Направленность мышления на преобразование в контексте психологических теорий и подходов
Начнём данный раздел с краткого рассмотрения тех подходов, мнений, классификаций, которые представляются нам в более или менее явной форме связанными с обсуждаемой проблемой направленности мышления на преобразование объектов и ситуаций.
Кречмер в своей работе «Строение тела и характер» выделил два типа ученых. Первому из них свойственно наглядно — эмпирическое направление в работе, склонность собирать и описывать конкретный материал, любовь к чувственному, непосредственному созерцанию, а второму — стремление ко всему систематизирующему, теоретически — конструктивному и метафизическому. Несмотря на внешние различия, эти виды мышления тесно связаны между собой [15].
Самое прямое отношение к обсуждаемому вопросу имеет работа К. Гольдштейна об абстрактном и конкретном поведении [6]. На основании клинических и экспериментальных исследований он выделяет два вида человеческого поведения, или два общих подхода к миру. Конкретная установка реалистична, мы отданы во власть или привязаны к непосредственному переживанию данной вещи или ситуации в ее конкретной уникальности. При абстрактной установке мы отвлекаемся от конкретных свойств предметов и явлений, ориентируемся на основе более отвлеченной точки зрения, будь то категория, класс или обобщенное значение, перед которыми отступают конкретные объекты. Конкретные вещи предстают перед нами как частные случаи или репрезентации некоторых категорий. Поэтому абстрактная установка может быть названа также категориальной или понятийной. Здоровый человек сочетает обе эти установки и может переходить от одной из них к другой в зависимости от требований ситуации. Остаётся добавить к этому, что, по нашему мнению, такие переходы не могут быть одинаково лёгкими для всех здоровых людей, к тому же приверженность к использованию какой — то одной установки может быть достаточно сильно выраженной.
Логичным будет здесь упоминание о типологии стилей мышления, авторами которой являются Аллен Харрисон и Роберт Брамсон. Из всех описанных ими типов личности выделим прагматиков и реалистов. Для прагматика хороши все средства, которые ведут к цели, все, что помогает добиться цели. Непосредственный личный опыт — их главное и единственное мерило правильности или неправильности идей, решений, поступков. Прагматик считает, что события в этом мире происходят несогласованно и зависят, преимущественно, от случайных обстоятельств. Мир как целое непредсказуем, практически не поддается пониманию, еще меньше — управлению. Поэтому «сегодня сделаем так, а там посмотрим». Прагматики — гибкие и адаптивные люди как в плане мышления, так и в плане поведения и они гордятся этими качествами. Реалисты прежде всего — эмпирики, главное для них — факты. Реалистическое мышление отличается конкретностью и установкой на исправление. Девиз: «Следует добиться успеха сегодня, сейчас, любой ценой».
Р. Кеттел также рассматривал аспект « практичности — непрактичности» в мышлении. Он акцентировал внимание на способности ориентироваться на внешнюю заданность, на особую привязанность к деталям. Напомним, что один из факторов его известного 16 — факторного опросника (М) называется «Мечтательность — практичность». На одном полюсе располагаются творческие, артистичные люди, а на другом — консервативные, приземленные.
Скрибнер в работе «Мышление в действии: некоторые характеристики практического мышления» указывает на такую характеристику при решении практических проблем, как флексибильность. Качество флексибильности предполагает больше, чем просто перемены ради перемен. В практической деятельности флексибильность требует, чтобы перемена служила цели «подгонки средств к обстоятельствам их использования».
Как считает А. В. Либин, одной из стилевых характеристик мышления является аспект «абстрактность — конкретность». Личность» абстрактного типа», в отличие от «конструктивного типа» использует больше информации и большее число стратегий для разрешения возникающих проблем [17], что характерно для практической направленности мышления.
Нельзя не упомянуть здесь и очень интересную работу Б. И. Беспалова, тем более, что она посвящена анализу типов и стилей психологического мышления [3]. Он выделяет три типа психологического мышления — практический, эмпирический и теоретический. Основаниями этой типологии являются : а) способы образования используемых в мышлении понятий; б) предметы и в) задачи, на которые преимущественно направлены мышление и интересы человека. У конкретного человека выделенные типы мышлении представлены в виде несознаваемой «суперпозиции», а также могут проявляться или осознаваться им с разной степенью отчетливости. В последнем случае определяется также соответствующая позиция человека, с которой он осмысливает тот или иной вопрос.
Автор считает, что жестко разделять людей на «психологов-практиков», «эмпириков» или «теоретиков», по-видимому, неправомерно, поскольку при решении профессиональных задач и в обыденной жизни каждый психолог может или должен одновременно либо последовательно занимать позиции (выполнять роль) практика, эмпирика или теоретика. Однако при достаточно глубоком и ригидном «врастании» человека в ту или иную позицию, при её явном доминировании можно говорить о соответствующем «чистом» типе мышления и переносить типологическую характеристику мышления на всего человека и его профессиональную деятельность. Тогда «психологом-практиком» можно назвать человека, у которого практический тип психологического мышления значительно преобладает как количественно, по времени нахождения человека в позиции «практика», так и качественно, по систематической выраженности у него оснований данной типологии. Эта мысль конкретизируется далее следующим образом.
По первому основанию, т. е. по способу образования используемых понятий, практическое мышление психолога характеризуется тем, что оно опирается на представления о свойствах и отношениях человека, о его состояниях (стресс, транс и пр.) и «компонентах» (бессознательное, либидо и пр.), выработанные в личном опыте, в терапевтической, консультативной или учебной работе, а также на «здравый смысл», на интуитивные чувства и представления о человеке и о своих отношениях с ним. Кроме того, практический тип мышления психолога определяется его направленностью на психологические проблемы конкретного человека, которые становятся предметами изучения и мышления. Наконец, задачи психолога-практика состоят в основном в том, чтобы в процессе психотерапии, консультирования или обучения помочь человеку решить его проблемы, изменить его установки и состояния, личностные свойства и отношения, способы общения с людьми, обращения с предметами и пр.
В исследовании, которое проводила Ю. Д. Бабаева, испытуемых просили назвать как можно больше свойств обычного предмета (карандаша). В итоге были выявлены большие интериндивидуальные различия в количестве названных свойств (от 15 до 120) [2]. Как считает автор, эта разница определяется не незнанием каких — либо свойств, а тем, что некоторые испытуемые без дополнительной побуждающей инструкции самопроизвольно ограничивали свою мыслительную активность после перечисления ряда свойств. Возможно, в этом проявляется различная любознательность участников эксперимента.
Е. В. Драпак отмечает, что человек может быть склонен при решении разных задач учитывать реализуемость принятого решения, подходить к различным ситуациям как требующим преобразования. В зависимости от характера имеющихся у него структурных категорий (свойственных ему), он будет ставить перед собой практическую (преобразовательную) или теоретическую (познавательную) проблему. В реальной жизнедеятельности в качестве объекта мыслительной деятельности выступает недифференцированная, неструктурированная действенность, вызывающая нарушение в субъективных отношениях. При этом отражаемая субъектом ситуация не согласуется с имеющимися у него знаниями, установками, схемами и т. д. Особенности структурирования ситуации определяются его прошлым опытом, а структурирующие категории субъекта не зависят от конкретного предметного содержания отражаемой действительности (т. е. являются субъектными образованиями). Именно они детерминируют постановку либо практической (преобразовательной), либо теоретической (познавательной) проблемы. Таким образом, индивидуальная специфика мышления проявляется в характере поставленных субъектом проблем [8].
Другого рода устойчивые установки испытуемых при решении мыслительных задач на преобразование ситуации были выявлены в исследовании Д. Н. Завалишиной [9]. Исследовательская активность субъекта может быть как производной (от встретившихся в процессе решения затруднений или установки на активизацию способа), так и «самостоятельной», свидетельствуя об общем «креативном» стиле мышления, исследовательской направленности субъекта. Рассматриваются три системы семантик, взаимодействие и взаимопроникновение которых определяют конкретные «алфавиты» В них человек отражает и анализирует мир. Одна из таких систем — это индивидуальные семантики, имеющие самое прямое отношение к обсуждаемому нами вопросу. Субъекты различаются по значимости для них профессиональной деятельности, по профессиональному опыту, по опыту решения тех или иных задач и т. д.
В ряде работ зарубежных авторов рассматриваются диспозиционные аспекты интеллекта [31—34,36,37]. Например, в одном из исследований испытуемым задавали вопросы, чтобы выяснить, насколько они будут учитывать разнообразные аргументы, факты, не соответствующие другой, не выбранной ими, противоположной точке зрения. Выявилась тенденция, склонность игнорировать возможные аргументы в пользу другой точки зрения. Например, один из вопросов был таким: «уменьшится ли вероятность мировой войны в результате ядерного разоружения?». Одним из самых интересных результатов было отсутствие корреляции между склонностью к одностороннему анализу ситуации и уровнем интеллекта. Этим подчёркивается особая важность изучения диспозиционной стороны мышления, не фиксируемой традиционными тестами на интеллект. Вероятно, человек, отдающий предпочтение практическому мышлению, также проявляет определённые диспозиции и не обязательно будет иметь высокий уровень практического интеллекта. Иначе говоря, способности определяют, что в принципе человек может делать, а диспозиции говорят о том, что он реально делает в пределах способностей. Позже была выделена такая устойчивая диспозиционная черта личности, как потребность в проявлении познавательной активности и получение удовольствия от такой активности. Можно предположить, что для «прагматиков» в этом плане гораздо важнее активность в решении практических задач, а не сугубо научных, теоретических.
Однако наиболее глубокими и интересными в плане практической направленности мышления нам представляются идеи и концепции двух авторов: М. А. Холодной и К. А. Абульхановой — Славской.
Концепция интеллекта М. А. Холодной делает акцент на идее о прижизненном формировании когнитивного опыта [30]. Выделяются уровни организации ментального опыта [29]. Ментальные структуры отвечают за актуализацию субъективного пространства, за развёртывание соответствующих интеллектуальных ресурсов при столкновении с определённой ситуацией. Проще говоря, они охватывают всё, что связано с порождением, течением, контролем мыслительных процессов.
Структуры — максимально общие и постоянные части ментального опыта. Их описание позволяет полно отразить строение интеллекта. Выделяются виды структур:
1. Когнитивный опыт
2. Метакогнитивный опыт
3. Интенциональный опыт
Третья структура интересует нас больше всего. Именно она определяет направленность и избирательность индивидуальной интеллектуальной активности. Интеллектуальные интенции — «особые субъективные состояния, которые по своим механизмам являются продуктами эволюции индивидуального ментального опыта, а по форме выражения — неопределённо переживаемыми и в то же время чрезвычайно устойчивыми чувствованиями». Согласно М. А. Холодной, интенции включают предпочтения, убеждения и умонастроения. Предпочтения образно называются «ментальным компасом» [30, С.116], выводящим человека в ту область действительности, которая соответствует его индивидуальным возможностям, в которой его интеллектуальные ресурсы могут реализоваться с максимальной эффективностью. Убеждения — это гораздо более определённые, жёсткие и конкретизированные подструктуры опыта. Умонастроения же — плохо вербализуемые, неосознаваемые конструкции, более обобщённые и часто принимающие форму интуиции, «бессознательного знания».
Будучи осознанным выбором сферы и характера деятельности, предпочтение может часто совпадать с направленностью. В то же время направленность может включать компонент убеждения — более жёсткие рамки, хорошо осознанная и устойчивая ориентация. Применительно к умонастроениям, тоже можно говорить о практической направленности. Существуют интуитивные, неосознанные стремления, руководящие мыслительными процессами.
Второй компонент когнитивного опыта — метакогнитивная структура. Здесь речь идёт об особых психических механизмах, «обеспечивающих эффекты управляемости интеллектуальной деятельности». Данные структуры можно назвать интегральным образованием. Саморегуляция, определяющая, когда, где и как будут использоваться интеллектуальные ресурсы, управляет всеми процессами на их же основе.
Непроизвольный интеллектуальный контроль сравнивается М. А. Холодной с системой когнитивно — стилевых особенностей личности. Те аспекты опыта, которые подкреплялись, имели более широкое применение и т. д. становятся привычными, более дифференцированными и произвольными, усиливается вероятность их последующего применения. Можно сказать подобное и о направленности мышления: она имеет аспект непроизвольного контроля, поскольку подразумевает использование определённых типов обработки информации.
Произвольный интеллектуальный контроль это «сознательное регулирование интеллектуального поведения». Показателем здесь является планирование, оценивание, способность предвосхищать результат и учитывать последствия принимаемых решений, выбор и модификация стратегии собственного обучения, способность прекращать интеллектуальную деятельность на любом этапе её выполнения и т. д. Специфика опыта — скажем, возвращаясь к теме, — определяется не только средой и условиями, но также и самостоятельным выбором.
Всё сказанное позволяет считать, что проблема факторов, определяющих доминирование у конкретного человека теоретической или практической направленности мышления, не может быть простой, легко решаемой. При её решении также придётся учитывать произвольную и непроизвольную регуляцию, многочисленные факторы, определяющие возможности получения того или иного опыта и т. д.
Одной из первых проблему личностного компонента мышления затронула К. А. Абульханова-Славская в работе «Стратегия жизни» [1]. «Хотя проблема интеллектуальных способностей в психологии изучена очень детально, — пишет автор, — некоторые её аспекты совершенно выпали из поля зрения учёных… Возникло в известном смысле парадоксальное представление, что мыслит как бы само мышление, а личность является только его носителем, обладателем; что мысли сами приходят в голову и так же непроизвольно уходят; что задачи решаются или не решаются. Так мыслящий человек был заменён его мышлением, а его мышление некоторым набором задач» [1, С.216]. Делая акцент на мотивационно — потребностной сфере личности, она выделяет две направленности в мыслительной деятельности: созерцательность и прагматизм. «Первое различие потребностей в мышлении у разных людей состоит в том, что мышление одних отвечает научной, или собственно интеллектуальной потребности, а других — жизненно-практической; в первом случае оно направлено на решение научных проблем, во втором — жизнено-практических» [1, с. 217]. К. А. Абульханова — Славская выделяет такое качество человека, как любознательность. Это развитая форма интеллектуальной потребности, своеобразная бескорыстная потребность, в определенной мере обособленная от удовлетворения других жизненных, практических потребностей. Это интерес к всестороннему, глубокому познанию предмета как такового, безотносительно к его непосредственной пользе
Итак, под направленностью мышления мы понимаем личностно-опосредованную характеристику мышления, определяющую его процесс и результат. Практическая направленность мышления — свойство познавательной активности, характеризующее её подчинённость предметно-преобразовательным целям, ориентацию на результат. Это именно свойство — устойчивая во времени характеристика. Каждому отдельному человеку присущи как преобразовательные, так и познавательные цели, и, соответственно, оба типа мышления. Однако личностные особенности — установки, ценности, идеалы — определяют ведущий тип мышления, некоторые его процессуальные характеристики (непроизвольное целеполагание, когнитивные навыки, устойчивые схемы восприятия, запоминания, переработки информации).