Взгляд в будущее или жестокая реальность ?
Ответ на вопрос, грядёт ли психотронная война, можно поискать и в иной плоскости. Поставим такой вопрос: насколько реально военно-прикладное использование пси-феноменов? Для получения квалифицированного ответа естественно обратиться к мнению парапсихологов-профессионалов. Практически в течение всего послевоенного периода они весьма сдержанно оценивали перспективы военно-прикладного использования феномена пси. Мы знаем, что Дж.Б. Райн ещё в 1947 году пришёл к выводу о потенциальной значимости пси-феноменов, но исключительно в интересах сохранения мира на Земле. Единственное, что тогда, по мнению Дж.Б. Райна, мешало этому, так это то, что экстрасенс не имел обратной связи с объектом, о котором он парапсихически получал информацию: экстрасенс, писал Дж.Р. Райн, «нуждается только в том, чтобы знать, когда он угадывает правильно. То, что он будет иметь это дополнительное знание — вопрос только времени».
За прошедшие с тех пор свыше сорока лет практически ничего не изменилось — экстрасенс по-прежнему не знает, правильно он «угадал» или нет. Естественно, что подобное «угадывание» не может быть основой не только стратегических, но даже и тактических решений.
«Действительно ли мы стоим на грани развязывания гонки парапсихического оружия? Заслуживающие доверия исследователи в этом сомневаются», — утверждала газета «Нью-Йорк таймс» в номере от 10 января 1984 года; У.Броуд, автор статьи, озаглавленной «Говорят, что Пентагон сосредотачивается на военном использовании ЭСП», приводит в подтверждение высказанного им сомнения слова Ст. Криппнера, бывшего президента Парапсихологической ассоциации: «Большинство парапсихологов скептически относятся к вероятному использованию парапсихических явлений в военных или стратегических целях, поскольку имеющиеся данные свидетельствуют о том, что эти эффекты едва различимы, слабы и крайне непредсказуемы».
Чуть раньше, в период с 30 ноября по 1 декабря 1983 года в США состоялась представительная закрытая конференция по вопросам практического применения, пси-явлений. Мы уже писали о ней в предпоследнем разделе пятой главы. Мнения участников этой конференции разделились. Одни, например Р.Тарг и К.Харари, настаивали на том, что, скажем, такой пси-феномен, как дальновидение, уже пригоден для прикладного использования. Другие же не были столь категоричны. Так, Р.Г. Джан и его коллеги из Принстонского университета утверждали, что парапсихология страдает от преждевременных попыток практического использования пси-феноменов. Исследователь Эдвард Ф. Келли прямо заявил, что практическое применение пси-феноменов преждевременно.
Напомним также, что журнал «Нейчур» в 1986 году назвал «причудой» намерение исследовательского Комитета по будущим средствам связи Министерства связи и почт Японии включить в сферу своих интересов феномен телепатии. Как «отдалённую перспективу» охарактеризовала эту затею и парапсихологическая печать. С.Отани из японской Академии национальных сил самообороны, один из членов исследовательского Комитета по будущим средствам связи, заявил: «В научном плане мы ещё не достигли той стадии, чтобы практически использовать телепатию». Один из токийских корреспондентов журнала «Нейчур» упрекнул японских исследователей в том, что они стали решать проблемы практического использования пси-феноменов ещё до начала фундаментальных исследований в этой области.
И, наконец, вспомним составленный тремя ведущими парапсихологами США «Ответ на исследование парапсихологии Национальным научно-исследовательским советом» Национальной академии наук США. Этот Совет, как известно, в конце 1987 года дал отрицательное заключение на официальный запрос Пентагона оценить военно-прикладной потенциал пси-феноменов. Авторы «Ответа» упрекают Совет в том, что последний не обратил внимания на ряд работ, свидетельствующих в пользу военно-прикладного потенциала пси-явлений. Они перечисляют эти работы. Их немного: исследования Рызла (1966 год), Карпентера (1975 год) и Путхофа (1985-1986 годы). Авторы ответа признают, что ни один уважающий себя парапсихолог не утверждает, что уже достигнуто практическое использование пси-способностей, но считают, что общая тенденция склоняется в пользу такой возможности.
Западные парапсихологи-профессионалы с редкостным единодушием отрицательно отвечают на вопрос о реальности прикладного и тем более военно-прикладного использования потенциала пси-феноменов, по крайней мере в настоящее время. И они никоим образом не грешат против истины. Но во всех этих случаях они обсуждают, причём весьма квалифицированно, военно-прикладной потенциал естественных пси-феноменов, своего рода носителем которых является человек. И почти ничего не говорят об аналогичном потенциале соответствующих технических устройств, например, психотронных генераторов. Всё это достаточно любопытно и наводит на некоторые интересные размышления.
Когда на Западе всё же раздаются высказывания о военном потенциале психотронных технических устройств, то их отличает крайняя неопределённость. Так, например, Джон Уайт, под чьей редакцией в 1988 году в Великобритании вышел сборник статей «Парапсихическая война: факт или вымысел?», оговаривает в предисловии, что о психотронных видах оружия наверняка можно утверждать лишь немногое. Американский исследователь С.Б. Скотт Джонс в рецензии на эту книгу особо упирает на то обстоятельство, что явное отсутствие надёжных доказательств наличия психотронных видов оружия, а также результатов использования потенциалов психотроники и пси-феноменов в мирных целях — наиболее важные моменты при решении вопроса о том, что есть пси-война: факт или вымысел? Скотт Джонс, правда, предполагает наличие психотронной техники в СССР (при этом оговаривает, что его предположение не основано на каких- либо доказательствах). Но если бы это было так, продолжает он, были бы заметны и результаты применения этой техники в чрезвычайных обстоятельствах, например, во время известных событий в Тбилиси в апреле 1988 года. Но и в тех исключительных условиях как будто бы ограничились лишь газом «черёмуха» и дубинками. Вместе с тем Скотт Джонс всё же допускает, что части широко известного спецназа могли бы быть укомплектованы психотронным оружием.
Эти свои мысли Скотт Джонс высказал на страницах июньского номера «Журнала парапсихологии» за 1989 год. Не появились ли с той поры какие-либо новые аргументы в пользу предположения об использовании психотронной техники в СССР? Появились, но они также выглядят не очень-то убедительно. На них мы уже останавливались в главах второй и третьей. Рассмотрим ещё один такой аргумент.
В газете духовной оппозиции «День», в номере 18 за май 1992 года напечатана небольшая статья «Кремлёвские «зомби». её автор — директор Центра биомедтехнологий Юрий Мамин анализирует некоторые, по его мнению, «странности», связанные с днями августовского 1991 года путча в Москве. Он пытается найти признаки вмешательства в события тех августовских дней (или воздействия на них) при помощи психотронных генераторов.
Ю.Мамин вновь, как до него это делали уже многие, приводит высказывание Т.Дичева, что именно в те августовские дни с целью воздействия на психику защитников «Белого дома» в болгарском городе Варна пришвартовался американский крейсер «Белкап», «с борта которого велось направленное излучение психической энергии», и что такой же прибор действовал и в Москве. Где же? Ю.Мамин вспоминает предшествующие дням путча события: «Вначале странный пожар на верхних этажах американского посольства в Москве, куда почему-то упорно не хотели пускать наших пожарных. В ту пору газеты терялись в догадках о причинах пожара. Всё дело в том, — пишет Ю.Мамин, — что на сегодняшний день КПД аппаратуры психотронного воздействия очень мал, отсюда — большие энергетические затраты. Я не думаю, — продолжает он, — что профессиональные инженеры не смогли просчитать надёжность электрической подводки. Скорее всего не были учтены характеристики поглощения элементов здания — отсюда и самовозгорание. Ну а позже мы стали свидетелями осаждения американского посольства желающими покинуть СССР, причём в основном людьми, которые ранее об этом и не помышляли».
Ю.Мамин отмечает и другие «странности»: попытки сжечь боевые машины пехоты, идущие не в направлении «Белого дома», поведение Б.Н. Ельцина — с точки зрения его безопасности ему следовало бы выступить а балкона «Белого дома», а он держал речь с брони танка. «Дальше, — пишет Ю.Мамин, — мы наблюдали заключительную фазу психического воздействия: народ неосознанно стал крушить памятники, не имеющие к событиям никакого отношения».
Все эти и некоторые другие не отмеченные Ю.Маминым «странности» могли бы служить неким косвенным доказательством использования в те августовские дни психотронной техники, если бы... Если бы каждая из этих «странностей» не имела бы другого, более правдоподобного объяснения!
Ну, например: столь ли уж неосознанно москвичи стали крушить памятники тоталитарного режима? Отнюдь нет: вполне осознанно, очень дружно, и лишь непосредственное вмешательство Б.Н. Ельцина остановило это естественное проявление народного гнева. Далее, общеизвестна личная смелость президента России: именно она и вознесла его на броню танка! А американское посольство желающие покинуть СССР осаждали после путча потому, что просто-напросто изменилась ситуация: то, о чём осаждавшие ранее даже и не смели помыслить (знали — бесполезно!), после провала путча стало возможным. И так далее, и тому подобное...[82] Так что и этот аргумент в пользу свидетельства о применении в СССР психотронной техники следует признать неубедительным.
Стоит, пожалуй, ещё раз напомнить читателю весьма сдержанную оценку уровня психотронного потенциала нашей страны, данную доктором технических наук Ф.Р. Ханцеверовым и доктором философских наук В.А. Чудиновым (см. раздел «О психотронном потенциале СССР» в третьей главе). Он, этот уровень, по их мнению, невысок.
Тем не менее основания для беспокойства есть. Соответствующие работы ведутся во многих странах мира и в сумме могут дать определённый результат. Проблема опасности, связанной с такими разработками, к сожалению, не может быть снята с повестки дня. В настоящее время угрозы развязывания психотронной войны действительно нет. Но она может стать жестокой реальностью в будущем.
Требуется « адвокат дьявола » !
Итак, мы пришли к довольно-таки неожиданному на первый взгляд выводу: какие-либо подозрения относительно наличия психотронного оружия где бы то ни было — в США, СССР, СНГ, в любой другой стране мира — представляются необоснованными. Читатель вправе спросить: стоило ли в таком случае, как говорится, огород городить, тратить драгоценное для читателей и авторов время? Ответим: стоило!
Ведь когда мы только-только приступали к исследованию, вывод, к которому мы пришли по его окончании, был отнюдь не самоочевиден. Более того, признаемся, наш конечный вывод оказался прямо противоположным нашим первоначальным ожиданиям, подвинувшим нас на это исследование. А за ожиданиями, предположениями скрывались тревога и опасения о возможности неконтролируемого использования пси-оружия в военных и иных негуманных целях. Мы не были одиноки в своих опасениях — беспокойство по этому поводу не раз на протяжении нескольких последних десятилетий высказывали наши коллеги как в нашей стране, так и за рубежом. Насколько оправдано это беспокойство в отношении ближайшего будущего?
Один из героев научно-фаитистического романа С.М. Беляева «Радиомозг», вышедшего в свет в конце 20-х годов, советский изобретатель доктор Tax, открывший способ записывать и излучать «це-волны» человеческого мозга, также выражал глубокую озабоченность о возможном прорыве в этой области со стороны противостоявших нам в то время сил: «И хотя мне кажется, что этого пока ещё нет, но это может стать фактом каждую минуту». Эта «минута», как мы теперь знаем, длится вот уже более чем шестьдесят лет. Можно ли утверждать, что она будет длиться вечно?
Отнюдь нет! История науки свидетельствует о многочисленных примерах, когда самые неожиданные предположения, оценивавшиеся даже выдающимися современниками как абсолютно невозможные, становились со временем научно-исследовательской реальностью и вскоре — достоянием всего человечества. Приведём лишь два из множества примеров. Когда Генриха Герца спросили о возможности практическое го использования для связи открытых им в 1887-1888 годах электромагнитных волн, он засмеялся, пожал плечами и в ответ сослался на их крохотную мощность и быстрое затухание. Второй пример покоится на свидетельстве одного из авторов этой книги. В начале 1939 года И.Е. Тамм читал лекцию студентам физического факультета МГУ. На лекции присутствовал и Г.К. Гуртовой. Игорь Евгеньевич, среди прочего, сообщил, что доказана принципиальная возможность запуска цепной ядерной реакции. Однако, добавил он, расчёты показывают, что для этого необходимо примерно такое же количество урана, какое вмещает аудитория, где читалась эта лекция. Поэтому, заключил И.Е. Тамм, все мы можем спать спокойно. Вскоре после окончания войны И.Е. Тамм читал лекцию об атомных котлах в Институте философии АН СССР. На лекции был и Г.К. Гуртовой. По её окончании слушатели подошли к Игорю Евгеньевичу с вопросами. Подошёл и Г.К. Гуртовой. И.Е. Тамм узнал своего бывшего студента и, обращаясь к Г.К. Гуртовому, произнёс: «Вы, конечно, помните, что я говорил перед войной о практической возможности запуска цепной реакции? Я тогда ошибся!»[83]
Читатель-скептик вправе возразить: всё вышесказанное касается физики, а что можно сказать в этом плане о парапсихологии? Конечно, на этом фоне её успехи не столь впечатляющи и накапливались они за значительно более долгое время — за тысячелетия, а не за десятилетия. Однако следует сказать, что процесс перехода к практическому использованию отдельных элементов парапсихологических исследований происходит на глазах нашего поколения. Отметим в этой связи Кирлиан-эффект, рефлексотерапию, гипноз и психотерапию, экстрасенсорное целительство, ясновидение, магнитные поля мозга, биолокацию и прочее.
Конечно, потенциал психотроники растёт, несравненно медленнее, чем потенциал физики. Следует помнить, что синтез обеих потенциалов способен привести к принципиально новому знанию, крупному научно-техническому прорыву. Возможен и такой исход: понимание физики психотронных явлений приведёт к возможности успешного сочетания психотронного потенциала человека с соответствующими техническими устройствами, к созданию супероружия. Последнее, не исключено, может стать достоянием террористических групп и организаций.
Другой возможный сценарий — долговременное психотронное соперничество противоборствующих сторон, психотроная или парапсихологическая, по выражению Р.Тарга и К.Харари, гонка. В 1984 году Р.Тарг и К.Харари писали в этой связи: «Соединённые Штаты и Советский Союз сейчас противостоят в обширной гонке вооружений. Эта без единого выстрела гонка обескровливает обе нации эмоционально, духовно и экономически. Поскольку мы всецело поддерживаем индивидуальную свободу и защиту традиционных американских идеалов, мы не хотим, чтобы парапсихические исследования стали ловушкой в текущих военных и идеологических сражениях между обществами Востока и Запада».
Ситуация с тех пор заметно изменилась, и, несомненно, к лучшему. Этому в значительной степени способствовали усилия нового руководства нашей страны и то понимание, которое было проявлено в странах Запада. Можно видеть, что и состояние «российско-американских отношений в области парапсихологии» также нормализуется. Отметим, кстати, что подобное уже намечалось в первой половине 70-х годов, чему была посвящена содержательная статья «Запад встречается с Востоком: парапсихологическая разрядка», напечатанная в 1974 году в журнале «Сайхик» (США).
В наше же время речь должна идти даже не о разрядке, а о конверсии, в том числе и в сфере парапсихологических интересов США, России и других стран мира. Именно к этому, по существу, призывают многие парапсихологи. Так, например, те же Р.Тарг и К.Харари справедливо полагают, что парапсихическая гонка не должна рассматриваться как парапсихическое противостояние наций. Они считают, что это должен быть процесс мирного соревнования по развитию наших собственных внутренних возможностей расширения сознания (добавим от себя, что это должно быть не только соревнование, но и содружество). Нынешний президент Американского общества психических исследований С.Б. Скотт Джонс (кстати, в 1988 и в 1990 годах посетивший СССР) также считает, что первоочередная область применения пси-способностей — индивидуальное развитие продуктивности, творчества и духовности. Глубинные истоки и причины таких естественных устремлений показал доктор биологических наук А.Н. Дубров: «Большой интерес многих американцев к паранормальным явлениям связан не только с их глубокой верой в существование души и её прижизненные проявления, но и с исключительным вниманием к психологии человека и самовыражению личности в целом, чего бы это ни касалось — изобретательства, искусства, паранормальных способностей или умения делать свой бизнес». Сходные мысли высказывает и профессор В.Н. Волченко, заместитель председателя Комитета «Биоэнергоинформатика»: «Человечество должно вскрывать свои резервы — резервы духа, мышления, физического здоровья... То, что сегодня под силу лишь отдельным «феноменальным» личностям, завтра должны освоить многие». В.И. Волченко полагает, что «именно мечты, фантазия ума, поиски таинственного и стремление к самосовершенствованию — вот немаловажные элементы развития духовности как детей, так и взрослых. В них заключается интерес и к феноменам, собственное стремление приблизиться к лучшим и добрым достижениям».
Итак, и русские, и американские исследователи придерживаются единого мнения по вопросу о путях мирного использования открытий в области психотроники, парапсихологии, биоэнергоинформатики. Но что делать, если нельзя полностью исключить опасность негативного использования пси-феноменов? В таком случае необходимо позаботиться о создании механизмов её надёжного предупреждения. В своё время Г.Грин, профессор права Вашингтонского университета, предложил одну из разновидностей такого механизма: «Трудно себе представить, — писал он в 1969 году, — что люди, возглавляющие новую отрасль техники, откровенно расскажут о её нежелательных социальных последствиях. Должен существовать какой-то независимый объективный государственный орган — этакий адвокат дьявола, во всём ищущий теневые стороны, — который бы информировал Конгресс, президента и широкую общественность о возможных социальных издержках».
Примерно о том же задумывался и О.Волков, автор статьи «Психическое оружие» не найдено. Но 500 миллионов истрачены» («Комсомольская правда» от 27 сентября 1991 года). Он полагает, что пришла пора открыто обсудить все вопросы, связанные с проблемой пси-оружия: «В конце концов, — считает О.Волков, — дело не в психотронных генераторах. Вопрос в законности разработок способов контроля над психикой и поведением. И контроля над этими «способами».
Несколько иной механизм предупреждения опасности негативного использования открытий в области пси-исследований был предложен на конференции «Биоинформэнерго-90», состоявшейся в конце 1990 года в Москве. Одной из основных задач этой конференции стала подготовка Обращения об использовании эффектов биоэнергоинформационного воздействия только в мирных целях, поскольку так называемое пси-оружие может быть для человечества не менее опасным, чем химическое или бактериологическое. Подобный же документ по инициативе академика Российской Академии медицинских наук В.П. Казначеева уже прошёл апробацию в рамках международного коллоквиума «Новые рубежи экспериментальной медицины и энергия полей», состоявшегося в апреле 1989 года в США.
Можно заметить общее в предложенных выше механизмах предупреждения опасности использования открытий в области психотроники для создания принципиально нового вида оружия: это то, что мы определяем как свободу информации и высказываний. Следует сказать самое решительное «нет!» любым попыткам засекречивать работы в этой области, и самое энергичное «да!» — их максимальной открытости.
Надо раз и навсегда отказаться от порочной идеи психотронной войны, покоящейся на опасном стремлении к монопольному обладанию «магическим» оружием. И если эта книга хоть сколь-нибудь продвинет нас всех на этом пути, авторы будут считать свою задачу выполненной.
Тогда весь мир — и внутри, и вокруг нас — станет значительно лучше.
Москва, 1988 — 1992
ПАРАДОКС ЗЛА