Современные тенденции развития психологии
Современная психология – весьма разветвленная система наук. В ней выделяется много отраслей, представляющих собой относительно самостоятельно развивающиеся направления научных исследований. Система психологических наук продолжает активно развиваться и сегодня, каждые четыре-пять лет она пополняется новой прикладной отраслью психологии. Так, совсем недавно появилась новая отрасль – психология эмиграции, изучающая проблемы социальной и психической адаптации в условиях эмиграции, социально-психологические факторы эмиграционного поведения. В рамках определенных психологических школ происходит развитие предмета психологии, совершенствуются методы экспериментального исследования психики, появляются разнообразные диагностические методики.
Правильнее было бы говорить сегодня не об одной науке психологии, а о комплексе развивающихся психологических наук. Однако такая дифференциация психологической науки потенциально таит в себе риск возникновения состояния теоретического кризиса. В связи с этим основной тенденцией современной психологии становится стремление к объединению и синтезу наиболее значительных достижений различных школ. Вместо отдельных теорий происходит становление теоретических систем в психологии. В современной науке появляются попытки определения психологической системы. Так, Ноэль Смит понимает психологическую систему как «упорядоченную и логическую конструкцию, служащую для целостного и согласованного рассмотрения данных и теорий, касающихся предмета изучения», которая использует набор общих постулатов и единую методологию. Смит выделяет системы органоцентрические (когнитивная психология, гуманистическая психология, психоанализ), энвайроцентрические (бихевиоризм, эко-бихевиоральная наука), социоцентрические (социальный конструкционизм), децентрические, или ин-теракционально-контекстные (диалектическая психология, интербихевиоральная психология, оперантный субъективизм, феноменологическая психология) и ряд отдельных систем, таких как общественная психология, прямой реализм, экологический реализм, энвайронментальная психология, эволюционная психология, вероятностно-эпигенетическая психология.
В наше время происходит не только объединение различных теорий в системы, но и интеграция и «глобализация» отдельных теоретических систем. Все более отчетливо определяется тенденция к созданию комплексных дисциплин, например, таких как активно развиваемая в США «психонейроэндокриноиммунология», социальная психофизиология, психогенетика, крос-скультурная психология, психиатрия и психотерапия и др.
Психологическая наука сегодня не может стоять в стороне от ряда проблем, с которыми сталкивается современное общество. По общепринятым оценкам специалистов, в настоящее время перед человечеством возникает несколько глобальных проблем, таких как проблема всеобщей информатизации, нарушение экологии, возрастание экстремизма, учащение техногенных и природных катастроф, вторжение исследований в область генетики человека, биотехнологии и биоинженерии, которые ставят свои задачи перед психологией.
Проблема глобальной информатизации ставит перед психологией задачи изучения адаптации человека в условиях информационной среды, психологической защиты от излишне перенасыщенного, противоречивого и порой агрессивного потока информации, особенностей взаимодействия человека с виртуальной реальностью, норм психогигиены при работе с компьютером. Возникают новые исследовательские отрасли психологии, решающие проблемы эргономической безопасности,
Проблемы возрастания техногенных и природных катастроф, экстремизма в обществе делают необходимой разработку новых усовершенствованных методов психологической реабилитации человека, пережившего экстремальные ситуации.
Сегодня создается экологическая психология, которая рассматривает в качестве основного фактора решения экологической проблемы именно формирование экологического мышления и разрабатывает методологию формирования экологического сознания.
Психогенетика выстраивает перспективы анализа генных основ психологических характеристик человека, что вновь делает актуальным исследование проблемы соотношения социального и биологического в детерминации психики человека на новом уровне развития методического и теоретического аппарата науки.
В связи с изменением социокультурной ситуации, ценностной структуры современного общества, нарушения традиций в преемственности поколений, изменением таких институтов социализации, как семья, детская субкультура, встают новые задачи развития фундаментальных психологических исследований, связанных с изучением духовно-нравственных проблем формирования личности в современном обществе.
Директор Московского психолого-социального института Д.И. Фельдштейн в своем докладе «О развитии фундаментальных психологических исследований» (2006) отметил, что проблемное поле современной отечественной психологической науки определяется принципиальными изменениями, которые произошли в человеческом сообществе и носят, по сути, характер «цивилизационного слома». Демографические, этнополитические, технологические, социальные, экономические изменения обусловили новую культурно-историческую ситуацию. В таких условиях «возникает жесткая необходимость разработки и новых парадигм психологических исследований, и новых методов анализа вновь возникающих сложнейших процессов развития, саморазвития, самоопределения человека, его отношений».
Ученые довольно быстро реагируют на сложившуюся ситуацию, пытаясь найти адекватные пути научного изучения возможностей разрешения ряда психологических и социальных проблем. Одним из новых подходов, учитывающих своеобразие современной культурно-исторической ситуации, является этнофункциональный подход к психике человека.
Необходимо отметить, что большой вклад в развитие отечественной психологии вносят творческие коллективы ИП РАН во главе с директором, профессором, акдемиком РАО Журавлевым Анатолием Лактионовичем.
В своем отчетном докладе за 2005 год он отмечает, что в рамках приоритетной научной программы «Россия в глобализирующемся мире» (научный руководитель – академик-секретарь ООН РАН, академик В.Л. Макаров сотрудниками института выполнялись исследования по следующим темам:
1) «Качества личности как субъекта в условиях социальных изменений», разрабатывалась под научным руководством К.А.Абульхановой и М.И.Воловиковой (лаборатория психологии личности), а среди исполнителей были также Н.Л.Александрова и И.А.Джидарьян. В данной работе показано, что представление личности в качестве субъекта жизненного пути позволяет преодолеть, «реформировать» осознание ею себя как объекта, от которого ничего не зависит, и поддержать на определенном уровне активность личности. Выполненный теоретико-методологический анализ качеств личности как субъекта в условиях интенсивных социальных изменений выявил несколько самостоятельных исследовательских блоков, позволяющих достаточно полно раскрыть суть проблемы субъектности как формообразующего качества личности. К этим блокам относятся, прежде всего, нравственные и интеллектуальные качества, а также оптимизм, помогающие личности эффективно справляться с жизненными трудностями. Выявлена конкретная этнокультурная специфичность социальных представлений о нравственной личности. Исследование динамики имплицитных концепций интеллекта показало, что в настоящее время они отражают изменения в российском обществе, связанные со сменой систем ценностей. В целом данное исследование психологической проблемы субъектности как качества личности приводит к обобщению, позволяющему говорить о субъектном принципе или даже субъектной парадигме, в русле которой выстраиваются принципы, объясняющие многие конкретные проявления качеств личности как субъекта в современных условиях социальных изменений в российском обществе.
2) «Современные тенденции в психологии профессионализма и формирования профессионала» (лаборатория психологии труда, научный руководитель – Л.Г. Дикая, исполнители – Е.П. Ермолаева, Ю.В. Постылякова и А.Н. Гусев – сотрудник МГУ имени М.В. Ломоносова). В этой работе представлены результаты анализа современных тенденций в развитии профессионального пространства и обоснован новый подход к определению профессионализма на основе интеграции научных представлений профессионально-адаптационного, деятельностно-ориентированного и личностно-ориентированного подходов. Определены психологические и социально-психологические факторы профессиональной идентичности и маргинализма профессионалов. Систематизированы общепсихологические и социально-психологические (т.е. групповые и личностные) факторы профессионального стресса в условиях глобализации. Обоснована необходимость формирования социально-психологических ресурсов с целью повышения адаптивных возможностей профессионала и сохранения его профессиональной идентичности. Определены возможные пути снижения отрицательного воздействия глобализационных процессов на профессиональное пространство и на субъект труда. Выполненное исследование показало, с одной стороны, важность социально-психологических ресурсов для успешной деятельности профессионала, а с другой – недостаток этих ресурсов в современной России.
3) «Психология современного человека: историко-культурные детерминанты», выполнялась под научным руководством В.А.Кольцовой (лаборатория истории психологии и исторической психологии, исполнители – В.А. Соснин, В.А. Елисеев, Ю.Н. Олейник – сотрудник МосГУ). В контексте данной проблемы обоснована и реализована задача применения историко-психологического подхода к исследованию психологии личности. Показано, что историко-психологический подход в данном контексте состоит в изучении личности в условиях реальных социально-исторических изменений, происходящих в обществе. Выявлена совокупность социально-исторических детерминант развития психологии современной личности. В данной работе проанализированы радикальные изменения в различных сферах жизни современного российского общества и прослежено их влияние на социальное самочувствие, психическое здоровье, нравственно-духовное состояние, процессы идентификации и систему ценностей человека. Проанализированы также последствия глобализации, их влияние не только на социальные процессы, но и на самоидентификацию человека как представителя своей национальной культуры.
4) «Структура и динамика самоопределения личности и группы в экономической среде» (соруководители – А.Л. Журавлев и А.Б. Купрейченко) выполнялись исследования в лаборатории социальной и экономической психологии (исполнители также – Т.А. Нестик и Н.Н. Хащенко). В результате этих исследований была обоснована актуальность и перспективность изучения самоопределения субъекта в ходе экономико-психологических и социально-психологических исследований. Психологические знания о закономерностях самоопределения становятся остро востребованными именно в критические (переломные) периоды развития общества, когда радикально изменяются системы ценностей и идеалов в общественном, групповом и индивидуальном сознании. В результате этой работы дана авторская трактовка понятия «самоопределение», под которым понимается поиск субъектом своего способа жизнедеятельности в мире на основе воспринимаемых, принимаемых или формируемых (создаваемых) им во временной перспективе базовых отношений к миру, другим людям, человеческому сообществу в целом и самому себе. Предложена «уровневая модель» (структура) самоопределения субъекта. Результаты конкретных эмпирических исследований позволили показать, что основные компоненты самоопределения выступают значимыми детерминантами различных форм его экономической активности субъекта. Особое внимание в данной работе уделено анализу динамики феноменов экономического сознания как одного из следствий самоопределения субъекта в экономической среде.
В процессе реализации другой государственной научно-практической программы «Патриотическое воспитание граждан Российской Федерации на 2001-2005 гг.» продолжалась разработка социально-психологической специфики исследования патриотизма в историко-культурном контексте (лаборатория истории психологии и исторической психологии, руководитель – Кольцова В.А.). В рамках данного исследования сформулированы концептуальные представления и систематизированы проявления данного феномена на уровне отдельной личности (как интегральной личностной характеристики) и на уровне социума (как компонентов и подструктуры национального самосознания народа); проанализирована роль патриотизма как фактора обеспечения социально-психологической целостности и нормального функционирования социума. Кроме того, выделены основные функции патриотизма и необходимые составляющие патриотического воспитания в современных условиях, основанные на интеграции когнитивного, эмоционально-оценочного и поведенческого аспектов его анализа. Обозначены основные проблемы и практические трудности патриотического воспитания в связи с современными тенденциями общественного развития (глобализации, смены государственного строя и т.д.).
В Институте психологии РАН в 2005 г. выполнялись и другие, в том числе уникальные виды научной и научно-практической деятельности, также относящейся к надинститутской категории. Так, например, продолжалась многолетняя работа Н.В.Тарабриной (лаборатория психологии посттравматического стресса) в качестве участника Экспертной группы (ЭГ) Россия-НАТО по теме «Социальные и психологические последствия терроризма», которая была учреждена в декабре 2002 г. С 2004 г. данная группа экспертов действует в рамках программы НАТО «Безопасность через науку». Общая цель ЭГ – содействовать объединенными усилиями специалистов разных стран устранению угрозы терроризма. В ходе рабочих совещаний в этой экспертной группе вырабатываются рекомендации Правительствам по оптимизации превентивных и контртеррористических мер, обсуждаются проблемы социальных, психологических и культурных корней международного терроризма, психологического воздействия на гражданское общество, связанных с ними факторов уязвимости общества, роли СМИ, оценки угрозы терактов. Н.В.Тарабрина принимала активное участие в работе ЭГ: и выступила с научными докладами по проблемам психологических последствий терактов, роли СМИ в развитии посттравматического стресса.
В своем докладе А.Л. Журавлев также остановился на наиболее крупных победах лабораторий и сотрудников Института в различных Конкурсах
Так, он отметил, что в. 2005 году о Премии РАН в области психологии имени С.Л. Рубинштейна Постановлением от 13 сентября 2005 г. за серию научных работ по единой тематике развития личности профессионала в индивидуальной и совместной деятельности были удостоены Почетный член РАО, главный научный сотрудник ИП РАН Л.И. Анцыферова, член-корреспондент РАО, директор ИП РАН А.Л.Журавлев, действительный член РАО, главный научный сотрудник Государственного научно-исследовательского испытательного института МО РФ В.А.Пономаренко.
Эти исследователи, принадлежащие к числу последователей С.Л.Рубинштейна, в течение многих лет, развивая его психологическую теорию, осуществили большой цикл теоретических, эмпирических и экспериментальных исследований по актуальной проблематике психологического развития личности в различных видах профессиональной деятельности. Данная проблематика была проанализирована ими , во-первых, в контексте истории ее возникновения и становления, в ее логической и хронологической последовательности, во-вторых, в сопоставлении полученных психологических данных с результатами исследований в философии, социологии, медициских, педагогических и других смежных областях науки.
Наряду с изысканиями такого крупного научно-исследовательского института как ИП РАН необходимо отметить основные научные направления и кратко охарактризовать специфику научных школ другого крупнейшего научного психологического центра, как Казанский государственный университет им. Ульянова-Ленина.
В числе ведущих ученых-психологов этого университета можно назвать следующих:
– профессора Аболина Л.М., который с сотрудниками ведет исследование по проблемам духовно-нравственного развития личности;
– профессора Менделевич В.Д., который ведет работу по антиципационной состоятельности (несостоятельности) психически больных и здоровых людей;
– профессора Попова Л.М., который с сотрудниками ведет исследование по теме «Человек как субъект развития и саморазвития»;
– профессора Прохорова А.О., который с сотрудниками исследует психические состояния человека в их равновесном и неравновесном вариантах проявления;
Все эти исследования, продолжая традиции Бехтерева-Климова-Пейсахова, строятся на обстоятельном теоретическом фундамента с широким экспериментальным подкреплением.
Важным аспектом в становлении и развитии отечественной психологической науки являются изыскания ученых-психологов Республики Башкортостан. Среди ученых, внесших весомый вклад в развитие психологичских воззрений школы Д.Б. Эльконина–В.В. Давыдова можно назвать доктора психологических наук, профессора А.З. Рахимова.
А.З. Рахимовым разработана весьма оригинальная теория и практика психолого-педагогической инноватики, а также технологизации и акмеологизации образования – «психодидактика». В настоящее время опытно-экспериментальные лаборатории психодидактики функционируют во многих регионах Российской Федерации.
Другой, выдающийся ученый-психолог Республики Башкортостан профессор В.Ф. Сафин осуществляет комплексные научные исследования по следующим направлениям: общая психология, возрастная психология, психология личности, психодиагностика, психотерапия, этнопсихология.
«Труд В.Ф.Сафина «Самоопределение личности» – один из фундаментальных исследований последних лет», – так оценила одну из его последних монографий отечественный психолог Анцыферова К.А. Отличительной чертой методологии В.Ф. Сафина является преемственное сочетание гуманистических традиций в психологии со строгостью организации и проведения экспериментальных психологических исследований. Все его научные труды имеют исключительно практико-ориентированный характер.
Среди ученых Республики Башкортостан, являющихся продолжателями традиций научной школы виртуалистики Н.А. Носова необходимо назвать А.Г. Маджуга, С.Х. Асадуллину и Э.Ф. Асадуллина. Эти ученые в настоящее время разрабатывают целостную философско-психологическую концепцию виртуалистики, которая интегрирует в себе теоретико-методологические основы концепции Н.А. Носова и практико-ориентированные подходы к изучению феноменов историко-психологического и социально-исторического познания. Кроме того, эти ученые расширяют границы познания мира в различных аспектах (реконструкция действительности снаружи и изнутри каждой конкретной реальности в историко-психологическом познании, конструктивное решение проблем целостного здоровья в ракурсе виртуального подхода, разработка концепции виртуальной антропологии в социально-историческом познании, виртуального подхода в истории, проблема виртального конфликта в институтах социализации России, интеграция этнофункционального и виртуального подходов с целью проектирования модели здоровья человека на всех уровнях реальности).
Необходимо отметить, что достаточно детальные теоретико-методологический анализ причин схизиса в современной научной психологии представлен в монографии Ф.Е. Василюка (2003).
Говоря о схизисе психологической науки и консультативно-психотерапевтической практики, нужно понимать, что последняя в ее развитой форме психотерапевтических школ – это не одна лишь «практика», не какое-то эмпирическое ремесленничество, которое мечтает о чьем-то концептуальном руководстве. Каждая из западных психотерапевтических школ, которые действуют сейчас в поле отечественной психологии, вполне оснащена собственными теоретическими моделями и не нуждается для своего развития в переосмыслении средствами той или иной местной общепсихологической теории. Да и каждая из последних вряд ли захотела бы «удочерить», скажем, психоаналитическую практику, даже если бы и возможно было отделить ее от психоаналитической доктрины. Успело вырасти целое поколение психологов, чья профессиональная идентичность совпадает с названием одной из известных школ, и, увы, среди многочисленных психоаналитиков, гештальттерапевтов, психодраматистов, юнгианцев и пр. нелегко отыскать психолога-консультанта, объявляющего себя последователем Л.С. Выготского, А.Н. Леонтьева или С.Л. Рубинштейна.
Разрыв между отечественной общей психологией и психотерапией, конечно, не абсолютный. В первую очередь следует указать на личностно-ориентированную (реконструктивную) психотерапию Б.Д. Карвасарского (2002), которая была создана на основе одной из авторитетных общепсихологических теорий, а именно теории отношений В.Н. Мясищева. В работах А.Л. Венгера разрабатываются методы детской психотерапии, основанные на культурно-исторической теории Л.С. Выготского. В исследованиях отечественных психологов-психотерапевтов, которые известны также своими академическими психологическими исследованиями, встречаются попытки навести мосты между психотерапией и отечественной научной психологической традицией (например, Васильева, 2005), но в целом их психотерапевтические работы ориентированы на совсем другие источники. Характерный пример: в сборнике лучших публикаций по психологическому консультированию и психотерапии, выпущенном «Вопросами психологии» (2004), куда вошли статьи Ю.Б. Гиппенрейтер, Е.Т. Соколовой, А.Б. Орлова, А.Ф. Копьева, В.Ю. Меновщикова, А.В. Сухарева, М.А. Хазановой, В.В. Колпачникова, С.А. Капустина, Т.М. Буякас, всего две ссылки на Л.С. Выготского и по одной на А.Н. Леонтьева и В.Н. Мясищева (для сравнения: на труды М.М. Бахтина – 7, К. Роджерса – 15 ссылок).
Каковы следствия этого расщепления между нашей психологической наукой и психотерапией? Во-первых, академическая психология упускает огромную исследовательскую выгоду, не участвуя в возделывании плодороднейших психотерапевтических земель; во-вторых, вся система психологии оказывается неполной, лишенной важного органа (например, в Американскую психологическую ассоциацию входит 12 (!) подразделений, прямо связанных с психотерапией и консультированием); в-третьих, психологическое образование обнаруживает признаки дисгармонии и раздвоенности (например, базовые университетские общепсихологические курсы опираются на теоретическую традицию, которая оказывается почти невостребованной при изучении консультативных и психотерапевтических дисциплин). Однако проблема не только в ущербе, который терпит наука от такого положения дел, а и в том, что отечественная научная психология могла бы многое дать психотерапии, вложить в психотерапевтический оборот свой «талант» для общей пользы, но наиболее распространенные у нас виды психотерапии (гештальттерапия, психодрама, психоанализ и пр.) не способны принять этот дар, они настроены на другие теоретические волны.
Пропасть между психотерапией и отечественной психологической наукой – факт, имеющий не локальное, а фундаментальное значение, поскольку психотерапия, как показал опыт развития психологии в ХХ столетии, – это не рядовая практическая дисциплина, а системообразующее ядро, законодательница мод для всей разветвленной системы психологической практики, да и общепсихологической теории. Из трех главных «сил» психологии – две, психоаналитическая и гуманистическая, выросли преимущественно из психотерапевтического опыта.
80-е гг. можно считать началом нового этапа развития отечественной психологии. Появление в эти годы первых психологических служб знаменовало собой рождение самостоятельной психологической практики. Историческое значение этого события трудно переоценить: психология обретает в психологических службах свое тело, эти службы для психологии – то же, что школа для педагогики, церковь для религии, клиника для медицины.
Необходимо различать понятия «практической психологии» и «психологической практики». «Практическая психология» есть участие психологии в «чужой» социальной практике. Каждая такая практика дает свое «ведомственное» имя соответствующему разделу психологии (медицинская психология, педагогическая, спортивная и т.д.). В этих сферах социальной практики психологии извне диктуются конечные цели и задачи, ценности и критерии, задаются априорные психологическому опыту категории, определяется ограниченная зона профессиональных прав и ответственности психолога. Профессиональное бытие психолога в клинике, школе, на заводе, в армии проходит под знаком факультативности. В этих сферах наблюдается устойчивая тенденция к отчуждению психолога от собственно психологического мышления. Эта тенденция потенциально преодолима, и все же для полноценного роста психологии необходимо развитие сферы психологической практики, а не только практической психологии.
Появление собственно психологической практики меняет внутреннюю структуру психологии, она оказывается не просто «наукой», внедряющейся в «практику», а дисциплиной, включающей в свой состав и «теорию», и «практику», причем практика становится первичным, системообразующим элементом, требующим нового типа теории. В соответствии с методологической программой Л.С. Выготского базовой методологической установкой психологии должна стать «философия практики», или «методология психотехники».
Психологическую теорию, основанную на философии практики, можно обозначить как «психотехническую». Ее эпистемология значимо отличается от эпистемологии традиционной, «академической», а точнее сказать, натуралистической психологической теории. В таблице 15 представлены результаты сравнительного анализа этих двух типов концепций.
В результате, распространяясь на «канонической» территории нашей психологии, психотерапевтическая практика развивается вне контекста отечественной психологической мысли.
Таблица 15
| аспект познания | естественнонаучная теория | психотехническая теория |
| Философия и методология | Гносеологизм, натурализм | Философия практики |
| Аксиология | Процесс познания аксиологически нейтрален | Ценности имманентны процессу познания |
| Основной адресат | Академический психолог или специалист другой профессии | Психолог-практик |
| Субъект познания | Незаинтересованный, отстраненный | Заинтересованный, участный |
| Контакт исследователя и исследуемого | Минимизированный, стандартизированный, эмоционально нейтральный | Интенсивный, уникальный, эмоциональный, объединяет, участников психотехнической ситуации в «совокупного» субъекта |
| Процесс и процедуры исследования | Запрограммированные в пределах данного опыта процедуры | Гибкие процедуры с тонкой настройкой на текущую ситуацию опыта |
| Основные типы знания | Знание «объективное», неперсонализированное, в третьем лице – о «них». Знание испытуемого о себе – лишь материал для «объективного» анализа | Обязательное присутствие в исследовании знания личностного, смыслового. Это знание «о тебе», «о себе», «о нас», в то же время знание «твое», «мое», «наше» |
| Предмет теории | Представлен в «форме объекта» (т.е. натуральной сущности, не зависящей от процедур исследования) | Психотехническая теория – теория практики, работы-с-объектом, а не самого объекта |
| Соотношение центральной категории и метода | К центральной категории (выражающей центральный предмет исследования) подбирается метод, способный выделить из реальности фрагмент, максимально соответствующий идее этой категории | Центральная категория выступает как конструктивный и объяснительный принцип практического метода, а он, в свою очередь, является оптимальным эмпирическим исследовательским методом для предмета, выражаемого этой категорией |
Массовое распространение психологических услуг, возникновение самостоятельной психологической практики создало необходимые условия для методологического преображения психологии. Однако условия автоматически не превращаются в результат, более того, история мстит за неиспользованные возможности: к середине 1990-х гг. стал очевиден схизис нашей психологии, расщепление ее на две мало сообщающиеся между собой суверенные республики с разными ведущими центрами, авторитетами, способами экономического существования, разными системами образования и каналами общения с зарубежными коллегами. Подобный схизис – не уникальная национальная особенность, он характерен для всех стран с развитой психологией (Орлов, 2003). Наша особенность состоит как раз в том, что у отечественной психологической традиции благодаря ее психотехнической закваске имеется шанс не допустить тотального раскола. Для этого необходимо создавать «опытные образцы» систем, в которых раскрывается не только практический потенциал общепсихологической теории, но, главное – теоретический, общепсихологический потенциал психологической практики. В этом основной смысл психотехнической методологии Л.С. Выготского.
Трезво оценивая конкретно-научные достижения психотехники своего времени, Л.С. Выготский полагал, что выдвинутая Г. Мюнстербергом (1924) общая идея психотехники является магистральной для развития всей современной психологии. В предложенной Г. Мюнстербергом структуре психотехники можно выделить три блока – предмет, метод и область приложения, которые заполнялись связкой трех категорий – сознания, практики и культуры: предмет психотехники – сознание, ее метод – практика, область приложения психотехники – культура. Эту формулу можно считать «геномом» всей психотехнической линии развития современной психологии.
Для того чтобы эта категориальная схема психотехнического подхода могла вполне выкристаллизоваться в сложном историческом процессе развития науки и стать новой психологической парадигмой, понадобились теоретические прорывы выдающихся мыслителей.
З. Фрейд в психоаналитическом учении разработал центральный блок общей схемы – категорию практики. Он осмыслил психотерапевтическую практику не только как метод лечения, но и как метод психологического исследования. Благодаря этому З. Фрейд дал первый образец психотехнической системы. Л.С. Выготский в культурно-исторической психологии развил такую теоретико-методологическую трактовку категории сознания, которая включила в ее внутреннюю структуру категории культуры и практики, благодаря чему удалось создать принципиально новый (психотехнический) тип психологического эксперимента. В соответствии с этой логикой наиболее актуальной задачей, замыкающей создание психотехнического подхода, является разработка категории культуры с психотехнической точки зрения.
Контуры новой психологии, которая на наших глазах завершает период своего становления, уже достаточно четко обозначились. Не отказываясь от задач объяснения, она выдвигает на первый план категорию сознания и потому становится феноменологической и диалогической, т.е. понимающей психологией, способной профессионально относиться к предмету исследования не только как объекту, но и как смысловому целому, и как живому Ты. Не случайно проблематика понимания в отечественной психологии (Знаков, 1994, 2005; Власова, 1995; Киршбаум, 1995; Пузько, 1995; Архангельская, 2005; Брудный, 2005; Лызлов, 2006; Мандрикова, 2006) переживает в последнее время настоящий расцвет. Не отменяя своих познавательных задач, она становится деятельной, изменяющей психологией, ставящей психологическую практику во главу угла не только своего социального функционирования, но и своей исследовательской методологии. Не отбрасывая своих естественнонаучных традиций, она становится, наконец, и полноценной культурологической, гуманитарной дисциплиной, способной понимать человека в культуре и культуру в человеке и взаимодействовать с ним с учетом этого понимания.
Итак, в рождающейся психологии выделяются три магистральных и взаимосвязанных подхода: категории практики соответствует «деятельный» подход, категории сознания – понимающий подход, категории культуры – гуманитарный подход. Таковы методологические ориентиры понимающей психотерапии: она стремится реализовать себя как психология понимающая – деятельная – гуманитарная.
Таким образом, можно костатировать, что современная научная психология представляет собой область знаний, находящуюся на предпарадигмальной фазе, т.е. у психологии на данный момент нет собственного теоретико-методологического фундамента, собственного предмета изучения (рассмотрение феномена психики осуществляется с позиций различных научных школ), методы исследования и научные парадигмы заимствовованны из естественных и социально-гуманитарных наук.
На наш взгляд, данная ситуация объясняется тем, что еще в середине XVIII века произошла подмена подлинного предмета изучения психологии, в роли которого выступала душа человека (В.А. Шабельников, 2003) и в психологии в течение 300 лет не развивался собственный понятийно-категориальный аппарат, а также методология научного познания и практики.
В заключении следует отметить, что признаваемый всеми разрыв теории и практики в отечественной психологии имеет объективную причину: теория, как правило, моноотична, а практика-полионтична.
Названный разрыв помогает преодолеть рассмотрение любой теоретической и практической проблемы в рамках виртуального подхода.
В настоящее время из большинства существующих на сегодняшний день научных подходов, лишь виртуальный подход способен выполнить метатеоретическую функцию, организуя научное познание на качественно новом общенаучном и философском уровнях.