Агент и объект контроля

В этой главе я уже говорил о том, что нам следует выйти за пределы ставшего по­пулярным разграничения первичного и вторичного контроля и обратиться к более широкой схеме, позволяющей учитывать связанную с контролем ориентацию пред­ставителей тех культур, в которых гармония ценится выше, чем автономия. Одно из моих предположений состоит в том, что при попытках индивида контролиро­вать свое окружение, вместо непосредственного личного контроля могут исполь­зоваться и используются непрямой личный контроль, контроль через представи­теля и коллективный контроль. На основе представленного выше обсуждения мож­но предсказать различные предпочтения определенных стратегий контроля как в

кросс-культурном, так и в индивидуальном аспекте: а) жители Восточной Азии, которые ценят прежде всего гармонию, а не автономию, менее охотно используют стратегии непосредственного личного контроля, предпочитая ему другие виды контроля, при этом жители Северной Америки, для которых автономия является приоритетной ценностью по отношению к гармонии межличностных отношений, предпочитают непосредственный личный контроль; б) чем больше индивид ценит гармонию межличностных отношений по сравнению с автономией, тем чаще он будет избегать стратегий непосредственного личного контроля. Из данных пред­положений вытекает любопытная вероятность того, что очевидные кросс-культур­ные и тендерные различия в ориентации на определенные стратегии контроля мо­гут быть сведены к индивидуальным различиям ценностной ориентации.

Влияние каждой из стратегий контроля на ощущение индивидом автономии или межличностной гармонии остается неизменным в разных культурах, то есть скорее всего результат успешного осуществления определенного вида контроля, представленного в табл. 12.1, будет одинаков в любой культуре, то же самое верно по отношению к результатам вторичного контроля. В любой культуре успешное осуществление непрямого личного контроля, контроля через представителя или коллективного контроля будет способствовать сохранению гармонии межличност­ных отношений. Данное предположение также нуждается в эмпирическом под­тверждении.

В прСцессе будущих исследований мы должны заняться и выявлением объек­тов вторичного контроля, что позволит нам понять мотивацию, которая лежит в его основе. В зависимости от обстоятельств объектом контроля могут быть различ­ные аспекты познания или эмоций индивида. Например, если индивид стремится укрепить свое ощущение самоэффективности, то может попытаться сделать это, прибегнув к замещающему контролю или греясь в лучах чужой славы. Данную разновидность вторичного контроля следует отличать от других типов вторичного контроля, целью которых может быть восстановление'душевного равновесия.

Самоэффективность и автономия

Очевидно, что непосредственный личный контроль способствует формированию ощущения самоэффективности. Это значит, что непосредственный личный конт­роль безусловно способствует формированию у индивида убеждения, что он спо­собен контролировать жизненно важные события. При этом воздействие осталь­ных разновидностей контроля на ощущение самоэффективности не столь очевид­но. Я предполагаю, что в определенном смысле ощущению самоэффективности могут способствовать другие разновидности контроля: самоэффективность в отно­шении способности выстроить отношения с другими людьми (контроль через пред­ставителя), самоэффективность в связи со способностью к самоконтролю (вторич­ный контроль) и самоэффективность в отношении сохранения гармонии (вторич­ный контроль). Поскольку есть основания предполагать, что непрямой личный контроль, контроль через представителя и коллективный контроль дают возмож­ность сохранения гармонии, они также могут благотворно воздействовать на ощу­щение самоэффективности в отношении поддержания гармонии. Здесь может воз­никнуть вопрос, является ли такое понимание самоэффективности эквивалентом

самоэффективности, формированию которой способствует непосредственный личный контроль. Ким, Парк и Квак (Kim, Park & Kwak, 1998) разработали шкалу оценки ощущения самоэффективности в связи с сохранением гармонии межлич­ностных отношений и обнаружили, что ее показатели обнаруживают позитивную корреляцию с уровнем удовлетворенности жизнью. Этот результат показывает, что имеет смысл говорить о самоэффективности в связи с поддержанием гармонии, хотя ее соотношение с общей самоэффективностьюиндивида нуждается в эмпи­рической проверке.

Существование прочих разновидностей самоэффективности представляет со­бой вопрос, который предстоит решить в процессе будущих исследований. Поми­мо самоэффективности при самоконтроле и успешном поддержании гармоничных межличностных отношений, интересно было бы узнать, представляет ли собой эффективность коллектива коллективную самоэффективность, то есть самоэффек­тивность в процессе коллективного контроля событий. Было бы интересно соста­вить план эмпирического исследования, которое позволило бы ответить на этот вопрос.

Еще одна проблема, которая стоит перед исследователями, — взаимосвязь раз­личных типов самоэффективности и автономии. Вполне попятно, что самоэффек­тивность индивида, подкрепляемая непосредственным личным контролем, благо­приятно сказывается на ощущении автономии. Но что при этом можно сказать о воздействии других разновидностей самоэффективности на ощущение автоно­мии? Например, если ощущение самоэффективностн индивида сложилось в ре­зультате успешного поддержания гармоничных межличностных отношений, озна­чает ли это, что он будет ощущать себя более независимым? Поскольку автономия предполагает отсутствие манипуляции со стороны окружающих и возможность выносить независимые суждения, остается непонятным, может ли способность поддерживать гармоничные межличностные отношения освободить личность от влияния других людей.

Мотивация контроля

Приведенные выше рассуждения позволяют понять, что на осуществление конт­роля и па Востоке и па Западе оказывает влияние не только стремление контроли­ровать окружение или самого себя, но и другие моменты. Как показано на рис. 12.2, выбирая путь, представленный в нижней части, индивид может стремиться к со­хранению гармоничных отношений с окружением, корректируя их в социальном и физическом плане. При выборе пути, представленного в верхней части рисунка, обретенное психическое здоровье способствует формированию ощущения автопо­мин. Оба пути предполагают, что, помимо воздействия на непосредственный объект контроля (эго или окружение), индивид стремится обрести психическое здоровье. Данная модель позволяет сделать некоторые любопытные предположения.

Во-первых, данная модель говорит о том, что ощущение автономии не является обязательным условием психического здоровья в случае выбора индивидом ниж­него пути (рис. 12.2). Хотя на Западе автономия представляет собой значимую составляющую адаптации, наша модель наводит на мысль о том, что индивид мо­жет обрести психическое здоровье и без нее. Для тех, кто выбирает нижний путь,

гармоничные отношения с окружением важнее автономии. Таким образом, воз­можно, в этом случае на Я-концепцию индивида влияет в первую очередь его спо­собность к поддержанию гармоничных взаимоотношений, а не ощущение автоно­мии. Если это так, самоуважение индивида может определяться его способностью к поддержанию гармонии взаимоотношений с окружением, а не способностью из­менять это окружение.

Во-вторых, желательность поведения может определяться путем, который избирает индивид. Если он придерживается верхнего пути, изображенного на рис. 12.2, то ему необходимо осуществлять личный контроль окружения для обре­тения ощущения автономии. То есть-пред почтительным будет тот тип поведения, который обеспечит максимальную возможность личного воздействия на окруже­ние с целью его изменения. Если же избран нижний путь, предпочтительным бу­дет тот тип поведения, который обеспечит максимальную возможность сохранения гармонии взаимоотношений с окружением, если речь не идет о возникновении насущных биологических потребностей.

В-третьих, данная модель говорит о том, что существует возможность комби­наций при выборе ориентации, связанной с контролем. Значит, можно испробовать и тот и другой путь к психологическому здоровью, или изменить свой подход в зависимости от обстоятельств. Например, Уикол Ким (личная беседа, 17 февраля 2000 года) обнаружил, что самоэффективность в отношении поддержания гармо­ничных межличностных отношений, в соответствии с оценкой по разработанной им шкале, имеет позитивную корреляцию с уровнем удовлетворенности жизнью как у немцев, так н у корейцев. Эти данные позволяют предположить, что жители Гер­мании могут обрести психологическое здоровье как избрав нижний, в соответствии с рис. 12.2, путь, так и используя верхний путь. Если индивид может использовать оба варианта действий для обретения психологического здоровья, это, безусловно, расширяет его возможности адаптации. Хотя для жителей Восточной Азии типич­ным считается нижний путь, они могут прибегнуть и к верхнему пути. Поскольку в любой культуре важны как автономия, так и гармония взаимоотношений с ок­ружением, пути, представленные на рис. 12.2, не являются несовместимыми. Идея о возможности сочетания индивидом обоих путей независимо от культурной среды, открывает новые перспективы.

Заключение

В этой главе я представил критический обзор теоретических и эмпирических ис­следований культурных различий в отношении ориентации, связанных с контро­лем. При этом я попытался осмыслить эти различия с точки зрения ценностных ори­ентации культуры на автономию или гармонию. Хотя имеющиеся данные доста­точно скудны, чтобы можно было сделать окончательные выводы, можно говорить о чертах сходства и различия в ориентациях, связанных с контролем, между теми, кто ценит автономию, и теми, кто ценит гармонию. Вывод общего характера, кото­рый позволяет сделать эта глава, состоит в том, что для более глубокого понима­ния свойственных разным культурам ориентации, связанных с контролем, необ­ходимо рассмотрение данной проблемы в более широком аспекте. Представлен­ная на рис. 12.2 модель — первый шаг в этом направлении.

Примечание

Эта глава опирается на исследования, проведенные на целевые субсидии Ми­нистерства образования, науки, спорта и культуры Японии (10610099). Я хочу выразить благодарность Ричарду Брэдшоу, Эмнко Кашима, ЙошиКашима, Зите Мейор, Майклу Моррису, Фумио Мураками, Ромин Тафароди и Йурико Земба, а также редактору этой книги Дэвиду Мацумото за полезные замечания к началь­ным вариантам текста данной главы.

ГЛАВА 13