О роли отношения человека в психологии и психотерапии

Этого вопроса нельзя не коснуться здесь потому, что многие медики обычно биологизируют представление о человеке. Идеи И. П. Павлова о физиологии высшей нервной деятельности в синтезе с советской материалистической психологией позволяют преодолеть этот биологизм и видеть в больном не только организм, но и личность. Только этот синтез позволяет преодолеть позиции распространенного за рубежом психосоматического направления и понять личность — как социальное и органическое единство; что имеет значение и для понимания отношений.

Некоторые психологи понимают отношения односторонне, как только социально-этические, между тем эти последние представляют собой хотя важную, но, разумеется, все же не единственную (как видно из изложенного выше) часть отношений. Исследование соотношений психики и соматики показывает, что нарушение отношений человека может повлечь за собой серьезные нарушения всей жизнедеятельности организма. В одной из наших статей мы уже касались этого вопроса (1956в), указывая на значение нарушенных отношений и связанных с ними переживаний для возникновения и течения болезненных процессов (причем было показано значение их не только для неврозов, но и для всех заболеваний вообще). Конечно, при этом учитываются особенности типа высшей нервной деятельности человека, понимая его не только в физиологическом, но и в психологическом смысле, его темперамент и характер в связи с его отношениями к действительности (см. также: Р. А. Зачепицкий и Е. К. Яковлева, 1956; Е. Е. Плотникова, 1956).

В неврозах нарушение отношений играет патогенную причинную роль. Это относится также ко всем психогенным заболеваниям, даже к таким, как паранойя. Не случайно И. П. Павлов рассматривал невроз навязчивости и паранойю вместе и подчеркивал роль, какую в патогенезе бреда играют искаженные нарушения отношений (Полн. собр. соч. 2-е изд. Т. 3. Кн. 2. 1957. С. 257.).

Однако в ряде мозговых заболеваний нарушенные отношения являются не причиной, а следствием болезни. Сюда относятся болезненные состояния, в которых с регрессом личности меняется характерный для человека индивидуальный способ отношений. Это особенно отчетливо выступает при так называемом лобном синдроме (как показывает ряд исследований этого вопроса, особенно работы А. Р. Лурия (1946) и его сотрудников).

При состояниях психического недоразвития отношения имеют тем менее дифференцированный характер, чем тяжелее степень недоразвития. Как показала Е. Е. Плотникова, попытки изучения работоспособности у олигофренов в степени дебильности обнаруживают кривую упражнения и утомления, хотя и сокращенную и маловыраженную. У имбецилов не обнаруживается никакой закономерности, так как у них нет определенного отношения к работе, нет напряжения и утомления.

Психогенные нервно-психические заболевания в первую очередь требуют психотерапии. Так называемая глубокая, или рациональная, психотерапия, как мы с нашими сотрудниками показывали неоднократно, основывается на перестройке отношений.

Обычно вопросы терапии внушением рассматривались не в этом плане. Однако поучительно, что внушаемость, как показывает исследование В. А. Часова (1957), представляет не столько интеллектуально-характерологическую, стойкую особенность человека, сколько результат динамического взаимоотношения людей. Учитывая связь внушаемости с гипнозом, можно думать, что возникновение гипнотического состояния во многом подготовляется отношением гипнотизируемого к гипнотизеру.

Таким образом, все разделы психотерапии, имеющие большое значение для всей медицины, связаны с отношениями человека. Они прежде всего опираются на взаимоотношения врача с больным и направлены на перестройку болезненно нарушенных отношений и способов реакции больного на эти нарушения.

Выяснение роли нарушенных отношений в патогенезе невроза и в терапии делает понятным, что нервнопсихическая профилактика и гигиена не только не могут пройти мимо учета особенностей личности и ее отношений, но и ставят задачи формирования определенных свойств человека и его отношений. Укажем, что индивидуализм и эгоцентризм, замкнутость и скрытность, тенденциозная, эмоциональная («кататимная») переработка впечатлений, недостаточно критическое отношение к себе и самолюбование являются не только источником психической травматизации, но и причиной болезненно-неадекватной патологически односторонней переработки жизненных трудностей.

Не забывая необходимости укрепления физического здоровья, мы должны подчеркнуть важность разработки психологических мероприятий против черт, аналогичных только что перечисленным. Здесь медицина тесно переплетается с педагогикой и психологией. К сожалению, подавляющее большинство психиатров у нас не имеют психологического образования, а потому или не знают современной психологии, или знают лишь ее по тем старым руководствам психиатрии, где излагалась еще функционально-аналитическая психология, а врачи всех остальных специальностей совсем не знают никакой психологии. Отсюда вытекает важная для здравоохранения задача пропаганды среди врачей значения психологии и, в частности, психологии отношений человека. Требование учета психологии больного представляет одну из лучших традиций отечественной клинической школы, которая должна развиваться на новом уровне, на основе физиологии и патофизиологии высшей нервной деятельности человека и на основе материалистического учения о личности.

Современное состояние психологии отношений является лишь начальным этапом ее развития. Перед нами встает ряд проблем то более теоретического, то более практического характера. На первом плане вопросы изучения фактического материала об отношениях людей в разных условиях и процессах деятельности — прежде всего в труде на производстве, в быту — в семье, в школе.

Литература.

Ананьев Б. Г. Проблемы формирований характера. Л., 1947.

Архипов А. П. Зависимость между знаниями учащихся и их учебными интересами: Автореф. канд. дисс. М., 1958.

Бодалев А. А. О воспитании некоторых нравственных качеств у школьника // Уч. зап. ЛГУ. 1956. №214.

Бодалев А. А. О формировании требовательности к себе у школьников // Уч. зап. ЛГУ. 1955. № 203.

Божович Л. И. Отношение школьников к учению как психологическая проблема // Известия АПН РСФСР. 1951. Вып. 36.

Божович Л. И., Морозова Н. Г., Славина Л. С. Развитие мотивов учения у советских школьников // Известия АПН РСФСР. 1951. Вып. 36.

Вершинина Р. Н., Рыбалко Е. Ф. К вопросу об отношениях детей двух лет // Уч. зап. ЛГУ. 1956. № 214.

Егоров А. С. К вопросу о воспитании волевых качеств на уроках физкультуры в старших классах // Уч. зап. ЛГУ. 1956. № 214.

Зачепицкий Р. А., Яковлева Е. К. Роль особенностей личности в патологии и терапии неврозов: доклады на совещании по вопросам психологии личности. М.: Изд-во АПН РСФСР, 1956.

Зейлигер Е. О., Ганелин Ш. И. Отношение учащегося к учебной работе // Педагогическое образование. 1936. № 2.

Зюбин Л. М. О связи интеллектуальной активности и сознательного отношения школьника к учению // Уч. зап. ЛГУ. 1956. № 214.

Иванов В. Г. Основные положения теории интереса в свете проблемы отношений человека // Уч. зап. ЛГУ. 1956. № 214.

Иванов В. Г. Развитие и воспитание интересов учащихся старших классов средней школы: Автореф. канд. дисс. Л., 1955.

Иванов Г. П. О развитии отношения к учению у школьников-подростков // Уч. зап. Благовещенского гос. пед. ин-та, 1957.

Иванов П. И. Психология, 1954.

Ковалев А. Г., Мясищев В. Н. Психологические особенности человека. Л.: Изд-во ЛГУ, 1957. Т. 1. Характер.

Лазурский А. Ф. Классификация личностей. Пг., 1921.

Леонтьев А. Н. Психологические вопросы сознательности учения // Известия АПН РСФСР. 1947. Вып. 7.

Леонтьев А. Н. Очерк развития психики. М.: ВНИИС, 1946.

Лурия А. Р. Травматическая афазия. М.: Изд-во АПН РСФСР, 1946.

Макаренко А. С. Избранные педагогические сочинения. 6-е изд. Кн. 4. М.: Изд-во АПН РСФСР, 1949.

Мясищев В. Н. Типология рабочей молодежи // Рабочая молодежь как она есть. Л.: Изд-во «Прибой», 1930.

Мясищев В. Н. Личность и труд аномалийного ребенка // Труды института по изучению мозга. 1936. Вып. VI.

Мясищев В. Н. Проблема отношений в психологии индивидуальных различий // Проблемы психологии. Л.: Изд-во ЛГУ, 1948.

Мясищев В. Н. Психические функции и отношения // Уч. зап. ЛГУ. Л., 1949. № 119.

Мясищев В. Н. Проблемы психологии человека в свете учения И.П. Павлова об отношении организма к среде // Уч. зап. ЛГУ. 1953. № 147.

Мясищев В. Н. О значении психологии для медицины // Вопросы психологии. 1956. № 3.

Павлов И. П. Проба физиологического понимания навязчивого невроза и паранойи // Полн. собр. соч. 2-е изд. Т. 3. Кн. 2. 1957. С. 257.

Плотникова Е. Е. О роли особенностей личности и ее отношений в развитии неврастении // Уч. зап. ЛГУ. 1956. № 214.

Познавательные интересы и условия их формирования в детском возрасте // Ред. Л. И. Божович // Известия АПН РСФСР. 1955. Вып. 73.

Славина Л. С. Роль семьи в формировании отношения школьника к учению в школе // Известия АПН РСФСР. 1951. Вып. 36.

Смирнов А. А. Психология запоминания. М.: Изд-во АПН РСФСР, 1948.

Теплов Б. М. Общая характеристика интереса: Психология: Руководство для пединститутов/ Под ред. К. Н. Корнилова, А. А. Смирнова. М., 1948.

Часов В. А. Внушение как метод лечения неврозов // Проблемы клинической психоневрологии. Л., 1957.

Шнирман А.Л. Коллектив как жизненное условие формирования личности школьника: Доклады на совещании по вопросам психологии. М.: Изд-во АПН РСФСР, 1956.

Эсаулов А. Ф. О формировании профессиональных интересов старших школьников // Уч. зап. ЛГУ. 1956. № 214.