Психобиологические предпосылки асоциального поведения несовершеннолетних и их учет в воспитательно-профилактической работе

Необходимость самостоятельного рассмотрения психобиологических предпосылок асоциального поведения несовершеннолетних диктуется прежде всего тем, что они имеют специфические отличительные осо-

бенности как по своей природе, так и по тем мерам превентивного характера, которые должны приниматься к ним с целью профилактики асоциальных отклонений.

Итак, в зависимости от характера профилактических мер можно выделить следующие относительно самостоятельные группы небла­гоприятно характеризующихся индивидных особенностей подростков, которые в случае отсутствия специальных корректирующих воз­действий могут обусловить различные асоциальные отклонения несо­вершеннолетних:

1. Прежде всего, на наш взгляд, к такого рода неблагоприятным индивидным особенностям следует отнести некоторые кризисные явления, характеризующие психофизиологическое развитие в подрост­ковом возрасте, которые обусловливают известную трудновоспитуе-мость подростка. Эти кризисные явления подросткового возраста впол­не могут быть преодолены в системе общих учебно-воспитательных учреждений при условии, если учебно-воспитательный процесс и взаимоотношения взрослых, учителей, родителей, воспитателей с под­ростком будут строиться с учетом специфических особенностей этого возраста.

2. Социальную адаптацию детей и подростков могут затруднять различные нервно-психические заболевания, отклонения, а также ак­центуации. Очевидно, что в данном случае недостаточно мер педа­гогической коррекции, необходимо вмешательство и помощь психиат­ров, невропатологов, психотерапевтов, наряду с мерами воспитатель­ного характера осуществляющих медицинскую коррекцию, а также проводящих специальные консультации для педагогов и родителей.

3. Особое место среди неблагоприятных индивидных характерис­тик, составляющих психофизиологические предпосылки асоциального поведения, занимает отставание в умственном развитии, олигофрения, обусловленная, как известно, органической отягощенностью врожден­ного, наследственного характера, либо наступившая в результате че­репно-мозговых травм и заболеваний центральной нервной системы, перенесенных в возрасте до 2 — 3 лет [149, с. 24]. Социальная адап­тация детей с отставанием в умственном развитии, равно как и профилактика асоциальных отклонений у этих детей, должны осуще­ствляться по особым программам во вспомогательных учебно-воспита­тельных учреждениях.

4. В отдельных случаях в роли психобиологических предпосылок асоциального поведения могут выступать различные физические недо­статки, дефекты речи, внешняя непривлекательность, недостатки конституционно-соматического характера, которые могут негативно проявлять себя через систему межличностных отношений ребенка, под­ростка в коллективе одноклассников, в среде сверстников. Очевидно, что нарушения взаимоотношений в классе вследствие физических де­фектов детей вполне могут быть преодолены путем современной педа­гогической коррекции.

5. Немалую сложность для воспитательно-профилактической практики представляет коррекция асоциальных отклонений, в основе которых лежат извращенные или гипертрофированные биологические потребности. Как психобиологические предпосылки асоциального поведения, они встречаются у несовершеннолетних значительно реже, чем у взрослых преступников, но, тем не менее, не должны выпадать из поля зрения криминологического анализа. Сюда можно отнести юно­шескую гиперсексуальность, несублимированную в социально-активные формы деятельности, закрепившуюся на уровне дурных привычек, потребность в алкоголе, курении, наркотиках. Борьба с та­кого рода явлениями требует комплексных мер как педагогического, медицинского, так и административно-принудительного характера.

Таким образом, очевидно, что психобиологические предпосылки асоциального поведения несовершеннолетних представлены весьма разнообразным кругом явлений, требующих своевременного различе­ния, выявления и диагностики, а также, в свою очередь, своевременного дифференцированного и адекватного применения мер воспитательно-профилактического характера. Для более полной и глубокой харак­теристики психобиологических предпосылок асоциального поведения несовершеннолетних подробнее остановимся на рассмотрении тех не­благоприятных индивидных особенностей, которые способны затруд­нять социальную адаптацию детей и подростков, обусловливать их трудновоспитуемость, слабую адаптированность в системе основных социализирующих институтов.

Под трудновоспитуемостью прежде всего понимают сопротивление педагогическим воздействиям, которое может быть обусловлено са­мыми разнообразными причинами, связанными с усвоением некоторых социальных программ, знаний, навыков, требований и норм в процессе целенаправленного обучения и воспитания.

В первую очередь остановимся на тех предпосылках трудно-воспитуемости, которые представляют кризисные явления психофизиологического развития подростка.

Психологи отмечают, что в процессе онтогенетического развития ребенок переживает определенные кризисные периоды, характеризу­ющиеся качественно новыми скачками в развитии его психики и орга­низма, приводящими к формированию определенных психологических новообразований.

Скачкообразное, резкое появление качественно новых свойств пси­хики ребенка, в свою очередь, требует от взрослых, родителей и учите­лей как перестройки характера отношений, общения с ребенком, так и изменений системы воспитательных мер и воздействий. Так, Л.С. Вы­готский выделяет кризисы новорождения, одного года, трех, семи, тринадцати лет [48 ]. Из всех переживаемых ребенком кризисных периодов наиболее трудным как для самих ребят, так и для тех, кто непосредственно занимается их воспитанием (родителей, учителей) является кризис подросткового переходного возраста. В этот период

перехода от детскости к взрослости происходят серьезные изменения как в организме, психике ребенка, так и в характере взаимоотношений подростка с окружающими. Поэтому далеко не случайно, что подрост­ковый возраст является объектом пристального внимания отечествен­ной возрастной и педагогической психологии. Этой проблеме посвяще­но достаточно большое количество исследований и публикаций, и среди них работы Д.Б. Эльконина и Т.В. Драгуновой «Возрастные и индивиду­альные особенности младших подростков» (1967), А.П. Краковского «О подростках» (1970), В.А. Крутецкого, Н.С. Лукина «Психология подро­стка» (1965), коллективная монография «Подросток», выполненная коллективом ведущих психологов, медиков под общей редакцией А.Г. Хрипковой (1982), «Сложный мир подростка» С.А. Беличевой (1984), «Учителю о психологии и физиологии подростка» Д.В. Колесова и Ф.М. Мягкова (1986) и др.

На основе анализа многочисленной психологической, медицин­ской, педагогической литературы о подростковом возрасте к возраст­ным психофизиологическим предпосылкам трудновоспитуемости и асоциального поведения несовершеннолетних можно отнести следу­ющие кризисные явления в организме, психике и взаимоотношениях подростка:

1. Ускоренное и неравномерное развитие организма подростка в период полового созревания:

неравномерность развития сердечно-сосудистой и костно-мышеч-ной систем, отягощающая физическое и психическое самочувствие под­ростка;

«гормональная буря», вызванная повышенной активностью эндо­кринной системы в период полового созревания и проявляющаяся в повышенной возбудимости, эмоциональной неустойчивости, в неадек­ватных эмоциональных реакциях, непредсказуемости настроений под­ростка.

2. Изменения в характере взаимоотношений со взрослыми, родите­лями, учителями, выражающиеся в повышенной конфликтности под­ростка, что, в свою очередь, объясняется следующими причинами:

так называемый «конфликт моралей», когда мораль подчинения, характеризующая до сих пор отношения ребенка и взрослого, заменя­ется «моралью равенства»;

чувство взрослости, реакция эмансипации, высвобождения от влияния взрослого;

повышенная критичность по отношению к взрослым при одновре­менном повышении внимания к мнению сверстников.

3. Изменения в характере взаимоотношений со сверстниками, как с представителями своего, так и противоположного пола:

активное формирование потребности общения со сверстниками обостряет стремление к самоутверждению, что в определенных небла-

гоприятных условиях может проявляться в различных уродливых фор­мах асоциального поведения;

половое созревание, протекающее в подростковом возрасте, вызы­вает весьма серьезные проблемы в сфере взаимоотношения полов в этот период (первая влюбленность, повышенный интерес к вопросам интимной жизни человека, в ряде случаев — юношеская гиперсексу­альность), что также может служить толчком к асоциальным прояв­лениям в сфере сексуальной жизни подростка.

Кризисность, известная трудновоспитуемость подросткового воз­раста может быть преодолена, если при этом учебно-воспитательный процесс, воспитательные усилия взрослых будут строиться с учетом возрастных психофизиологических закономерностей, тех сложных процессов и изменений, которые переживает подросток.

Важно также отметить, что преодоление кризисных явлений под­росткового возраста, связанных с перестройкой отношений подростка, а также его бурным и неравномерным физиологическим развитием, может и должно благоприятно решаться в условиях семейного и обще­ственного воспитания, что составляет одну из важных задач общей ранней профилактики асоциального поведения несовершеннолетних.

До сих пор мы рассматривали возрастные психофизиологические особенности, характеризующие нормальное развитие в этом возрасте, не касаясь при этом различных психических патологий и аномалий, которые затрудняют социальную адаптацию подростка и составляют непосредственно психобиологические предпосылки асоциального пове­дения.

В первую очередь к числу этих предпосылок, судя по исследо­ваниям последних лет, следует отнести различные нервно-психические заболевания и отклонения, довольно часто встречающиеся у подрост­ков-нарушителей.

Так, по данным Н.И. Фелинской, у 44,1% несовершеннолетних правонарушителей, состоящих на учете в детских комнатах милиции, наблюдали различные психические аномалии: олигофрению, психозы, психопатии, неврозы, психофизический инфантилизм, признаки органического поражения головного мозга [161, с. 40 — 43 ].

По данным А.Е. Личко, делинквентное поведение, проявляющееся в прогулах, мелком воровстве, драках, хулиганстве, отмечается у 40% подростков, наблюдавшихся по поводу нервно-психических нарушений без психоза, главным образом, при психопатиях, акцентуациях харак­тера [101 ]. Исследование 151 подростка, учащихся спецшколы для несовершеннолетних нарушителей, проведенное И.Ф. Мягковым и Ю.В. Юровым, у 68% исследуемых выявило различные нервно-психические отклонения: неврозы и невротические проявления после перенесенных органических поражений мозга, задержки психического развития, патохарактерологические изменения, психопатии, легкие степени олигофрении, энурез и др. [124 ].

Все эти факты свидетельствуют о необходимости не только педа­гогической коррекции поведения несовершеннолетних, но и мер по применению медикаментозного вмешательства и лечения этих подро­стков.

Однако медикаментозное вмешательство далеко не всегда способно привести к желаемым результатам, поскольку оно не может устранить всех причин, вызывающих нервно-психические расстройства, среди ко­торых первое место занимают все-таки причины социального характе­ра, различные психотравмирующие ситуации, которые переживает «трудный» в школе и дома, а также наследственная алкогольная отяго-щенность, приводящая к патологическому отставанию в интеллекту­альном и психофизиологическом развитии детей.

Так, в уже упомянутом исследовании И.Ф. Мягкова и Ю.В. Юрова указывается, что психические патологии тесно связаны с небла­гоприятными конфликтными отношениями в семье. Авторами отмечен достаточно высокий коэффициент корреляции (0,43) между аг­рессивным поведением родителей, старших братьев в семье, с прояв­лением аффективности, склонности к дракам, дерзким нарушениям дисциплины у подростков с эпилептоидными чертами характера. Тогда как при благоприятной семейной обстановке эта связь менее отчетлива (коэффициент корреляции 0,16) [124, с. 106 ].

Таким образом, даже когда речь идет о психобиологических пред­посылках отклоняющегося поведения, в частности, о нервно-психических болезнях и патологиях, мы видим, что и здесь важную роль играет социальный фактор, особенности ближайшего окружения индивида.

Наряду с перечисленными отклонениями нервно-психического ха­рактера особую проблему представляет социальная адаптация умствен­но отсталых детей. Специальные исследования показывают, что у олигофренов отсутствует фатальная предрасположенность к преступ­лениям [14, 61, 126, 172 ]. При адекватных их психическому развитию методах обучения и воспитания они в состоянии усваивать определен­ные социальные программы, получать несложные профессии, добросо­вестно трудиться и быть в меру своих возможностей полезными чле­нами общества. Однако же умственная неполноценность этих детей, безусловно, затрудняет их социальную адаптацию. При особых небла­гоприятных условиях в силу своей повышенной внушаемости они могут легко попадать под влияние взрослых, опытных преступников и быть слепым орудием в их руках. И эти обстоятельства нельзя не учитывать в деятельности органов профилактики и специальных учебно-воспита­тельных учреждений, занимающихся проблемами социальной адап­тации олигофренов.

Слабоумие детей, являясь одной из психобиологических предпосы­лок отклоняющегося поведения, тем не менее само нередко оказывается порожденным социальным фактором, в частности, алкоголизмом.

Проведенное под нашим руководством дипломное исследование Н.Д. Зарубиной по проблеме социальной адаптации умственно отста­лых детей показало, что из 660 учащихся Тюменской вспомогательной школы у 43% родители злоупотребляют алкоголем, 25% имеют наслед­ственную олигофреническую отягощенность, 27% учащихся являются умственно отсталыми в результате неблагоприятной беременности и черепно-мозговых травм, полученных при рождении и в раннем дет­стве, и у 5% причины олигофрении установить не удалось.

Исследование ценностно-нормативных представлений учащихся подросткового возраста вспомогательной школы, проведенное методом проблемных ситуаций, показало, что 71 % обследуемых продемонстри­ровали нормативно приемлемые ответы, из них 40% проявили способ­ность самостоятельно ориентироваться в ситуациях, требующих опре­деленного морального выбора и принятия решения, а 31 % ориентирова­ны в таких случаях на мнение старших, родителей, учителей, 14% опрошенных затруднялись с ответом, и 15% продемонстрировали нор­мативно неодобряемые ответы. Вместе с этим, изучение трудоустройст­ва и последующей профессиональной деятельности десяти выпусков учащихся вспомогательных школ (с 1975 по 1984 гг.) показало, что более 90% из общего числа выпускников, которое за десять лет сос­тавило 604 человека, успешно трудятся в сфере обслуживания и ма­териального производства. Эти цифры свидетельствуют о том, что пра­вильно ориентированная система обучения и воспитания детей с отста­ванием в умственном развитии, в основе которой в первую очередь лежит ориентация на посильную трудовую деятельность, ранняя выра­ботка профессиональных автоматизмов и навыков, а также органи­зация системы гуманизированных коллективных связей в процессе тру­довой, учебной, общественной деятельности позволяют довольно ус­пешно осуществлять адаптацию детей-олигофренов.

Таким образом, профилактика правонарушений среди этой кате­гории детей и подростков прежде всего предполагает решение проблемы их социальной адаптации, подготовки к полезной профессиональной деятельности в условиях специального обучения, а также создание ус­ловий для усвоения необходимых норм морали и права, позволяющих самостоятельно осуществлять соответствующую социально-бытовую ориентировку в несложных жизненных ситуациях. Для этой цели в настоящее время в вспомогательных школах введен специальный курс социально-бытовой ориентации, который должен выполнять функции социальной адаптации умственно отсталых детей в системе отношений «человек—общество». Однако программа этого курса и методика про­ведения уроков требуют своего совершенствования и серьезного внимания со стороны специалистов-патопсихологов. Важную роль в социальной адаптации детей-олигофренов, а также выпускников специальных школ должна сыграть становящаяся в настоящее время служба социальной реабилитации инвалидов.

В настоящее время внимание как практикующих врачей-психиат­ров, так и ученых-медиков стали привлекать пограничные явления, проявляющиеся у детей с асоциальным поведением. Отечественными психиатрами, в частности А.Е. Личко, достаточно глубоко изучались акцентуации характера подростков, то есть крайние проявления нор­мы, за которыми начинаются патологические явления, психопатии. Автор определяет акцентуацию характера как «крайние варианты его нормы, при которых отдельные черты характера чрезмерно усилены, отчего обнаруживается избирательная уязвимость в отношении опреде­ленного рода психогенных воздействий при хорошей или даже повы­шенной устойчивости к другим» [10 ].

А.Е. Личко выделяет 11 типов возможных акцентуаций и показы­вает, как определенные условия и ситуации приводят к социальной дезадаптации и асоциальному поведению подростков с акцентуирован­ным характером.

Выборочное изучение нервно-психического здоровья подростков, состоящих на учете в ИДН г.Тюмени, проведенное А.В. Лебедевым, показало, что у 12% исследуемыхдиагносцирована психопатия, у 50% — акцентуация характера. При этом чаще других, свыше 60% всех слу­чаев, встречается акцентуация по неустойчивому типу, характеризую­щаяся расторможенностью, затем — по гипертимному типу (около 20%), которая близка по своим поведенческим проявлениям к не­устойчивому типу.

Главное, что отличает этих подростков, это затруднение выработки любых тормозов, «бестормозность», шумливость, подвижность, пове­денческая неустойчивость.

Остальные типы акцентуаций, согласно этому исследованию, встречаются у подростков-правонарушителей значительно реже [95 ].

Были проведены также исследования нервно-психического здо­ровья дезадаптированных, плохо справляющихся со школьной прог­раммой, недисциплинированных школьников. Так, по данным диссер­тационного исследования М.С. Логиновой, среди выборочной совокуп­ности исследуемых учащихся г. Москвы 58% составляли психически здоровые, хорошо адаптированные к условиям школы учащиеся, около 3,1% — школьники без пограничных психических явлений, но обна­руживающие те или иные признаки дезадаптации к школьным ус­ловиям и 32,9% —\дезадаптированные школьники с пограничными нарушениями и акцентуациями характера. То есть большинство дез­адаптированных школьников — дети с пограничными явлениями и акцентуациями характера [103].

Причины, приводящие к психическим расстройствам, акцентуаци­ям характера, связывают как с органическим повреждением мозга (рождение в асфиксии, черепно-мозговые травмы, тяжелые интокси­кации и т.д.), так и с социальными факторами, на первом месте среди которых стоят условия семейного воспитания. Чаще всего эти факторы настолько тесно связаны, что вызывают серьезные затруднения у иссле-

дователей при определении первопричинности психических откло­нений подростка.

Поэтому эффективная профилактика правонарушений среди несо­вершеннолетних предполагает комплекс мероприятий как социально-педагогического, так и медико-педагогического характера, направлен­ных на оздоровление среды, на лечение и коррекцию поведения несо­вершеннолетних правонарушителей.

Педагогическая коррекция поведения акцентуированных подрост­ков требует строго индивидуального подхода, в основе которого лежат специфические особенности данной акцентуации. Так, скажем, гипертимный, расторможенный подросток требует особых мер педа­гогической коррекции, в которых наибольшее внимание оказывается социально-организованному выходу неуемной энергии, шумливости, подвижности этих ребят путем вовлечения их в занятия спортом, активные виды деятельности, требующие повышенного расхода мы­шечной энергии. Напротив, шизоидный тип, склонный к углубленным, часто непродуктивным интеллектуальным занятиям, страдающий ком­муникативными расстройствами, затрудняющими его взаимодействие с окружающими, нуждается в расширении системы взаимоотношений со сверстниками на основе своих излюбленных занятий. Если в воспита­тельной работе игнорировать особенности личности акцентуированных детей и подростков, вместо индивидуального подхода применять ав­торитарные методы, неизбежны нервные срывы и асоциальные прояв­ления.

Особого внимания требует также проблема предупреждения асоци­ального поведения, в основе которого лежит патологическое развитие отдельных биологических потребностей, к которым криминологи (Г.А. Аванесов, В.Н. Кудрявцев) в первую очередь относят алкоголизм, нар­команию, извращенные сексуальные потребности. При этом важно нс только принимать меры по ограничению доступа подростков к алкого­лю, наркотикам, но и изучать причины, мотивы, побуждающие моло­дых людей употреблять различные одурманивающие и разрушающие психику вещества. В проведенных в последние годы исследованиях по проблемам подросткового, юношеского алкоголизма (Э.Е. Бехтель, Б.С. Братусь, П.И. Сидоров и др.) справедливо указывается на наличие глубоких, не всегда осознаваемых мотивов и побуждений приобщения несовершеннолетних к алкоголю. Среди них немалое место занимают | компенсаторные, эйфорические и другие «псевдофункции» употреб­ления алкоголя, что свидетельствует в первую очередь о серьезных дефектах семейного, школьного, общественного воспитания, о психи­ческом дискомфорте, который нередко испытывают подростки как в отношениях со взрослыми дома, в школе, так и со сверстниками, обессодер-жательности досуга, затруднениях общения, других проблемах социально-педагогического и социально-психологического характера [43 ].

Формирование таких извращенных потребностей, как правило, начинается именно в подростковом и раннем юношеском возрасте и в

последствии принимает устойчивый, трудноподдающийся коррекции характер. Поданным Ф.Г. Углова, среди взрослых, злоупотребляющих алкоголем, 31,8% начали употреблять его до 10 лет, 64,4% — в 11 — 15лет, 3,8% — в 16 — 18лет [167, ст. 154]. То есть раннее приобщение к спиртному является одним из решающих условий алкоголизации в зрелом возрасте. Поэтому-то так важно своевременно предостеречь несовершеннолетних от употребления спиртного, наркотиков, других вредных привычек, приводящих к извращению потребностей. И среди таковых, в первую очередь, наибольшую криминогенную опасность представляет формирование потребности в алкоголе, что побуждает к поискам незаконных средств для приобретения спиртного, приводит к снятию социального контроля, импульсивному, неконтролируемому сознанием поведению.

Заканчивая рассмотрение проблемы психобиологических предпо­сылок асоциального поведения несовершеннолетних, мы должны сде­лать следующие выводы:

1. Отрицая биологизаторский подход в объяснении причин пре­ступности как социального явления и вместе с тем, исходя из монис­тических представлений о природе человека, мы не должны игнори­ровать неблагоприятные индивидные факторы, так или иначе влия­ющие на усвоение индивидом социальных программ. В частности, в качестве психобиологических предпосылок асоциального поведения несовершеннолетних могут выступать различные нервно-психические патологии и отклонения, акцентуации характера, отставание в умст­венном развитии, затрудняющие социальную адаптацию детей и под­ростков. Кроме того, трудновоспитуемость подростков в значительной степени может обусловливаться кризисным характером психофизио­логического развития переходного возраста, когда происходят бурные изменения как в организме и психике, так и в отношениях подростков с окружающими, взрослыми, сверстниками, представителями противо­положного пола. Без знания индивидуальных психобиологических, а также психофизиологических особенностей подросткового возраста не­возможно достаточно успешно вести как обучение и воспитание детей и подростков, так и эффективно осуществлять воспитательно-профилактическую деятельность по предупреждению правонарушений несовершеннолетних.

2. Анализ психобиологических предпосылок асоциального пове­дения показывает, что эффективная ранняя профилактика правонару­шений несовершеннолетних может быть обеспечена лишь путем приме­нения широких комплексных мер социально-педагогического, органи­зационно-административного и медико-педагогического характера и, в свою очередь, требует наличия достаточно широкой сети специальных учебно-воспитательных и лечебно-воспитательных реабилитационных детских учреждений, рассчитанных на детей с различными откло­нениями в психическом развитии. В зависимости от характера этих отклонений, в одном случае, наряду с мерами воспитательного 79

профилактического характера, необходима медицинская помощь вра­чей-психиатров и невропатологов либо помещение в специальные сана-торно-лесные школы-интернаты, выполняющие функции медико-педагогической реабилитации. В другом случае, когда речь идет об отставании в умственном развитии, возникает необходимость своевре­менного перевода детей в режим специального обучения, где целенап­равленно, с учетом интеллектуальных возможностей осуществляется социальная адаптация олигофренов.

3. В воспитательной работе как с нормальными подростками, так и со страдающими различными отклонениями важным условием эффек­тивной воспитательно-профилактической деятельности является повы­шение уровня психолого-педагогических знаний воспитателей, родите­лей, что позволит избавиться от педагогических ошибок, которые осо­бенно часто совершаются из-за незнания либо непонимания возрастных психофизиологических ошибок «трудного», «кризисного» подростково­го возраста. Важную роль в социальной адаптации детей и подростков, страдающих нервно-психическими патологиями, должны сыграть кад­ры новых для нашей страны специалистов — социальных реабилитато-ров, подготовка которых началась в России.

4. Необходимость научно обоснованной воспитательно-профи­лактической работы с детьми и подростками с отклоняющимся пове­дением ставит на повестку дня создание специальных центров социаль­ной реабилитации, повсеместно действующих консультационных пун­ктов, психологических служб, оказывающих органам профилактики помощь в диагностике, определении характера трудновоспитуемости, состояния нервно-психического здоровья, уровня интеллектуального развития, в определении наиболее оптимальных коррекционно-реабилитационных программ.

5. Указывая на комплексный характер воспитательно-профилактических мер, на необходимость дальнейшей педагогизации и психологизации деятельности органов профилактики, своевременно­го привлечения медицинской помощи, расширения сети специальных учебно-воспитательных учреждений, рассчитанных на детей с различными нервно-психическими отклонениями и патологиями, мы должны подчеркнуть, что ведущая роль в предупреждении правонару­шений отводится мерам общего социально-педагогического характера, то есть совершенствованию системы образования и воспитания подра­стающего поколения, оздоровлению ближайшего окружения детей и подростков и прежде всего условий их семейного воспитания.

111.3. Проблема неосознаваемой регуляции преступного поведения в превентивной теории и практике

Живучесть биологизаторских представлений о природе преступ­ности отчасти объясняется тем, что в криминологии существует доволь­но значительная область мало изученных явлений, проявляющихся в неосознаваемых или, по выражению криминологов, «безмотивных»

преступлениях. Отсутствие видимых мотивов, адекватных совершен­ным действиям, необъяснимая жестокость, агрессивность преступника, проявляющиеся порой в совсем юном возрасте, дают основание на уров-че здравого смысла делать выводы о наследственных механизмах кри-минализации, агрессивности, жестокости и т.д.

В настоящее время криминологи, опираясь на психологическое знание о природе неосознаваемых явлений, уделяют серьезное внима­ние исследованию немотивированных преступлений, которые в зна­чительной степени можно отнести к сфере неосознаваемой психической деятельности и которые представляют определенную сложность как в практике судебного делопроизводства, так и в пенитенциарной и пре­вентивной практике. Так, в частности, А.Ф. Зелинский пишет, что проведенное исследование достаточно многочисленной группы осуж­денных, отбывающих наказание за тяжкие насильственные преступ­ления, показало, что 85% из них учинили насилие непреднамеренно, 60% опрошенных не смогли сколько-нибудь удовлетворительно объ­яснить мотивы своих поступков, приведших их в колонию. Автор счита­ет, что, в зависимости от того, какие состояния личности обусловили ослабление сознательного контроля над поведением, можно различать четыре типа импульсивного преступного поведения: 1) преступления в состоянии глубокого алкогольного опьянения; 2) преступления в состо­янии аффекта; 3) преступления лиц, находящихся в болезненном сос­тоянии или состоянии усталости; 4) скоротечные преступления [67 ].

Очевидно, что для психологического анализа наибольший интерес представляют именно те преступления, которые не совсем удачно классифицированы автором как «скоротечные», то есть происходящие спонтанно, непроизвольно, без предварительного внутреннего, содер­жащегося в сознании плана. Что представляют собой психологические регуляторы таких действий, какова их природа, механизмы формирования и функционирования — этот круг вопросов в равной степени занимает и криминологию, и психологию.

Следует отметить, что в одной из последних советских кримино­логических работ по проблемам мотивации, в коллективной моногра­фии «Криминальная мотивация», вышедшей под редакцией академика В.Н. Кудрявцева в 1986 году, бессознательной мотивации преступного поведения посвящена самостоятельная глава. В ней, в частности, сдела­на попытка рассмотреть природу и классифицировать в зависимости от происхождения и характера проявления неосознаваемые мотивы. К числу таких мотивов авторы относят следующие:

1. Неосознаваемые мотивы, свойственные определенному типу личности, характеризующейся переоценкой собственной значимости, агрессивной концентрацией окружающей среды, неустойчивостью на­строения, склонностью к острым эмоциональным впечатлениям. Таким образом, неосознаваемой детерминантой является сама психологичес­кая структура личности. Сюда же относятся лица с так называемой негативной социальной аутоидснтичностью. Основная их тенденция

6-6881 '

выражается в неосознаваемом избегании социального контроля. Это, как правило, лица, ведущие бездомный паразитический образ жизни.

2. Неосознаваемые мотивы, которые могут носить компенсаторный или гиперкомпенсаторный характер, что прежде всего связано с развивающимся комплексом неполноценности, неадекватности, ущем-ленности личности. Последнее нередко приводит к браваде, необдуман­ным, рискованным поступкам, проявлениям физического насилия, сме­щению агрессивной реакции на замещающий объект.

3. Неосознаваемые мотивы, связанные с отсроченным во времени действием закрепившегося в детстве по механизму импринтинга («впе-чатывания») травматического опыта. Унижения, несправедливое жес­токое обращение могут оставлять свой отпечаток в эмоциональной структуре личности и при определенных условиях порождать соответ­ствующие формы поведения.

4. Четвертую категорию бессознательных мотивов преступного по­ведения составляют различные патологические, не исключающие вме­няемости особенности личности. В этих случаях у субъекта возникает сильнейшее стремление совершить поступок, который сам он расцени­вает как совершенно недопустимый. Такое патологическое влечение может проявиться как в форме безобидного озорства, так и в виде самых жестоких преступлений против личности [87, с. 174 — 175].

В изучении неосознаваемой мотивации преступного поведения криминология в первую очередь опирается на исследования неосозна­ваемой психической деятельности, которые традиционно, начиная от ее основателя Д.Н. Узнадзе, ведут представители грузинской психо­логической школы А.С. Прангишвили, Ш.А. Надирашвили, А.Е. Ше-розия и др.; изучению этих проблем посвящены также работы Ф.В. Бассина, П.В. Симонова и других. В исследованиях этих авторов перво­степенное значение уделяется, во-первых, раскрытию содержания не­осознаваемой психической деятельности, которая, безусловно, не сво­дится только к криминальной мотивации, а во-вторых, особенно тща­тельно исследуется проблема генезиса, формирования неосознаваемых регуляторов, а также выявления их места и роли в общей системе внутренней регуляции психической деятельности.

Следует отметить, что некоторые исследователи избегают употреб­ления понятия «бессознательное», считая, что это отнюдь не является синонимом «неосознаваемого». Так, П.В. Симонов пишет: «Термин «бессознательное» представляется мне крайне неудобным для обозна- | чения неосознаваемых проявлений высшей нервной (психической) де- | ятельности человека. Находящимся в бессознательном состоянии мы 1 называем того, кто в результате тяжелой травмы, обморока, отравления ^! и т.д. не обнаруживает признаков жизни, утратив какие бы то ни было проявления высших психических функций. Что же касается неосозна­ваемого психического, будь то подсознание или сверхсознание, то их функционирование тесно связано с деятельностью сознания.» И далее

автор поясняет свое понимание «подсознания» и «надсознания»: «К «подсознанию» относится то, что было осознаваемым или может стать осознаваемым в определенных условиях: автоматизированные и пото­му переставшие осознаваться навыки, интериоризованныс нормы пове дения, превратившиеся в его внутренние регуляторы («голос совести», «зов сердца»), мотивационныс конфликты, вытесненные в подсознание механизмы психологической защиты... Язык сверхсознания, или над­сознания, есть результат рекомбинации образов и понятий, есть инфор­мация, заново порождаемая мозгом... Деятельность сверхсознания об­наруживается в различных условиях. Прежде всего это самые первые неосознаваемые этапы всякого творчества — научного, художественно­го, детского игрового, то есть возникновение гипотез, догадок, оза­рений, будущих произведений» [157, с. 145).

Если следовать логике П.В. Симонова, то неосознаваемую моти­вацию преступного поведения скорее можно отнести к подсознанию, то есть к тем неосознаваемым механизмам, которые образовались либо путем вытеснения из сознания неких психотравмирующих обстоя­тельств, затем проявляющих себя в преступных действиях как выме­щение, компенсация своей неполноценности, ущербности за счет аг­рессии, унижения, истязания другого существа. Либо такого рода ме­ханизмы могут образоваться как бы в обход сознания, путем подра­жания, внушения, «запечатлсния» некоторых форм асоциального, антиобщественного поведения окружающих, что особенно характерно для детского возраста, когда подобным образом могут быть сформирова­ны устойчивые фиксированные установки, проявляющиеся затем в поведении взрослого человека.