Медиация как эффективный способ разрешения конфликтов

Данная статья представляет собой обобщение практического опыта регулирования и разрешения конфликтов, полученного в экономической, политической, социальной и национальной сферах жизни современного общества и изученного автором в ходе прохождения стажировки и обучения в Летней Школе Центрально-Европейского Университета (г. Будапешт) в июне 2007 года[2].

Конфликтные ситуации, периодически возникающие в современной жизнедеятельности государства, общества и организации, оказывают воздействие на различные сферы: политическую, экономическую, социальную и национальную, а также влияют на отношения между странами на международной арене, представляя собой, таким образом, угрозу национальной безопасности и стабильности общества. Причины происхождения конфликтов разнообразны и отражают целый спектр экономических, политических, национальных, религиозных и культурных противоречий. Как следствие осознания данной ситуации огромное значение в практической деятельности приобрели технологии предотвращения и разрешения конфликтов, особенно на государственном и международном уровне, Одновременно значительна опасность неразрешенного конфликта для одной конкретной организации, так как этим оказывается отрицательное воздействие на ее развитие и эффективность хозяйственной деятельности.

Целью статьи мы определяем краткую характеристику одного из самых эффективных способов разрешения конфликтной ситуации — медиации. Постараемся проследить исторический и практический аспекты медиации, основываясь на зарубежном опыте.

Медиация как термин, используемый для определения одного из способов разрешения конфликта, в последнее время широко применяется в странах Северной Америки и Европы, хотя России подобная деятельность пока еще слабо представлена. Под медиацией понимают такое завершение конфликта, в котором участвует третья сторона, не заинтересованная напрямую в исходе конфликта: роль третьей стороны может исполнять один человек, либо группы профессионалов или даже государства[3]. Медиация — это целенаправленное вмешательство. В качестве медиаторов могут выступать как профессионалы — официальные медиаторы, так и непрофессионалы[4]. Медиация обладает детально разработанной и выверенной технологией. Она опирается на рациональное осмысление и восстановление реальной картины происшедшего, а также на выявление его возможных последствий. Медиация представляет собой процесс, а котором третье лицо (медиатор) помогает двум или более сторонам, вовлеченным в спор, достичь добровольного разрешения своих разногласий путем переговоров. Помимо того, что медиация не требует таких крупных затрат, как другие формы разрешения споров, решения, принятые в результате медиации, предпочтительнее других решений а силу того, что они создаются сами конфликтующими сторонами[5].

Медиация возникла в США в 60-е годы и пользуется большой популярностью в этой стране. Без медиаторов в сфере экономики, политики, бизнеса не проходит ни один серьезный переговорный процесс; выпускаются журналы, освещающие проблемы медиации. Существует Национальный институт разрешения диспутов, который занимается разработкой новых методов медиации, действуют частные и государственные службы медиации[6]. По различным данным, обращения к медиатору в США происходит в 75— 85% случаев возникновения конфликтных ситуаций, а из достигнутых соглашений выполняются 90—95%. В зарубежном деловом мире мирное урегулирование правовых конфликтов имеет уже прочную правовую базу регламента своей деятельности. Например, в США насчитывается свыше 2500 нормативных актов штатов, так или иначе связанных с регулированием процедуры посредничества. Обобщающим итогом стало появление в 2001 г. Унифицированного закона о посредничестве — Uniform Mediation Асt. В некоторых странах также приняты самостоятельные законы о медиации, например, в Аргентине и Австрии. В Великобритании действует Британская медиаторская организация — Центр разрешения конфликтов, во Франции существует Трибунал по конфликтам, играющий арбитражную посредническую роль в судебной системе и организованный на принципе паритетного представительства высокопоставленных магистратов от каждой ветви правосудия[7].

В 2003 г. нами проводилось в США исследование (по гранту IRЕХ «Актуальные вопросы современности»), направленное на изучение деятельности по управлению конфликтами в организации. В ходе реализации проекта автор в течение четырех месяцев общался со специалистами-медиаторами, сотрудниками медиаторских центров Флориды: Florida Conflict Resolution Consortium (Флоридский Центр по разрешению конфликтов), Catanese Center for Urban and Environmental Solutions at Florida Atlantic University (Катанезский Центр по разрешению урбанистических конфликтов и конфликтов окружающей среды при Атлантик Университете штата Флорида), Dispute Resolution Services Orange County Courts (Медиаторский центр при суде округа Оранж г. Орландо). Последний из названный центров являлся также местом практики. Кроме того, принималось участие в организационной встрече переговорного процесса, направляемого медиаторами центров Florida Conflict Resolution Consortium, Catanese Center for Urban and Environmental Solutions, по поводу урегулирования спорных вопросов между департаментом Транспорта города ди Лэнд (Флорида) и Национальным Парком Окала (« State Road 40 Collaborative Process Ргосеss», Organizational Meeting, Ocala, Florida). По результатам исследования нами были сделаны выводы: медиаторские центры существуют в СIКА в двух типах. К первому принадлежат медиаторские центры, действующие при американских судах и занимающиеся досудебной практикой рассмотрения дел. Второй тип медиаторских центров, к которому во Флориде принадлежат такие центры, как Florida Conflict Resolution Consortium, Catanese Center for Urban and Environmental Solutions at Florida Atlantic University, принимают участие в разрешении значимых общественных конфликтов (урбанистических, социальных, гражданских, экологических кт. д.), где невозможно однозначно и быстро (за одну, две встречи) достичь соглашения, которое удовлетворяло бы обе конфликтующие стороны, поэтому процессы урегулирования могут растягиваться ка несколько лет с заранее непредсказуемым результатом. Исходя из этого, второй тип медиаторских центров имеет академическую направленность и часто действует при классических университетах (например, Florida Conflict Resolution Consortium — действует при Университете Центральной Флориды, а Catanese Center for Urban and Environmental Solutions — при Атлантик Университете)[8]. Именно второй тип медиаторских центров или центров по урегулированию конфликтов разрабатывает и алробирует новейшие технологии фасилитаторов, т. е. специалистов-переговорщиков, которые могут при меняться при разрешении сложных конфликтов, в том числе международных.

Хотелось бы отметить тот факт, что в ходе 2-недельной летней школы в Будапеште состоялось обсуждение предложенных мною выводов о типологии американских медиаторских центров и их роли в регулировании конфликтов различного уровня сложности с профессором Джеймсом Робертом Кобеном, директором Института по разрешению конфликтов, входящего в состав Хамлин Университета Миннесоты. В ходе обсуждения мои выводы были подтверждены. Развитие медиации в США сегодня переживает стадию расцвета, сформирован рынок по оказанию медиаторских услуг, наконец, такие крупные компании, как Вулмарт (Wallmart) и Компания по оказанию почтовых услуг (Post Office USA) ввели в штат сотрудников своих организаций профессиональных медиаторов, а также ежегодно проводят обучения руководителей различных уровней навыкам ведения медиаторских дел. Указанные примеры свидетельствуют о широком распространении медиаторской деятельности именно в сфере реальной экономики, потому что еще 3 года назад (во время проведения нашего исследования) и ранее большинство менеджеров-практиков, интервью с которыми являлись частью нашего исследования, высказывались, что при разрешении конфликтов, возникающих в организации (производственные, трудовые, организационные конфликты) вмешательство профессиональных медиаторов не требуется, так как решение подобных проблем входит в компетенцию менеджера[9].

О развитии медиации как специальной сферы деятельности по предоставлению услуг для успешного разрешения конфликтов в странах Евросоюза может сказать тот факт, что во многих европейских странах сегодня можно пройти обучение и стать профессиональным медиатором. К примеру, а Германии необходимо прослушать 200 учебных и практических часов, стоимостью в З тыс, евро за 2—3 года, в Чехии период обучения включает также примерно 200 часов занятий. Но самый длительных период обучения предлагается в Австрии — 600 часов (для сравнения в США всего З0—40 часов). Таким образом, рынок медиаторских услуг постепенно складывается и в странах Европы. Следует отметить, что на сегодняшний день разработаны медиаторские технологии, направленные на разрешение ряда конфликтов международного уровня, например, — обусловленные процессами объединения стран Восточной и Центральной Европы, методы ведения межнационального и конфессионального диалога.

Параллельно с развитием медиаторских практик и технологий, хотя и более медленньгми темпами, происходит развитие теории медиации я изучение истории данного рода деятельности. В ходе лекций, прочитанных перед слушателями Летней школы профессорами Центрально-Европейского Университета, выяснились следующие факты и их оценки. По мнению профессора Петры Бард (Центрально-Европейский университет), история посреднической деятельности по разрешению конфликтов в своем развитии прошла З уровня: первый уровень — божественный (т. е. конфликты разрешались при участии Бога или богов), второй уровень основывался на разрешении конфликтов при помощи «божьих переводчиков» (речь идет о священнослужителях и церкви), третий уровень — человеческий (или посредничество при разрешении конфликтов между людьми самих людей). Кроме того, П. Бард определяет разницу между «европейским» пониманием разрешения конфликтов и «азиатским»: европейский менталитет направлен на разрешение конфликтов и соблюдение при этом прав человека; азиатский менталитет при разрешении конфликтов, в первую очередь, учитывает интересы партии, государства, расы или этноса. Существует и гендерная разница в разрешении конфликтов: женщины толерантны и нацелены на поиск компромиссов; мужчины более агрессивны, им сложнее договориться и решить конфликтную ситуацию. Более того, проявляется и социальная разница: представители среднего класса более склонны к переговорам и поискам разрешения конфликта, нежели представители низших классов.

Механизм разрешения конфликтов включает 4 стадии: переговоры, медиация (посредничество), арбитраж, «решение судьи» (окончательно решение, навязанное сверху). Медиация представлена двумя технологическими типами в зависимости от конечной цели: для завоевания победы в споре или для определения вариантов выбора решения. Арбитраж включает З вида инструментария деятельности, которые зависят от базовой правовой основы деятельности: на основе «римского права», на основе «средневекого права» (право сильного), на основе «базарного права» (право «наглого»).

Современная медиаторская деятельность в странах Центральной и Восточной Европы, по мнению П. Бард, испытывает ряд сложностей, так как «коммунистическое прошлое мешает восприятию новых демократических ценностей е, но, тем не менее, происходит ее дальнейшее развитие. В частности, Венгрия в 2002 г. приняла закон «Венгерский медиаторский акт», согласно которому определены права и обязанности медиатора и других участников медиаторского процесса, прописан контроль данной деятельности по стороны государства (регистрация медиаторов в министерстве юстиции). О роли посредников говорится в ряде других венгерских законов: в Трудовом кодексе, в Законе о защите прав потребителей, в Законе об охране здоровья, в Законе об охране авторских прав. При этом сфера деятельности медиатора ограничивается участием в качестве третьей стороны в конфликтной ситуации и оказанием помощи в поиске приемлемого решения[10].

К сожалению, мы отмечаем, что в лекциях, прочитанных венгерскими профессорами, периодически проявлялись негативные оценки прошлой и современной деятельности СССР и Российской Федерации по отношению к странам бывшего социалистического лагеря в Европе. Об этом свидетельствует не только высказывание об отрицательной роли «коммунистического прошлого» в развитии демократических ценностей, но и прямые обвинения России в том, что она не выполняет положения Европейской Конвенции по правам человека, что осложняет демократический диалог в Европе, которые прозвучали в лекции профессора Центрально- Европейского университета Сциллы Коллонай[11]. Мы полагаем, что подобные высказывания представляют собой попытку переложить ответственность за естественные сложности развития новой сферы деятельности на объективные» трудности, вызванные сменой политического режима, и на кризисные явления, этим обусловленные.

Более адекватная оценка современной ситуация, по нашему мнению, прозвучала в лекции чешского профессора и, одновременно, директора фирмы по оказанию медиаторских услуг 4 Международное управление конфликтом» даны Потосковой. С одной стороны, после смены политических режимов в странах Центральной и Восточной Европы и по мере развития демократических процессов были инициированы различные действия в направлении решения общественных конфликтов путем переговоров, вследствие чего деятельность медиаторов оказалась востребована. С другой стороны, дана Потоскова привела пример Чехии: 2 тысячи 700 человек сегодня учатся или имеют образование в сфере «управления конфликтами», но из них ни один не работает медиатором. Причины подобной ситуации выявлены следующие. Во-первых, общественная модель в странах Восточной и Центральной Европы может быть определена как государственно-ориентированная, что означает последовательное уважение общества по отношению к власти. Во-вторых, рынок медиаторских услуг в этих странах находится в стадии формирования, в отличие, к примеру, от США, где качество медиации является результатом воздействия рыночной конкуренции в данной сфере деятельности. Отсюда прослеживается четкая зависимость качества услуг медиатора и стоимости его услуг. В США (данные предоставлены профессором Дж. Р. Кобеном) медиаторские услуги стоят 200 долларов в час, если дело ведет молодой адвокат-медиатор, 600 долларов в час, если дело ведет опытный адвокат-медиатор, за ведения сложных дел государство может оплачивать услуги медиатора по тарифу более 9 тыс. долларов в день. В странах же Восточной и Центральной Европы предоставление услуг медиаторам и получение прибыли при этом имеет негативный аспект и отрицательно воспринимается обществом. для преодоления препятствий на пути широкого внедрения медиации в жизнедеятельность общества Дана Потоскова предлагает: во-первых, повышать грамотность населения я аспекте предупреждения конфликтов; во-вторых, разрабатывать на государственном уровне и принимать законы, обеспечивающие поддержку деятельности медиаторов; в-третьих, — продвигать услуги медиатора, способствуя формированию спроса на эти услуги на рынке.

Примерно с 2000г. в странах Восточной и Центральной Европы все же наметились позитивные изменения, причем д. Потоскова выделяет несколько направлений развития медиации в названных странах: образовательное, законодательное, институциональное и прецедентное. Образовательное направление реализуется за счет увеличения количества учебных заведений, где можно получить специализацию медиатора, а также проявляется в разнообразии учебных и тренинговых курсов, академических программ и проведения научных конференций. Обычно базовой специальностью для медиатора является юриспруденция, далее (в зависимости от требований законов конкретной страны) кандидат в медиаторы должен проработать юристом или адвокатом (в Венгрии 2 года), пройти 16-часовой курс практики в качестве помощника медиатора (Венгрия), в Чехии — 200 часов, потом получить сертификат на право занятия медиаторской деятельностью. Законодательное направление реализуется посредством принятия законодательных актов, регулирующих сферу деятельности медиатора и устанавливающих взаимоотношения с судебной системой: 2001 г. — Постановление об образовании медиаторского центра в Словении, 2002 г. — Акт о Медиации в Венгрии, 2003 г.

Новые положения о применении медиации в судебном производстве в Польше, 2004 г. Закон о Медиации я Словакии. Сегодня рассматривается закон о медиации в Греции, в 2008 г. предполагается создание Палаты Медиаторов в странах Евросоюза.

Институциональное направление развивается параллельно с законодательным и выражается в создании медиаторских центров или образовании компаний, оказывающих медиаторские услуги платно, а также — в увеличении числа профессиональных медиаторов, имеющих сертификат на право ведения медиаторских процессов, складывание рынка медиаторских услуг. В ближайшее время предполагается: создание 10 альтернативных трибуналов по разрешению конфликтных ситуаций в Албании, Боснии, Герцеговине, Македонии и Сербии (международная программа, рассчитанная на 4 года); Международная Финансовая Корпорация координирует плотный проект создания трибунала в Боснии (600 тыс, долларов выделены Канадским правительством), Мировой Банк также объявил о создании арбитражного трибунала в Сербии. Прецедентное направление может реализовываться за счет приобретения успешного опыта посредничества при разрешении конфликтных ситуаций и установления коммуникации между третейским судьей и медиатором. По мнению Д. Потосковой, намечены тенденции дальнейшего развития медиации в странах Центральной и Восточной Европы, в частности: расширение вовлечения некоммерческих организаций в подобную деятельность; специализация медиаторских услуг; изменение фокуса рассматриваемых дел от местного уровня до уровня международного; применение мирового практического опыта медиации для разрешения конфликтов на местах.

Тем не менее, перечисляя сферы применения медиации при разрешении конфликтов, дана Потоскова приводит следующие цифры: 74% дел составляет помощь при разрешении семейных конфликтов, особенно в аспекте мультикультурной семьи, 10% дел — при разрешении общественных конфликтов (местных, муниципальных и т. д.), 8% дел — посредничество н разрешении трудовых и производственных конфликтов, 4% дел — в отношении защиты прав покупателя и 4% дел — разрешение конфликтных ситуаций в сфере бизнеса. Подводя итоги,

Д. Потоскова констатирует тот факт, что на данный момент ей, как профессиональному медиатору, приходится чаще работать за границей Чехии, нежели в родной стране[12].

Таким образом, можно сделать вывод, что на данный момент, несмотря на значительную помощь, которую оказывают странам Восточной и Центральной Европы США, Канада и «старые» члены Евросоюза, медиаторская деятельность как эффективная форма стимулирования демократического диалога, развита слабо, хотя и проявляются позитивные тенденции. Но основными причинами подобной ситуации является не прошлое «коммунистическое наследие», а особенности менталитета народов, населяющих данные страны, и неразвитость рынка медиаторских услуг.

Мы полагаем, что в отношении собственно медиаторской деятельности необходимо провести некоторые сравнения с Россией, где практика медиации малоизвестна, хотя в научной и публицистической литературе можно обнаружить статьи, авторы которых рассуждают о возможностях применения медиаторских технологий при разрешении конфликтных ситуаций в нашей стране. В последнее время вопрос о восприятия мирового опыта по разрешению конфликтов с участием посредников дискутируется. Так, руководитель первого в России Санкт-Петербургского Центра разрешения конфликтов, кандидат психологических наук, Е. Н. Иванова полагает, что имеются определенные барьеры на пути активного применения американского опыта медиации в российском бизнесе, называя в качестве примера некоторые «мифы о медиации», которые осложняют данную задачу. Тем не менее, медиатор Е. Н. Иванова приходит к выводу, что наиболее эффективный способ внедрения позитивных технологий по управлению конфликтами — это проведение тренингов и других видов обучения.

Мы не полностью разделяем названную точку зрения. Собственно медиаторы, как и организации, занимающиеся практикой разрешения споров в России, существуют. Наиболее подготовленными и регламентированными среди них являются Коллегия посредников по проведению примирительных процедур при Торгово-промышленной палате Российской Федерации, образованная 12 мая 2006 г. и Объединенная комиссия по организации процедур разрешения корпоративных споров и деловой этики РСПП. Однако деятельность российских медиаторов не регулируется законом. Под эгидой ТПП РФ разработан проект Федерального Закона «О примирительной процедуре с участием посредника (посредничества)», в настоящее время медиаторы опираются на статью 135 Арбитражно-процессуального кодекса РФ, в которой говорится, что стороны имеют право обратиться за содействием к посреднику в целях урегулирования спора. Легитимную основу посредничества также составляет статья 138 АПК РФ, предоставляющая сторонам право урегулировать спор, заключив мировое соглашение или используя другие примирительные процедуры, если это не противоречит федеральному закону[13]. Таким образом, из четырех направлений развития медиаторской деятельности, определенных профессором д. Потосковой, в России на сегодняшний день имеются примеры реализации институционального направления, осуществляются первые шаги в аспекте реализации законодательного направления, проходят и первые процессы при участии профессиональных медиаторов (к примеру, Д. Потоскова два года назад была приглашена в г. Ижевск компанией Билайн для проведения медиаторского процесса, мо подробности не разглашаются).

Единственное направление, реализация которого практически не проводится — это образовательное направление. Хотя периодически в центральных журналах публикуются статьи, в которых описываются положительные результаты участия медиатора при разрешении конфликтной ситуации, популяризируется зарубежной опыт. В журнале «Конфликтология» тема «Медиация» неоднократно поднималась, но широкой общественной значимости данная деятельность до сегодняшнего дня не получила. Более того, за исключением кафедры конфликтология на факультете философия и политологии Санкт-Петербургского Государственного университета, где предлагается обучение магистерской программе «Технологии регулирования и разрешения конфликтов», достаточно сложно получить специальное образование в сфере управления конфликтами, особенно, — пройти специализацию «медиация». Безусловно, подобная ситуация является следствием невостребованности данной деятельности на рынке услуг. Мы полагаем, что точка зрения профессора д. Потосковой о государственно-ориентированной модели общественного развития адекватно отражает ситуацию и российского общества. И вполне допускаем мысль, что характеристика посредничества как услуги платной, т. е. средства получения прибыли, будет негативно восприниматься в нашем обществе. С другой стороны, собственно конфликты, а также силовые методы их разрешения, угрожают стабильности общества, негативно сказывается на экономическом, политическом и социальном развитии. Природа общественных конфликтов более объективна, нежели субъективна, поэтому предупредить и предотвратить абсолютное большинство возникающих конфликтных ситуаций невозможно. Следовательно, необходимо применять современные способы управления конфликтами, среди которых медиация, или посредничество, представляется наиболее эффективной.

Таким образом, мы полагаем, что посредничество при разрешении международных конфликтов, а также внутригосударственных или конфликтов уровня местного самоуправления, конфликтов внутри организации или семейных конфликтов может способствовать скорейшему и успешному достижению результата. Хотя мы осознаем, что разрешение любого конфликта — процесс длительный и противоречивый, с заранее непредсказуемым результатом, осложняемый количеством участников ила статусом объекта конфликта, целями сторон и т. д. Тем не менее, во многих подобных ситуациях участие посредника (медиатора, фасилитатора) является важным фактором прекращения конфликтного взаимодействия и выработки принципов новых взаимоотношений между сторонами-участниками, ослабления психологической напряженности.

Литература

Уткин Э.А. Конфликтология. Теория и практика. – М., 1998.

Фишер Р., Браун С. Путь к совместному успеху: Как построить отношения в процессе переговоров / Пер. с англ. СПб, 1997.

Фролов С.Ф. Социология: сотрудничество и конфликты. – М., 1997.