Список основной литературы. 34 страница
Дыхательное упражнение № 3. Этот метод, разработанный Эверли (Everly G. S., 1981), предназначен для ускоренного вызывания (30-60 секунд) состояния релаксации. Исследования показали, что он ликвидирует мышечное напряжение и субъективное ощущение тревоги, а также обладает некоторым потенциалом для снижения частоты сердечных сокращений. Описание представлено в форме инструкции, даваемой пациенту. Этап 1: «Займите удобное положение. Положите левую руку (ладонью вниз) на живот, точнее, на пупок. Теперь положите правую руку так, чтобы вам было удобно, на левую. Глаза могут оставаться открытыми, однако с закрытыми глазами будет легче выполнять второй этап упражнения». Этап 2:«Вообразите себе пустую бутылку или мешок, находящийся внутри вас — там, где лежат ваши руки. На вдохе представляйте себе, что воздух входит через нос, идет вниз и наполняет этот внутренний мешок. По мере заполнения мешка воздухом ваши руки будут подниматься. Продолжая вдох, представляйте, что мешок целиком заполняется воздухом. Волнообразное движение, начавшееся в области живота, переходит в среднюю и верхнюю части грудной клетки. Полная продолжительность вдоха для первой и второй недели занятий должна составлять 2секунды, затем, по мере совершенствования навыка, ее можно увеличить до 2,5-3 секунд». Этап 3: «Задержите дыхание. Сохраняйте воздух внутри мешка. Повторяйте про себя фразу: "Мое тело спокойно". Этот этап не должен длиться более 2 секунд». Этап 4: «Медленно начните выдыхать — опустошать мешок. По-мере того как вы делаете это, повторяйте про себя фразу: "Мое тело спокойно". С выдохом ощущайте, как опускаются приподнятые ранее живот и грудная клетка. Этот этап не должен длиться меньше двух предыдущих, а спустя 1-2 недели занятий его можно увеличить на 1 секунду. Этап 1 необходим только в течение примерно первой недели, пока вы обучаетесь глубокому дыханию. Когда вы овладеете этим навыком, то сможете его пропускать. Повторите это четырехступенчатое упражнение подряд только 3-5 раз. Если у вас появится головокружение, остановитесь. Если при последующих занятиях головокружение возобновляется, просто сократите продолжительность вдоха и (или) число выполняемых подряд четырехступенчатых циклов. Поскольку этот вариант релаксации носит характер навыка, можно практиковать его по меньшей мере 10-20 раз в день. Превратите его в ваш утренний, дневной и вечерний ритуалы, а также используйте в стрессовых ситуациях. Поначалу вы можете не заметить никакой немедленной релаксации. Однако после 1-2 недель регулярных занятий вы будете способны на время расслабляться "моментально". Помните, что, если вы хотите овладеть этим навыком, вы должны заниматься систематически. Регулярное последовательное выполнение упражнений в конечном счете сформирует у вас более спокойное и мягкое отношение, своего рода антистрессовую установку, и когда вы будете попадать в стрессовые ситуации, то вы будете переживать их гораздо менее интенсивно».
КОНТРПЕРЕНОС.Совокупность бессознательных реакций аналитика на личность анализируемого и особенно на его перенос.В этом правильном значении К. является мешающим, искажающим фактором в лечении. В расширенном значении К. — эмоциональное отношение аналитика к своему пациенту, включающее его реакцию на определенные моменты поведения пациента (Райкрофт Ч., 1995).
Впервые термин «К.» был употреблен Фрейдом (Freud S., 1910) при обсуждении будущих перспектив психоанализа.Касаясь работы психоаналитика, Фрейд указывает, что в результате влияния пациента на бессознательное психоаналитика возникает явление К., которое необходимо распознать и преодолеть его, «ни один психоаналитик не продвигается в своей работе дальше, чем ему позволяют собственные комплексы и внутренние сопротивления...».Точно так же как в переносе с самого начала Фрейд усматривал препятствие потоку свободных ассоциаций пациента, в К. он постоянно видел преграду к свободе понимания пациента психоаналитиком. В этом контексте Фрейд рассматривал сознание аналитика как «инструмент», эффективному функционированию которого препятствует К. Фрейд придавал огромное значение «психоаналитическому очищению» (1912) еще и потому, что его беспокоили опасности, которым психоаналитический метод может подвергнуться из-за неправильного использования, а также из научных соображений.
Первоначально Фрейд (1910) был сторонником постоянного самоанализа для аналитика, но вскоре пришел к мысли, что это весьма сложно из-за собственного сопротивления самопониманию, и стал рекомендовать психоанализ для самого аналитика. Обоснованность «тренировочного анализа» аргументировалась необходимостью достичь инсайта и преодолеть психологические недостатки, создаваемые неразрешенными бессознательными конфликтами. Позднее, считая, что и такой метод не является вполне адекватным, Фрейд (1937) предложил прохождение психоанализа аналитиком каждые пять лет. Эта рекомендация обычно не соблюдалась, возможно из-за того, что тренировочные анализы стали намного продолжительнее и — как следствие этого — более тщательными. Однако повторные анализы не являются чем-то необычным среди аналитиков, особенно если они ощущают трудности в своей работе или вне ее (Сандлер Дж. и др., 1995).
В то время как перенос за короткое время превратился из основного препятствия в самый мощный ресурс лечения, К. сохранял свой негативный образ почти сорок лет. Он противоречил утвержденному временем научному идеалу, которому был предан Фрейд и который был для него важен как по причине личного убеждения,таки ради репутации его противоречивого метода. Требование преодолеть невротические конфликты, и особенно их проявление по отношению к пациенту в К., привело к откровенно фобическому отношению аналитиков к своим чувствам. Эти причины были решающими факторами в очень непохожих историях концепций переноса и К. Только гораздо позднее эти отдельные пути сошлись в понимании того, что «мы имеем дело с системой отношений, в которой каждый фактор является функцией другого» (Томэ Х., Кёхеле Х., 1996).
Большой шаг вперед в разработке понятия К. в психоаналитических работах произошел в тот период, когда стало очевидным, сколь важную помощь данное явление может оказать психоаналитику в понимании информации, получаемой от пациента. Вперед выдвинулась идея о том, что психоаналитик несет в себе элементы понимания и осмысления процессов, протекающих в психике пациента, что эти элементы осознаются не сразу, а могут быть обнаружены, если психоаналитик, выслушивая пациента, обозревает свои собственные ментальные ассоциации. Эта идея имплицитно содержалась в описаниях Фрейда (1912), посвященных ценности нейтрального, или «свободно парящего», внимания, но первое четкое высказывание о позитивном значении К. было сделано Хайман (Heiman P.), а затем продолжено другими аналитиками. Хайман стала рассматривать К. как явление, включающее все чувства, испытываемые аналитиком по отношению к пациенту. В этом состоянии аналитик должен оказаться в состоянии сдерживать свои чувства, в то время как пациент, наоборот, «разряжается», общаясь с аналитиком. Хайман считала, что психоаналитик должен использовать свою эмоциональную реакцию на пациента — свой К. — в качестве ключа для понимания. Осознание психоаналитиком своих реакций может, таким образом, обеспечить дополнительный доступ к распознаванию бессознательных ментальных процессов пациента (Сандлер Дж. и др., 1995).
Работы клейнианского аналитика Ракера (Racker H., 1953) связали К. с таким понятием, как проективная идентификация. Ракер рассматривал К. психоаналитика как реакцию на проективные идентификации пациента. Он различал два типа таких реакций: конкордантные (согласующиеся) и комплементарные (дополнительные). В первом случае аналитик идентифицируется с пациентом; во втором со значимыми объектами переноса пациента. В этом состоянии аналитик испытывает в реакциях К. чувства, которые пациент приписывает его объекту переноса, в то время как пациент повторно испытывает чувства, которые он имел к его первоначальной родительской фигуре (Сандлер Дж. и др., 1995; Марголис Б., 1994).
Уинникот (Winnicott D. W., 1947) предлагал различать чувства, основанные на текущей идентификации с пациентом, — объективный К. — от реакций К., возникающих из ранних идентификаций и основных задержек в истории самого аналитика — субъективный К. (Марголис, 1994). Объективный К. отражает текущую идентификацию и эмпатический регресс аналитика с пациентом. Объективные чувства вызваны чувствами переноса пациента и, независимо от их характера и интенсивности, остаются ограниченными терапевтическим взаимодействием между аналитиком и пациентом. Они часто упоминаются как индуцированные чувства. Субъективные К. чувства также в значительной степени индуцированы чувствами переноса пациента. Поначалу они заметно не отличаются от объективных. Однако эмпатический регресс аналитика с пациентом скоро уступает регрессу под влиянием актуализировавшихся ранних идентификаций и паттернов приспособления психотерапевта и неразрешенных конфликтов вокруг них.
Объективный К. обычно ограничивается по времени промежутком аналитического сеанса. Когда пациент уходит, аналитик открыт для новых впечатлений от следующего пациента. По контрасту характеристикой субъективного К. является зачастую продление реакций К. за пределы сессии. Чувства гнева, сексуальное волнение, которое не спадает в течение нескольких часов и дней, — часто являются признаками субъективного К. К ним может также относиться то, что аналитик реагирует на всех своих пациентов в любое время с идентичным настроением, например раздражением, беспокойством, депрессией. Другая отличительная черта — отыгрывание вовне. Субъективный контрперенос ограничивается не только сильными чувствами гнева, сексуального возбуждения или отыгрыванием. Часто его присутствие выдается застоем в анализе, вызванным сопротивлением контрпереноса.
Арлоу (Arlow J. А., 1985) выделяет несколько аспектов психоаналитического взаимодействия, которые способствуют появлению К. Первым из них является постоянная идентификация с пациентом, базирующаяся главным образом на разделяемых бессознательных фантазиях.
Это происходит, когда аналитик идентифицируется с пациентом в том смысле, что бессознательные фантазии и желания пациента соответствуют постоянным бессознательным фантазиям и желаниям аналитика. Здесь необходимо провести разграничение между эмпатией и К. В эмпатии и в К. происходит идентификация с пациентом. Но в эмпатии идентификация — это лишь временное разделение производных выражений бессознательных фантазий и желаний пациента. При обычном ходе событий за этим следует разрыв идентификации и отделение от пациента. Опыт разделения с пациентом производных бессознательных фантазий служит ключом для понимания конфликтов пациента. В случае К, аналитик остается фиксированным на точке идентификации с пациентом. Он пойман в сети конфликтов, идентичных конфликтам пациента. Соответственно аналитик становится склонным к переживаниям злоключений этих конфликтов, и у него может появиться тенденция отыгрывать это или реагировать защитным образом. Довольно сложно провести адекватное различие между временной идентификацией, которая характеризует эмпатию, и постоянной идентификацией, которая приводит к К.
Разрешение этому Арлоу находит в парадоксе — то, что является эмпатией для одного человека, может у другого оказаться К. Эффекты постоянной контртрансферной идентификации различны. Классическое слепое пятно, т. е. «отказ» или неспособность «увидеть», о чем идет речь в материале, является лишь одной формой отклика и, вероятно, самой распространенной. Что происходит в действительности, так это то, что аналитик не хочет, чтобы материал пациента напоминал ему о собственных бессознательных конфликтах. Таким образом, он упускает из вида интерпретацию или не может преподнести ее, оправдывая свое нежелание различными рационализациями. В дополнение к этому существует тенденция отклонять внимание пациента от продолжения следования производным его бессознательного конфликта некоторыми интервенциями, которые привлекают внимание к другим элементам материала, а также занимать моралистическую позицию и осуждать в пациенте то, что аналитик не может выносить в себе самом.
Вторая форма К. нарушений вытекает из природы материала, который представляет пациент. Это может пробуждать фантазийные желания в аналитике, которые не являются обязательно идентичными бессознательным желаниям пациента. Они могут быть дополнительными, как в случае желания пациента быть спасенным и желания аналитика спасать. В примерах, где существует сильный, неразрешенный действующий у аналитика конфликт, материал, достаточно удаленный по отношению к центральным конфликтам пациента, может тем не менее оказывать пробуждающий эффект на потенциал аналитика к К.
И в-третьих, существуют примеры, в которых нечто в самой аналитической ситуации как таковой пробуждает конфликты аналитика. Уже упоминалось желание спасать. Аналитический сеттинг может быть представлен как театр, где аналитик может играть некую бессознательную роль центрального действующего лица перед восхищенной аудиторией — возможность обнаружить свой ум или использовать аналитическую ситуацию как пробную площадку для своих способностей. С другой стороны, он может принять роль восхищенного слушателя, бессознательно идентифицируясь с пациентом. Физические условия аналитической ситуации, лежащий пациент, пассивность аналитика и/или пациента может прочитываться аналитиком в терминах, стимулирующих бессознательные желания, связанные с пассивностью, мазохизмом и т. д.
Рассматривая сложность феномена К., Сандлер и др. (1995) приходят к следующим выводам: 1) в ходе терапии у аналитика возникают реакции в виде К., и эти реакции существуют на протяжении всего лечения; 2) К. может привести к осложнениям в ходе психоаналитического процесса или к неправильному его проведению. Это может произойти, если (и когда) психоаналитик не осознает какие-то аспекты своих К. реакций на пациента или не способен справиться с ними в случае, когда он их осознает; 3) постоянное внимательное изучение аналитиком всего разнообразия своих чувств и отношений к пациенту может способствовать более глубокому проникновению в процессы психической жизни пациента.
КОНТРПРОЕКЦИЯ ПО ХЭВЕНСУ.Метод Хэвенса (Havens I.) является одним из немногих предложенных для работы с психотическими больными, находящимися в остром бредовом состоянии. Цель метода — не воздействие на собственно бредовую симптоматику, а установление терапевтического контакта с бредовым больным, облегчающее проведение биологической терапии, а в дальнейшем — и психотерапии.
Психотерапевт в общении с больным формально признает возможность соответствия его восприятия реальности. Жалобы больного ни оспариваются, ни подкрепляются. Врач действует в соответствии с тем, что мир, описываемый параноидным больным, в принципе можно себе вообразить.
Есть несколько технических приемов контрпроекции. Во-первых, психотерапевт старается расположиться не напротив больного, а рядом с ним, избегая контакта взглядов и конфронтации с больным. Последняя заменяется взаимодействием, которое можно сравнить с поведением пассажира-попутчика, пытающегося увидеть из окна мир в том же ракурсе. В этом смысле и психотерапевт, и больной смотрят из одного и того же окна автобуса. Во-вторых, эмпатические контрпроективные высказывания должны по возможности обходить болевые точки, не задерживаться на них. Здесь уместен пример самого Хэвенса: если пациент, натолкнувшись в темноте, ушиб ногу, не следует говорить: «Наверное, вам было больно», лучше сказать: «Этот проклятый старый стул!» В-третьих, цель контрпроекции не в том, чтобы не противоречить больному, а лишь в том, чтобы не вставать у него на пути. Так, психотерапевт не скажет, соглашаясь с пациентом: «Врачи в этой больнице — садисты», а скорее заметит: «Может показаться, будто врачи в этой больнице пытаются сделать вам больно». Таким образом психотерапевт как бы дистанцирует себя от «мучителей» больного и может более спокойно обсуждать с ним его реальные мотивы и чувства, несмотря на то, что первоначально пациент, в силу параноидных механизмов проекции, приписывает их кому-то другому.
КОНФРОНТАЦИОННАЯ ТЕХНИКА(confrontation). Основывается на выявлении противоречий в поведении, высказываниях, чувствах пациента и демонстрации ему этих противоречий. Выявление и анализ психических противоречий — важный аспект многих психотерапевтических методов. Описана в качестве самостоятельного приема (Bastine R., Kommer D., 1979).
При применении методики основное внимание обращается на противоречия между желаемым (с точки зрения пациента) и реальным поведением пациента, содержанием его вербальных коммуникаций и их оформлением (тон, жестикуляция), между вербальным и невербальным поведением. Показана лишь при наличии хорошего эмоционального контакта между пациентом и психотерапевтом. Имеется опыт успешного применения при нарушениях поведения у лиц с акцентуацией характера и психопатиями.
См. также Конфронтация.
КОНФРОНТАЦИОННЫЙ МЕТОД ГАРНЕРА.Метод Гарнера (Garner Н. Н.) фокусируется на конфликте между осознанным или неосознанным желанием больного достигнуть какой-то цели и стремлением уйти от нее. Для методики характерны вмешательства в форме частых директивных обращений к больному, сопровождаемых вопросом: «Что вы думаете или чувствуете о том, что я сказал вам?» Ответы больного можно распределить по 3 ступеням: полное согласие, согласие с оттенком критики, критическое отвергание. Подобное изучение ответов больного имеет целью избежать бездумного, «попугайного» повторения инсайтных суждений. Провоцирующие вопросы психотерапевта требуют, чтобы больной исследовал роль психотерапевта и интеракционную динамику отношений с ним, попытался переоценить стереотипную природу мышления и поведения и выработать взаимно удовлетворяющее решение конфликтов.
Фокус психотерапии может быть ограничен или же включать разрешение ядерного конфликта, существовавшего в ранней жизни больного. Например, больные с проблемами зависимости или боязнью потерять родителя могут услышать от психотерапевта высказывание, содержащее элементы конфронтации:«Перестаньте думать, что вы не способны ухаживать за собой» или «Вы ведете себя как самое беспомощное, неспособное существо на свете». После каждого из таких суждений задается вопрос: «Что вы думаете или чувствуете о том, что я сказал вам?», который действует как рычаг для исследования мотивации к психотерапии и включению в активное проблемно-решающее поведение.
Конфронтация может быть использована дополнительно в любой форме инсайт-ориентированной психотерапии, когда выявлен ясно определенный конфликт, а также может применяться для укрепления конструктивных форм психологической защиты или для преодоления невротических форм, особенно результативно — в работе с подростками, употребляющими наркотики. Одной из целей таких суждений является проверка того, насколько полно понят больным тезис, подчеркиваемый психотерапевтом. Неправильное понимание при этом может быть немедленно скорригировано. Конфронтация может быть также использована как средство поведенческого или иного психагогического воздействия, как клин, забиваемый между когнитивными структурами, неправильно связанными между собой. Автор ограничивает применение данного метода, исключая использование его в работе с больными с психозами и пограничными синдромами.
КОНФРОНТАЦИЯ.1) Противопоставление, столкновение, противостояние мнений, людей или группировок. В таком социально-психологическом смысле термин может употребляться при описании процесса групповой или семейной психотерапии.2)В психотерапии — один из основных технических приемов: предъявление пациенту или группе неосознаваемых или амбивалентных установок, отношений или стереотипов поведения с целью их осознания и проработки. Может проводиться как в прямой (жесткой, вербальной) форме, так и в скрытой — с использованием психотерапевтических метафор и невербальных приемов.
Ряд психотерапевтов негативно относятся к конфронтационным приемам и противопоставляют их эмпатическим (эмпатическая психотерапия). Базируется это заблуждение на смешении психотерапевтического и социально-психологического смысла термина, когда К. понимается как «противоборство» психотерапевта и пациента или группы; на переоценке значения эмпатических приемов, являющихся основой установления контакта и диагностического этапа в работе с пациентами, но недостаточных для психокоррекционных вмешательств, эффективного завершения большинства краткосрочных форм психотерапии; на личностном избегании «жестких, психохирургических» техник, ставящих под угрозу «добрые» отношения с пациентом и психологический комфорт психотерапевта, но необходимых для радикальной помощи пациенту; на неконтролируемой идентификации с защитными установками пациентов («Хочу, чтобы зуб не болел, но сверлить не надо»).
Наиболее разработаны конфронтационные приемы в психоаналитической психотерапии.
КОПИНГ-МЕХАНИЗМЫ (МЕХАНИЗМЫ СОВЛАДАНИЯ)(от англ. coping — совладание). Изучение поведения человека в стрессовых ситуациях привело к выявлению механизмов совладания, или копинг-механизмов, определяющих успешную или неуспешную адаптацию.
Впервые термин «coping» был использован Мерфи (Murphy L.) в 1962 г. в исследованиях способов преодоления детьми требований, выдвигаемых кризисами развития. К ним относились активные усилия личности, направленные на овладение трудной ситуацией или проблемой. В последующем понимание К.-м. (М. с.) было тесно связано с исследованиями психологического стресса. Лазарус (Lazarus R. S., 1966) определял К.-м. (М. с.) как стратегии действий, предпринимаемые человеком в ситуациях психологической угрозы, в частности в условиях приспособления к болезни как угрозе (в разной мере, в зависимости от вида и тяжести заболевания) физическому, личностному и социальному благополучию.
В теории копинг-поведения, основанной на работах когнитивных психологов Лазаруса и Фолькмана (Lazarus R., Folcman S., 1984, 1987), выделяются базисные копинг-стратегии: «разрешение проблем», «поиск социальной поддержки», «избегание» и базисные копинг-ресурсы: Я-концепция, локус контроля, эмпатия,аффилиация и когнитивные ресурсы. Копинг-стратегия разрешения проблем отражает способность человека определять проблему и находить альтернативные решения, эффективно справляться со стрессовыми ситуациями, тем самым способствуя сохранению как психического, так и физического здоровья. Копинг-стратегия поиска социальной поддержки позволяет при помощи актуальных когнитивных, эмоциональных и поведенческих ответов успешно совладать со стрессовой ситуацией. Отмечаются некоторые половые и возрастные различия в особенностях социальной поддержки. В частности, мужчины чаще обращаются за инструментальной поддержкой, а женщины — как за инструментальной, так и за эмоциональной. Молодые пациенты наиболее важным в социальной поддержке считают возможность обсуждения своих переживаний, а пожилые — доверительные отношения. Копинг-стратегия избегания позволяет личности уменьшить эмоциональное напряжение, эмоциональный компонент дистресса до изменения самой ситуации. Активное использование индивидом копинг-стратегии избегания можно рассматривать как преобладание в поведении мотивации избегания неудачи над мотивацией достижения успеха, а также как сигнал о возможных внутриличностных конфликтах (Ялтонский В. М., 1994).
Одним из основных базисных копинг-ресурсов является Я-концепция, позитивный характер которой способствует тому, что личность чувствует себя уверенной в своей способности контролировать ситуацию. Интернальная ориентация личности как копинг-ресурс позволяет осуществлять адекватную оценку проблемной ситуации, выбирать в зависимости от требований среды адекватную копинг-стратегию, социальную сеть, определять вид и объем необходимой социальной поддержки. Ощущение контроля над средой способствует эмоциональной устойчивости, принятию ответственности за происходящие события. Следующим важным копинг-ресурсом является эмпатия, которая включает как сопереживание, так и способность принимать чужую точку зрения, что позволяет более четко оценивать проблему и создавать больше альтернативных вариантов ее решения. Существенным копинг-ресурсом является также аффилиация, которая выражается как в виде чувства привязанности и верности, так и вобщительности, в стремлении сотрудничать с другими людьми, постоянно находиться с ними. Аффилиативная потребность является инструментом ориентации в межличностных контактах и регулирует эмоциональную, информационную, дружескую и материальную социальную поддержку путем построения эффективных взаимоотношений. Успешность копинг-поведения определяется когнитивными ресурсами. Развитие и осуществление базисной копинг-стратегии разрешения проблем невозможно без достаточного уровня мышления. Развитые когнитивные ресурсы позволяют адекватно оценить как стрессогенное событие, так и объем наличных ресурсов для его преодоления.
Была сделана попытка объединить в единое целое защитные механизмы и К.-м. (М. с.). При постановке психотерапевтических задач такое объединение адаптивных реакций личности представляется целесообразным, так как механизмы приспособления личности к болезни на разных этапах заболевания и его лечения чрезвычайно многообразны — от активных гибких и конструктивных до пассивных, ригидных и дезадаптивных механизмов психологической защиты.
Цели К.-м. (М. с.) могут быть различными у пациента, психотерапевта и лиц из ближайшего окружения больного. Пациент заинтересован в обретении психического равновесия, ослаблении и устранении болезненных расстройств, эффективном приспособлении к жизни при проявлениях болезни и ее последствиях в случае хронического течения заболевания, оптимальной адаптации к требованиям лечения. Основными целями использования психотерапевтом К.-м. (М. с.) пациента является развитие позитивного отношения к мотивации больного к лечению, его активное сотрудничество в терапии, эмоциональная устойчивость и терпеливость в процессе терапии. Лица из ближайшего окружения пациента ожидают от него сохранения прежнего статуса в семье и на работе, поддержания социальных контактов. Психотерапевту важно учесть все это многообразие целей для развития разнонаправленных К.-м. (М. с.).
Типы (модальности) К.-м. (М. с.) могут проявляться когнитивными, эмоциональными и поведенческими стратегиями функционирования личности больного. К когнитивным стратегиям относятся следующие К.-м. (М. с.): отвлечение или переключение мыслей на другие, «более важные» темы, чем болезнь; принятие болезни как чего-то неизбежного, проявление своего рода определенной философии стоицизма; диссимуляция болезни, игнорирование, снижение ее серьезности, даже подшучивание над болезнью; сохранение апломба, стремление не показывать своего болезненного состояния другим; проблемный анализ болезни и ее последствий, поиск соответствующей информации, расспрос врачей, обдумывание, взвешенный подход к решениям; относительность в оценке болезни, сравнение с другими, находящимися в худшем положении; религиозность, стойкость в вере («со мною Бог»); придание болезни значения и смысла, например отношение к болезни как к вызову судьбы или проверке стойкости духа и др.; самоуважение — более глубокое осознание собственной ценности как личности.
Эмоциональные стратегии К.-м. (М. с.) проявляются в виде: переживания протеста, возмущения, противостояния болезни и ее последствиям; эмоциональной разрядки — отреагирования чувств, вызванных болезнью, например, плачем; изоляции — подавления, недопущения чувств, адекватных ситуации; пассивного сотрудничества — доверия с передачей ответственности психотерапевту; покорности, фатализма, капитуляции; самообвинения, возложения вины на себя; переживания злости, раздражения, связанных с ограничением жизни болезнью; сохранения самообладания — равновесия, самоконтроля.
Поведенческими стратегиями К.-м. (М. с.) являются следующие: отвлечение — обращение к какой-либо деятельности, уход в работу; альтруизм — забота о других, когда собственные потребности отодвигаются на второй план; активное избегание — стремление избегать «погружения» в процесс лечения; компенсация — отвлекающее исполнение каких-то собственных желаний, например покупка чего-то для себя; конструктивная активность — удовлетворение какой-то давней потребности, например совершить путешествие; уединение — пребывание в покое, размышление о себе; активное сотрудничество — ответственное участие в диагностическом и лечебном процессе; поиск эмоциональной поддержки — стремление быть выслушанным, встретить содействие и понимание.
Наряду с Бернским опросником «Способы преодоления критических ситуаций» Хайма (Heim Е.), описанным выше, при исследовании механизмов совладания применяется также психодиагностическая методика «Индикатор стратегий преодоления стресса», созданная Амирханом (Amirhan J. Н.) в 1990 г. и адаптированная В. М. Ялтонским в 1994 г. Методика представляет собой самооценочный опросник, определяющий базисные копинг-стратегии (разрешение проблем, поиск социальной поддержки и избегание) и их выраженность — структуру совладеющего со стрессом поведения.
Из описания К.-м. (М. с.) видна, с одной стороны, их близость к защитным механизмам, а с другой — их различие по параметру активности (конструктивности) — пассивности (неконструктивности). Наиболее продуктивными из них при проведении психотерапии являются: активное сотрудничество пациента в диагностическом и лечебном процессе, активный поиск поддержки в терапевтической и социальной среде, проблемный анализ болезни и ее последствий, разумная степень игнорирования болезни и юмористический подход к ней (определенное дистанцирование в отношении к проявлениям заболевания), стоицизм и терпеливость, сохранение самообладания, противостояние болезни, эмоциональная разрядка и альтруизм. Нередко психотерапевту трудно проводить конструктивную модификацию механизмов психологической защиты или их устранение, даже если он создает устойчивую эмпатическую коммуникацию с пациентом, которая ослабляет и снижает необходимость использования им защиты. В этом случае наиболее целесообразен акцент в психотерапевтической работе на поддержание и развитие у пациента К.-м. (М. с.).