Формирование профессиональной готовности к деятельности в учреждениях УИС в современных условиях

Проблема профессиональной готовности сотрудников учреждений уголовно-исполнительной системы (УИС) к деятельности в условиях гуманизации процесса исполнения наказаний стала одной из наиболее актуальных, требующих качественно нового решения.

Достижение целей, стоящих перед УИС, напрямую зависит от качественного состава кадров: профессионализма сотрудников и морально-психологической готовности, определяющих их способность успешно выполнять служебные задачи.

Глубокие социальные, экономические и политические процессы, происходящие в стране, обусловили изменения в структуре и организации деятельности УИС. Новые служебные отношения в российских правоохранительных органах складываются в непростых условиях, когда просматривается несоответствие профессиональных представлений сотрудников изменяющимся трудовым условиям, требующим от них углубленных знаний, умений и навыков, коррекции психологических установок и мировоззрения.

Принятые нашей страной международные правовые акты (1) в качестве основополагающей идеи современной отечественной пенитенциарной практики предопределили направление на гуманизацию социальной среды в местах лишения свободы. Между тем, реализация этой идеи в российской действительности является психологически затрудненным процессом (В.М. Поздняков, 2000)[2].

Причинами возникающих затруднений в реализации идеи гуманизации является наличие у многих сотрудников УИС России установки на «восприятие всех осужденных в образе врага» (т.е. априорного отнесения их к людям, которым свойственна постоянная ложь, стремление к компрометации персонала и т.д.) приводит к тому, что в исправительном учреждении, во-первых, создается атмосфера конфронтации и враждебности, а во-вторых, у персонала культивируется особая профессиональная мораль, оправдывающая в отношении осужденных жесткий стиль обращения и воздействий. Этот сформировавшийся "образ врага", как известно из политологических (А. Мельвиль, 1989; С. Кара-Мурза, 1998 и др.) и психологических исследований (А.Н. Славская, 1997; Т.П. Скрипкина, 2002 и др.), резко ограничивает возможности рационального, сознательно контролируемого человеком взаимодействия с другими людьми. При мышлении, подчиненном установке враждебности, могут совершаться поступки, которые не только не отвечают критериям нравственности, но и могут приводить к противоправным деяниям.

Большинство руководителей исправительных учреждений не осуждает репрессивный уклон в деятельности подчиненных, несмотря на очевидность его негативной роли в формировании профессиональной деформации сотрудников (Б.Н. Козлов, 1994; С.П. Козлов, 1996; В.С. Медведев, 1999).

Доминирование наказательных воздействий ведет, с одной стороны, к подавлению надситуативной личностной активности осужденных и способствует выработке у них лишь внешнего послушания (т.е. выработке лишь конформно-ролевого поведения, соответствующего типовым ситуациям мест лишения свободы), а с другой стороны – приводит к возрастанию числа конфликтов между сотрудниками и осужденными.

Пенитенциарная практика свидетельствует о том, что психологическое давление на осужденного в макро- и микросреде пенитенциарного учреждения многопланово. Осужденный, отбывающий срок наказания, испытывает как позитивное влияние со стороны персонала учреждения и актива осужденных, преследующее цель его ресоциализации, так и негативное со стороны криминальной части осужденных. Подчас позитивное практически аннулируется в связи с тем, что совокупность различных форм негативного психологического давления формирует у осужденного глубокую личностную деформацию. Это не только препятствует процессу исправления, но и способствует дальнейшему развитию у него преступных наклонностей в условиях пенитенциарного учреждения (феномен «повышения преступной квалификации в тюрьме»). Таким образом, имеет место обратный результат – вторичная деформация личности осужденных в местах лишения свободы (А.Н. Сухов, В.М. Поздняков, 1992)[3].

Тоталитарное отечественное прошлое сформировало особый тип социально-психологических отношений, который, по мнению известного отечественного психолога А.Г. Асмолова, в основном базируется на принципах «культуры, ориентированной на отношения полезности» (подход и оценка людей только по прагматической или служебно-статусной функциям).

Берущие начало в постсоветской России процессы демократизации и построения правового государства требуют перехода к утверждению более гуманной системы ценностных ориентаций, которая должна базироваться на образцах «культуры, ориентированной на отношения достоинства» (признание и утверждение значимости личности и прав каждого человека)[4].

Это обусловливает в свою очередь возрастание значимости специальной психологической подготовки и умений сотрудников УИС осуществлять необходимые превентивно-корректирующие воздействия на личность осужденного (А.И. Ушатиков, Б.Б. Казак, 1999)[5].

Более того, требованием времени становится формирование у персонала исправительных учреждений и осужденных социально-психологических установок, определяющих доверительное отношение к миру и одновременно к самому себе (Т.П. Скрипкина, 2000)[6].

Актуальность такой позиции для сотрудника УИС обусловливается тем, что «в числе психологических индикаторов в отношении доверия к другому отнесены позитивное принятие, способность к децентрации и взаимная значимость обсуждаемого содержания». Иными словами, вера сотрудника в возможность исправления и личностного развития осужденного, признание полноценности его гражданского статуса являются важнейшими детерминантами успешности процесса ресоциализации. Одновременно доверие выступает «средством гармонизации отношений человека с миром и с самим собой», то есть может быть представлено как одно из условий социализации личности, значение которого трудно переоценить[7].

Анализ концепций реформирования системы и деятельности исправительных учреждений и программ совершенствования профессиональной подготовки, переподготовки и повышения квалификации пенитенциарных работников свидетельствует о том, что их разработчики недоучитывают субъективные предпосылки повышения эффективности деятельности органов исполнения наказаний (В.М. Поздняков, 2003). В частности, недооцениваются психологическая сущность труда сотрудников исправительных учреждений и роль «человеческого фактора», как социального института, в функционировании мест лишения свободы. Например, недостаточно внимания уделяется развитию социально-психологической культуры сотрудников. Это положение сохраняется неизменным и сегодня, хотя еще в 1990-е годы ряд исследований и разработанных на их основе тренингов (А.Н. Сухов, В.М. Поздняков, 1992; М.Г. Дебольский, В.С. Красник, 1994; и др.) Раскрыли необходимость и конкретные пути развития у персонала пенитенциарных учреждений гуманной направленности личности и диалогического стиля общения, компетентности в области разрешения и урегулирования конфликтов в среде осужденных.

По мнению отечественных ученых – представителей различных пенитенциарных научных дисциплин – формирование у осужденных иммунитета к усвоению атрибутов криминальной субкультуры (В.М. Анисимков, 1997, 1999), профилактика процесса личностной деструкции (И.П. Башкатов, 2000; В.Ф. Пирожков, 2001), гуманизация среды в местах лишения свободы (М.П. Стурова, В.Б. Первозванский, 1998) сегодня должны стать важнейшими проблемами пенитенциарной науки и практики. Достижение этого возможно лишь путем глубокого конструктивного анализа современных пенитенциарных реалий, использования современных методов подготовки сотрудников УИС к деятельности в изменившихся условиях.

Анализ современного состояния проблемы показывает, что уровень профессиональной готовности сотрудников УИС не позволяет реализовывать задачи ресоциализации осужденных, при этом можно обозначить следующие проблемы: неготовность сотрудников к решению новых задач – стереотипность восприятия осужденных; консервативность, «закрытость» системы от общественности. В связи с этим особенно своевременным на наш взгляд становится поиск новых форм для создания условий, в которых происходит формирование сотрудников, как вновь принятых на службу, так и уже имеющих опыт профессиональной деятельности.

Особый вклад в формирование профессиональной готовности к деятельности в учреждениях УИС в современных условиях вносят такие специальные дисциплины как пенитенциарная педагогика и психологическая подготовка.

За рубежом накоплен значительный опыт развития социально-психологической компетентности персонала. Разноплановые тренинги для пенитенциарных работников по развитию умений конструктивного общения с осужденными и выступления посредниками при разрешении проблем в их среде стали активно внедрять в развитых странах уже с 70-х годов прошлого века[8]. При этом в странах, где в управлении пенитенциарными учреждениями реализуется политика «партисипативного (соучаствующего) управления», в рамках специализированных психотренингов особое внимание обращено на развитие у персонала таких личностно-коммуникативных характеристик, как аттрактивность и эмпатичность, овладение приемами ненасильственного, диалогического общения и т.п.

В связи с этим важным становится качественно новый подход к проблеме «Формирование профессиональной готовности сотрудников УИС», реализуемый в Специализированном межрегиональном учебном центре ГУФСИН России по Новосибирской области в рамках учебных курсов: «Пенитенциарная педагогика» и «Психологическая подготовка».

Исследуемая проблема находится на стыке ряда наук – педагогики, пенитенциарной педагогики, теории и методики профессионального обучения, юридической психологии и права. В рамках этих наук разработан ряд аспектов проблемы, имеющих значение для данного исследования.

Так, в современной педагогике и психологии уже сложились определенные концептуальные подходы к изучению и формированию профессиональной готовности: к выполнению боевой задачи (М.И. Дьяченко, Л.А. Кандыбович, A.M. Столяренко и др.); предстартового состояния как мобилизационной готовности в спорте (А.Ц. Пуни, П.А. Рудик, В.А. Карданов, В.А. Алаторцев и др.); состояния бдительности оператора (Л.С. Нерсесян, В.Н. Пушкин, К.А. Платонов, В.А. Пономаренко и др.); готовности школьников к труду (Я.Л. Коломинский, В.В. Сериков, Д.И. Фельдштейн и др.); профессиональной готовности студентов к деятельности (К.М. Дурай-Новакова, Г.А. Алферова, Л.Ф. Губарева, Л.Т. Чернова, Л.С. Пехова, Д.С. Мазоха, Т.Д. Суслова и др.).

Вопросы профессиональной подготовки курсантов (слушателей) образовательных учреждений УИС и МВД России в учебной деятельности рассмотрены в работах ученых-пенитенциаристов И.В. Горлинского, В.Г. Деева, С.А. Лузгина, В.М. Литвишкова, В.М. Морозова, С.Н. Пономарева, A.M. Столяренко, М.П. Стуровой, Н.А. Тюгаевой, A.M. Киселева. Некоторые аспекты психологической подготовки курсантов (слушателей) и сотрудников пенитенциарных учреждений к действиям в экстремальных ситуациях освещены Б.Б. Казаком, О.Г. Ковалевым, И.В. Михалевой, А.В. Наприсом, В.М. Поздняковым, В.А. Семеновым, А.Н. Суховым, И.И. Пацакулой, А.И. Ушатиковым.

Следует особо отметить диссертационное исследование В.М. Позднякова, который одним из первых рассмотрел проблему психологической готовности курсантов (слушателей) образовательных учреждений МВД СССР к службе в исправительных учреждениях. В его диссертации расширены теоретические представления о сущности, содержании, структуре, психологических механизмах и особенностях развития у будущих специалистов ИТУ готовности к предстоящей службе, а также выявлена и психологически обоснована система мер по ее повышению.

Вышеперечисленные исследования позволили нам раскрыть понятие "профессиональная готовность к деятельности в учреждениях УИС", уточнить структуру и уровни профессиональной готовности, применительно к сотрудникам УИС, предложить конкретные практические меры по решению названной проблемы.

Предлагаемая нами модель формирования профессиональной готовности на базе СМУЦ ГУФСИН России по Новосибирской области позволяет осуществлять процесс формирования профессиональной готовности сотрудников УИС в современных социо-культурных условиях, что является одной из приоритетных целей реформирования УИС.

Е.Е. Каллистратова – начальник МПЛ ГУФСИН России по Новосибирской области