Через двадцать одну минуту

RE:

Дорогой Лео!

Для одного письма это было даже многовато! У Вас, похоже, полно свободного времени днем. Или Вы пишете без отрыва от производства? Может, Вам даже за это дают отгулы? Или платят как за сверхурочную работу? А налоги Вам за это платить не нужно? Я знаю, у меня острый язык. Но только на письме. И только когда я чувствую себя неуверенно. Лео, Вы внушаете мне это чувство неуверенности в себе. Я уверена лишь в одном: да, я хочу, чтобы Вы продолжали писать мне мейлы, если это Вас не слишком затрудняет.

А если мой ответ показался Вам недостаточно четким и ясным, я попробую выразить это еще раз: ДА, Я ХОЧУ!!!!!!! МЕЙЛОВ ОТ ЛЕО! МЕЙЛОВ ОТ ЛЕО! МЕЙЛОВ ОТ ЛЕО! ПОЖАЛУЙСТА! Я ЖАЖДУ МЕЙЛОВ ОТ ЛЕО!

А теперь Вы мне должны объяснить, почему это у Вас был «довольно яркий повод», а не причина интересоваться мной. Мне это непонятно, но звучит интригующе.

Всего, всего самого доброго (и еще один раз «всего»).

Эмми

Р. S. Ваш мейл был просто супер! Совершенно без юмора, но — супер!

Через день

Тема: С наступающим Рождеством

Знаете что, дорогая Эмми, я, пожалуй, нарушу наши «правила» и расскажу Вам сегодня кое-что о своей жизни. Ее звали Марлен. Еще три месяца назад я написал бы: «Ее зовут Марлен». Сегодня я говорю: «Ее звали». Через пять лет настоящего, лишенного будущего, я наконец нашел дорогу в наше с ней прошлое. Я не стану посвящать Вас в детали наших отношений. Самым лучшим в них были попытки начать все сначала. Поскольку мы оба обожали это занятие, то начинали все сначала каждые пару месяцев. Мы считали друг друга «любовью всей жизни». Но это только когда мы в очередной раз были в разлуке и пытались вновь соединиться. Остальное время мы так не считали.

И вот наконец осенью наступил решающий момент: у нее появился другой. Человек, с которым, по ее словам, можно не только соединиться, но и остаться… (Хотя он был пилотом испанской авиакомпании. Но это неважно.) Когда я об этом узнал, я вдруг свято уверовал в то, что Марлен — «женщина моей мечты» и что я должен сделать все, чтобы не потерять ее навсегда. И пару недель только этим и занимался — делал все и еще чуть-чуть. (От подробностей этой истории я, пожалуй, тоже Вас избавлю.) А она уже почти была готова дать мне — а значит, нам обоим — «последний шанс»: Рождество в Париже. Я собирался (можете смело посмеяться надо мной, Эмми) сделать ей там предложение. Безмозглый кретин. Она ждала только прилета испанца, чтобы рассказать ему про меня и про Париж. Она просто обязана была сделать это, считала она. Мне было как-то не по себе от этой затеи. Да что там «не по себе» — при мысли об этих объяснениях у меня в животе как будто запускали сразу все двигатели испанского аэробуса. Это было 19 декабря. Нет, она не позвонила. Она прислала мне смертоносный мейл: «Лео, ничего не получится. Я не могу. Париж был бы очередной ложью. Прости, пожалуйста!» Как-то так. (Нет, не «как-то так», а именно так, слово в слово.)

Я сразу же написал ответ: «Марлен, я хочу, чтобы ты стала моей женой! Это твердое решение. Я хочу всегда быть с тобой. Теперь я знаю, что могу. Мы должны быть вместе. Доверься мне в последний раз! Давай поговорим обо всем в Париже. Пожалуйста, не отменяй Париж!» И стал ждать ответа. Прошел час, два часа, три часа. Каждые двадцать минут я взывал к ее глухонемому мейл-боксу, я читал старые любовные мейлы, смотрел наши электронные любовные фотографии, которые мы сделали во время наших бесчисленных примирительных путешествий. Потом опять таращился на монитор как помешанный. От этого короткого, бесстрастного звука — сигнала об очередном почтовом сообщении, — от этого крохотного моргающего письмеца на панели задач зависела моя жизнь с Марлен, а значит, как мне казалось в тот момент, и вся моя дальнейшая жизнь.

Я сам себе определил срок этих мучений — до 21 часа. Если Марлен не позвонит и не напишет до девяти вечера, значит, Париж, а с ним и наш «последний шанс» отменяется.

Было уже 20.57. И вдруг — дилинь! моргающее письмецо (удар током, предынфарктное состояние), мейл! Я на пару секунд закрываю глаза, собираю воедино жалкие остатки своего позитивного мышления, концентрирую внимание на вожделенном сообщении, на согласии Марлен, на Париже вдвоем, на нашем окончательном воссоединении — навсегда. Потом открываю глаза, загружаю письмо и читаю, читаю, читаю… «С наступающим Рождеством и Новым годом! Эмми Ротнер».

Это по поводу моей «ярко выраженной аллергии на массовые рождественские рассылки».

Приятного вечера.

Лео

Через два часа

RE:

Дорогой Лео!

Это замечательная история. Особенно мне понравился финал. Я почти горжусь, что стала, так сказать, орудием судьбы в этой драме. Надеюсь, Вы понимаете, что рассказали мне, «созданному Вашим воображением виртуальному образу», «составленному Вами иллюзионистскому фотороботу», нечто необычное о себе. Это был настоящий исторический экскурс — «Частная жизнь лингвопсихолога Лео». Сегодня я уже не в силах написать Вам что-нибудь заслуживающее внимания. Но завтра Вы получите полноценный анализ — если не возражаете. Строго по пунктам — 1, 2, 3 и т. д.

Спокойной Вам ночи и приятных снов. То есть постарайтесь обойтись в этих сновидениях без Марлен — рекомендую.

Эмми

На следующий день

Тема: Марлен

Доброе утро, Лео!

Позвольте Вас немного покусать.

1. Значит, Вы — мужчина, которого женщина интересует лишь в начале и в конце: когда ему нужно ее заполучить и когда он рискует навсегда ее потерять. А промежуток — то, что можно условно назвать «быть вместе» или «остаться вместе», — это Вам неинтересно, или утомительно, или и то и другое. Верно?

2. Хотя Вы (на этот раз) чудом избежали женитьбы, но ради того, чтобы выкурить испанского пилота из постели своей тогда без двух минут бывшей подруги, Вы уже готовы были рискнуть и наведаться к алтарю. Это свидетельствует скорее о недостатке пиетета в отношении брачного союза. Верно?

3. Вы уже однажды были женаты. Верно?

4. Я отчетливо вижу, как Вы, разомлев, разнежившись в самосострадании, читаете любовные письма и смотрите старые фотографии, вместо того чтобы сделать что-нибудь, что могло бы вселить в женщину надежду на то, что в Вас все еще теплится искра любви или робкое стремление к каким-то более постоянным и долговечным отношениям.

5. И тут в Ваш почтовый ящик, от которого целиком и полностью зависит решение вопроса, быть Вам или не быть, коршуном падает МОЙ судьбоносный мейл. У меня такое впечатление, что я в самый что ни на есть подходящий момент произнесла наконец то, что уже много лет готово было сорваться с языка Марлен: ЛЕО, ВСЕ КОНЧИЛОСЬ, ИБО НИКОГДА НЕ НАЧИНАЛОСЬ! Или другими словами, более опосредованно, поэтично, романтично: «С наступающим Рождеством и Новым годом! Эмми Ротнер».

6. И Вы, дорогой Лео, делаете элегантный жест. Вы пишете ответ Марлен. Вы поздравляете ее с верным решением. Вы говорите: МАРЛЕН, ТЫ ПРАВА, ВСЕ КОНЧИЛОСЬ, ИБО НИКОГДА НЕ НАЧИНАЛОСЬ! Или другими словами, более опосредованно, энергично, сильно: «Дорогая Эмми! Хотя мы с Вами, мягко выражаясь, мало знакомы, все же — спасибо за Вашу сердечную и необыкновенно оригинальную рождественскую рассылку! Должен Вам сказать: я обожаю эти массовые поздравления, обращенные к массе, к которой я не принадлежу. С ув. Лео Лайке»…

Дорогой Лео, Вы — на редкость хороший, элегантный, стильный лузер.

7. И вот мой ключевой вопрос: Вы по-прежнему хотите, чтобы я писала Вам мейлы?

Желаю Вам, несмотря на понедельник, приятно провести время до обеда.

Эмми

Через два часа

RE:

Приятного аппетита, Эмми!

1. Я не виноват в том, что напоминаю Вам мужчину, который, очевидно (элегантно, как описано у Вас в п. 1), разочаровал Вас. Не думайте, пожалуйста, что знаете меня лучше, чем Вы можете меня знать! (Вы вообще не можете меня знать.)

2. Что касается последней «соломинки» в виде брачного обещания, за которую я ухватился, — больше того, что я уже сделал, обозвав себя безмозглым кретином, я все равно сделать не смогу. Однако исполненная сарказма и ханжески-моралистического пафоса Эмми в туфлях 37-го размера в целях укрепления пиетета к брачному союзу усердно сыплет мне соль на рану (предположительно хищно прищурив глаза и с пеной у рта).

3. Должен Вас огорчить: я никогда еще не был женат! А Вы? Неоднократно, верно?

4. Тут опять имеется в виду мужчина из п. 1, которого я Вам напоминаю, мужчина, который предпочитает читать отставшие от реальности любовные письма, чем доказывать Вам свою долгосрочную любовь. Может, в Вашей жизни было даже несколько таких мужчин.

5. Да, в тот момент, когда от Вас поступили рождественские поздравления, я почувствовал, что навсегда потерял Марлен.

6. Я ответил Вам тогда, чтобы отвлечься от своего кораблекрушения, Эмми. И общение с Вами я до сих пор рассматривал как часть своего постмарленовского реабилитационно-восстановительного курса.

7. Да-да, конечно же, пишите мне! Освобождайтесь от своего негативного эмоционального опыта, накопленного в процессе общения с мужчинами. Не стесняйтесь выражать свою непоколебимую уверенность в себе, свой цинизм и злорадство. Если Вам от этого станет легче, значит, мой мейл-бокс выполнил свою миссию. Если нет, то подарите себе (или Вашей матери) подписку на «Like» еще раз и аннулируйте «Лайке».

Приятной сиесты, несмотря на понедельник.

Лео