Когда у обезьян развиваются инфаркты

Конечно, правильнее было бы не принять приглашение и никого не приглашать. Может быть, на балу кого-нибудь и встретил бы. Можно было бы вообще не ходить на бал, чем быть свидетелем, как твоя любимая танцует с другим. Хотя в мужской школе все девочки были распределены, а в женской распределен был он. Правила приличия не позволили бы ему бросить свою даму на балу. А пялил-то глаза свои он на свою пассию, что обычно плохо влияет на здоровье. Даже у обезьян в таких условиях инфаркт развивается. Проводили в сухум­ском питомнике такой эксперимент. Помещали вожака стаи в клетку, расположенную посредине вольеры, а с его дамочкой амуры стал крутить на его глазах другой самец. Так у наше­го подопытного инфаркт развился. Мне представляется, что сексуальная грамотность и сексуальная этика оградили бы его от этих мучений хотя бы на один вечер. Между прочим, в таком аду живут многие мужчины. Когда смыслом жизни становятся дети, мамы начинают уделять им слишком много внимания, особенно сыновьям, их мужьями на уровне сознания воспринимается такая опека как воспитательная ошибка. Мне один капитан с мучением в голосе и с мимикой бессилия гово­рил примерно следующее: как она не понимает, что мы муж­чину воспитываем, а не неженку? В голосе у него были непод­дельная тоска и мука. Я знаю случай, что когда мама ругалась с сыном, муж не мог выдержать этого, уходил из дома бегать. Если он этого не делал, то у него развивался гипертонический криз. С точки зрения бессознательного он был свидетелем сек­суальных отношений своей самочки с молодым и привлекатель­ным самцом. Известно, что скандал является аналогом секса и не так неприятен, как кажется. Кстати, здесь супруги проявили добрую волю. Все наладилось.

Проблемы секса

(продолжение)

В одном я убедился еще раз. В своей необыкновенной физической выносливости, хотя спортом я тогда не зани­мался. Вечера шли один за другим. Я все время двигался на них. После вечера мы по традиции под утро шли на набе­режную. В общем, не спал я две ночи и выдержал это без особого труда. Потом это неоднократно проявлялось. На­чинал я как все, потом даже уставая, отставал. Потом вдруг открывалось второе дыхание. Все уже падали от усталости, а я как будто бы и не работал. И до сих пор я практически не устаю. Я годами выдерживал примерно такой ритм. Подъем в 7. Час пешей ходьбы на работу (5 км). На работе как заведенный до 10 часов. С 10 до 15 занятия, потом занятия до 20.00 в различных кооперативах, И ничего. (Пи­сать свою биографию он начал после того, как уже выздоро­вел и в момент написания этой фразы забыл, что в невроти­ческом состоянии не мог и одной трамвайной остановки пройти. — М.Л.) Когда стал заниматься спортом, то такая же картина наблюдалась. Но выпускной бал у меня был от­равленным необходимостью быть с нежеланной и наблю­дать, как моя пассия кружится с другим в упоении.

В 10-м классе у меня был еще одна попытка приобщить­ся к спорту. Я был принят в секцию штанги, посетил несколько занятий. Кстати, там я познакомился с одним вто­рогодником, который весьма успешно занимался штангой. Потом мы оказались с ним в одной группе.

В памяти еще осталось посещение мединститута в День открытых дверей. Водили нас по клиникам, лабораториям. Все это я плохо помню. Но меняпоразило только одно. Как свободно и красиво говорили профессора без всякого кон­спекта. Наши учителя всегда имели перед собой план уро­ка и говорили, объясняя новый материал, заглядывая в кон­спект. У меня самого со спонтанной речью было неблагополучно. Уроки, конечно, я отвечал, но это было все выученное. А вот спонтанно, от себя пересказать какую-ни­будь историю, отпустить шутку или рассказать анекдот у меня не получалось. Я очень сильно тушевался, когда под­шучивали надо мной. Иногда даже душили слезы. В таких ситуациях я не мог бороться и уходил. Потом мне очень сложно было выступать в прениях. Плохо меня понимали, когда я рассказывал какую-либо историю. Позднее я осоз­нанно выучивал анекдоты и кое-что мог сказать. Но остро­словом никогда не был. (Вот поэтому-то он и не пользовался успехом у девочек, а не потому, что был полным, женщина любит ушами. Поэтому мужчина, который может красиво говорить всегда будет пользоваться успехом у женщин — М.Л.)

И в то же время у меня вдруг был всплеск какой-то об­щественной активности. Я выступал на собраниях, состав­лял проекты решений и сразу же замечал, что меня начи­нали слушать, но все это не доводилось до логического конца. Потом как-то скукоживался.

Кстати, у нас, одних из немногих, была пишущая ма­шинка. Вот бы мне научиться тогда, Я бы мог здорово отличаться от других. Но не научился ни в школе, ни в ин­ституте, а только тогда, когда стал оформлять кандидатскую диссертацию.

Внешняя моя жизнь была как будто бы благополучной, а внутренняя — отравленной. Я часто был задумчивым, хо­дил с грустным видом. И мечтал, что я им всем покажу. Вы еще узнаете меня. Мысленно я рисовал картины своего три­умфа и считал, как будут жалеть еще те, кто меня не ценит. Погруженность во внутренний мир делала меня внешне медлительным, хотя на самом деле реагировал я, когда не было невротических моментов, очень быстро. В частности, я очень быстро решал задачи, быстро все выучивал. А иног­да и учить не надо было, все запоминал со слов учителя. Сейчас, когда я многого достиг, те, на кого я обижался, и те, кому я хотел что-то доказать, глубоко меня не интере­суют. Связь я с ними потерял. Хотя иногда тени из прошло­го приходят, и злорадное чувство меня все-таки охватыва­ет. А ведь ты, детка, с выбором ошиблась. Но если раньше я на них обижался, то сейчас я им благодарен, ибо из них в принципе ничего не получилось. Так вот судьба моей вы­пускной пассии стала видна уже через несколько меся­цев. В институт она не поступила. Устроилась стюардессой. Там что-то тоже не вышло. Через полгода я ее как-то встре­тил и не. узнал. У нее была базедова болезнь. Я сам не по­нимал, что нашел в ней хорошего. Но я уже был захвачен студенческой жизнью, И первые полгода сердце мое было свободно.

Комментарий: