Жизнь в концентрационом лагере 7 страница

"реакций". Однако человек способен жить и даже умереть ради своих идеалов и

ценностей.

Несколько лет назад во Франции был проведен опрос общественного мнения.

По его результатам, 89% опрошенных признали, что человеку необходимо

"нечто", ради чего стоит жить. Более того, 61% допускают, что есть нечто,

или некто в их жизни, ради которых они даже готовы умереть. Я повторил этот

опрос в моем больничном отделении в Вене, и среди пациентов, и среди

персонала, и результат был практически такой же, как и среди тысяч людей во

Франции: разница была всего в 2%. Другое статистическое обследование,

охватившее 7.948 студентов в 49 колледжах, было проведено социологами из

университета Джона Гопкинса. Их предварительный отчет является частью

двухлетнего исследования, которое финансировал Национальный институт

душевного здоровья. На вопрос, что они считают сейчас "очень важным" для

себя, 16% отметили "заработать кучу денег"; 78% сказали, что их первейшей

целью является "найти цель и смысл жизни".

Разумеется, бывают случаи, когда озабоченность ценностями жизни -

просто камуфляж, маска скрытых внутренних конфликтов; но это скорее

исключение из правил. В этих случаях мы должны бороться с псевдоценностями,

и как таковые они должны быть разоблачены. Однако это разоблачение должно

остановиться, как только мы сталкиваемся с тем, что в человеке подлинно и

неподдельно, то-есть со стремлением человека к жизни, настолько полной

смысла, насколько возможно. Если тут не остановиться, то единственное, что

"срывающий маски" психолог разоблачает, - это свое собственное "скрытое

побуждение", а именно свою бессознательную потребность унизить и обесценить

то, что в человеке является неподдельным и подлинно человеческим.

Экзистенциальное крушение

Воля человека к смыслу тоже может быть поражена, и в этом смысле

логотерапия говорит об "экзистенциальном крушении". Термин

"экзистенциальный" может использоваться в трех значениях: (1) по отношению к

существованию (existence) самому по себе, то-есть к специфически

человеческому образу существования; (2) по отношению к смыслу существования;

по отношению к стремлению найти конкретный смысл личного существования,

то-есть воле к смыслу.

Экзистенциальное крушение может приводить и к неврозам. Для этого типа

неврозов логотерапия создала термин "ноогенные неврозы" - в отличие от

неврозов в традиционном смысле слова, т.е. психогенных неврозов. Ноогенные

неврозы зарождаются не в психологическом, а скорее в "ноологическом" (от

греческого noos - разум) пространстве человеческого существования. Это еще

один логотерапевтический термин, который означает все, принадлежащее к

специфически человеческому пространству психики.

Ноогенные неврозы

Ноогенные неврозы возникают не из конфликта между желаниями и

инстинктами, а скорее из экзистенциальных проблем. Среди этих проблем

большую роль играет крушение воли к смыслу. И очевидно, что в ноогенных

случаях адекватная терапия - это не психотерапия вообще, а скорее

логотерапия; такая терапия, которая отваживается вторгаться в чисто

человеческое измерение.

Я приведу следующиий пример: высокопоставленный американский дипломат

пришел в мой венский кабинет, чтобы продолжить курс психоаналитического

лечения, начатого пять лет назад у нью-йоркского психоаналитика. Сначала я

спросил, почему он вообще считает, что ему необходимо такое лечение.

Оказалось, что пациент не удовлетворен своей карьерой, и ему очень трудно

согласиться с американской внешней политикой. Однако его психоаналитик

твердил ему опять и опять, что он должен стараться помириться со своим

отцом, потому что правительство США и, в частности, его непосредственное

начальство являются не чем иным, как "образом отца", и следовательно, его

неудовлетворенность своей работой вызвана ненавистью, которую он питает к

своему отцу. В течение пяти лет психоанализа пациента все больше убеждали

принять такую интерпретацию, пока он окончательно не потерял способность

видеть реальный лес сквозь пышные кусты символов и образов. После нескольких

бесед стало ясно, что его воля к смыслу была расстроена его профессией, и

что на самом деле он страстно мечтает заниматься каким-нибудь другим делом.

Так как у него не было серьезных причин держаться за свою профессию и не

овладеть совсем другой, он это и сделал - и с самым удовлетворительным

результатом. С тех пор прошло пять лет - и он по-прежнему доволен своим

новым занятием, как он мне недавно сообщил. Вряд ли это вообще был случай

невроза, и поэтому я решил, что он не нуждается ни в какой психотерапии, и

даже в логотерапии, по той простой причине, что он на самом деле не болен.

Не всякий конфликт обязательно является невротическим; некоторый уровень

конфликта вполне нормален. В таком же смысле страдание - не всегда

патологическое явление; оно может быть не симптомом невроза, а человеческим

достижением, особенно если страдание вырастает из экзистенциального

расстройства. Я совершенно не допускаю, что поиск смысла существования, или

даже сомнения относительно него, всегда вызваны болезнью или приводят к ней.

Экзистенциальное расстройство или крушение само по себе не является

патологией, и не патогенно (не порождает патологию). Озабоченность человека,

даже его отчаяние и сомнения в ценности жизни - это экзистенциальное

страдание, но ни в коем случае не душевная болезнь. Очень часто бывает, что

интерпретация первого в терминах второй побуждает врача похоронить

экзистенциальное отчаяние своего пациента под грудой транквилизаторов. А на

самом деле его задача - провести пациента через его экзистенциальный кризис

к духовному росту и развитию.

Логотерапия считает своим назначением помочь пациенту найти смысл своей

жизни. Так как логотерапия заставляет его осознать спрятанный logos (смысл)

своего существования, это аналитический процесс. До этого предела

логотерапия напоминает психоанализ. Однако в своих усилиях сделать нечто

снова осознанным она не ограничивается подсознательными фактами, но также

интересуется экзистенциальными реалиями, такими как потенциальный смысл

существования пациента и его осуществление, а также его волей к смыслу.

Верно, что всякий анализ, даже если он воздерживается от включения

ноологического измерения в терапевтический процесс, старается, чтобы пациент

осознал, к чему он на самом деле стремится в глубине души. Логотерапия

отходит от психоанализа в той мере, в какой она рассматривает человека как

существо, главная забота которого состоит в осуществлении смысла своей

жизни, а не в получении удовольствия и в удовлетворении своих побуждений и

инстинктов, или в примирении конфликтующих требований id, ego и superego,

или в адаптации и регулированию отношений с обществом и средой.

Ноо-динамика

Разумеется, поиск человеком смысла может вызвать внутреннюю

напряженность, а не внутреннее равновесие. Однако именно эта напряженность

является незаменимой предпосылкой душевного здоровья. Я рискну сказать, что

в мире нет ничего, что могло бы так эффективно помочь выжить даже в

наихудших условиях, как сознание, что в жизни есть смысл. Много мудрости

заключено в словах Ницше: "Тот, кто знает зачем жить, может вынести почти

любое как." Я вижу в этих словах девиз, справедливый для любой психотерапии.

В нацистских концлагерях я видел, как люди, знавшие, что их ждет задача,

обязанность, которую надо выполнить, имели больше шансов выжить. С тех пор

такой же вывод был сделан другими авторами книг о концлагерях, а также в

психиатрических исследованиях людей, бывших в японских, северокорейских и

северовьетнамских лагерях военнопленных.

Обратимся к моему личному опыту. Когда меня отправили в Освенцим, моя

рукопись, готовая к печати, была конфискована. Без сомнения, сосредоточенное

стремление востановить эту работу помогло мне пережить ужасы лагерей. Когда

в баварском лагере я заболел тифозной лихорадкой, я стал набрасывать на

маленьких клочках бумаги заметки, которые помогли бы мне восстановить

рукопись, доживи я до дня освобождения. Я уверен, что восстановление

утраченной рукописи в темных бараках баварского лагеря спасло меня от

сердечно-сосудистого коллапса.

Можно считать, что душевное здоровье основано на определенной степени

напряжения, вызванного разницей между тем, что уже достигнуто, и тем, что

еще нужно совершить; разрывом между тем, что ты есть, и чем ты должен стать.

Такое напряжение присуще человеческому существу, и поэтому незаменимо для

душевного благополучия.Так что не стоит колебаться, ставить ли перед

человеком задачу поиска потенциального смысла его жизни, который ему надо

осуществить. Только так мы можем пробудить в нем волю к смыслу, которая

находится в латентном (спящем) состоянии. Я считаю опасным ложное понятие

душевной гигиены, предполагающее, что человек в первую очередь нуждается в

равновесии, или, как это называется в биологии, "гомеостазе", т.е. в

ненапряженном состоянии. В чем человек действительно нуждается - так это не

в расслаблении, а скорее в стремлении к значительной цели, свободно

выбранной задаче, - и в борьбе за ее выполнение. Он нуждается не в снятии

напряжения любой ценой, а в зове потенциального смысла, ждущего от него

осуществления. Человеку нужен не гомеостаз, а то что я называю ноодинамикой,

т.е. экзистенциальная динамика в силовом поле напряжения, где один полюс

является смыслом, который следует осуществить, а другой полюс - сам человек,

который и должен это сделать. И не надо думать, что это верно только в

нормальных условиях; для невротиков это еще полезнее. Если архитектор хочет

укрепить обветшавшую арку, он увеличивает лежащий на ней груз, потому что

тогда ее части крепче соединяются друг с другом. И если врач хочет укрепить

душевное здоровье пациента, он не должен боятья создать значительное

напряжение, переориентируя его по направлению к смыслу жизни.

Указав на благотворное действие ориентации на смысл, я обращаюсь к

вредному влиянию того чувства, на которое нынче жалуются так много

пациентов, а именно чувства всеобщей и окончательной бессмысленности их

жизни. У них нет осознания смысла, ради которого стоит жить. Их преследует

ощущение внутренней пустоты, вакуума; они попали с ситуацию, которую я

назвал "экзистенциальным вакуумом".

Экзистенциальный вакуум

Экзистенциальный вакуум - широко распространенное в двадцатом веке

явление. Его легко объяснить; в нем виновата двойная утрата, которую человек

перенес с тех пор, как стал настоящим человеческим существом. В начале своей

истории человек утратил часть животных инстинктов, которые определяли

поведение животного и служили ему охраной. Такая охрана, как и Рай, навсегда

потеряна для нас; нам приходится принимать решения сознательно. Вдобавок,

произошла еще одна утрата, причем на совсем недавней ступени развития:

традиции, которые долго служили надежной опорой поведения человека, сильно

ослабели. Теперь ни инстинкты не говорят ему, что нужно делать, ни традиции

- как следует поступать; иногда он даже сам не знает, чего ему хочется.

Вместо этого, человек либо стремится поступать так, как другие (конформизм),

либо делает то, что другие от него хотят (тоталитаризм).

Недавнее статистическое обследование обнаружило, что среди моих

европейских студентов 25% в большей или меньшей степени страдают

экзистенциальным вакуумом. Среди моих американских студентов их было уже не

25%, а 60%.

Экзистенциальный вакуум проявляет себя главным образом в состоянии

скуки. Сейчас мы можем понять Шопенгауэра, когда он сказал, что человечество

очевидно обречено вечно шататься между двумя крайностями - бедствиями и

скукой. Фактически скука в наше время вызывает больше проблем и доставляет

психиатрам больше хлопот, чем бедствия. И эти проблемы становятся все более

острыми, потому что прогресс автоматизации обещает нам все большее

количество свободного времени, доступного среднему работнику. Как обидно,

что многие из них не будут знать, что с ним делать.

Рассмотрим, например, "воскресный невроз", вид депрессии, беспокоящий

людей, которые осознают бессодержательность своей жизни в те дни, когда

суета рабочей недели кончилась, и заявляет о себе внутренняя пустота.

Причину немалой доли самоубийств можно проследить до такого

экзистенциального вакуума. Нельзя понять такие широко распространенные

явления, как депрессия, агрессия и наркомания всех видов, если не признать

их подоплекой экзистенциальный вакуум. То же самое - и в случае кризиса

пенсионеров и стариков.

Более того, существуют различные маски и прикрытия, под которыми

выступает экзистенциальный вакуум. Иногда пропавшая воля к смыслу замещается

волей к власти, волей к деньгам. В других случаях место расстроенной воли к

смыслу занимает воля к удовольствию. Вот почему экзистенциальное крушение

часто разрешается сексуальной компенсацией. В таких случаях можно наблюдать,

как сексуальное либидо начинает буйствовать в экзистенциальном вакууме.

Аналогичные вещи встречаются в случае неврозов. Есть определенные типы

механизмов с обратной связью в форме порочного круга, о которых я скажу

позже. Можно часто наблюдать, как эта симптоматика вторгается в

экзистенциальный вакуум, и там расцветает. То, что приходиться лечить у

таких пациентов - не ноогенный невроз. Однако мы никогда не сумели бы помочь

пациенту преодолеть это состояние, если бы не дополняли психотерапевтическое

лечение логотерапией. Ликвидация экзистенциального вакуума предотвращает

возможные рецидивы в будущем. Поэтому логотерапия показана не только для

ноогенных случаев, как указывалось выше, но и в психогенных случаях, и даже

иногда при соматогенных (псевдо)неврозах. В этом свете справедливо

утверждение Магды Арнольд: "Каждая терапия должна каким-то образом, пусть в

совсем малой степени, быть и логотерапией".

Сейчас мы рассмотрим, что можно сделать, если пациент спрашивает нас о

смысле жизни.

Смысл жизни

Я не думаю, что какой-нибудь врач может ответить на этот вопрос общим

определением, просто потому что смысл жизни - разный от одного человека к

другому, от одного дня до другого и от одного часа до другого.Таким образом,

можно говорить не о смысле жизни вообще, а о специфическом смысле жизни

данного человека в данный момент. Ставить вопрос в общих выражениях - все

равно что спросить чемпиона мира по шахматам: "Скажите, какой шахматный ход

- самый лучший в мире?" Не существует такой вещи, как лучший или просто

хороший ход вне конкретной ситуации в игре и личности противника. То же

самое верно для человеческой жизни. Не следует искать абстрактного смысла

жизни. У каждого есть свое особое призвание или миссия, конкретное

предназначение в жизни, которое требует выполнения. Во всем этом ему нет

замены, и его жизнь не может быть прожита заново. Таким образом, задача

каждого уникальна, как и его специфическая возможность ее выполнить.

Так как каждая ситуация в жизни представляет собой вызов человеку,

ставя задачу, которую ему надо решить, вопрос о смысле жизни следует

повернуть в обратном направлении. В конечном итоге, не человек должен

задавать этот вопрос; напротив. он должен признать, что спрашивают его.

Одним словом, это жизнь задает человеку вопрос, и он может ответить только

одним способом - отвечая за свою собственную жизнь, взяв на себя

ответственность за свои поступки. Итак, логотерапия видит в ответственности

саму сущность человеческого существования.

Сущность существования

Это подчеркивание особого значения ответственности отражено в

категорическом императиве логотерапии: "Живите так, как будто вы живете уже

второй раз, и как будто вы совершили в первый раз ту же ошибку, которую

собираетесь совершить сейчас!" Мне кажется, что этот принцип, как никакой

другой, способен пробудить в человеке чувство ответственности; сначала он

позволяет вообразить, что настоящее - это прошлое, а потом - что прошлое еще

можно изменить и исправить. Такая инструкция ставит его лицом к лицу перед

конечностью жизни, а также перед окончательностью того, что он делает со

своей жизнью и с собой.

Логотерапия старается помочь пациенту полностью осознать свою

собственную ответственность; поэтому она должна оставить за ним выбор - за

что, перед чем, или перед кем он считает себя ответственным. Вот почему

логотерапевт в наименьшей степени из всех психотерапевтов склонен навязывать

свои оценочные суждения пациентам - он никогда не позволит пациенту

возложить на врача ответственность за свои решения.

Итак, это дело пациента - решать, как он будет понимать задачу своей

жизни, неся ответственность перед обществом или своей собственной совестью.

Многие люди считают, что несут ответственность и перед высшим существом; они

не воспринимают свою жизнь лишь через возложенные на них задачи, но и несут

в душе образ руководителя, возложившего на них эти задачи.

Логотерапия - это не учение и не проповедь. Она так же далека от

логических рассуждений, как и от моралистических увещеваний. Образно говоря,

логотерапевт скорее играет роль глазного врача, чем художника. Художник

старается передать нам картину мира, как он ее видит; офтальмолог старается

дать нам возможность увидеть мир своими глазами. Роль логотерапевта состоит

в расширении и прояснении поля зрения пациента, чтобы он смог увидеть и

осознать весь спектр потенциального смысла.

Провозглашая, что человек отвечает за потенциальный смысл своей жизни и

его реализацию, я хочу подчеркнуть, что истинный смысл жизни надо найти во

внешнем мире, а не внутри человека и его собственной души, как в какой-то

замкнутой системе. Я дал определение этой существенной характеристике "выйти

за пределы себя " (self-transcedence). Она указывает, что бытие человека

всегда направлено к чему-то или кому-то иному, чем он сам - будь это смысл,

который надо осуществить, или другой человек, с которым надо встретиться.

Чем больше человек забывает себя - отдавая себя служению важному делу или

любви к другому человеческому существу - тем более он человечен и тем более

он реализует себя. То, что называют самореализацией, не должно быть целью,

по той простой причине, что чем больше за ней гонишься, тем вернее ее можно

упустить. Другими словами, самореализация возможна как побочный эффект

"выхода за свои пределы".

Итак, мы показали, что смысл жизни все время меняется, но никогда не

исчезает. Согласно логотерапии, мы можем обнаружить этот смысл на трех

разных направлениях: (1) занимаясь творчеством или работой, или совершая

подвиг; (2) переживая нечто или встретив кого-то; (3) заняв достойную

позицию по отношению к неизбежному страданию. Первое направление, путь

достижений и свершений, не нуждается в объяснениях; второе и третье требуют

уточнения.

Второй путь нахождения смысла жизни - это переживания, познание чего-то

- доброты, истины и красоты, природы и культуры, и наконец - познание

другого человеческого существа в его предельной уникальности, единственности

- полюбив его.

Смысл любви

Любовь - это единственный способ понять другое человеческое существо в

глубочайшей сути его личности. Никто не может полностью понять саму сущность

другого человеческого существа, если он не будет его любить. Любовь придает

нам способность увидеть особенности и самые существенные черты любимого

человека, и даже больше - увидеть его еще не реализованный потенциал. Более

того, своей любовью любящий человек помогает любимому реализовать этот

потенциал. Заставив любимого осознать, чем он может стать, можно помочь ему

осуществить свои возможности.

В логотерапии любовь не интерпретируется как простой эпифеномен

(вторичное явление) сексуальных побуждений и инстинктов в смысле так

называемой их сублимации. В норме секс - это способ выражения любви. Секс

оправдан, даже освящен постольку, и только в той мере, в какой он является

средством любви. Итак, любовь не рассматривается как простой побочный эффект

секса; скорее секс - это способ выразить ощущение той предельной близости,

которая называется любовью.

Третий путь найти смысл жизни - через страдание.

Смысл страдания

Мы не должны забывать, что найти смысл жизни можно и тогда, когда мы

находимся в безнадежной ситуации, во власти судьбы, изменить которую

невозможно. Именно тогда предоставляется возможность проявить качества, на

которые способен только человек - превратить личную трагедию в триумф,

превратить приговор судьбы в подвиг. Когда мы больше не в состоянии изменить

ситуацию, такую как неизлечимая болезнь, от нас требуется изменить себя.

Я приведу яркий пример: однажды пожилой врач-терапевт стал советоваться

со мной по поводу своей тяжелой депрессии. Он не мог справиться с горем по

поводу смерти жены, умершей два года назад, которую он любил больше всего на

свете. Как я могу ему помочь? Что я должен ему сказать? Я воздержался от

прямых утешений, а вместо этого спросил: "Что было бы, доктор, если бы вы

умерли первым, и вашей жене суждено было бы пережить вас?" "О, - сказал он.

- Для нее это было бы ужасно; она бы так страдала!" Я ответил: "Вот видите,

доктор, такое страдание ее миновало, и это вы избавили ее - ценой того, что

пережили ее и оплакиваете ее." Он не сказал ни слова, только пожал мне руку

и вышел из кабинета. В какой-то мере страдание перестает быть страданием в

тот момент, когда оно обретает смысл - смысл жертвоприношения.

Конечно, это не было терапией в прямом значении слова: во-первых, его

отчаяние не было болезнью; во-вторых, я не мог изменить его судьбы,

воскресить его жену. Но в этот момент мне удалось изменить его отношение к

неумолимой судьбе, и он по крайней мере смог увидеть смысл в своем

страдании. Это один из основных принципов логотерапии: главное стремление

человека не к тому, чтобы получить удовольствие или избежать боли, а к тому,

чтобы увидеть смысл своей жизни. Вот почему человек готов даже страдать,

если он уверен, что в его страдании есть смысл.

Я только обязательно должен уточнить, что страдание ни в коем случае не

является необходимым, чтобы найти смысл. Я лишь настаиваю, что смысл

возможен даже несмотря на страдания - разумеется, если страдание неизбежно.

Если же, однако, его можно избежать, то как раз имело бы смысл

устранить его причину, будь она психологической, биологической или

политической. Страдание без необходимости - это мазохизм, а не героизм.

Ныне покойная Эдит Вайскопф-Джоэлсон, профессор университета штата

Джорджия, заявила в своей статье о логотерапии: "Наша теперешняя философия

душевной гигиены придает большое значение принципу, что человек обязан быть

счастлив, что несчастья - это признак неумения жить. Такая система ценностей

приводит к тому, что гнет несчастья, которого нельзя избежать, еще

усиливается чувством ложной вины за свое несчастье." А в другой статье она

выразила надежду, что логотерапия сможет противодействовать некоторым

нездоровым тенденциям в культуре Соединенных Штатов, где у неизлечимого

страдальца есть очень мало возможности гордиться своим страданием и ощущать

его как облагораживающий, а не унижающий фактор. "Поэтому он не только

несчастен, но еще и стыдится быть несчастным."

Бывают ситуации, в которых человек лишен возможности заниматься работой

или наслаждаться жизнью; но что никогда нельзя исключить, так это

неизбежность страдания. Если человек принял вызов и готов страдать

мужественно, он сохраняет смысл жизни до последнего момента, буквально до

конца жизни. Другими словами, смысл жизни безусловен (не связан ни с какими

условиями), потому что он включает даже потенциальный смысл неустранимого

страдания.

Я хочу вернуться к тому, что было, наверное, самым глубоким моим

переживанием в концентрационном лагере. Шансы на выживание там были не более

чем 1:28, что легко проверить точной статистикой. Не было ни малейшей

вероятности, что мне удастся спасти рукопись моей первой книги, спрятанную в

подкладке куртки по прибытии в Освенцим. Мне пришлось испытать и превозмочь

потерю моего первого духовного дитяти. Казалось, что после меня никого и

ничего не останется - ни физического, ни духовного ребенка. И я очутился

перед вопросом - не лишена ли в таких обстоятельствах моя жизнь всякого

смысла.

Я не сразу заметил, что ответ на этот вопрос, над которым я так

страстно бился, для меня уже приготовлен. Это произошло, когда мне пришлось

отдать свою одежду и получить взамен поношенное тряпье узника, отправленного

в газовую камеру сразу по прибытии в Освенцим. Я нашел в кармане куртки

листок, вырванный из еврейского молитвенника и содержащий самую важную

еврейскую молитву, Шма Исраэль. Была ли возможность истолковать такое

"совпадение" иначе, чем вызов судьбы: попытаться жить согласно моим мыслям,

а не просто излагать их на бумаге?

Я припоминаю другую ситуацию, немного спустя, когда близкая смерть

казалась неминуемой. Однако в этой критической ситуации мои мысли отличались

от мыслей большинства моих товарищей. Их мучил вопрос: "Выживем ли мы в

лагере? Если нет, то все это страдание не имеет смысла." Вопрос, занимавший

меня: "Имеет ли все это страдание, эта смерть вокруг нас, смысл? Если не

имеет, то, по конечному счету и выживание лишено смысла: ведь жизнь, смысл

которой зависит от такой непредсказуемо случайной вещи,

как спасение, в конечном итоге ничего не стоит."

Мета-клинические проблемы

("Мета" - здесь выходящие за рамки, около-клинические.)

В наше время психиатр все чаще сталкивается с пациентами, которые

приходят к нему с чисто человеческими проблемами, а не с невротическими

симптомами. Некоторые из тех, кто нынче обращается к психиатру, раньше

пришли бы к священнику, пастору или раввину. Теперь они часто не доверяются

священнослужителю, а вместо этого ставят перед врачом такие вопросы, как: "В

чем смысл моей жизни?"

Логодрама

Я хочу привести следующий пример: однажды, после попытки самоубийства,

в мое отделение попала женщина, у которой умер одиннадцатилетний сын. Доктор

*** предложил ей присоединиться к терапевтической группе, с которой он

проводил психодраму, и мне случилось зайти в комнату, где это происходило.

Она рассказывала свою историю. После смерти мальчика она осталась одна со

старшим сыном, инвалидом, страдающим последствиями детского церебрального

паралича. Бедняга был прикован к инвалидной коляске. Однако его мать

восстала против своей судьбы. Но когда она попыталась совершить двойное

самоубийство - вместе с ним, - именно он, ее сын-калека, не дал ей это

сделать: ему хотелось жить! Для него жизнь имела смысл, а для матери - нет!

Как мы могли помочь его матери понять, что ее жизнь тоже еще имеет

смысл?

Импровизируя, я принял участие в беседе и стал задавать вопросы другой