Символика цвета богослужебных облачений в православии

‡ Белый — (знаменует собою Божественный свет) — праздники Рождества Христова, Преображения и Вознесения Господня, Богоявления, Благовещения.

‡ Белый — (обозначает чистоту и непорочность Богородицы) — праздники в честь Богородицы (Введение во Храм, Успение и др.) и бесплотных ангельских сил; дни памяти всех дев и девственников. Отпевание.

‡ Темный всех оттенков — посты.

‡ Черный — Дни Великого поста.

‡ Пурпурный (темно-красный) — (высшая духовность и крестный подвиг Спасителя) — праздники и дни памяти о Кресте Господнем (Воздвижение и др.).

‡ Красный — (знак страданий за веру Христову) — праздники и дни памяти мучеников. Пасхальная неделя.

‡ Оранжевый — употребляются обычно в значении желтого и / или красного цветов.

‡ Желтый (золотой) — праздники в честь Иисуса Христа — Царя Славы (Рождества, Сретения, Преображения, Вознесения); дни памяти пророков, апостолов и святителей. Воскресные дни.

‡ Зеленый всех оттенков — (цвет вечной жизни, оживотворения) — День Святого Духа, День Святой Троицы и Вход Господень в Иерусалим; также в дни памяти преподобных, подвижников, юродивых.

‡ Голубой — (особая духовность Богородицы) — праздники в честь Богородицы (Благовещение и др.) и бесплотных ангельских сил; дни памяти всех дев и девственников.

‡ Синий (темно-синий) — посты.

‡ Фиолетовый — (высшая духовность) — праздники и дни памяти о Кресте Господнем (Воздвижение и др.).

‡ Пасха Христова начиналась в Белых облачениях (в знак Божественного света, воссиявшего из Гроба Воскресшего Спасителя) и далее на каждой из восьми песен канона принято менять облачения, так что священник каждый раз предстает в ризах иного цвета, поражая религиозно-эстетическое воображение прихожан.

Не зря же русская философия оказалась теснейшим образом связана с символикой православия, с иконописью в литературе, и, по сути, выступала как «Умозрение в красках». Подобно дружинникам из "Слова о полку Игореве", оборонявшихся багряными щитами, Русь надеялась защитить себя прекрасной Софией. Вечная женственность православия всеми силами пыталась избежать сугубо мужских крайностей, в которые впали с одной стороны правоверный ислам, а с другой, — христианский Запад.

Католицизм

При разделении христианства католичество связало себя с архетипом фиолетово-пурпурных, а затем и чисто фиолетовых тонов. Так, о фиолетовом цвете католицизма пишет Ева Геллер, причисляя этот цвет не столько к одеждам епископов и / или покаянию, сколько собственно католической церкви как общественному институту[clvi].

Властолюбие и насилие воинствующих католиков (да и католицизма в целом) проявилось при разгроме крестоносцами Ордена альбигойцев, хранителей чаши Грааля. Лозунгом папского Рима тогда была сакраментальная фраза: "Убивайте всех, Христос своих узнает"…

С другой стороны, католичество (как христианство Запада) опиралось на античные традиции населения. Поэтому христианской символике (выросшей из античности) придавалось колоссальное значение. Она получила в странах Западной Европы детальную разработку и стала средством мощного влияния религии на светскую жизнь.

Прихожане верят, что Святой дух исходит не только от Бога-отца, но и от Сына (филиокве). В отличие от православных они верят также в вознесение Богородицы и в существование чистилища. Молятся вместе мужчины и женщины, сидя на скамьях или стульях. Крестное знамение: лоб — живот — левое плечо — правое плечо. Католический крест имеет одну симметрично расположенную перекладину.

Проповедуется единобрачие, однако фактически оно не соблюдается, так как параллельно существует неофициально признанный институт любовников («друг жены») и любовниц («секретарша мужа»). На Западе существовали также специальные тайные клубы для осуществления группового секса[clvii].

Внутренность католического собора обычно выполнена в светлых тонах естественного камня (белых, сероватых, желтоватых). Цвет в католичестве, с одной стороны, усилен потоками цветного света, проходящего через витражи, а с другой, — канонизирован в одеяниях священников. Папские одежды всегда белые. Сочетание белого с пурпурными, фиолетовыми и красными цветами кардинальских одежд и создает душевное настроение, при котором становится возможным найти умиротворение в вере. Опредметить индивидуальность своих чувств в коллективном бессознательном прихода.

Литургия

Папа Иннокентий III установил для церковных праздников следующие литургические цвета:

§ Белые – для Рождества,

· Пасхи,

· Вознесения,

· Марии,

· Святых, не связанных с кровавыми событиями.

§ Красные — для распятия и мученичества.

§ Зеленые — для крещения (и белые) и воскресных дней.

§ Голубые — событиям из жизни Марии.

§ Черные — оплакивания.

Ислам

Ислам возник около полутора тысяч лет тому назад, — по-видимому, как оппозиция христианскому пурпуру. В самом деле, пурпурной женственности первоначального христианства ИСТОРИЯ в принципе «должна была что-то противопоставить»[clviii]. Икак мы увидим в главе о зеленом цвете, противопоставлено было нечто — чисто мужская религия. Для мужчин же, как известно, цвет — это всего лишь затемнение света. По крайней мере, так утверждал Аристотель.

Ислам отрицает не только Богочеловека (Иисус — просто пророк), но и собственно христианскую концепцию Святой Троицы: Аллах — единственный повелитель, Мухаммед — человек, раб и пророк, а человек — просто раб[clix]. В то же время сохраняются представления о Рае и Аде в посмертной жизни души человеческой. Вместе с тем в суфизме признается возможным познание Аллаха и даже единение, слияние с ним через внутреннее экстатическое озарение[clx].

Снаружи мечети отделаны декоративными орнаментальными мозаичными панно преимущественно голубого и зеленого тонов. Внутри — белые стены и потолки с нередкой отделкой купола в зеленовато-голубых тонах с элементами желтого и коричневого. Одежды священника и прихожан по цвету не регламентируются. Главное, чтобы они были чистые и желательно белые.

Нередко мужчинам запрещено носить красные одежды и золотые украшения. Мужчины молятся отдельно от женщин сидя или полусидя на коврах, расстеленных по полу мечети. Равноценно в обе стороны с глубокими поклонами. В браке исповедуется многоженство. И зеленые тона куполов, по-видимому, архетипической верой усиливают самосознание молящихся мусульман.

Z Белый цвет света — цвет Аллаха.

Z Белые цвета приравниваются к другим цветам (белые чалмы мужчин, белые знамена воинов, белые одежды ортодоксальных исламистов).

Z Серый — цвет злодеяний, несчастий, печали и боли (темно-серые чалмы вакхабитов).

Z Черный — цвет повседневной одежды женщин, а также цвет одежд последователей Магомета в день посещения Мекки[clxi]. У тюркских народов слово "кара" — "черный" означало темное небо с яркой полярной звездой, которая служила основой для ориентации в ночи, и этим же словом обозначали все главное, великое. Поэтому "кара" служило и титулом человека — "черный", т. е. великий, могучий. В казахской культуре, к примеру, "кара" ассоциируется с Дьяволом, то есть с силами, вызывающими потребность в познании[clxii].

Z Красный — цвет украшений в праздники. Так, например, в день свадьбы отец невесты обязательно опоясывался алым кушаком, а невеста до недавних (европеизирующих) времен одевала оранжево-красные одежды.

Z Коричневый — цвет гибели, распада и старости.

Z Зеленый — святой цвет. Ибо зелены священные знамена Магомета. Зеленые чалмы одевают паломники, возвращающиеся из Мекки[clxiii].

Протестантизм и т. п.

Протестантство как реакция на развращенный золотом католицизм («Конкиста», то есть завоевание с его «проклятой жаждой золота» из Америки) возник приблизительно пятьсот лет назад. В ответ на произвол церкви в светской и, главное, в деловой жизни Европы, Жан Кальвин риторически вопрошал: «Если небеса — это наша родина, то что же тогда земля, как не место изгнания? Если уход из мира — это вхождение в жизнь, что тогда такое мир, как не гробница? Что есть пребывание в нем, как не погруженность в смерть?».

Понятно, что проповеди мирского аскетизма (отрицания золотого цвета) и полная реформа церкви с нередким отказом вообще от ее многоцветного антуража никак не могли включать какую-либо иную цветовую символику, кроме синей. Поэтому во многих странах Европы истинного протестанта называют "синим". Так считает известнейший исследователь западной символики цвета Мишель Пастуро. Следовательно, можно полагать, что

ª Синий цвет — архетип протестантства[clxiv].

Далее кратко упомяну некоторые религиозные течения Запада без претензий на какую-либо полноту или объективность описания, а исключительно как «рабочую модель» для создания хроматической модели будущей религии.

Утопический социализм (Томас Мор, Кампанелла и др.) возник около пятисот лет тому назад как оппозиция цинично-синему бизнесу протестантов, забывших о равенстве людей, обладающих животом, который хочет есть (бессознанием — см. оранжевый).

¨ Оранжевый — архетип утопического социализма.

Религия американцеввозникла около двух сотен лет тому назад. Вообще говоря, религиозность народа характеризуется не по формальному, а по сущностному признаку. Так, «долларизм» США первоначально возник как идеал ни во что не верящих мужчин, которых Старый Свет ссылал от себя «куда подальше». Как будет показано ниже, зеленый цвет религии доллара и сегодня отвечает чисто мужской психологии бывшего «завоевателя Дикого Запада», а ныне «синего протестанта» — процветающего бизнесмена США, который под любым предлогом пытается насаждать свою «религию» остальным народам Земли.

¨ Малонасыщенный синевато-зеленый — архетип долларизма США.

Анархизм(от греч. anarchia — безвластие)возник приблизительно сто пятьдесят лет назад в противовес крепнущим государственным и социальным институтам (характеризуемым белым цветом — см.ниже). Поэтому

¨Черный — архетип анархизма.

Бахаизм(от арабск. баха — свет, сияние)[clxv] возник около ста пятидесяти лет тому назад как оппозиция исламским клерикалам и анархистам, к настоящему времени приобрел около 6 миллионов сторонников. В бахаизме отсутствует институт професиональных служителей культа. Почитаются посланники Бога — основатели всех мировых религий: Авраам, Кришна, Моисей, Зороастр, Будда, Христос, Магомет, Баб, Баха-Улла; их Писания рассматриваются как священные[clxvi]. Глобальная цель бахаизма — единство человечества, при котором осуществляются идеи мира, полного равенства женщин с мужчинами, развитие просвещения, охрана природы и стремление к обществу всеобщего благоденствия.

В бахаизме культивируются все без исключения позитивные моральные нормы включенных мировых религий. Вместе с тем в религии бахаи встречается совершенно новое, чуждое другим религиям, свойство человеческого духа: терпимость к инакомыслию. Благодаря этому бахаисты осуждают фанатизм, национализм и экстремизм, а также давление на людей в любой форме при распространении религиозных идей. Отсюда же проистекает и критика бахаистами таких нравственных пороков как социальная пассивность, аскетизм, отторжение светской культуры, которые не нашли осуждения в других религиях.

Как пишут В. Н. Никитин, В. Л. Обухов[clxvii], «бахаизм — это самая цивилизованная религия из всех религий, которые существуют в мире. Лучше ее в социальном и нравственном аспекте человечество на сегодняшний день ничего не нашло и не создало». К этому заключению мне остается лишь добавить, что религия бахаи является наиболее прогрессивной и с позиций культурологии. Ибо принцип относительного детерминизма позволяет мне достаточно уверенно утверждать, что в мире нет ничего абсолютного, кроме Бога. Религии же являются лишь своеобразными ступенями (этапами) к Его представлению человечеством. И если какая-либо из этих «ступеней» начинает возвеличивать и абсолютизировать свои исключительные права на Бога, то вся лестница человеческого познания рушится. А с этим рушится и вера человека в свою приобщенность к Божественному миропорядку.

Сочетание цветовых архетипов всех мировых религий приводит к образованию белого цвета.

¨ Белый — архетип бахаизма.

Коммунизмвозник около ста пятидесяти лет тому назад как оппозиция доллараровой религии США, но исключил из оранжевого (архетипа утопического социализма) желтый (архетип женского бессознания)

¨ Красный — архетип коммунизма.

Итальянский фашизм возник около ста лет назад в противопоставлении к социуму (белого архетипа), и в частности, ставя себя выше общечеловеческих (женских) ценностей (Белого)

¨ Черный — архетип фашизма.

Германский нацизм приблизительно семьдесят лет назад добавил к черному архетипу фашизма оранжевый архетип утопического социализма, что в итоге дало коричневый цвет.

¨ Коричневый — архетип нацизма.

ООН. Полвека назад, сразу после Мировой войны, разумное человечество приняло своим цветом голубой (доминанта женского верующего подсознания) как цвет мира для исключения оппозиционного коричневого рецидива фашизма

¨ Голубой — архетип женственного мира на Земле.

Хроматизм. Еще в начале ХХ века Уильямс Джеймс проанализировал интеллектуальное содержание различных религий и доказал их субъективную полезность для человечества. В то же время, утвердительно отвечая на вопрос, есть ли во всех противоречащих друг другу религиозных убеждениях некое общее ядро, он отмечал: «беспристрастная наука о религиях может выделить из разноголосицы этих споров общий остов учения, который она должна облечь в такую форму, чтобы оно не противоречило выводам естествознания. Это общее всем религиям учение наука о религиях должна принять за примиряющую гипотезу, в которую могли бы уверовать все без исключения люди»[clxviii].

Где-то 20–30 лет назад появились первые публикации, раскрывающие смысл и необходимость развития новой веры. «В последние 10 лет, — как констатирует М. А. Сиверцев, — наблюдается мощная волна строительства харизматических общин, которые носят программно транснациональный и трансконфессиональный характер и имеют одну цель: обновление опыта веры в новых цивилизационных условиях»[clxix]. Для предварения новой религии представим в данном аспекте предчувствия Пьера де Шардена: «Склонившись над бездной прошлого, будем наблюдать ее меняющуюся окраску. Из века в век цвет сгущается. Вот-вот что-то вспыхнет на молодой Земле»[clxx]. И не без оснований можно полагать, что этой религией будет хроматизм, который реально объединяет (сочетает в цветовом теле) все цвета всех религиозных архетипов без каких-либо исключений[clxxi].

Для философии это останется нормой. Ибо, как говорил Витгенштейн, твердая вера (скажем в пророчество) разве менее прочна, чем убежденность в математической истине?[clxxii] Для науки это не будет нонсенсом — научно обоснованная религия и сейчас существует во всех областях науки: каждый ученый верит в результаты работ предшественников. (По крайней мере, психология станет наукой, если поверит в наследие прошлого, в гендерный характер цвета.)

Для искусства это будет совершенно новым витком развития подсознания. Для религии, для жизни на земле это будет Вера. Вера в знания прошлого. В знания настоящего, а значит, — и будущего. Будущего всего человечества, а не какой-либо одной конфессии. Будущего знания того, что каждый из живущих на Земле ничем не отличается друг от друга в своей Вере в этот чудесный мир света и цвета. В мир богов и людей. В мир вечных религиозных противоречий нашей планеты.

Об этом замечательно сказал Роберт Музиль: «Достаточно взять совершенно всерьез одну из идей и подавить все противоположные ей, чтобы наша цивилизация перестала быть нашей». Хроматизм принципиально не позволяет подавить какую-либо идею, ибо включает ее в цветовое тело для полноты и реальности бытия. Причем включает на оппонентном уровне всех без исключения конфессий, то есть всех противоположных цветов. Так, например, приведенные выше характеристики буддистов сегодня вполне могут быть сопоставлены в своей дополнительности с вероисповеданием протестантов, что дает итоговый цвет их негэнтропийного единения. Аналогичные сопоставления мы видели выше.

Как отмечает М. А. Сиверцев[clxxiii], «глобальный миропорядок в качестве ценности и реального положения дел включает в себя религиозный плюрализм. Это значит, что ни одна религия не может рассматривать себя как доминирующую вероучительную систему и любой из них необходимо выстраивать диалоговые взаимоотношения с другими».

Если же отдельные конфессии будут придерживаться принципа замкнутости и отстраненности, то мировой терроризм как «абсолютно-черный цвет» уничтожит и их в своем черном будущем. Против абсолютно-черного необходимо создание «абсолютно-белого» путем уважения памяти предков и сознательной «расшифровки» религиозных посланий прошлого. А это возможно лишь путем объединения всех конфессий вокруг настоящего. Для этого сегодня появилось достаточно оснований как в этическом, так и в хроматическом плане.

Ибо, когда по мысли М. А. Сиверцева, современным межрелигиозным диалогом поставлен вопрос: «Какой язык позволит нам обсуждать наши проблемы, фиксировать наши расхождения, не прерывая при этом процесса диалога?», хроматизм находит оптимальный путь решения этой проблемы. На уровне архетипов семантический язык цветовых сублиматов един для всех людей на Земле. К настоящему времени в хроматизме достоверно выявлены основы этого языка для многих аспектов человеческого существования, включая сюда периоды времен, гендерные принципы образования и развития устойчивых живых систем и т. д. и т. п.

¨ Белый — архетип хроматизма — Белый свет и все цвета радуги — завет Бога на Земле (Быт.: 9, 13). Ибо, как провозглашал Иисус, Доколе свет с вами, веруйте в свет, да будете сынами света. (Иоанн 12: 36). И в отличие от других религий, хроматизм не может ни преследоваться властями, ни насаждаться силой, ни отрицаться атеистами. Ибо эта религия основана на научном анализе (то есть на аддитивном сложении в цветовом теле тех цветовых канонов, которые наши предки завещали мировой культуре). И как любой цвет сказывается и на себе и на соседних цветах, так и в хроматизме все цвета испытывают влияние друг друга. Именно это проповедовал Павел: «Не о себе только каждый заботься, но каждый и о других»(Фил.: 2, 4). И как мне кажется, эта религия будет более жизнерадостной и не столь суровой, как все до сих пор известные[clxxiv].

Итак, сопоставление некоторых религиозных архетипов в противостоянии их цветов приводит нас к достаточно любопытным выводам[clxxv]. Красный цвет политеизма межрелигиозных войн где-то три тысячи лет тому назад сменился на голубой цвет иудаизма. На фоне синих тонов религий Шумера и Двуречья в середине первого тысячелетия до нашей эры возникли желто-оранжевые краски буддизма. Пурпурным цветам христианства уже полторы тысячи лет противостоят зеленые оттенки ислама. Откровенной реакцией и на золото инков можно считать «синее» движение протестантов. Почти одновременной реакцией друг на друга явилось распространение красных идей коммунизма и синевато-зеленых амбиций американизма (реального поклонения именно доллару, а не Богу, — как они утверждают). Из черноты анархизма выродилось современное чудище абсолютно черного терроризма, пределом которому, — остается полагать, — может стать только Белый свет хроматизма[clxxvi].

В заключение этой главы повторю еще раз, что цветовой архетип — лишь удобная семантическая модель, которая позволяет представить сущность той или иной религии на сублимированном уровне обобщения, на уровне чувственно-образной логики подсознания. Ибо вера пребывает в нас с вами, в нашем подсознании (Иоанн 15: 11): «Сие сказал Я вам, да радость моя в вас пребудет». Информация же подсознания может быть полностью осознана, то есть понята на формально-логическом уровне сознания или в момент озарения творцами, или с течением времени наукой, поскольку, как утверждал великий Гете, «Сущее не делится на разум без остатка».

Глава 3. Социальность