Глава vi. развитие критических тенденций в социальной психологии во второй половине xx века

Совокупность теорий, функционирующих в определенный пе­риод времени в сообществе представителей той или иной научной дисциплины, составляет, естественно, важнейшую часть в общей структуре данной области знания. Однако эта область собственно теоретических построений не исчерпывает всего содержания на­уки. Относительно самостоятельно в ней существуют и такие обла­сти, как методология (включая и все конкретные методики иссле­дования), и наконец, — что и составляет основной массив науч­ной продукции — практика исследований (включая применение их результатов в прикладных областях). Поэтому достаточно пол­ная картина состояния науки в тот или иной период ее существо­вания может быть дана только при условии анализа всех ее состав­ных частей.

Но вместе с тем положение теоретического знания в «теле» каждой научной дисциплины (так же, впрочем, как и общей ме­тодологии) может служить известным индикатором ее состояния. Именно анализ сферы принимаемых в науке теорий позволяет точ­нее всего определить основные тенденции развития науки, уви­деть в обобщенном виде как значение достигнутых результатов, так и возникшие узлы трудностей, а порою и тупиковые позиции. Не случайно поэтому на поворотных рубежах движения той или иной области научного знания всегда обостряется интерес к ана­лизу состояния теорий. В условиях, когда «методологическая реф­лексия» получила широкое развитие и в социальной психологии, здесь также обозначается в качестве ее важнейшей составной час­ти интерес к метатеоретическому анализу. Однако на этот раз вни­мание к исследованию теоретической области социальной психо­логии отличается от имеющего место и в прошлом «нормально­го», повседневного интереса, проявляемого к содержанию отдельных теорий или даже к нормам их конструирования.После полустолетия своего довольно стабильного существова­ния в ее современном виде социальная психология на Западе ока­залась перед лицом таких испытаний, что мера развившейся реф­лексии является несравнимой с теми ее проявлениями, которые имели место и раньше. Решающей причиной этой ситуации явился тот факт, что в эпоху бурных социальных процессов, охвативших Европу и Америку во второй половине XX в., социальная психо­логия оказалась лицом к лицу с наиболее острыми социальными проблемами. Готовность (или неготовность) ее к выполнению встав­ших задач могла быть проверена только путем достаточно глобаль­ного анализа всего предшествующего развития, выхода за рамки традиционной оценки качества отдельных исследований, отдель­ных теоретических построений, отдельных методических приемов. Этот общий взгляд на состояние науки привел многих исследова­телей уже в середине столетия к выводу, что социальная психоло­гия переживает глубокий кризис. И хотя оценка глубины этого кризиса весьма различна (наиболее остро ситуация была оценена Дж. Сильверменом, который впервые употребил сам термин «кри­зис» в отношении социальной психологии [Silverman, 1971]), сам факт его существования был признан многими.

Если проявлением кризиса считают неспособность социальной психологии ответить на острые проблемы, выдвигаемые в ходе общественного развития, то содержание кризиса связывают с це­лым рядом слабостей, обнаружившихся в самой системе социаль­но-психологического знания. Большинство упреков относится к сфере методологии [Андреева, 1975], но все чаще именно в этом же ключе начинают анализировать и область теорий. Объектом кри­тики становятся не просто отдельные теоретические построения и позиции, что имело место и ранее, а состояние теоретического знания в социальной психологии в целом, принципы построения теорий и, наконец, содержание исходных посылок теоретическо­го анализа, обусловленных принятой автором философской ори­ентацией.

Таким образом, можно констатировать, что начиная с 60-х годов внутри западной социальной психологии усиливаются критичес­кие тенденции, порожденные ее внутренним кризисом, констата­ция которого (в различных, правда, терминах) получает широкое распространение в литературе. Нельзя сбрасывать со счета эту тен­денцию, которая становится одним из факторов, характеризую­щих состояние социальной психологии как науки в 70-х годах XX в. Источники этой критической тенденции весьма разнообразны.

Учитывая тот факт, что современная социальная психология для Запада долгое время отождествлялась с американской социальной психологией, весьма примечательным является прежде всего та­кой источник, как голос определенной группы американских со­циальных психологов, который все громче звучит в различного рода публикациях.

Другим источником критики является позиция группы европей­ских социальных психологов, объединенных преимущественно вок­руг Европейской ассоциации экспериментальной социальной пси­хологии (ЕАЭСП). Она возникла в 1963 г. по предложению амери­канских ученых Дж. Ланцетти и Л. Фестингера при поддержке Американского комитета по социальным исследованиям, который обеспечил организацию первых мероприятий, а также частичное финансирование ЕАЭСП. С самого начала «европейский» принцип означал не территориальную характеристику, но скорее некото­рую позицию относительно американской социальной психологии.

И наконец, еще один источник критики — позиция тех иссле­дователей, которые выступают от имени марксизма. Эта группа весьма неоднородна, так как в ней наряду с защитой и обоснова­нием марксистских принципов в социальной психологии представ­лены взгляды и так называемого неомарксизма — течения, попу­лярного среди представителей леворадикального движения конца 60-х годов. Их позиция весьма специфична и должна быть выделе­на для специального анализа.