Немного о терминах «конституция», «слой» и «острое психическое состояние» 9 страница

Causticum является дурное предчувствие, ощущение, что вот-вот должно случиться что-то ужасное (Кент: «Предчувствие, словно что-то должно слу­читься»). Обычно это становится проблемой после многих лет стрессов, чаще в пожилом возрасте. Многие пожилые Causticum с возрастом стано­вятся более тревожными и замкнутыми. Идеализм юности выцветает, и вме­сте с ним уходят уверенность в себе и ясность мышления (Кент: «Пожилые люди со сломленной конституцией»). По мере нарастания тревоги развива­ется ужасное ощущение, что надвигается какая-то катастрофа. Словно все те ужасы, которые такой человек видел в обществе за долгие годы и которые так и не смог изменить, породили в нем ожидание неизбежного несчастья. Этот страх может принимать специфическую форму боязни, что что-то может произойти с ним самим или с его близкими, и это в состоянии привести к подозрительности и даже к мягким формам паранойи. Также это может проявляться в виде страха смерти. Пожилые Causticum обычно выглядят надломленными, робкими и склонными к некоторой спутанности мышления. Они крайне чувствительны к малейшим неблагоприятным воз­действиям, например к излишнему шуму или даже незначительным плохим новостям, любая мелочь может привести их нервы в расстроенное состоя­ние, вызывая дрожание, нервное возбуждение и тихое состояние паники.

Нервная система Causticum становится напряженной и гиперчувствительной по мере их старения, особенно если это сопровождается стрессами в личной жизни или нарушениями со стороны здоровья. Изнашивание организма мо­жет провоцировать нарастание тревоги, к которой постепенно присоединяет­ся нарастающая депрессия. Очень часто пожилой Causticum становится более тревожным после смерти своей супруги, которая была для него опорой. Пос­ле ее потери у Causticum развивается тенденция к неоправданной тревоге и нарастающей спутанности мышления. У него могут появиться страхи в одино­честве по ночам (Кент: «Страх перед засыпанием») или совершенно нереалис­тичные страхи, будто его выселят на улицу или он заболеет раком, хотя ничего подобного нет. Такие страхи лишь отражают постепенное разрушение его психики после долгих лет ее чрезмерного напряжения.

Женщина Causticum

Большинство представителей этого типа — мужчины, примерно три четверти. Женщины Causticum обычно относятся к интровертированному типу и, как правило, менее идеалистичны и менее склонны к интеллектуальному анализу, чем интровертированные мужчины Causticum. Женщины этого типа благора­зумны, независимы и тревожны, легко начинают плакать, однако их эмоции

не столь напряженные. Эти женщины отчасти напоминают пациенток Silicea, хотя они обычно не бывают чрезмерно хрупкими и утонченными, а отчасти — пациенток Natrum carbonicum, хотя они более склонны к сопереживанию и шире мыслят. У женщин Causticum есть сходство и с женщинами Kali carbonicuni) однако они не столь ригидны и «правильны». Очень часто для выявления типа Causticum у женщины физические симптомы случая оказыва­ются гораздо более полезными, нежели психические, так как ключевая особен­ность типа — идеализм — у них выражена меньше.

Заключение

Causticum — трудный для обнаружения конституциональный тип, во-пер­вых, из-за относительной редкости, а во-вторых, из-за наличия в его прояв­лениях противоречивых черт. Для мужчин Causticum основным признаком является интеллектуальный идеализм в сочетании с ненавистью к несправед­ливости. Экстравертированный Causticum может быть не менее теплым и сопереживающим, чем Phosphorus, хотя он более интеллектуален и больше склонен к участию в общественных событиях. Он может быть не менее уве­рен и страстен в отстаивании своей правоты, чем Sulphur, хотя он более восприимчив и менее эгоистичен. Интровертированный мужчина Causticum идеалистичен и склонен к анализу, страдает от излишней тревоги и навязчи­вых состояний. Женщина Causticum обычно благоразумна и тревожна, так­же склонна к навязчивым состояниям и обычно интровертирована. Ее ин­теллект, как правило, обычно довольно сильный, если только под действием тревоги у нее не развивается некоторая спутанность.

Внешность

Внешне пациенты Causticum обычно худощавы и жилисты (wiry). Лицо зао­стренное, с возрастом становится осунувшимся и мрачным, с глубокими морщинами. (Хорошим примером внешности этого типа является рок-му­зыкант Боб Дилан, а его лирика имеет типичное для Causticum содержание.) Кожа лица обычно имеет сероватый оттенок.

China

Сущность: гиперчувствительность.

China является одним из самых сложных конституциональных типов в смысле понимания его личностных особенностей. С одной стороны, это можно объяснить тем, что конституциональный тип Сhiпа Достаточно ред­кий и поэтому большинству гомеопатов бывает сложно его понять. Некото­рые гомеопаты вообще считают China исключительно локальным острым средством, не признавая его как полноценный конституциональный препа­рат обладающий уникальным профилем личности. Другой причиной непо­нимания этого типа является существование в нем противоречащих друг другу элементов, например робости и склонности к критике. Третьей при­чиной является некоторая «бесплотность» природы China, которая усколь-зает от не очень чувствительных людей.

Гиперчувствительность

China - один из самых чувствительных типов вообще (Кент: «Крайняя чув­ствительность»). У этого препарата можно увидеть эмоциональную и эсте-тическую чувствительность Ignatia, однако кроме этих видов чувствительнос­ти для China характерна обостренная способность к экстрасенсорному вос­приятию, а также крайняя восприимчивость обычных органов чувств. Од­ним из первых впечатлений, которое производит субъект Сhiпа, это впе чатление обостренной чувствительности. Пациентка Сhiпа будет относиться к вамс большой долей осторожности и сохранять осторожность, пока не узнает вас хорошо, а узнав, начнет открывать свою истинную чувствитель^ ность только убедившись, что вы достаточно понимающий и чувствительный человек (Кент: «Робость»). Естественно, что те субъекты Сhiпа, которые пережили определенные психотравмирующие ситуации, особенно в детстве,

будут проявлять особенную осторожность в общении с вами. Я вспоминаю одну такую пациентку, молодую женщину двадцати пяти лет, проявлявшую особенную осторожность во время беседы со мной при первой нашей встре­че. Она смотрела на меня подозрительно, словно я мог обидеть ее, крайне недоверчиво воспринимая мои глубинные вопросы и постоянно переспра­шивая, почему это меня заинтересовало вдруг то-то и то-то. Это была очень интеллигентная женщина, с глубоко аналитическим умом, любившая дока­пываться до истины и философствовать. Она вела очень уединенное суще­ствование, так как всего несколько людей заслужили ее доверия и в добром расположении которых она была уверена (Кент: «Страх людей»). Особенно осторожна она была с мужчинами и врачами, так как раньше много стра­дала от отсутствия чуткости у них. Постепенно я смог выяснить, что у нее был очень агрессивный отец, терроризировавший ее, что окончательно по­дорвало ее и без того непрочное чувство уверенности в себе. Недостаток уверенности в себе — врожденное качество субъектов China, Основной жа­лобой этой женщины было слабое пищеварение с непереносимостью многих пищевых продуктов. Лечение несколькими дозами China не только позволи­ло ей есть гораздо более разнообразную пищу, но и значительно повысило чувство уверенности в себе. Она смогла лучше приспособиться к окружаю­щему миру, который перестал казаться ей столь угрожающим.

Существует два подтипа субъектов China— «приземленный» и «эфирный». Оба типа отличаются избыточной чувствительностью, однако если первый чув­ствителен в основном к любой форме агрессии, то второй помимо прочего обладает чувствительностью в экстрасенсорном смысле. Эти «эфирные» субъек­ты China обладают наиболее выраженными экстрасенсорными способностями среди всех конституциональных типов. Обычно это замечательные личности, которых интересуют в основном духовные вопросы, причем у них эти интересы оправданны тем, что духовные поиски их основаны главным образом на пря­мом опыте мистических переживаний, а не на одной интеллектуальной заинте­ресованности этими вопросами. Обычно это скромные, тихие люди, с виду похожие на мудрецов, которые не торопятся «метать бисер перед свиньями». У меня была подобная пациентка, молодая женщина восемнадцати лет, с огром­ными цыганскими глазами и прямыми черными волосами, опускавшимися по­чти до пояса. Вокруг нее словно распространялся аромат тайны, а когда я пытался узнать побольше о ее духовном опыте, она начинала говорить загадка­ми. Все же постепенно я начал понимать ее, и передо мной открылась картина ее неординарных мистических переживаний. По ее словам, большую часть сво­его свободного времени она проводила в потустороннем, астральном мире, столь же реальном для нее, как и этот. Она могла находиться в потустороннем

мире, сколько хотела, но в нашем мире у нее был любимый молодой человек. Чтобы доказать мне правдивость своего рассказа, она начертила несколько знаков, названных ею «потусторонним письмом», и знаки эти отличались от знаков любого алфавита, который я когда-либо видел, и тем не менее они выглядели достаточно упорядоченно и даже красиво. Эта женщина не выгляде­ла ни истеричкой, ни ненормальной. Создавалось впечатление, что она на самом деле могла путешествовать в ином мире, в котором чувствовала себя в большей степени дома, чем в нашем мире. Ей было трудно смириться с невеже­ственностью и грубостью нашего мира, она чувствовала себя защищенной толь­ко в немногочисленном окружении членов своей духовной общины. Однако постепенно она вышла из этой общины, все больше времени проводя со своим земным молодым человеком. Выход этот был для нее крайне болезнен и привел к развитию панических атак, с которыми она и обратилась ко мне. Она жало­валась на агарофобию и тревогу в сочетании с ощущением «лишенности опо­ры» и «парения в воздухе». У нее начал усиливаться страх сойти с ума. После нескольких приемов China 10M ее тревога значительно уменьшилась.

Гомеопаты, не допускающие существования иных планов бытия China кроме видимого физического мира, легко могут принять «эфирных» паци­енток за истеричек. Существует много свидетельств существования «того света», и те гомеопаты, которые в этом сомневаются, должны проявить широту взглядов, так как иначе они не смогут помочь тем своим пациентам, экстрасенсорные способности которых выражены слишком сильно. «Эфир­ные» China обычно тихие, незаметные люди, они вовсе не хотят привлекать внимание к себе, в отличие от субъектов с истерическими чертами. Те люди, которые стремятся выпячивать, преувеличивать свои экстрасенсорные спо­собности, вряд ли будут иметь конституцию China. Скорее всего, они будут относиться к типам Natrum muriaticum или Ignatia, а если они будут вести себя совсем уж «как на сцене», то к типу Hyoscyatnus.

Женщин China (большинство представителей этого типа — женщины) легче всего перепутать с пациентками Ignatia или Thuja. Различия между этими типами будут очень тонкими. Обычно по сравнению с China у пациенток Ignatia больше выражен эгоизм и они «крепче стоят на своих ногах» и более адаптированы в обществе. Пациентки Thuja почти так же чувствительны, как и China, и почти так же углублены в себя, однако они приземленнее, «более телесны» и больше ориентированы на практические умения. Пациентки China больше склонны к философствованию, чем Thuja, и менее практичны (Кент: «Теоретизирует, строит воздушные замки»). Я видел только одного мужчину China, и он был очень похож на пациента Mercurius, будучи порывистым, даже озорным и склонным к аналитическому мышлению. Однако этот человек

был менее « прикреплен к земле», чем Mercurius, излучал « эфирное очарова­ние» и был склонен к страстным обсуждениям духовных вопросов.

Раздражительность и упрямство

Страсть, переполняющая более духовных пациентов China во время их медита­тивного экстаза и пыла философских споров, у более приземленных China проявляется в виде раздражительности. Последние не менее чувствительны, однако это выражается в боязливости и подозрительности, а также в обо­стренном эстетическом чувстве и повышенной телесной чувствительности. За рамки «этого мира» они не выходят. Обычно эти люди склонны к аналитичес­кому мышлению и обладают острым умом, однако недостаток уверенности в себе обычно не позволяет им полностью использовать свой интеллектуальный потенциал. Эти люди обладают достаточно сильной волей. Приземленные па­циентки China часто бывают более раздражительными и нетерпимыми, чем Silicea. Хотя они могут испытывать недостаток уверенности в себе при обще­нии с посторонними и обычно достаточно осторожно ведут себя в обществе, они вполне могут превратить жизнь своей семьи в ад постоянными приступа­ми плохого настроения, придирками и упреками. Одна из таких пациенток, интеллигентная женщина 40 лет, всегда горько жаловалась мне на свою дочь. В конце концов она выгнала дочь из дома. Позже дочь этой женщины тоже оказалась у меня в клинике. Она горько жаловалась на эгоизм и нетерпимость своей матери. Более ярко ситуацию характеризует рассказ ее сестры. Сестра вполне уживалась с матерью, однако и она была согласна, что мать нельзя было назвать легким человеком из-за склонности к постоянным придиркам. Эта склонность пациентов China к постоянной критике тесно связана с эго­центризмом, озабоченностью собственной персоной, неспособностью видеть ничего, кроме себя. Такая женщина будет устраивать скандалы и постоянно придираться к членам своей семьи, совершенно не понимая, что она делает. Я столкнулся с подобным поведением у одной молодой женщины 30 лет, обра­тившейся ко мне по поводу приступов дурного настроения. Она устраивала яростные скандалы своему мужу, свекру, особенно перед менструацией, и в эти периоды становилась практически невменяемой, а незначительные неудачи и мелкие обиды разрастались до огромных размеров (Кент: «Иллюзия, что к ней придираются»). Эти признания меня довольно сильно удивили, так как она производила впечатление робкой, приятной и чувствительной особы. У нее было привлекательное, озорное лицо, с большими темными глазами (инт-ровертированный эквивалент Phosphorus), в периоды хорошего настроения буквально светившееся счастьем. Однако не менее часто у нее возникали и

периоды страхов. Я не увидел сначала ее лекарства и помогал ей преимуще­ственно с помощью психотерапии, нежели с помощью гомеопатии. Однажды, когда мне пришлось уехать в другую часть страны, эта пациентка позвонила мне по телефону и пожаловалась на кровянисто-слизистый стул. При этом выяснилось, что небольшие прожилки крови были видны в ее стуле многие годы, хотя она не придавала этому значения. Тогда издалека я смог разгля­деть то, чего не видел вблизи. Я назначил ей China 200, которая в течение нескольких дней разрешила все ее проблемы.

На самом деле между «приземленным» и «эфирным» типами China не существует разрыва — некоторые из этих пациентов находятся где-то посереди­не. Они могут обладать сильной интуицией и даже иметь экстрасенсорные способности, однако при этом вполне адаптированы к нашему земному миру. Даже приземленные China никогда не бывают материалистами в том смысле, в каком ими являются субъекты Lycopodium или Nux vomica, они слишком глу­боки для этого, однако могут не только любить изящные вещи, но и знают, как стать их обладателями. Однажды мне пришлось лечить очень необычную пациентку, около 40 лет, от хронического гепатита. У нее были бросающиеся в глаза черты — черные как смоль волосы, большие темные глаза на очень бледном лице с выдающимися скулами. В ее глазах было что-то восточное, выражение, которое я видел несколько раз у живущих на Западе китаянок. Эта женщина была довольно яркой особой, склонной к решительным утверж­дениям, преимущественно критического характера. Любой человек или любая ситуация, способные вызвать ее неудовольствие, тут же подвергались уничто­жающей критике. Доставалось всем — официальной медицине, политикам, мужчинам вообще и ее любовнику в частности (Кент: «Презрительный, высо­комерный»). Она обладала очень сильной экстрасенсорной одаренностью, и по мере того, как она проникалась ко мне доверием, она рассказывала мне все больше и больше о своих видениях и вещих снах. Ее мистический опыт главенствовал над ее повседневной жизнью, несмотря на то что ей приходи­лось выполнять материнские обязанности. Молитвы и медитации, а также размышления по поводу своих видений отнимали значительную часть ее вре­мени, а ее деятельность была напрямую связана с мистическим опытом — она была художником и поэтом. Выросшая в богатой влиятельной семье, эта жен­щина была гораздо более решительной, чем большинство знакомых мне кита­янок, однако вскоре для меня стало очевидно, что резкая и даже агрессивная наружность являлась всего лишь способом защиты крайне уязвимого внутрен­него мира. Она была очень интеллигентным и утонченным человеком, облада­ла острым умом, и я уже сделал было ошибку, отнеся ее к типу Ignatia, однако для Ignatia у нее было слишком развито мистическое чувство и она

была слишком боязлива. Кроме того, она была более критична, чем обычно бывает Ignatia, а ее физические симптомы заставили дать ей China 200, что привело к кратковременному ухудшению всех симптомов, за которым после­довал сильный прилив жизненной энергии. Эта пациентка демонстрировала черты двух крайних подтипов China, одновременно обладая сильным мисти­ческим даром, склонностью к критике и умением устроиться в обществе.

Дислексия, нерешительность «витание в облаках»

Создается впечатление, что субъектам China, когда они вынуждены пользовать­ся обычным рациональным мышлением, приходится расплачиваться за свою способность проникать за рамки привычного мира. И в результате иногда у них возникают проблемы с вербальным выражением. Двое из моих пациентов China страдали дислексией (неспособностью к чтению), а один при разговоре постоянно путал слова. Этот пациент, молодой человек с искрой гениальности в глазах, говорил словно пьяный (Кент: «Путает слова»). Он начинал каждую фразу с огромным напором, а затем вдруг запинался, отчего речь его напоми­нала работающий с перебоями реактивный двигатель. Особенно ярко это про­являлось, когда он начинал говорить на свои любимые темы — философии и духовности. Его энтузиазм вместе с тонким предметом самой темы разговора заставляли его постоянно спотыкаться, подыскивать нужные слова в попытке высказать многое с помощью столь скудного речевого аппарата. Вдобавок к хаотическому характеру его речи в самом его поведении было нечто хаотичес­кое — он был крайне забывчив и ненадежен. У него определенно наблюдалась некоторая степень рассеянности, а кроме того, он сознательно избегал брать на себя какие бы то ни было обязательства. Он мог проводить время на вечеринках вместо учебы, а перед экзаменом зубрить всю ночь. Другими словами, он был недисциплинирован и безответственен, однако благодаря своему обаянию и благородным порывам снискал довольно большую популярность. Эти характе­ристики делают его одинаково близким к Phosphorus и Mercurius — оба этих типа могут воплощать архетип гениального и безответственного «ребенка бо­гов». Однако этот молодой человек обладал слишком аналитичным для Phosphorus умом и был слишком «неземным» для Mercurius. В детстве у него было несколько приступов ужасных переживаний расширения сознания вплоть до ощущения полного отсутствия собственного «я», и этот факт определил мой выбор China, а не Phosphorus и не Mercurius. Я дал ему China 10M (в картину препарата вошли также крапивница и отмечавшиеся у него в прошлом частые бронхиты),~и после приема лекарства он стал гораздо меньше «витать в облаках» и гораздо лучше мог сконцентрироваться на своих занятиях.

ных конституций мы можем увидеть простои, основанный на здравом смысле подход к жизни, не осложненный интеллектуальными построениями более утончённых типов. При этом мысли и действия пациента Graphites будут более уравновешенны и основаны на логике, в отличие от более эмоциональных типов, таких, как Pulsatilla или Ignatia. В результате пациенты Graphites про­изводят впечатление некоторой неискушенности, невинности. Как и у боль­шинства пациентов Calcarea Carbonica, отсутствие утонченности в психике Graphites не делает их тупыми. Обычно они говорят то, что думают, склонны к прямоте, у них отсутствует коварство, в отличие от пациентов Natrum muriaticum, Sepia и Ignatia, чей тонкий ум склонен к осознанному манипули­рованию другими людьми.

Graphites отличается от Calcarea Carbonica несколько большей эмоциональ­ностью, большей обращенностью внутрь себя и большей робостью. Робость пациентки Graphites (а подавляющее большинство представителей данного типа — это женщины) и ее мягкость делают ее на первый взгляд очень похожей на Pulsatilla, однако обычно женщина Graphites оказывается более тонким и глубоким человеком, нежели Pulsatilla. Как только Pulsatilla осва­ивается в вашем обществе, она быстро становится экстравертированной, весьма общительной и веселой. Graphites же остается относительно тихим человеком, даже в знакомой компании. При этом у Graphites достаточно сильно выражена материнская мягкость, типичная для взрослой Pulsatilla. Именно привлекательная мягкость, которую можно заметить « невооружен­ным глазом» даже после недолгого общения с пациенткой Graphites, может помочь гомеопату идентифицировать этот тип. Этих людей отличают спо­собность к сопереживанию и заботливость, а столкновение со страданиями других обычно сильно их расстраивают.

Пациентки Graphites, несмотря на свою чувствительность и мягкость, обычно все же более приземленны, чем China, Phosphorus и Pulsatilla. В отличие от перечисленных типов, пациентка Graphites больше способна справиться с трудностями материального мира благодаря хорошо развито­му чувству здравого смысла, а также нередко хорошему интеллекту. Теплое сердце Graphites в сочетании со склонностью к благоразумию часто приво­дит их в ряды представителей «заботливых» профессий. Я знал двух жен­щин, мать и дочь, имевших одинаковую конституцию — Graphites. Мать была дородной, веселой и очень простой женщиной. Большую часть своего времени она проводила, заботливо ухаживая за пожилыми людьми и инва­лидами. Она очень любила свою семью и не позволяла ничего делать по дому без ее ведома и участия, однако, будучи на работе, она на все сто процентов отдавала себя своим подопечным. Сходную картину можно уви-

деть у сиделок и нянечек Calcarea Carbonica, также обладающих врожден­ной, хотя и менее заметной жизнерадостностью. Еще одним типом, сочета­ющим дородность, веселость и склонность к «заботливым» профессиям, является Natrum muriaticum. Последний тип отличается от Graphites и Calcarea Carbonica более выраженной эмоциональностью, а также большей склонностью к самоотождествлению со своими подопечными и неспособно­стью говорить «нет». Кроме того, веселость Natrum muriaticum нередко бы­вает маской, скрывающей внутреннюю депрессию, тогда как Graphites и Calcarea Carbonica обычно радуются жизни вполне искренно.

Дочь этой сиделки Graphites также работала в аналогичной системе, ухажи­вая за инвалидами и делая им массаж по очень низкой таксе. Она была худощавой, более робкой, чем мать, и более интровертированной. Я лечил ее от язвенного колита, симптомы которого понемногу уменьшались под дей­ствием Graphites LM и ЗОС. Эти две женщины являлись хорошей иллюстрацией к двум наиболее распространенным подтипам Graphites. Более пожилые Graphites (родившиеся до 1950 года) чаще бывают дородными, веселыми и простыми, тогда как более молодые Graphites чаще склонны к самоуглублен­ности, будучи подверженными влиянию «развивающих» веяний последних двух десятилетий. По моим наблюдениям, эти возрастные различия между молодыми и пожилыми подтипами Graphites встречаются достаточно регуляр­но. У обоих подтипов имеются артистические черты, однако пациентки Graphites, как и Calcarea Carbonica, редко оставляют свою « первую любовь » — домашнюю жизнь — ради артистической карьеры. Graphites — очень женствен­ный тип, который чаще всего откликается на зов своего сердца, нежели руко­водствуется эгоистическими интересами. На первом месте у них всегда стоит семья, являющаяся основой всей их жизни, и родители из них получаются любящими и очень хорошими, причем совершенно естественным образом. И самые большие страдания пациентке Graphites могут принести сложности во взаимоотношениях с близкими людьми. Обычно такие женщины очень сильно зависят от близких людей, и если отношения с ними нарушаются, они глубоко страдают, подобно Pulsatilla. В этом отношении Graphites более чувствительны, чем Calcarea Carbonica (хотя индивидуумы Calcarea Carbonica более склонны к язвенному колиту), и менее способны отбрасывать свою боль и находить уте­шение в карьере, как Natrum muriaticum.

Нерешительность и склонность к унынию

Пациентка Graphites разделяет с Calcarea Carbonica, Natrum muriaticum и Pulsatilla не только их положительные, но и отрицательные черты. Как и

Pulsatilla^ пациентка Graphites будет вполне довольна жизнью, пока ее потреб­ность и безопасности и любви будет удовлетворяться, однако, аналогично Pulsatilla, она крайне чувствительна к дисгармонии в отношениях и становится очень несчастной, если ее партнер или родители не проявляют достаточное количестволюбви по отношению к ней. Будучи расстроенной, пациентка Graphites может демонстрировать весь спектр негативных эмоций, и, анало­гично Pulsatilla, она совершенно неспособна скрыть их, даже если хочет это, сделать. При конфликте с любимым человеком пациентка Graphites сначала может замкнуться и словно окутаться мрачными тучами тяжких молчаливых раздумий. При этом она может не признаваться, что расстроилась, но при этом будет прятать лицо, а на вопросы отвечать односложными фразами. Затем она может найти уединенное место и поплакать либо будет яростно грохотать посудой и хлопать дверьми, отчасти чтобы выразить свой гнев, отчасти чтобы его уменьшить. Эти взрывы раздражения очень похожи на поведение выведенных из себя Sepia, Natrum muriaticum и Ignatia.

Одной из причин того, почему пациентки Graphites будут крушить все вокруг, не направляя свой гнев непосредственно на обидчика (обычно муж­чину), является боязнь конфликта. Это мягкие, чувствительные люди, хотя они могут быть настолько расстроены, что впадают в ярость (Кент: «Край­няя раздражительность и нетерпеливость»). Но при этом они выражают свой гнев косвенно, не позволяя себе проявлять прямые агрессивные реак­ции. Когда женщина Graphites позволяет себе выразить свой гнев вербально, она будет скорее плакать, чем кричать, что во многом похоже на Pulsatilla и некоторых Calcarea Carbonica. Эти мягкие типы ненавидят дисгармонию и обычно легко прощают и начинают сами процесс примирения, так что другому человеку, остается лишь пойти им навстречу. В противоположность Graphites пациенты Natrum muriaticum, Ignatia и некоторые Sepia бывают гораздо более агрессивными при выражении своего гнева. Они вполне спо­собны на вербальное и даже физическое выражение своих отрицательных чувств, не боясь последствий. Они также гораздо менее склонны к проще­нию и иногда очень долго хранят в душе старые обиды.

Как и у Pulsatilla, эмоции пациентки Graphites всегда на поверхности. Graphites более стабильны, чем Pulsatilla, однако при возникновении проблем они не очень способны сдерживать перепады своего настроения (Кент: «По­стоянные перемены настроения»). Она может совершенно запутаться и прий­ти в полное отчаяние от своих подъемов и спадов — то она совершенно счастлива, то угрюма и плаксива. В такие периоды пациентка Graphites полна сомнений в себе, а иногда она доходит до самообвинений. Одна молодая девушка, предменструальный синдром которой быстро уменьшился под влия-

нием Graphites, описывала себя как «очень себялюбивого человека» в моменты спада настроения, хотя она производила впечатление очень чувствительной и благородной натуры. Подобные отрицательные самооценки напоминают са­мообвинения, характерные для пациенток Natrum muriaticum. Однако у Graphites низкая самооценка выправляется легче, так как периоды самообви­нений носят у них транзиторный характер. Как и Natrum muriaticum, пациен­тки Graphites часто бывают застенчивы на публике и очень легко смущаются.

Еще одним следствием лабильности эмоций у Graphites является нерешитель­ность (Кент: «Не может решить, делать или не делать»). Обычно глубокий и чувствительный, интеллект женщины Graphites оказывается парализованным, если начинают подниматься эмоции, отчего она будет долго и мучительно размышлять при принятии самого незначительного решения. В этих ситуаци­ях она может «повиснуть» на окружающих, перекладывая на них решение своих проблем. И даже вне особой эмоциональной вовлеченности Graphites может испытывать трудности при выборе из двух-трех возможностей. Особен­но трудно даются ей важные решения, такие, как выбор направления учебы или места работы, так как ей не хватает уверенности в себе, чтобы пойти на малейший риск. Все мягкие и чувствительные типы страдают от нерешительно­сти, которая возникает из страха «сделать неверный шаг», и соответственно, от последствий этой нерешительности (Кент: «Страх неудачи»).