Покрывала из козьей шерсти и покрывала с изображением херувимов.

Переходя в исследовании нашем от внешних покровов к внутренним, мы теперь встречаем покрывало из козьей шерсти. Заметьте, что оно преимущественно напоминает нам своим происхождением. Изучая подробно ветхозаветные богослужения, мы скоро найдем, что козы и козлы приносились во время главнейших праздников в жертву Богу, главным образом, за грех народа. Не рассматривая всех праздников, изберем только один из них, быть может наибольшей для Израиля, праздник Очищения. В книге Левит, 16 гл., вы найдете его описание. Весь Израиль был тогда собран пред Господом для того, чтобы примириться с Ним, очистившись от грехов своих. Их счеты с Богом должны быть сведены. Будучи должниками, они приносили Иегове жертву за грех в виде двух козлов, так как одного не было достаточно для представления прообраза. О них бросался жребий, и один из козлов доставался Господу. Он тотчас же предавался смерти, тогда как другого оставляли живым. Кровь первого вносилась во двор, во святилище, даже во Святое-святых для примирения с Богом; над головой другого первосвященник исповедывал грех всего народа, а затем назначенный для этого человек отводил его в пустыню и оставлял его там. Это были удивительные происшествия, ясно показывавшие народу Израильскому, с одной стороны, каким путем Господь получал удовлетворение и наказывался грех, - с другой стороны, каким образом они могли совершенно успокоиться, потому что грех их был уже отстранен от очей их и Божиих, и ничто уже не стояло более между ними и Богом. Они были теперь освобождены от своей вины.

Покрывало из козьей шерсти, во всяком случае, не свидетельствовало более о той кровавой жертве, преданной на смерть за грех; но мы не можем отрицать, что оно очень живо напоминало ее своей светлой белой наружностью; оно тем живее говорило о плоде той жертвы, принесшей с собой непорочность и чистоту, потому что было верным символом их. В нем не видно больше "багряного" грехов наших и багряного Его страданий, оно исчезло; но тем ярче является нам в нем снежная белизна, белое "как волна" очищение и славный блеск Его возвышения и прославления. Он, Господь, стоит в этом белом покрывале из козьей шерсти перед нами, как Тот, Который вышел оправданным из страданий и смерти за грех и грешников, как воскресший, Которого узы смерти не могли удержать, потому что князь мира сего не нашел "в Нем ничего". Обремененный виною, сошел Он в пасть смерти; это была чужая вина, наш грех; но освобожденный от него, вернулся Он в утро воскресения: никакого греха не осталось на Нем, и никакой вовеки не мог быть возложен на Него. Красная кожаная покрышка навсегда уступила место белому покрывалу из козьей шерсти. "Пострадал за грехи наши" - вот что возвещает нам жертва за грех, при которой козел терял свою жизнь и затем сжигался на жертвеннике, но "воскрес для оправдания нашего" - твердит белое покрывало из козьей шерсти. И смотрите, оно должно было постоянно напоминать об этом Израильтянину; он должен был иметь его пред глазами каждый раз при входе во двор скинии, потому что преимущественно для этого покрывало это и было сделано на четыре локтя шире всех других, и этот излишек должен был свешиваться перед дверью во святилище. Израильтянин, входивший во двор и поднимавший свой взгляд на скинию, видел из всех покрышек и покрывал только одно это покрывало, светящееся ему навстречу. Правда, оно скрывало лежавшее под ним покрывало с изображением херувимов, закрывало роскошные золотые столбы и, казалось, препятствовало, таким образом, видеть другие драгоценности; но оно давало Израильтянину зрелище, которое должно было быть для него самым великим и самым значительным, зрелище, напоминавшее ему, что он мог с полным правом являться сюда и смел стоять пред Богом, потому что между ним и Иеговой все приведено в порядок, и что он посредством своей жертвы за грех освободился от него и сделался в глазах Божиих "белее снега". Да, без сомнения, это должно было дать драгоценный мир сердцу бедного, слабого, нуждающегося в утешении посетителя двора скинии.

Это покрывало из козьей шерсти должно было не только напоминать о совершившейся, прошедшей действительности, но оно должно было также показывать, что Христос постоянно есть для нас. Об этом покрывале сказано, что оно должно было "покрывать скинию", потому что в 7 ст. нашего описания мы читаем: "И сделай покрывала из козьей шерсти, чтобы покрывать скинию; одиннадцать покрывал сделай таких". Итак, жилище Божие было готово, когда позолоченные брусья были поставлены на их серебряные основания и одно покрывало с изображением херувимов было распростерто над ними; из этих слов вытекает, что белоснежное покрывало из козьей шерсти было шатром, заключавшим, или вмещавшим в себя жилище. Если я вам еще раз напомню, что, как Христос, так и соединенная с Ним Церковь есть жилище Божие, как мы видели ее в прообразе вызолоченных брусьев, то здесь она является всецело и со всех сторон облеченной Господом, Который есть "праведность ее". Она как бы утонула в Нем, исчезла и скрылась совершенно. Читая о Нем, что в Нем "обитала вся полнота Божества телесно", мы читаем вслед за этим - и об искупленных Его: "И вы имеете полноту в Нем" (Кол.2:9,10). Может ли быть полнота обильнее полноты Его и оставляет ли она желать еще чего-либо? Если Тот покрывает нас, в Ком обитает вся полнота Божества телесно, тогда глаз Божий наверно не может открыть в нас никакого недостатка, а покоится на нас с благоволением. Он Сам, все Ангелы и люди, даже сам враг Божий и народа Его, смотря на тех, которые принадлежат Христу, и видя их сокрытыми в Нем, воскликнуть, подобно тому, как Господь заставил Валаама сделать это: "Как прекрасны шатры твои, Иаков, жилища твои, Израиль"! (Чис.24:5) - потому что Христос, праведность их, Сам сделался шатром их, распростертым над ними; Он - жилище, в котором им живется, как в родном отцовском доме. Теперь мы поймем апостола, когда он, опираясь на эту драгоценную действительность, вполне определенно, без всяких "если" и "но" говорит нам: "Итак нет ныне никакого осуждения тем, которые во Христе Иисусе" (Рим.8:1), и когда, вскоре после того, торжествуя, спрашивает: "Кто будет обвинять избранных Божиих? Бог оправдывает их. Кто осуждает? Христос Иисус умер, но и воскрес: Он и одесную Бога, Он и ходатайствует за нас" (Рим.8:33,34). Посмотрите еще раз на этот удивительный прообраз и заметьте, как с востока и запада, с юга и севера, даже сверху, со стороны неба, эти одиннадцать частей блестящего белаго покрывала закрывали и скрывали это жилище и все, что к нему принадлежало; и, скажите сами, зная, что Христос также совершенно и всецело скрывает вас, можете ли вы найти еще лучшее убежище? О, я вполне уверен, что оно может удовлетворить вас совершенно.

Но дело идет не о том, мои дорогие братия, что вы все это знаете о Христе, знаете, что все это касается вас, - но о том, что гораздо важнее, а именно, живете ли вы в постоянном, живом сознании, что Христос окружает вас, окружает вас именно теперь? Тысячи людей говорят нам о прошедшем времени, когда грехи их были прощены и беззакония покрыты, желая вернуть эти прежние дни, сознавая, подобно Галатам, что они были тогда "так блаженны". Что же случилось, что теперь это уже не так? Разве Христос перестал быть их ярко-блестящим, вечно покрывающим их шатром? Конечно нет! Он все тот же, Он не изменяется, не может от Себя отречься. И сегодня, брат мой, именно теперь, Христос во всей Своей красоте покров твой, убежище и жилище, и все, все, в чем ты нуждаешься, чтобы быть благоугодным Богу, облагодатствованным в Нем; тебе только недостает ока, способного постоянно все это видеть, и драгоценного сознания, непрестанно жить в этом. Поистине, это действительно блаженное положение сознавать себя всегда в Нем, облеченным в красоту Его. Тогда только познается, что значит с дерзновением входить во святилище пред Бога, только тогда воззовешь ты: "Авва, Отче"! не как провинившееся и ожидающее наказания, но как радостное и блаженное дитя; только тогда бываем мы защищены от обвинений клеветника, старающегося всегда ввести нас в заблуждение относительно нашего положения пред Богом; и только тогда мы знаем, что молитвы наши будут услышаны. Да научит же Господь и вас, всегда видеть себя так облеченными в 'Него, праведность вашу, как ветхозаветное жилище Божие всецело было облечено блестящим белым покровом.

Но еще большие драгоценности открываем мы, обращаясь к покрывалу с изображением херувимов.

Дайте мне, прежде всего, заметить, что в этом покрывале мы имеем дело с личностью Самого Христа. Оглядываясь назад, мы находим, что в других покрывалах речь шла больше о деле, состоянии или плодах Его дел; это были лишь единичные черты Его существа и сана. Здесь же, в покрывале с изображением херувимов, все сосредоточено в Его чудной и прославленной личности. Здесь вы снова встречаете те четыре священные цвета, значение которых мы только недавно разбирали, и воспоминание о которых еще так свежо в нашей памяти. Но заметим, что эти цвета здесь не случайно соединены, как у ворот двора и у двери святилища; они здесь искусно сотканы, подобраны один к другому в изображения херувимов и приняли, таким образом, определенный образ. Христос, совершенный Господь и Искупитель, стоит в них Прославленный перед нами. И это, возлюбленные, дает нам указание, которое мне от души хочется не только вложить, но даже вырезать в вашем сердце; и это указание звучит: "Прежде всего и постоянно имейте дело с Его личностью". Может быть многие из вас убедились на самих себе и на других, как испытал, к сожалению, я лично и многие мои дорогие братия, что мы легко приходим к тому, чтобы выбирать единичные Его дары, единичные плоды его дела искупления и единичные обетования Божии, относящиеся к Нему, усваиваем их и удовлетворяемся ими. Его прощение грехов, Его оправдание, Его мир, Его обетования часто удовлетворяют нас; а все же Он, Возлюбленный, Податель, должен быть для нас выше Своих даров, Он, Обещающий, - выше, хотя бы и самых драгоценных, обетований. Ничто из всех этих драгоценностей и сокровищ не должно бы удовлетворить нас, и, если б мы всегда были в угодном Ему состоянии, оно так бы и было. Бог, в неизреченной любви Своей, дал нам бесконечно больше, нежели мы, при нашей ограниченности, ищем получить от Него; Он не только дал нам прощение, мир, усыновление, радость и все другие дары, - но Он дал нам Сына Своего Единородного. Усвоение детской верой Сына Божия во всей полноте Его личности должно заполнить в нас всякую пустоту и помочь во всякой нужде, как бы велика она ни была и к чему бы она не относилась; единичный же, дар, который, по нашему мнению, нам нужен для восполнения нашей пустоты и который мы вымаливаем у Господа, хотя бы он и был нам дарован Богом, оставит нас все-таки нищими и нуждающимися в других отношениях. Вот причина, по которой Господь часто оставляет без ответа тысячи подобных прошений; желание Его сердца заключается в том, чтобы мы приняли богатейшее сокровище в мире, сокровища из сокровищ, дабы мы "в Нем обогатились всем" (1Кор.1:5). Взгляните только на ветхозаветного мужа Господня, для которого Господь был всем во всем, и посмотрите, как он всецело был удовлетворен Им. Он обнаружил пред нами свой личный опыт, записав чудный возглас своего сердца, обращенный к Богу, в словах: "Кто мне на небе? и с Тобою ничего не хочу на земле. Изнемогает плоть моя и сердце мое: Бог твердыня сердца моего и часть моя вовек" (Пс.72:25,26). И как могло бы быть иначе, ведь Он - богатейшая замена всего, что мы могли бы потерять на земле, Он - небо нашего сердца; и можно ли думать об изнеможении, если мы имеем Того, Который сказал о Себе: "Приходящий ко Мне не будет алкать, и верующий в Меня не будет жаждать никогда"? Не забудем при этом, что вместе с Ним и дары Его и все плоды дела Его - наши, и все обетования Его - "да" и "аминь"; все наше, коль скоро наша вера объемлет и удерживает Его Самого. О, если б мы, наконец, поняли это! Поняли бы, что общение наше должно быть с Отцом и Сыном Его Иисусом Христом чрез Духа Святого; что мы имеем дело непосредственно с живым, воскресшим, всегда пребывающим с нами и лично нашим Господом, могущим удовлетворить нас во всех отношениях и Которого отнять от нас никто не может.

И, наконец, в каком виде предстает Он пред нами, когда мы ближе рассматриваем это роскошное покрывало? Мы видишь Его в нем Прославленным вечной славой. Не чудо ли из чудес представляет собой это покрывало? Все десять полотнищ его, с одного конца до другого, покрывают те величественные изображения высших существ творческой силы Божией, представителей славы Его, которые были и могли быть изображены искусной рукой по собственным предначертаниям Божиим, потому что начертать или изобразить Самого Иисуса Христа не была в состоянии никакая человеческая рука. Еще раз мы видим этих представителей Его славы в драгоценной завесе Святого-святых, которая, как говорит ап. Евреям, означает плоть Его; но там они, подобно телу Его, разорвались, когда Он умер, надвое. "Меч поднялся на Пастыря Его и на Ближнего Его (Зах.13:7), потому что "Господу угодно было поразить его" (Ис.53:10). И еще раз встречаем мы эти высшие существа во Святом-святых, сделанные из чистого золота, на ковчеге завета, распростирающие над ним свои крылья, и именно на том месте, где Бог в милосердии и милости открывался Израилю и которое называлось престолом благодати (крышкой). Если мы припомним, что Бог только чрез Христа говорит с нами в милосердии и что Христос предложен нам Богом в жертву умилостивления (как "престол благодати" - по другому переводу Рим.3:25), то, далее, не нужно никаких доказательств в том, что мы имеем здесь дело с Его личностью, как вошедшего во славу. Если завесе во Святое-святых надлежало разорваться надвое, чтобы святилище и Святое-святых были впредь одно целое, то ничто не должно было коснуться этого покрывала с изображением херувимов, потому что уже сначала оно соединяло оба эти помещения в одно, и только после того, как завеса разорвалась, оно могло быть видимым изнутри на всем своем протяжении и во всем великолепии.

Так и Христос. Только кое-где во время Его земной жизни слышится, почти можно сказать робкое, свидетельство из уст Его учеников: "Ты Христос, Сын Бога живого"; и какие понятия они часто связывали с этим познанием, какую славу они видели в Нем, - все это было, как мы видим, также очень мелочно и полно человеческих представлений; но лишь только разорвалась завеса плоти Его, вот они поднимаются в своем познании, как орлы, и видят Его, открывшегося во всей Его красоте. Для апостола Петра с этой минуты Он делается "Господом и Христом Иисусом, прославленным Богом", "Святым и Праведным", "Начальником жизни", "Начальником и Спасителем, дабы дать Израилю покаяние и прощение грехов"; и все это открылось ему с такой неудержимой силой, что он не мог удержать это откровение лично для себя одного или возвестить его лишь в среде других учеников Иисуса, но вынужден был проповедывать громко и открыто среди врагов Господа. И как чудно представляют Христа также и другие апостолы в своих Посланиях: для всех их Он "Господь славы".

Однако, что пользы нам, если б мы могли только видеть эту славу Его, но должны были бы оставаться чуждыми ей, или если она даже страшила бы нас? Но, да будет вечная хвала Господу, что это не так, но, подобно тому, как это покрывало непосредственно закрывало и одевало те золотые брусья из дерева ситтим, так и слава Его уже теперь облекает Его народ. Он распростер ее над Церковью Своею, она покрыта ею и прославлена в Нем. Позволю себе снова напомнить вам слово Его: "Славу, которую Ты дал Мне. Я дал им" (Иоан.17:22); правда, что слава эта внутри, сокрыта и не видна для посторонних, как и слава этого покрывала не существовала для человека, стоявшего вне скинии. Но недалек тот день, когда Господь вполне откроется, тогда и Церковь Его станет явной вместе с Ним во славе (Кол.3:4).

Далее, Христос является перед нами в этих чудных символах еще как Тот, Которому дана всякая власть на небе и на земле. Эти красующиеся в четырех, нам хорошо знакомых, цветах херувимы представляют собою не только прообразы Его величия и славы, но также и власти и всемогущества Его, через которые Он приведет в исполнение как Свои намерения милости, так и суды Свои и суд над всей вселенной. Одержав победу над смертью и над "имевшим державу смерти, т.е. диаволом", "пленив плен", Он мог сказать: "Дана Мне всякая власть на небе и на земле" (Мат.28:18); и рукою Его, Превознесенного, должна "будет благоуспешно исполняться воля Господня" (Ис.53:10). Теперь "все покорено под ноги Его, и Ему надлежит царствовать, доколе низложит всех врагов под ноги Свои" (1Кор.15:25,27; Евр.10:13). И все это будет в недалеком будущем: покорится все Ему или могуществом Его любви, или же железным жезлом Его владычества.

Какая это блаженная мысль, когда мы вспоминаем, что это всемогущество Его существует для блага нашего, для нас, вошедших в состав Его святого строения. Взгляните только наверх, на это покрывало с распростертыми крыльями его херувимов; не показывает ли оно нам Христа, как Он обнимает все жилище Божие Своими крыльями всемогущества? Заключенная, и навеки заключенная в Его объятия, покоится Церковь Его и каждая отдельная душа. Могут ли врата ада одолеть ее? Не взошло ли над нею в лице Христа "Солнце правды и исцеление в лучах Его" (Мат.4:2)? Какое удивительное зрелище! Исполнилось здесь Его любвеобильное намерение, собрать ее под крыльями Своими, как птица собирает птенцов своих под крылья. Адский орел, алча крови их, может в ярости кружиться над ними, но он не может и не смеет прикоснуться к ним, "ибо касающийся их, касается зеницы ока Его" (Зах.2:8).

Что вы скажите, братия мои, о таком положении во Христе Иисусе? Присвоили ли вы себе его в той мере, в которой оно предложено вам Богом во Христе Иисусе? Все ли вы усвоили его себе, а те, которые это сделали, пользуетесь ли вы им, как должно? Постоянная ли Он для вас крепость и убежище против всякого искушения, приближающегося к вам? Сделался ли Он постоянным жилищем вашим, из которого вы никогда не выходите? Если да, то какое прочное - положение ваше, потому что под тенью крыл Его всякая опасность перестает быть опасностью, нужда уже - не нужда; потому что ни один клеветник не имеет туда доступа, и губитель не смеет ступать на эту святую почву: там царствует вечный мир и покой и им сопутствуют радость и счастье. О, займите же, займите скорее это место и укройтесь под этим кровом Всевышнего; укрывшись же под ним, пребудьте под этой сенью Всемогущего; сделайте из этого практическое применение в вашей повседневной жизни, и во всех обстоятельствах говорите Господу: "Прибежище мое и защита моя, Бог мой, на Которого я уповаю", и тогда, что бы с вами ни случилось, Он "перьями Своими осенит вас, и под крыльями Его будете безопасны", так что вы "не убоитесь ужасов в ночи, стрелы, летящей днем, язвы, ходящей во мраке, и заразы, опустошающей в полдень", потому что вам принадлежит тогда ненарушимое обетование Его: "Падут подле тебя тысяча и десять тысяч одесную тебя; но к тебе не приблизится" (Пс.90:1-7). Тогда, встречаясь тысячам, охраняющим самих себя и жалующимся на немощь и слабость свою, детям Божиим, вы скажете, более чем с торжеством, вместе с поэтом, вопрос и ответ:

Ту крепость знаешь ли, где я нашел защиту,
Блаженный край, где не страшусь врага,
Где молнии, гром покой мой не нарушать.
Где исцелеет скорбная душа?
Не знаешь ты? Я назову тогда:
То крылья мощи моего Христа.

Прежде, чем мы закончим этот разбор, не забудем обратить внимание на то, что созерцать и внушать всю эту славу могли только одни священники Божии. Мы не хотим этим сказать, что блаженное положение, пользоваться присутствием Божиим, Его всемогущей защитой и постоянной победой в Нем, есть участь только немногих избранных из среды детей Его, как представляли себе некоторые. Нет, напротив, Он принадлежит всем и всецело, и все, без исключения, искуплены Им, чтобы быть царями и священниками Божиими. Но что мы хотели сказать, это то, что как там, при скинии, необходимо было войти, проникнуть в глубину, что могли сделать только священники, так и мы, каждый из нас в отдельности, пользуясь по-священнически данным нам преимуществом, должны входить в жилище славы и им завладевать. Во дворе скинии видны были только жертвы, кровь агнцев, - виден был Христос в барсучьем и бараньем покровах, т.е. в образе раба и в страданиях; для того же, чтобы видеть славу Его и нашу в Нем, нужно было идти дальше, именно во святилище. О, как многие дети Божии остаются и сегодня еще во дворе, они доходят до барсучьего и бараньего покровов Его страданий, они почерпают здесь утешение в прощении грехов своих и в мире с Богом: и это все, вместо того, чтобы идти дальше до белоснежного покрывала из козьей шерсти, т.е. - до сознания, что они постоянно облечены в Него, как свою праведность, в которой они могут всегда предстоять в Его присутствии, и до покрывала с изображением херувимов, т.е., чтобы видеть себя объятыми, защищенными и прославленными в Нем. О, если б мы возрастали в познании Господа нашего и Спасителя, Иисуса Христа! Воистину, тогда нам не пришлось бы выслушивать столько жалоб на бедность, немощь, нужду и духовную нищету; не страшно было бы нам тогда при виде сатаны, плоти и мира, или когда мы взглянули бы вокруг себя, пред собою и в самих себя, но, взирая на все это, мы восклицали бы: "Все могу в укрепляющем меня Иисусе Христе" (Фил.4:13) и: "Благодарение Богу, даровавшему нам победу Господом нашим, Иисусом Христом"! (1Кор.15:57). Аминь, да, да совершится это так! Аминь.

Глава 11