имела свое особенное значение, и всякая посвященная душа хорошо сделает, если остановится над ними дольше, чем мы это можем, в тихом благоговении и размышлении, руководимом Духом Божиим, так как мы здесь можем дать не более, как только некоторые намеки.

Существовало шесть главных жертв, названных в порядке их описания в книге Лев. 1-8: жертва всесожжения, хлебное приношение, жертва благодарности, или мирная жертва, затем жертва за грех, жертва повинности и жертва посвящения; как седьмую можно сюда причислить курение, или жертву курения. Сам Господь разделил их на две категории, а именно на такие, о которых постоянно говорится, что они служат "приятным благоуханием Господу", и такие, о которых этого не сказано. К последней категории относятся жертва за грех и жертва повинности, к первой - все остальные. Жертвы "приятного благоухания" ..соответствуют требованиям и наклонностям Господа, тогда как другие идут навстречу вопиющим потребностям нашего греховного состояния. И здесь также начал Господь с описания жертв, представлявших для Него "приятное благоухание", начав с Себя, как это было при скинии; мы же, следуя с самого начала проложенному нами пути, начнем с того, с чего нам должно начать, чтобы придти к Богу. Согласно с этим, нашим предметом сегодня должна быть

Жертва за грех.

Остановимся, прежде всего, на названы этой жертвы. На нем уже отражается ее значение, потому что Бог всегда называет вещи своими именами. Она называется жертвой за грех или просто "грехом", и это имя уже выражает нам ее особенные свойства. Израильтянин, принесшей ее, совершенно безразлично от того, какое положение он занимал, был ли он рабом, начальником или священником, стоял ли он на высоком или на более низком нравственном уровне, являлся в ней просто грешником. Его жертва за грех свидетельствовала более о его состоянии, чем о поступках, более о том, что он в самом себе был, чем о том, что он делал, хотя часто только из действий своих он узнавал, в каком именно состоянии он находился, подобно тому, как у Адама открылись глаза на наготу его только по совершении греха. Потому то здесь все снова и снова повторяется: "Когда узнан будет грех им" (Лев.4:14; 23:28). Когда, это значит после какой-либо вины или ошибки.

Эта жертва, вполне соответствовавшая нашему положению пред Богом, была первая, которую человек мог принести за себя; никакая другая не могла ей предшествовать, потому что в ней он являлся на том уровне, на котором находился в действительности: именно он представал в ней пред Господом, как грешник. Всякая другая жертва, которую он принес бы раньше, была бы доказательством, что он посягал занять пред Богом место, которое ему вовсе не подобало; он явился бы в ложном свете и не мог бы быть принят Богом. Все другие жертвы могли всегда следовать только тогда, когда греховное состояние было устранено посредством жертвы за грех. Так мы видим, например, в великий день Очищения, когда пред Богом не примирялся какой-нибудь особенный или определенный грех народа, что жертва за грех предшествовала всем остальным; она приносилась за первосвященника так же, как и за народ, и даже за святилище (Лев.16:3,5,15,16); также и при посвящении первосвященника и священников она стояла на первом месте, хотя и не было совершено какого-либо прегрешения (Исх.29:10-14).

Это ясно указывает, что здесь дело шло не о поступках или действиях этих лиц, но о том, чем они были сами по себе, о состоянии их пред Богом. И состояние это, как только они появлялись пред Богом, требовало их смерти, их гибели. Жертва же, которую Бог повелел им приносить за себя, заменяла их в этом состоянии и, как при этом не могло быть иначе, также и в последствиях его.

Это, возлюбленные, показывает нам нашего Господа, в прообразе, как Того, Который, хотя и не знал греха, но тем не менее "сделался за нас жертвой за грех". В этом положении Он стоял на нашей почве, на уровне нашего состояния пред Богом и, таким образом, на самой низкой ступени, ниже которой Он не мог спуститься ни пред Богом ни пред всякою тварью. Сойдя с неба, Он сделался человеком; это была неизмеримо низшая ступень против прежнего Его положения; но Он всю Свою жизнь был непорочным, святым человеком; когда же Он сделался жертвой за грех, или, по выражению апостола Павла, "грехом", то при этом Он занял место падшего человека, встав на самую низкую из существующих в мире ступеней. Но, усвоив Себе всецело состояние человека, Он должен был понести и последствия этого состояния. И как ужасны они были, мы скоро увидим из нашего прообраза жертвы за грех.

Если наш <