Мнемических способностей. Функциональные механизмы представляют собой основу мнемических способностей

Функциональные механизмы представляют собой основу мнемических способностей человека, которые можно рассматривать как функцию биосоциального организма, непрерывно взаимодействующего со средой. Смысл психического отражения заключается именно в необходимости постоянной регуляции этого взаимодействия. Когда речь идет об индивидуальном своеобразии личности, то встает закономерный вопрос об индивидуальной мере выраженности данной способности, ее происхождении, структуре, развитии и процессуальных особенностях. Б.Г.Ананьев, впервые использовавший понятие «функциональные механизмы», обозначил этим термином те характеристики человека, которые в большей мере свойственны ему как индивиду [11].

По мнению Б.Г.Ананьева, функциональные механизмы — это основа психической функции, которая генотипически обусловлена и предопределена природной организацией человека.

Анализируя современное состояние психологии, можно сказать, что Б.Г.Ананьев с большой точностью предвосхитил дальнейшее развитие нашей науки, ибо в самих терминах (функциональные механизмы, операционные механизмы, мотивационные механизмы) имманентно содержится намек на то, что психическое функционирует и развивается по разноуровневым законам.

Функциональные механизмы на раннем этапе онтогенеза реализуют филогенетическую программу и складываются задолго до возникновения операционных механизмов мнемических способностей. Получается, что функциональные механизмы мнемических способностей — это те свойства функциональных систем мозга, которые обеспечивают основу кодирования информации в целях ее запоминания, сохранения и воспроизведения. Другими словами, функциональные механизмы мнемических способностей — это основа процессов синтеза информации, это основа процессов создания индивидуального опыта субъекта, основа процессов «присвоения» информации, превращения ее в «свою».

Функциональные механизмы мнемических способностей — генотипически и врожденно обусловленные свойства функциональных систем мозга кодировать и декодировать информацию, имеющую индивидуальную меру выраженности, проявляющуюся в эффективности процессов запоминания, сохранения и воспроизведения. Функциональные механизмы — это природная основа процессов кодирования, природная основа процессов ввода информации в систему психического содержания.

Функциональные системы, сущностным свойством которых являются функциональные механизмы, видоизменяются в процессе онтогенеза человека. Способы кодирования информации расширяются и углубляются. Это связано с появлением и развитием операционной и регулирующей сторон мнемических способностей.

В предыдущей главе было показано, что процессы запоминания подчиняются разноуровневым (разнопорядковым) закономерностям «присвоения» вновь поступающей информации. Мера и качество «присвоения» предопределяются уровнем регуляции этого процесса. В тех случаях, когда запоминание информации не зависит от субъектной и субъективно-личностной регуляции этого процесса, можно говорить о доминирующей роли функциональных механизмов.

Функциональные механизмы мнемических способностей — это та основа процессов кодирования информации человеком, которая в «чистом» виде подчиняется (должна подчиняться) объективным закономерностям функционирования психического.

Анализ проблемы природы памяти (см. 1.2) позволяет сделать ряд существенных выводов для данного контекста.

Во-первых, науке не ясен (не до конца ясен) физиологический или психофизиологический смысл запоминания, сохранения, забывания, узнавания и воспроизведения информации.

Во-вторых, попытки объяснить память как свойство мозга наталкивались на ряд исключений и противоречий, когда мнемиче-ский эффект прямо и непосредственно не связан с деятельностью того или иного уровня мозговых процессов, и исследователи вынуждены были констатировать наличие влияния на мнемический результат личностного отношения к процессу, запоминаемому материалу или ситуации в целом. Таким образом, даже физиологи, не желая того и не стремясь к подобному выводу, констатировали специфичность собственно психологических закономерностей.

Ситуация с проблемой природы памяти (когда на результативном уровне нет оснований утверждать, что природа памяти — явление объективного характера) со всей очевидностью ставит вопрос предмета психологии как науки и проблему построения психологического знания как научного. Другими словами, встает проблема вскрытия закономерностей функционирования психического как уникальной реальности. Не исключено, что слабая изученность и непонятность закономерного функционирования психического связана с тем, что не ставилась задача конкретных исследований собственно психологических закономерностей.

Когда-то Р. Б.Джойсон, анализируя поиски оснований психологии за 100 лет, с разочарованием заметил, что психология, возможно, никогда не достигнет «парадигмальной стадии». В этой связи сразу же встает вопрос о том, что такое образец парадиг-мального статуса, к которому должна стремиться психология.

Большинство исследователей науки считают таким образцом современную физику. И хотя многие физические представления о мире, об объективной реальности содержат противоположные теории, тем не менее каждая из них функционирует, развивается и работает (например, существующие волновая и корпускулярная теории света). Психология в этом отношении может быть сравнима с физикой только в весьма относительном приближении, ибо психология изучает непосредственно ненаблюдаемое субъективное отражение. В этой связи проблема парадигмального статуса психологии прямо и весьма непосредственно зависит от понимания нашей наукой предмета своих исследований. Эта ненаблюдаемость обусловила то обстоятельство, что даже в рамках рациональной науки существует несколько конкурирующих психологии, выделяющих совершенно различные составляющие внутреннего мира личности.

Психология деятельности, интроспективная психология, бихевиоризм, психоанализ, когнитивная психология и т.д. описывают субъективную реальность в различных терминах, однако ни в одной из психологии нет объективных критериев для выделения элементов субъективного мира, т.е. психических функций, процессов, операций, действий или способностей. Начиная со времен И. М. Сеченова, И. П. Павлова, В. М. Бехтерева проблема объективных критериев для выделения элементов психики и установления ее структуры связывалась с изучением мозга.

Однако только регистрация активности отдельных нейронов в поведении открыла действительные возможности экспериментального изучения психофизиологии памяти (см. 1.2). В контексте настоящих рассуждений о проблемах и детерминантах закономерного функционирования мнемических способностей личности проблема природы (происхождения) психического трансформируется в ряд вопросов, касающихся происхождения функциональных механизмов мнемических способностей:

• каковы психофизиологические основы запечатления информации (каковы психофизиологические основы кодирования информации в целях запоминания, сохранения и воспроизведения ее);

• каковы психофизиологические основы индивидуального своеобразия (индивидуальной меры выраженности) мнемических способностей человека;

• каким образом можно объективировать (измерить) индивидуальную меру выраженности природной основы мнемических способностей личности;

• каким образом (на какой основе) та или иная нейронная активность превращается в индивидуальный, субъективный, личностный квант информации;

• каким образом (за счет чего) личностно-значимая информация сохраняется полнее и точнее, и наоборот?

(Этот ряд принципиальных вопросов, каждый из которых аккумулирует методологические проблемы нашей науки, можно продолжить.)

Какие основания для разрешения этих вопросов существуют в современной психологии? По нашему мнению, в науке на сегодняшний день наиболее проработано два принципиальных положения (существуют два открытия), которые могут быть использованы в контексте данных рассуждений.

Первое (отправной пункт) связано с тем, что регистрируемая активность отдельных нейронов в поведении открыла действительные возможности экспериментального изучения структуры субъективного мира человека. Работы в этой области укрепляют естественно-научные позиции психологии, ибо углубленное изучение мозга действительно может дать объективные критерии для выделения элементов психики и установления ее структуры.

Второе (мощная методологическая позиция) связано с созданием и развитием теории функциональных систем мозга. Многочисленные исследования памяти животных и памяти человека позволяют сделать вывод о том, что реализация одного мнемическо-го акта есть в действительности реализация огромного числа систем разного уровня и разного возраста. Работы Е.Н.Соколова, Н.П.Бехтеревой, А.Н.Лебедева с сотрудниками, М.Н.Ливанова, В.Б.Швыркова, И.О.Александрова и др. позволяют рассматривать функциональные механизмы мнемических способностей как свойства биохимических, информационных и энергетических систем молекулярного, клеточного и организменного уровней, проявляющихся в запоминании, сохранении и воспроизведении. Функциональные механизмы мнемических способностей — это функциональные свойства системы разнопорядковых систем. Деятельность этих систем в поведении оказывается одновременно реальностью физиологической и психологической, биофизической и биохимической, информационной и энергетической, молекулярной, клеточной и организменной.

Учитывая этот факт, можно предположить, что функциональные механизмы мнемических способностей в процессе онтогенеза личности не просто формируются, тренируются или развиваются, но и трансформируются, видоизменяются, может быть, «размываются» среди приобретенных свойств функциональных систем мозга биохимического, информационного или другого плана. Можно предположить, что именно изменения сущности, природы функциональных механизмов мнемических способностей приводят к уменьшению или увеличению их продуктивности.

Мнемический результат взаимодействия личности с окружающей действительностью осуществляется во всех аспектах (или уровнях) рассмотрения этой реальности. В самых общих чертах мнеми-ческие процессы могут быть сгруппированы по следующей схеме:

1. Восприятие информации, которое ведет к первичной активации нейронной популяции.

2. Фаза кратковременной памяти, основывающаяся на поддержании данной группы нейронов, вовлечении активирующих систем мозга и распространении активности на другие отделы мозга.

3. Консолидация, переход кратковременной памяти в долговременную, когда усиливаются процессы синтеза нуклеиновых кислот и белков в нервных клетках.

4. Долговременная память, характеризующаяся более или менее морфологическими и (или) молекулярными изменениями биохимических систем в определенных нейронных популяциях.

5. Извлечение информации, считывание энграмм долговременной памяти и их использование в поведении. Нервные механизмы этой завершающей стадии памяти пока наименее известны.

Первая стадия памяти обеспечивается синаптическими процессами; вторая — синаптическими и синоптосомальными, затрагивающими сому нервных клеток; третья стадия связана с активацией ядерного генетического аппарата нейронов, что является условием формирования новых стабильных нервных связей (Р. И. Круг-ликов, 1981; А.А.Азарашвили, 1981; Е.Н.Соколов, 1981; Н.И.Чупри-кова, 1989; и др.).

Если интегрировать отдельные блоки в приведенной схеме через призму феноменологического уровня, то можно говорить о восприятии информации, ее фиксации и извлечении. При этом процессы фиксации информации проходят три основные стадии: фиксация информации в кратковременной памяти; переходные процессы от кратковременной к долговременной памяти (стадия консолидации); фиксация информации в долговременной памяти [174].

Есть ряд оснований (см. 1.2, 1.3) предполагать, что доля участия функциональных механизмов на разных стадиях реализации мнемической функции различна. Различные свойства функциональной основы памяти оказываются «задействованными» в разной степени. Это зависит от целого ряда причин и условий, которыми управляют операционные и регулирующие механизмы. Наиболее отчетливо на процессуальном уровне это проявляется при использовании метода развертывания мнемической деятельности.

Указанные выше стадии реализации мнемической функции являются общепризнанными. Они не диссонируют ни с психологическими, ни с психофизиологическими работами. Эта ситуация есть следствие того, что данные этапы не что иное, как конкретизация феноменологии памяти. По существу, психическое как предмет исследований ученых разных направлений в очередной раз повело их по замкнутому кругу. Действительно, понимание памяти как фиксации информации и извлечения ее содержится во всех более или менее научных трактатах, начиная с античных времен. В который уже раз память определяется через функцию, хотя очевидно для всех, что фундаментальный вопрос данного контекста (и психологии в целом) — онтология мнемического процесса (или психического в целом).

Видимо, стоит признать, что психическое всегда противоречиво и способно творить самоё себя с помощью мозга. Следовательно, собственно психологические закономерности не могут быть объективными в принципе. Совершенно очевидно, что любой психический процесс системный, где соучаствуют образования разноуровневые и разнопорядковые. Мы с уверенностью утверждаем, что память — явление вторичное, ибо, прежде чем запомнить, необходимо увидеть или услышать. Но разве на уровне детерминации перцептивного процесса не проявляются индивидуальность, личность, субъект деятельности и т.д., то, что заставляет сомневаться в целесообразности поиска исключительно объективного в каждом психическом акте как объясняющего сущность его?

В этой связи понятие функциональных механизмов дает возможность сделать шаг навстречу механизменного понимания собственно психологических закономерностей. Во-первых, наличие функциональных механизмов объективно. Во-вторых, в реальном психическом акте они не существуют без операционной и регулирующей сторон. В-третьих, наличие операционной и регулирующей сторон мнемических способностей носит объективный характер, но мера, характер, качество взаимосвязанности и взаимообусловленности механизмов подчиняются субъектному или субъективно-личностному уровню предопределенности.

Наличие, таким образом, генотипически обусловленной функциональной основы мнемических способностей — явление объективного порядка, но сущность проявлений функциональных механизмов обусловлена системными взаимодействиями собственно психологических закономерностей субъективного и субъективно-личностного плана.