Аффект у лиц с психическими расстройствами, не исключающими вменяемости
И физиологический, и кумулятивный аффекты, и эмоциональные состояния, оказывающие существенное влияние на сознание и поведение, могут устанавливаться у обвиняемых с пограничными формами психической патологии, не исключающими вменяемости, при условии, что динамика аффекта обусловливается личностной реакцией на психотравмирующие обстоятельства, а не собственно психопатологией подэкспертного. Наиболее часто аффект диагностируется у лиц с резидуальными, компенсированными формами органической патологии, и у лиц с «расстройством зрелой личности» (психопатией). В этом случае имеет смысл выявлять своеобразие аффективных состояний у лиц с пограничными психическими аномалиями на всех стадиях их динамики (Печерникова Т.П., Гульдан В.В., Остришко В.В., 1983), для четкого разграничения в этих эмоциональных состояниях «специфических признаков аффекта и проявлений заболевания» (Коченов М.М., 1991.С.27).
«Извинительные» аффекты, возникающие в структуре эмоционального возбуждения или как разрядка накопленного в длительной психотравмирующей ситуации эмоционального напряжения, как показано в ряде исследований (см., напр.: Гульдан В.В., 1985), не являются нозоспецифичными. Поэтому если эмоциональные реакции и состояния, возникающие у лиц с пограничными психическими расстройствами, характеризуются всеми указанными в разделе 3 обязательными признаками, их необходимо квалифицировать как аффекты, имеющие уголовно-правовое значение по смыслу ст.107 или 113 УК РФ. Обычно своеобразие возникновению и течению аффекта у обвиняемых с патологией личностной сферы и у лиц с органической почвой придает специфика психотравмирующих воздействий, связанных с действиями потерпевших: в зависимости от типа личностного расстройства выделяются «условные» психогении, которые приобретают аффектогенное значение только в отношении аномальных личностей, затрагивая измененную личностной дисгармонией сферу мотивов, установок, притязаний (Печерникова Т.П., Гульдан В.В., Остришко В.В., 1983.). Кроме того, у таких обвиняемых вторая фаза аффекта, возникшего на фоне длительной психотравмирующей ситуации и декомпенсации, может сопровождаться более глубокими расстройствами саморегуляции, а также иллюзорным восприятием, элементами дереализации и деперсонализации (Кудрявцев И.А., 1999), т.е. дополнительными признаками аффекта.
В то же время возникает необходимость различать уголовно-релевантные аффекты у лиц с пограничными психическими аномалиями от эмоциональных реакций, внешне схожих с аффектами, но отличающимися от них психологическим механизмом и динамикой своего возникновения и развития.
С одной стороны, феноменологическое сходство с аффектами имеют психопатические реакции в рамках однозначного типу личностного расстройства реагирования. У психопатических личностей возбудимого и истерического круга они иногда могут сопровождаться частичным сужением сознания и последующей астенией, но их возникновение связано с «самовзвинчиванием» и «самопопустительством», что исключает определение значимых для диагностики аффекта обязательных признаков первой фазы как субъективная неожиданность психотравмирующего воздействия и субъективная внезапность возникновения аффекта (см. раздел 3). Поэтому такие эмоциональные реакции, носящие характер привычного, «воспитанного», типа реагирования в субъективно сложных ситуациях, нельзя расценивать как уголовно-релевантный аффект (Печерникова Т.П., Гульдан В.В., Остришко В.В., 1983).
С другой стороны, сложности представляет и дифференциальная диагностика физиологического аффекта с аномальными эмоциональными реакциями у лиц с психическими расстройствами, совершивших криминально-агрессивные действия под совокупным влиянием и эмоционального возбуждения и алкогольного опьянения в психотравмирующей ситуации. Этот вариант криминальной агрессии характерен для лиц с органической почвой, у которых преобладает «эпилептоидный радикал» личности с аффективной ригидностью, склонностью к фиксации на отрицательных переживаниях и их накоплению, негибкостью поведения, повышенной подозрительностью, злопамятностью, ощущением недоброжелательного или враждебного отношения со стороны окружающих. Их правонарушения возникают в ответ на психотравмирующие воздействия со стороны потерпевших, чаще всего – на высказывания оскорбительного характера, затрагивающие наиболее значимые для обвиняемых личные переживания, во время совместного употребления алкогольных напитков. Ситуационно обусловленные эмоциональные реакции в ряде случаев могут сопровождаться частичным сужением сознания. Однако, хотя внешне динамика психического состояния таких обвиняемых напоминает развитие эмоциональной реакции по типу физиологического аффекта, криминальное действие не приводит к разрядке эмоционального напряжения, злобное и брутальное отношение к жертве остается и после совершения правонарушения, а посткриминальная фаза не сопровождается какими-либо проявлениями психической и физической астении, т.е. обязательными признаками физиологического аффекта. Соответственно, такие «аномальные аффекты» не могут быть квалифицированы как аффект по смыслу ст.107 и ст.113 УК РФ.
При судебной экспертной оценке описанных эмоциональных реакций у лиц с пограничными психическими расстройствами, внешне сходных с аффектами, но отличающимися от них как по психологическим механизмам, так и по совокупности обязательных критериев, целесообразно решать вопрос о неполной способности обвиняемых к осознанию фактического характера и общественной опасности своих действий или их руководству вследствие психического расстройства, не исключающего вменяемости, в соответствии с ч.1 ст.22 УК РФ.