Психологическая аккультурация

Одним из двух параметров, лежащих в основе стратегий аккультурации, является та степень, до которой группы и индивиды сохраняют или изменяют свои обычаи и поведение. Ученые использовали различные термины для характеристики того, что происходит после контакта между доминирующей и недоминирующей культурами на уровне группы. Был предложен ряд общих описаний, включая вестернизацию, модернизацию, индустриализацию. Однако такие широкие характеристики считаются слишком общими, чтобы использоваться в кросс-культурной психологии⁴¹.

Изменения поведения

На индивидуальном уровне фактически все аспекты поведенческого репертуара личности способны изменяться, поэтому и описывались ранее как поведенческий компонент стратегий аккультурации. Эти аспекты поведения также упоминались (на рис. 13.1.) как изменения поведения. Они включают два компонента: культурную утрату и культурное научение. Первый из них подразумевает любую преднамеренную или случайную утрату существующих черт культуры или поведения через какое-то время после контакта. Второй — преднамеренное или случайное приобретение новых способов существования в новом контактном окруже нии. Эти два процесса редко вовлекают полный диапазон существующих видов деятельности; часто они избирательны и заканчиваются измененными паттернами сохранения и изменения. Кроме того, как предусматривалось создателями концепции аккультурации, полностью новые черты культуры и поведения образуются в «плавильном котле» контакта, так что эти новые черты появляются, чтобы уравновесить любую черту, которая может быть утеряна. Именно по этой причине культурное и поведенческое разнообразие в результате аккультурации не уменьшается.

Как паттерны изменения связаны с четырьмя стратегиями аккультурации? Самый простой случай — это максимальное культурное научение образу жизни в новой культуре, когда индивид сам преследует цель ассимиляции. Как отмечалось ранее, действительное достижение ассимиляции также зависит от стратегий более крупного общества и от отсутствия предрассудков и дискриминации в отношении этнокультурных групп. При сепарации происходит противоположный процесс, когда минимальная потеря культурного наследия сочетается с минимальным культурным научением в новом культурном поле. Иногда это может включать повторное научение ранее потерянным аспектам культурного наследия человека (как в «движениях национального возрождения»). В случае интеграции происходит культурное научение умению жить в большом обществе от среднего до значительного уровня. Это сочетается с минимальными культурными потерями. Такой паттерн может возникнуть там, где нет наследственной несовместимости между двумя группами, или в случае, когда большое общество не вынуждает индивида вы бирать между культурами. И, наконец, в классической ситуации маргинализации происходит максимальная утрата культуры (чего часто требует доминирующая группа), которая сочетается с минимальным культурным научением (часто вследствие ограниченного доступа к полному участию и возможностям из-за предубеждений и дискриминации в доминирующем обществе).

Каким образом эти изменения поведения связаны с различными аспектами культуры, можно ознакомиться, в общих чертах, в гл. 9. Понятие культурная дистанцияиспользовалось для того, чтобы показать, как далеко друг от друга находятся две культурные группы в соответствии с параметром культурной вариации. В общем, обнаружено, что чем больше различия (например, язык, религия), тем большие трудности испыты-ваются в процессе аккультурации⁴². Чем больше культурная дистанция, тем выше число необходимых изменений (особенно для недоминирующей группы). Если эти изменения создают серьезную угрозу благополучию индивида, то в межкультурную структуру следует внести понятие аккультурационного стресса.

Аккультурационный стресс

Вплоть до настоящего времени бытовало мнение о том, что при вступлении групп в контакт, их культуры будут целенаправленно изменяться. Предполагалось также, что индивиды легко изменяются в результате процесса культурного научения и культурной утраты. Однако это не всегда так (и даже, как правило, не так). Культуры могут сталкиваться, особенно когда цели контакта враждебны; и личности могут конфликтовать, особенно когда имеется недостаточно ресурсов. Кроме того, процессы научения и утраты могут приводить к психологическим конфликтам, где, например, членами доминирующих и недоминирующих групп поддерживаются несовместимые ценности.

Чтобы решить этот аспект проблемы аккультурации, было предложено понятие аккультурационного стресса.Аккультурационный стресс — это ответ индивидов на события жизни (коренящиеся в межкультурном контакте), когда те превышают возможности индивидов справляться с ними⁴³. Часто эти реакции включают повышение уровня депрессии (что связано с опытом культурной утраты) и беспокойства (что связано с неуверенностью в том, как нужно жить в новом обществе). Это понятие очень схоже с понятием культурного шока⁴⁴, но термин «аккультурационный стресс» предпочтительней по двум причинам. Во-первых, термин «шок» имеет оттенок, связанный с патологией, тогда как термин «стресс» используется как теоретическая основа при изучении отрицательного опыта людей (так называемые «факторы стресса»), когда они вовлечены в различные стратегии копинга⁴⁵. В рамках этих исследований предполагается, что люди потенциально способны эффективно справляться с факторами стресса в своей жизни и добиваться разнообразных результатов (адаптации), которые варьируются от резко отрицательных до резко положительных значений. Таким образом, исходя из понятия стресса (в отличие от шока), опыт аккультурации может быть как благоприятным (предоставление возможностей и интересного опыта), так и подрывающим жизненные основы индивида (ограниче ние возможностей и уменьшение того опыта, который придает жизни смысл).

Второй причиной для предпочтения понятия аккультурационного стресса является то, что источник стрессового опыта лежит скорее в поле взаимодействия между культурами (отсюда термин «аккультура-ционный»), чем в одной какой-то «культуре». Таким образом, используя термин «культура», можно неправильно определить суть проблемы. Действительно, она может иногда находиться в плоскости доминирующей культуры (например, если проявляются предрассудки и дискриминация) или же в недоминирующей культуре (например, когда имеет место недостаток таких ресурсов, как, например, образование, которое способствует адаптации к новым условиям). Однако, даже по этим двум примерам, можно сделать вывод, что предрассудки и недостаток ресурсов являются важными проблемами, возникающими при взаимодействии двух культур, но лежащими в основе той или иной отдельной культуры. Существует многочисленная литература относительно феномена аккультурационного стресса. На рис. 13.3. представлена структурная схема, которая облегчает понимание полученных результатов. Она детализирует некоторые фрагменты рис. 13.1. и показывает процессы и факторы, воздействующие на их протекание и конечные результаты — адаптацию. В левой части представлены аспекты контактирующих групп и результирующая аккультурация. В правой расположен основной поток психологической аккультурации (на среднем уровне) — от опытов контакта до возможной адаптации. Вверху помещены ранее существовавшие индивидуальные характеристики, которые влияют на этот поток, а внизу те характе ристики, которые возникают в процессе аккультурации.

Чтобы объяснить рис. 13.3., рассмотрим подробнее различные ситуативные и личностные факторы, которые, предположительно, влияют на то, как люди справляются с проблемами психологической аккультурации.

Всестороннее изучение аккультурации необходимо начинать с экспертизы двух социальных контекстов: происхождения и проживания. В обществе происхождения культурные особенности, которые сопровождают индивидов в процессе аккультурации, необходимо описать для того, чтобы понять (буквально), откуда происходит человек, и отчасти, чтобы установить культурные особенности для сравнения с обществом проживания как основы для оценки культурной дистанции между двумя контактирующими группами. Сочетание политических, экономических и демографических условий, с которыми сталкиваются личности в своем обществе происхождения, также необходимо изучить как основу понимания степени добровольности миграционной мотивациииндивидов, которые подвергаются аккультурации. Ричмонд (Richmond, 1993) предполагает, что мигрантов можно расположить в континууме между реактивным и действенным. Первое — обосновано факторами, ограничивающими или исключающими, а в целом отрицательными по своему характеру, тогда как последнее — аргументировано факторами, содействующими и предоставляющими возможности, т. е. положительными по своему характеру. К этим противоположным факторам ранее относились как к факторам отталкивания/ притяжения при мотивации миграции.

В обществе проживания важна общая ориентированность общества и его членов на плюрализм и установку на специфичные группы. Некоторые общества стремятся к разнообразию и принимают последствия культурного плюрализма, предпринимая шаги для поддержания непрерывного культурного разнообразия как разделяемого всеми коллективного ресурса: это положительная мультикультурная идеология⁴⁶, она соответствует стратегии интеграции, которая была рассмотрена ранее. Другие общества стремятся уменьшить разнообразие с помощью политики и программ ассимиляции, тогда как прочие пытаются сегрегировать или маргинализировать свои различные популяции. Мерфи⁴⁷ доказывал, что общества, которые поддерживают культурный плюрализм, гарантируют более положительный контекст для проживания по двум причинам: они, по-видимому, меньше принуждают иммигрантов к культурному изменению (ассимиляции) или к исключению (сегрегации и маргинализации); и с большей вероятностью обеспечивают социальную поддержку как со стороны институтов большого общества (например, культурно ощутимую заботу о здоровье, мультикультурные учебные программы в школах), так и со стороны сохраняющихся и развивающихся этнокультурных общин, которые, как правило, и составляют плюралистические общества. Однако, даже там, где принимается плюрализм, существуют известные вариации относительного принятия определенных этнокультурных групп⁴⁸. Эти группы принимаются хуже, будучи объектами отрицательных этнических установок, переживают враждебное отношение, непринятие и дискриминацию, — те факторы, которые прогнозирует плохую долговременную адаптацию⁴⁹.

Центральный ряд блоков на рис. 13.3. представляет пять основных феноменов, которые включаются в процесс психологической аккультурации, начиная с групповой и индивидуальной аккультурации и заканчивая определенной долговременной адаптацией. Этот процесс способен сильно меняться по двум главным причинам. Первая из них — это действие регулирующих факторов, которые существовали ранее, до основной аккультурации (следовательно, их нельзя изменить за счет социальной политики в обществе проживания); вторая — это те факторы, которые могут возникнуть в ходе процесса аккультурации (их, до некоторой степени, можно контролировать). Эти регулирующие факторы важны и для групп, и для отдельных людей, они могут рассматриваться и как факторы риска, и как защитные факторы, в зависимости от их интенсивности и уровня.

Пять основных особенностей психологической аккультурации получили различные названия, как в общей литературе, так и в литературе, которая посвящена этой теме. Однако существует общее соглашение⁵⁰ о том, что процесс решения жизненных проблем начинается с некоторых причинных факторов, которые «нагружают» организм или предъявляют к нему требования. В процессе аккультурации эти требования происходят из опыта общения с двумя культурами, находящимися в контакте, и из необходимости в разной степени принимать участие в них обеих.

Во-вторых, люди рассматривают значение этого опыта, оценивая и расценивая его либо как источник затруднений (как факторы стресса) или как благодеяние, иногда даже как предоставленные возможности. Результат этой оценки изменчив: когда полагают, что опыт аккультурации не создает никаких проблем для человека, изменения, в том числе поведения, проходят довольно легко. Когда переживаются значительные конфликты, а опыт считается проблематичным, но контролируемым и преодолимым, тогда результатом является аккультурацион-ный стресс. В этом случае, люди понимают, что они сталкиваются с проблемами, которые проявляются в результате межкультурного контакта. Их нельзя решить легко и быстро.

В-третьих, как мы отметили, индивиды вовлекаются в стратегии, имея дело с опытом, который расценивался как проблематичный. Эти основные стратегии копинга могут быть поняты в связи с межкультурными стратегиями, которые рассматривались ранее. В рамках концепции общего стресса и адаптационного подхода предлагались и другие стратегии, которые связывались с понятием копинга. Лазарус и Фолькман⁵¹ определили две его основные функции: сосредоточенность на проблемах (попытка изменять или решать проблему) и концентрация на эмоциях (попытка регулировать эмоции, которые ассоциируются с проблемой). Не так давно Эндлер и Паркер⁵² идентифицировали третью функцию: копинг, ориентированный на уклонение. Эти исследования копинга могут быть кросс-культурно валидными (или нет). Олдвин и Лазарус⁵³ предположили, что кросс-культурные вариации, вероятно, присутствуют в этих различиях и предпочтениях. Ключевое различие, выведенное Диасом-Герреро⁵⁴, находится между активным и пассивным копин-гом. Первый стремится изменить ситуацию и, следовательно, может походить на проблемно-сосредоточенный копинг (и на предварительный контроль, который был описан в гл. 1). Он может иметь лишь ограниченный успех, если проблема заключена в доминирующем обществе, особенно если в доминирующей группе не проявляют интереса к потребностям тех индивидов, которые подвергаются аккультурации. Пассивный копинг отражает терпение и изменение себя и напоминает стратегию ассимиляционной аккультурации (и вторичный контроль). Эти стратегии, вероятно, будут успешными только тогда, когда доминирующее общество имеет положительные установки и желает принять к себе членов недоминирующих групп. Если установки враждебны, то пассивные стратегии копинга могут также привести к неприемлемым уровням исключения или доминирования.

Четвертый аспект психологической аккультурации — это сложный набор непосредственных эффектов, включая психологические и эмоциональные реакции, что ближе всего подходит к понятию стресса. Когда изменения поведения происходят без затруднений, стресс, вероятно, минимален и личные последствия, в целом, положительны. Когда аккультурационные проблемы (факторы стресса) все же возникают, но с ними успешно справляются, стресс, похоже, будет невелик, а непосредственные эффекты будут положительными; но когда факторы стресса преодолеваются не полностью, стресс окажется сильнее, а эффекты будут скорее отрицательными.

Когда же аккультурационные проблемы велики и с ними не справляются успешно, непосредственные эффекты будут отрицательными, а уровни стрессов приводят к возникновению кризиса личности, беспокойству и депрессии.

К последней из пяти главных особенностей психологической аккультурации можно отнести долговременную адаптацию, которой можно достичь. Как мы видели ранее, адаптация относится к сравнительно стабильным изменениям, которые происходят в личности или в группе в ответ на требования окружающей среды, и она имеет два главных аспекта: психологический и социокультурный (см. ниже).

Рассмотрим регулирующие факторы, которые существовали ранее (верх рис. 13.3.), и те, что появляются в процессе аккультурации (низ рис. 13.3.). Получив название «регулирующие» (те, что влияют на отношения между основными событиями, рис. 13.3.), они иногда служат как «посредничающие» переменные (вмешиваются в процессы непосредственно между основными событиями). Различные эмпирические исследования приписывают разные роли этим факторам: на этой стадии аккультурацион-ного исследования нельзя однозначно утверждать, что они являются первыми или вторыми.

Люди вступают в процесс аккультурации с множеством личных характеристик демографической, психологической и социальной природы. В частности, возраст человека определенным образом связан с тем, как будет происходить аккультурация. Когда аккультурация начинается рано (например, до поступления в начальную школу), процесс обычно происходит гладко (Beiser, 1988). Причины этого неясны. Возможно, полная инкультура-ция в исходную культуру личности была недостаточно продвинута для того, чтобы потребовались большие культурные потери или возникал какой-либо серьезный культурный конфликт. Возможно, что личная гибкость и адаптируемость максимальны в раннем возрасте, однако подростки все же часто имеют проблемы, особенно в юности⁵⁵. Возможно, что конфликт между требованиями родителей и ровесниками в этом возрасте больше, или проблемы жизненного перехода от детства к взрослой жизни сопровождаются культурными изменениями. Например, проблемы развития идентичности выходят в этом возрасте на передний план⁵⁶ и взаимодействуют с проблемами этнической идентичности, что заостряет вопросы о том, кем в действительности является индивид. Если аккультурация начинается на более позднем этапе жизни (например, после ухода на пенсию или родители преклонного возраста эмигрируют, чтобы жить со взрослыми детьми, согласно программе по воссоединению семей), то риск возрастает⁵⁷. Возможно, те же факторы длительности инкультурации и адаптируемости, которые предлагаются для детей, работают также и здесь: всю жизнь, которая была проведена в одном культурном окружении, нельзя с легкостью проигнорировать, если попытаться начать жизнь в новой обстановке.

Тендер оказывает разное влияние на процесс аккультурации. Имеются существенные доказательства того, что женщины больше подвергаются проблемному риску, чем мужчины⁵⁸. Однако это обобщение, вероятно, само зависит от относительного статуса и различного отношения к женщинам в обеих культурах: там, где имеется существенное различие, попытки женщин взять на себя новые роли, приемлемые в обществе проживания, могут привести их к конфликту со своей наследственной культурой⁵⁹, что подвергает их опасности.

Образование оказывается устойчивым фактором, который ассоциируется с возможностью адаптации: высшее образование предполагает более низкий уровень стресса⁶⁰. Для объяснения этой взаимосвязи существует ряд обстоятельств. Во-первых, образование само по себе является ресурсом личности: способность анализировать и решать проблемы, как правило, постепенно внедряется за счет формального образования и, по-видимому, вносит свой вклад в облегчение процесса адаптации. Во-вторых, образование связано с такими ресурсами, как доходы, профессиональный статус и система поддержки. Каждый из них, сам по себе, является фактором защиты (см. ниже). В-третьих, образование может настроить мигрантов на характерные особенности общества, в котором они поселяются; это своего рода вид предварительной аккультурации в отношении языка, истории, ценностей и норм новой культуры.

Место, которое занимают мигранты в экономическом мире, также связано с образованием. Но, несмотря на то, что высокий статус (образование) является ресурсом, распространенным опытом для мигрантов является сочетание потери прежнего статуса и ограничения его мобильности⁶¹. Часто «статус уезжающего» выше, чем «статус въезжающего», так как его «верительные грамоты»

(образование и опыт работы) обесцениваются по прибытии⁶². Иногда это имеет место из-за действительных различий в квалификации, но может также происходить из-за незнания и/или предрассудков в обществе нового проживания, что приводит к потере статуса и опасности возникновения стресса. Обычно основная цель миграции (повышение мобильности статуса) не достигается, что, в свою очередь, приводит к различным расстройствам, таким, как депрессия⁶³. В определенном смысле, эти проблемы кроются в личных качествах индивидов, с которыми происходил процесс аккультурации, но они также базируются на взаимодействии мигрантов и институтов общества поселения. Следовательно, проблемы потери статуса и его ограниченной мобильности, как правило, появляются в ходе процесса аккультурации.

В течение длительного времени изучались причины миграции с использованием понятий мотивации отталкивания/ притягивания и ожиданий. Как мы отмечали ранее, Ричмонд (1993) предложил, что должен использоваться реактивно-проактивный континуум мотивации миграции, в котором мотивы отталкивания (включая нежеланную или вынужденную миграцию и отрицательные ожидания) характеризуют реактивный конец параметра, тогда как мотивы притяжения (включая добровольную миграцию и положительные ожидания) связываются с проактивным концом параметра. Подобный единый параметр позволяет более четко осмыслить и легче провести эмпирический анализ. Рассмотрение в свете этого предыдущего исследования позволяет сделать некоторое обобщение о взаимосвязи мотивов, стресса и адаптации. Например, Ким (1988) обнаружил, что те, кто мигрировал из-за высокой мотивации на «выталкивание», обычно имели больше психологических проблем при адаптации. Однако те, кто мигрировал из-за высокой мотивации на «притяжение», имели почти столько же проблем. Оказывается, что мигранты, которые были реактивными, больше подвергались опасности стресса, однако в такой же ситуации оказывались и те, кто был высоко проактивным. Причина этого, вероятно, в том, что последние (проективные) имели чрезвычайно сильные или излишне высокие (даже нереальные) ожидания от своей жизни в новом обществе, что не сбылось, а это и привело к сильному стрессу.

Культурная дистанция (в какой степени несходны обе эти культуры в отношении языка, религии и т. д.) лежит не только в основе аккультурации отдельного человека, но и в основе несходства двух культур, которые находятся в контакте. Общий и устойчивый результат заключается в том, что чем больше культурные различия, тем менее положительная адаптация. Так обстоит дело с временно проживающими и иммигрантами⁶⁴, с одной стороны, и с индигенным населением—с другой. Большая культурная дистанция подразумевает потребность в большей утрате культуры и наличии конфликта культур, что приводит к более слабой адаптации.

Было показано, что личностные факторы также влияют на процесс аккультурации. На уровне индивида предлагались такие характерные черты, как факторы риска, защитные факторы, включая ло-кус контроля, интровертированность/ экстравертированность и собственную эффективность⁶⁵. Однако устойчивые результаты были редки, возможно, потому, что имеет значение не столько черта сама по себе, а ее «соответствие» новому культурному окружению. Кили⁶⁶ защищает подобный личностно-ситуативный подход к изучению адаптации временно проживающих (ср. взаимосвязь подхода, который был описан в гл. 4).

Один из результатов⁶⁷ для группы иммигрантов в Германию состоял в следующем: стили стрессовой реакции соотносились со стратегией аккультурации, которую предпочитал человек. В результате использования вопросника по психосоциальному стрессу Гроссарта-Матичека и Айзенка⁶⁸ стиль «приближения» был положительно соотнесен с предпочтением к ассимиляции, стиль «уклонения» привел к сепарации, «гибкий» стиль — к интеграции, а «психопатологический» к «маргинализации».

При обращении к факторам, возникающим в процессе аккультурации, очевидно, что, если нужно понять стресс и адаптацию, необходимо принимать во внимание аспект аккультурации, вернее, то, как долго личность ее испытывала. Классическое описание положительной адаптации во времени было сделано, исходя из U-образной кривой: сначала наблюдается только несколько проблем, позже за этим следует ряд более серьезных проблем и, наконец, достигается более положительная долговременная адаптация. Однако имеется недостаточно эмпирических свидетельств в пользу именно такого стандартного хода, как зафиксированное время (порядок месяцев или лет), когда произойдут подобные изменения. Черч⁶⁹ пришел к выводу, что поддержка U-образной кривой «слаба, неубедительна и слишком общая», хотя существуют отдельные долговременные исследования, в которых описывались флуктуации стресса во времени⁷⁰.

Альтернативой зафиксированному (по стадиям) осмыслению взаимосвязи между продолжительностью аккультурации и переживаемыми затруднениями является рассмотрение специфического характера опыта и проблем, с которыми сталкиваются, когда он изменяется с течением времени по отношению к личностным ресурсам мигранта и его возможностям в обществе проживания. Например, сначала изучение языка, получение работы и жилья, за которыми следует налаживание социальных отношений и возможностей для отдыха (Но, 1995). Этот подход подчеркивает высокую степень предполагаемой изменчивости во времени, от начального контакта до конечной, возможной долговременной адаптации.

Стратегии аккультурации продемонстрировали свою существенную связь с положительной адаптацией: интеграция, как правило, наиболее успешна; маргинализация — на последнем месте; а ассимиляция и сепарация располагаются посередине. Данный паттерн обнаружили фактически в каждом исследовании, и он присутствует для всех типов аккультурационных групп⁷'. Однако непонятно, почему это происходит именно так. Согласно одной из интерпретаций, стратегия интеграции включает многие защитные факторы, например, готовность к обоюдному приспособлению (обладание двумя социальными системами поддержки) и гибкую приспособляемость личности. Как полная противоположность этому, маргинализация вовлекает непринятие доминирующим обществом в сочетании с утратой своей собственной культуры (даже, если это может оказаться добровольным), а сепарация вовлекает непринятие доминирующей культуры (возможно, на взаимной основе). Согласно самой простой версии объяснения, интеграция содержит две положительные ориентации, маргинализация — две отрицательные, в то время как ассимиляция и сепарация включают одну положительную и одну отрицательную взаимосвязь.

Другая возможная причина вывода, что интеграция является наиболее адаптивной стратегией, состоит в том, что большинство исследований связей стратегий аккультурации и адаптации были выполнены в мультикультурных обществах, которые принимают культурное разнообразие. Это означает, что там могли проявляться преимущества людей, которые приспособили свои стратегии аккультурации к таким стратегиям, которые вообще защищаются и принимаются в большом обществе. Однако и в современных исследованиях в тех обществах, которые являются скорее «плавильными котлами» или ассимиляционистскими по своей ориентации, стратегия интеграции остается наиболее адаптивной, а маргинализация наименее адаптивной стратегией. Например, так это происходило среди индийских иммигрантов в США⁷², и среди молодежи из стран третьего мира, которая иммигрировала в Норвегию. Шмитц⁷³, работая с разнообразными группами иммигрантов в Герма-нии, пришел к выводу, что «интеграция представляется наиболее эффективной стратегией, если мы возьмем в качестве показателей долговременное здоровье и благосостояние».

С аккультурационными стратегиями связаны стратегии практического поведения, которые обсуждались ранее. Существуют некоторые эмпирические доказательства связи между стратегиями копинга и аккультурации. Например, в том же исследовании Шмитц (1992b) обнаружил, используя три стиля копинга, установленных Эндлером и Паркером⁷⁴, что интеграция положительно коррелировала с ориентацией на дело, сегрегация —с ориентациями на эмоции и на уклонение; а ассимиляция положительно коррелирована как с ориентацией на дело, так и с ориентацией на эмоции. И, как мы только что отметили, эти стратегии были связаны с результатами по здоровью для иммигрантов в Германии.

В области психологического благополучия обычно (см. гл. 16) широко изучалась переменная социальной поддержки⁷⁵, подчеркивалась также ее роль в адаптации и аккультурации⁷⁶. Для некоторых индивидов связи с наследственной культурой (с соотечественниками) ассоциируются с более слабым стрессом⁷⁷; для других же более полезны связи с членами общества проживания, особенно, если взаимоотношения соответствуют ожиданиям⁷⁸. Но в большинстве исследований отношения поддержки с обеими культурами являлись наиболее прогнозируемым показателем успешной адаптации⁷⁹ Последние результаты соот ветствуют наблюдениям, которые были сделаны ранее относительно преимуществ стратегии интеграции.

Как отмечалось ранее, опыт предубеждений и дискриминации оказывает существенное отрицательное влияние на благополучие человека⁸⁰. В группах, которые претерпевают аккультурацию, это может быть дополнительным фактором риска⁸¹. Исследователи доказывали, что такое предубеждение менее распространено в культурно плюралистических обществах, но никоим образом не отсутствует. Действительно, Фернандо охарактеризовал расизм как наиболее серьезную проблему и фактор риска, с которым сталкиваются иммигранты⁸².