Транзициональные конструкты

Транзициональные конструкты представляют собой группу конструктов, интересующих профессиональных психотерапевтов и связанных с процессами, специфически направленными на контроль изменений, происходящих в конструктивных системах. Транзициональные конструкты рассматривают человека в процессе его изменения. При этом основным предметом внимания является все то, по поводу чего люди испытывают интенсивные переживания. Эти переживания подобны тем, которые люди испытывают, когда они чувствуют себя живущими наиболее полноценной жизнью или когда в их жизни происходят существенные перемены. Человеческие эмоции рассматриваются при этом как особые переходные состояния системы личностных конструктов.

К состояниям, которые такие конструкты призваны контролировать, относится прежде всего тревога, являющаяся одним из основных предметов внимания при анализе любых психологических проблем. В теории личностных конструктов тревога рассматривается как переходное состояние. Под этим термином понимается процесс прохождения человеком глубинных трансформаций — личностных изменений. Келли определяет тревогу следующим образом:

«Тревога — это признание того, что события, с которыми сталкивается человек, лежат за пределами зоны применимости его системы конструктов» (Kelly, 1955, р. 495).

«Наиболее очевидной характеристикой тревоги является, конечно, явное присутствие элемента эмоциональной боли, растерянности, замешательства, а иногда и паники. Это эмоциональное состояние рассматривается как реакция на ситуации, в которых конструктивная система индивидуума улавливает очертания проблемы только на самом общем уровне, позволяющем сделать вывод лишь о том, что находящийся в распоряжении индивидуума набор конструктов недостаточен для того, чтобы справиться с ситуацией. При этом должно иметь место, по крайней мере, частичное признание проблемы, иначе индивидуум просто не воспринимал бы ситуацию таким образом, и она не оказала бы на него столь сильного воздействия.»

Источником тревоги может являться все, что сужает диапазон психологического комфорта конструктивной системы, повышая вероятность того, что индивидуум не сможет справиться с любым из событий, с которыми он сталкивается. Поэтому мы можем предположить, что чем менее развита конструктивная система и чем меньшее число конструктов она включает, тем выше вероятность возникновения тревоги. Человек может испытывать тревогу в недостаточно хорошо знакомой ему ситуации. Так необходимость отвечать на вопросы, касающиеся математики, может вызвать у человека, не изучавшего этот предмет, крайне сильную тревогу.

Хотя тревога является болезненным состоянием, она имеет и свои положительные стороны. Тревога, которую испытывает человек, часто является одной из составляющих творческого поиска новой информации. Вступив на путь открытия, человек зачастую сталкивается с проблемами, лежащими по большей части за рамками возможностей его конструктивной системы на данный момент: «...тревогу саму по себе не следует классифицировать ни как положительное, ни как отрицательное явление; она является признаком осознания индивидуумом того, что его конструктивная система не может справиться в текущими событиями. Поэтому данное состояние является предпосылкой к пересмотру системы» (Kelly, 1955, р. 498).

Состоянием, которое часто путают с тревогой, является ощущение угрозы, которая определяется следующим образом:

«Угроза — это осознание индивидуумом надвигающихся глобальных изменений, которым подвергнутся его центральные структуры» (Kelly, 1955, р. 498).

В ситуации угрозы, в отличие от тревоги, жизненные события, которым вынужден противостоять человек, осознаются им совершенно отчетливо. Как только проблема осознана, необходимость существенных изменений становится для человека очевидной. Люди чувствуют угрозу в ситуациях, предполагающих, что они подвергнутся изменениям, в результате которых они станут чем-то совершенно отличным то того, чем они являются сейчас. Келли указывает на то, что приближающаяся смерть часто является таким событием. Такое событие воспринимается как неминуемое и способное радикально изменить тот образ, который сформировался у человека о самом себе.

Тесно связано с угрозой и понятие страха, который определяется следующим образом:

«Страх — это осознание индивидуумом надвигающихся случайных (и частных, incidental) изменений в его центральных структурах» (Kelly, 1955, р. 533)

Страх отличается от угрозы тем, что предполагаемые изменения носят частный, а не глобальный характер, а не тем, в какой степени эти изменения затрагивают центральные структуры. Мы боимся того, о чем мы мало знаем, потому что мы не в состоянии определить, насколько серьезными окажутся изменения, которым мы подвергнемся. Если мы мало знаем о радиационном отравлении, его перспектива пугает нас. По мере накопления знаний об этом феномене и его воздействии на нашу жизнь и жизнь следующих поколений, мы будем испытывать, скорее, тревогу, чем страх. Событие вызывает испуг тогда, когда оно затрагивает лишь небольшую часть нашей жизни.

Другой компонент переходного эмоционального опыта людей описывается личностным конструктом вины:

«Ощущение индивидуумом кажущегося выпадения из своей центральной ролевой структуры выражается в чувстве вины» (Kelly, 1955, р. 502).

Говоря об этом понятии, к которому часто подходят с чисто внешней, социальной точки зрения, важно подчеркнуть, что в теории личностных конструктов вина рассматривается как эмоциональное состояние, которое определяется исключительно с точки зрения самого индивидуума, что соответствует взгляду изнутри вовне. Люди испытывают чувство вины, когда они обнаруживают, что их действия расходятся с их собственным образом себя. Центральная ролевая структура включает личностные конструкты, ответственные за взаимодействия с другими людьми. Эти конструкты также помогают человеку сохранять ощущение целостности и идентичности. Определяя вину таким образом, мы можем сказать, что люди испытывают вину, когда они чувствуют, что выпадают из своей роли или сталкиваются с фактом, свидетельствующем о таком выпадении. Так, укравший что-либо человек будет испытывать вину только в том случае, если он считает воровство несовместимым с представлениями о самом себе. Если же воровство не противоречит его центральной ролевой структуре, чувства вины не возникнет. Аналогично, если у человека не сформировались устойчивые ролевые отношения с другими, он вряд ли будет испытывать вину.

При таком понимании чувство вины имеет мало общего с нарушением социальных норм, каковым вина представляется с внешней точки зрения. Вместо этого данная концепция рассматривает то, каким способом индивидуум структурирует свои значимые ролевые отношения. Такой подход к вине позволяет судить об этом чувстве не только по таким внешним проявлениям, как формальное раскаяние. Вместо этого терапевт концентрирует свое внимание на самой природе структуры индивидуального я, благодаря которой индивидуум может понять природу своего выпадения из роли и которая руководит его действиями в этой переходной ситуации. Ощущение вины, как и другие состояния, рассматриваемые в данном разделе, является признаком того, что имеют место личностные изменения.

К этой же сфере относится и еще одно переходное состояние, однако в данном случае имеющее отношение к индивидуальному движению вперед. Эта тема раскрывается в определении агрессивности:

«Агрессивность — это активная проработка своего перцептивного поля» (Kelly, 1955, р. 508).

Переживание переходных состояний данного типа характерно для людей, активно реализующих те жизненные выборы, которые предлагает им их конструктивная система. В агрессии присутствует элемент спонтанности, позволяющий индивидууму более полно исследовать те последствия своих действий, на которые указывает ему его система конструктов.

Люди, находящиеся рядом с таким индивидуумом, могут чувствовать угрозу, поскольку он способен вовлечь их в череду скоропалительных действий, приводящих к глубинным личностным изменениям. Агрессия часто возникает в зоне тревоги, когда человек пытается построить структуру, позволяющую ему справиться с событиями, находящимися в данный момент за пределами его понимания. Агрессия рассматривается в данной теории как преимущественно конструктивная активность, которая может ассоциироваться с качествами, характеризующимися уверенностью человека в себе. Агрессивные проявления, по сути, и представляют собой уверенное построение собственной конструктивной системы. Более негативные характеристики, обычно ассоциирующиеся с агрессией, включает следующая концепция — чувство враждебности, определяемое следующим образом:

«Враждебность — это продолжительное усилие, направленное на вымогание подтверждающих свидетельств в пользу такого, рода социального прогноза, который уже показал свою ошибочность» (Kelly, 1955, р. 510).

Сила, которую люди видят во враждебности, может быть спутана с агрессией, фактически являющейся лишь активной (спонтанной) проработкой своей системы. Враждебность же может принимать форму как неконтролируемого гнева, так и невозмутимого хладнокровия, спокойствия и собранности. Наличие или отсутствие гнева не является определяющим признаком, на который мы должны обращать свое внимание. Намного более важным является тот факт, что часть мира личности начинает рушиться (оказывается несостоятельной, опровергнутой), поэтому у человека возникает ощущение того, что ему необходимо добиться получения подтверждающих свидетельств. Муж становится враждебным, когда он настаивает на том, чтобы жена демонстрировала внешние проявления любви, хотя на самом деле, оба они уже перестали испытывать друг к другу это чувство. Враждебность захватывает наиболее центральные глубинные структуры испытывающего ее индивидуума. Такой предстает перед нами враждебность человека, борющегося за свою жизнь. Вероятно, мы будем смотреть на этот пример враждебности с долей сострадания — чувства, которое обычно ускользает из наших представлений о враждебности. В любом случае задачи терапевта, как правило, связаны с выявлением того, что же оказалось несостоятельным и что делает эту несостоятельность невыносимой для индивидуума в настоящий момент.

Маккой (McCoy, 1977) предприняла попытку дополнить список концепций переходного эмоционального опыта, предложив свои определения замешательства, сомнения, любви, счастья, удовлетворения, испуга или (внезапного) удивления и гнева. Мы призываем читателя ознакомиться с ее работой, в которой рассматриваются эти понятия, дополняющие теорию Келли. Одно из таких дополняющих понятий Маккой определяет следующим образом: «Любовь: осознание подтверждения собственной центральной структуры... Говоря коротко, в любви человек видит себя дополненным до целого любящим его человеком, благодаря чему его центральные структуры находят свое подтверждение» (McCoy, 1977, р. 109).

Это переживание является своего рода тотальным утверждением себя как целостного существа. При этом возникает ощущение «завершенности индивидуума», которое предполагает данное определение. Эптинг (Epting, 1977) предложил несколько иное определение любви: «Любовь — это процесс подтверждения и опровержения, ведущий к наиболее полной проработке людьми себя как целостных существ».

Данное определение включает в себя не только любовь, найденную в подтверждении, и поддержку, как находимую в подтверждении, но также любовь, опровергающую те наши проявления и качества, которые недостойны нас. Акт любви не всегда выражается в поддержке, но он всегда принимает направление, ведущее к обретению нами целостности. Такая любовь подводит нас к самым границам нашей конструктивной системы и позволяет нам испытать всю полноту жизненного опыта.

Циклы опыта.

Заключительный раздел темы переходных конструктов посвящен циклам опыта, включающим активные и творческие проявления человека. Мы начнем наше обсуждение с цикла, касающегося способности предпринимать эффективные действия в своей жизни:

«Р-У-К-цикл представляет собой последовательный ряд конструкций, включающий рассмотрение вариантов (осмотрительность), упреждение и контроль (Circumspection-Preemtion-Control, C-P-C) и ведущий к выбору, вследствие которого индивидуум оказывается в определенной ситуации» (Kelly, 1955, р. 515).

Любой метод терапии предполагает понимание осуществляемых человеком действий, иначе клиент приобретет в лучшем случае лишь более глубокое понимание жизни, не зная как использовать это понимание на практике. Мы начнем наш анализ данного цикла с этапа рассмотрения вариантов, предполагающих использование конструктов в гипотетической форме. Рассматриваемый человеком вопрос конструируется сразу несколькими различными способами — человек выдвигает различные интерпретации жизненных ситуаций. Затем настает очередь упреждения, когда одно из этих альтернативных смысловых измерений выбирается для более подробного рассмотрения. Не выбрав только одно измерение, хотя бы на какое-то время, осуществить действие невозможно, поскольку иначе человек будет бесконечно рассматривать альтернативы. В этой точке жизнь предстает перед человеком в форме выбора между полюсами одного измерения. Таким образом, человек осуществляет индивидуальный контроль своей системы, делая выбор и предпринимая определенные действия. Тем самым человек принимает личное участие в происходящих вокруг него событиях. Разумеется, выбор совершается в направлении наиболее полной проработки своей системы в целом. Данный цикл позволяет нам выработать свое понимание человеческих действий, путем определения того веса, который приобретает для человека каждый из этапов цикла. На одном конце спектра мы имеем пассивно созерцающего клиента, практически неспособного к совершению действий, поскольку каждая из альтернатив привлекает его независимо от других, так что он не может осуществить выбор. На другом конце мы обнаруживаем клиента, которого можно описать как «человека действия», слишком быстро бросающегося принимать решения, ведущие к его определенным практическим действиям. В теории Келли импульсивность определяется следующим образом:

«Характерным признаком импульсивности является неоправданное сокращение периода рассмотрения вариантов, как правило, предшествующего принятию решения» (Kelly, 1955, р. 526).

Это означает, что при определенных обстоятельствах индивидуум пытается найти мгновенное решение проблемы. Мы можем ожидать, что такое поведение будет иметь место, когда человек чувствует тревогу, вину или угрозу. Понимание данного цикла, возможно, позволит нам сформулировать проблему импульсивности и предложить эффективные методы работы с ней. Вторым основным циклом является цикл креативности:

«Цикл креативности начинается с появления неопределенной (свободной) конструкции и заканчивается получением строго упорядоченной и нашедшей свое подтверждение конструкции» (Kelly, 1955, р. 565).

Таким образом, творческий процесс связан с уменьшением и увеличением определенности (степени свободы). Как мы уже говорили ранее, вопрос увеличения и уменьшения определенности является одним из основных при выработке стратегии психотерапевтического лечения. Следовательно, мы можем рассматривать психотерапевтический процесс прежде всего как творческую деятельность, в ходе которой терапевт пытается помочь клиенту стать более изобретательным по отношению к своей жизни. Концепция цикла креативности позволяет ответить на вопрос, как человек создает новые смысловые измерения, благодаря чему его конструктивная система развивается, охватывая действительно новый материал. Именно использование термина «креативность» для описания этих процессов дает нам возможность объяснить, каким образом нечто свежее и новое привносится в конструктивную систему.

Мы выберем верное направление для ответа на этот вопрос, если позволим клиенту увеличить неопределенность существующей у него на данный момент системы смыслов, так чтобы новый материал получил возможность быть замеченным в некой неясной форме. На этом этапе уменьшения определенности индивидуум обычно пытается отказаться от вербализации происходящего. Однако в результате постепенного приближения к новой концептуализации формируется все более жестко определенная структура — структура, позволяющая выдвигать поддающиеся проверке утверждения, так что становится возможным их подтверждение или опровержение. Таким образом, творческий процесс включает как уменьшение, так и увеличение определенности. Для того чтобы мог возникнуть новый смысл, консультант должен помочь клиенту пройти через обе составляющие этого процесса и признать ценность обеих для развития своей личности.

Динамика.

«Конструктивисты» (как называют себя психологи, положившие в основу своих теоретических построений идеи Келли) оценивают ценность теории с точки зрения ее полезности (применимости). Для них, как и для Келли, мир открыт для построения бесконечного количества конструкций, так что ни одна теория не может претендовать на соответствие «реальности» в большей степени, чем любая другая. Не удивительно, что психология личностных конструктов ставит своей основной целью изменение жизни людей. Мы рассмотрим те способы, с помощью которых последователи Келли оценивают смыслы, используемые людьми при конструировании своей жизни, затем мы опишем способы концептуализации психологических проблем в терминах теории личностных конструктов и проведем краткий обзор психотерапии личностных конструктов. Последователи Келли исходят из представления о том, что в людях заложена врожденная тенденция к активности и развитию, а потому в основе большей части предлагаемых ими теоретических объяснений психопатологии лежит предпосылка, что индивидуум прекратил активно развиваться в тех или иных значимых сферах своей жизни.

Наши рекомендации