Глава 2. Перчатка уму, или ум на своем месте

Вы когда-нибудь замечали, что все в жизни происходит немного не так, как должно бы происходить, вернее, не так, как вы себе это представляли заранее? Ну, конечно, это чув­ство вам знакомо. (То, что здесь имеется в виду, есть именно чувство, ощущение, а не умозаключение.) Правда, с годами оно посещает нас все реже Постепенно мы привыкаем к жизни и отучиваемся видеть очевидное. На самом-то деле все и всегда происходитсовсем не так, как мы предполага­ем. Потому что наш ум, или интеллект, есть величайший лжец. Именно в силу данного своего свойства он сделался нашим диктатором и, в конце концов, убедил нас в собст­венном всемогуществе. Как всякий диктатор, ум обожает дифирамбы и не брезгует приписывать себе заслуги иных областей человеческого сознания - рефлекторной, волевой, интуитивной. Его амбиции отражены даже в нашем языке. Кого, например, мы зовем безумным или сумасшедшим? Психически больного человека, у которого с умом-то как раз все обстоит нормально или даже чересчур его много.

И пусть бы себе тешился ум чужими лаврами, когда бы сам не уверовал в собственную компетентность и не брался бы подменять истинных специалистов, подобно генераль­ской жене, убежденной в том, что командовать дивизией способна только она. Таким образом, логический ум - один из инструментов человека - полностью поработил своего хозяина, установил над ним жесткий контроль и почти что отучил пользоваться другими инструментами, быть может, более совершенными.

Почему люди могут водить машину, выполнять физиче­ские упражнения, танцевать, даже просто ходить? Вы пола­гаете, благодаря интеллекту? Нет, вопреки ему; и только по­тому, что человеки мыслящие защитили от его посягательств какую-то часть своей рефлекторной области созна­ния. Представьте себе следующую ситуацию. Человек уве­ренно ведет автомобиль по хорошей дороге. Он опытен в этом деле, обладает завидным здоровьем, и вообще у него отличное настроение. Человек включил магнитолу и рас­слабился под приятную музыку. Его глаза, руки и ноги от­лично справляются с машиной сами. Иначе говоря, ею управляет не ум, но сознание тела, рефлекторное сознание. И тут какой-то пустяк заставляет человека включить свой интеллект Допустим, откуда-то неожиданно выскакивает кошка прямо под колеса. Ьще рефлекторно водитель жмет на тормозную педаль и круто берет руль влево. Но там - встречный автобус. К этому новому осложнению подсозна­ние человека не готово. Вот тут-то ум и захватывает бразды правления. Человек лихорадочно соображает, как же ему по­ступить. Но рефлексы при этом уже не работают, а главное, отключается интуиция. В общем, водитель крутит руль не­сколько раз то вправо, то влево и в результате не только не спасает кошку, но и сам с автомобилем оказывается в кюве­те. А ситуация вовсе не была безнадежной. Если бы води­тель не начал думать, то все могло бы для него и обойтись. Конечно, и .ум в принципе способен расчетным путем найти оптимальное решение для данной ситуации. Только ему на то требуется время - допустим, час или полтора. А за этот час можно передавить не один десяток кошек и насшибать уйму фонарных столбов. В подобных случаях обычно гово­рят, что водитель растерялся. Растеряться, значит, опромет­чиво воспользоваться интеллектом, когда выручить могут лишь интуиция и рефлексы.

Наш ум - непревзойденный мечтатель и прожектер. Строить планы, фантазировать - его любимейшее занятие, которому он готов предаваться дни и ночи напролет. При этом беспечный хозяин ума, утративший над ним контроль, превращается, по выражению знаменитого мистика XX века Ошо, или Шри Ралжниша, в «болтливую обезьяну». Дело в том, что человеческий ум создал себе достойную помощни­цу - речь. Ее прямая обязанность - фиксация и передача информации. Но этому нужному делу речь уделяет от силы десять процентов времени и сил. Остальные же девяносто расходуются ею на непрерывную умственную болтовню. В магической системе Карлоса Кастанеди такая болтовня на­зывается внутренним диалогом (то есть диалогом, который люди ведут сами с собою), и одной .из первоочередных за­дач человека декларируется восстановление им некогда ут­раченной способности по собственной воле его останавли­вать. Между прочим, это мало примечательное, на первый взгляд, достижение ставят во главу угла и многие индийские йогические системы (например, классическая йога Патанд-жали), и большинство буддийских, даосских и суфийских традиций. Оно и понятно. Мало того, что на бесконечную умственную болтовню и бесцельную игру воображения за­трачивается уйма драгоценной психической энергии, но не­прерывная работа ума вхолостую тормозит деятельность ос­тальных центров человеческого сознания, в результате чего они постепенно атрофируются. Акцентировано рациональ­ная сайентология, или дианетика Рона Хаббарда признает внутренний диалог результатом деятельности особых демонов «наведенных» в человеческом сознании некоторыми инграммами (инграмма — умственный образ-картинка, «запись» в подсознании момента боли), искоренить которые и берется дианетика. Клир. то есть человек, очищенный от инграмм (аналог буддийского просветленного) никогда не ведет внут­реннего диалога и вообще не думает словами.

Но восстановить контроль над умом отнюдь не просто». Попробуйте хотя бы минуту ни о чем не думать. Навряд ли вам это удастся. На Востоке изобретено великое множество техник, предназначенных для развития способности кон­тролировать ум или, как чаще говорят, для обретения умственной тишины. Как правило, все они трудоемки и мало приятны, особенно для человека Запада. Вообще, достоин

ством большинства восточных традиций мы считаем чет­кость постановки задач и целей. А недостатком - чрезмерно долгие и изнурительные пути к достижению последних. Восточный учитель мимоходом предлагает своему ученику регулярно выполнять некое монотонное действие, скажем, по четыре часа в день. А при этом дополнительно требует от него соблюдения строгой диеты и полного отказа от мирских соблазнов. И представьте, ученик следует полученным инструкциям в течение, быть может, нескольких лет. Но достигнутый им результат можно было бы получить бук­вально за считанные часы занятий. Правда, на Востоке не принято считаться со временем.

Впрочем, о приемлемом для нас способе остановки внутреннего диалога мы побеседует несколько позже, когда бу­дем рассматривать наше внимание и упражняться в работе с ним. А пока вернемся к уму.

Только, пожалуйста, не сочтите нас какими-нибудь вы­жившими из ума «умофобами», стремящимся во что бы то ни стало охаять то, в чем отказано самим. Поверьте, «крыша» у нас на месте. Но чтобы, как говорится, не вводить читателя в соблазн, остановимся теперь на полезных свойствах ума. Оставим в стороне всевозможные расчеты и технические решения, благодаря которым летают в космос ракеты, и производят электричество атомные станции. Заслуги интел­лекта в данной области неоспоримы. Но все это - сферы его профессиональной специализации. Нас же более интересу­ет, каков он, так сказать, в быту - для чего в обычной жизни нужен ум, и как он «работает». Чтобы это выяснить, мы должны хотя бы схематически представлять себе некоторые другие функции сознания, относящиеся к нашему телу.

Человека составляет множество относительно автоном­ных разумных систем. Во-первых, существует «разум» клеток, благодаря которому происходит, например, обмен веществ в организме. Во-вторых, деятельностью внутренних органов, желез секреции, кровообращением и т.п. заведует также свой «разум». В-третьих, наши безусловные рефлексы контроли­руются особой разумной частью сознания, точнее, подсознания. Деятельность этих трех систем обычно называют бессознательной - именно потому, что она находится вне контроля ума. Между прочим, некоторым людям все-таки удается подчинять ее своей воле. Несколько позже этому попробуем научиться - хотя бы отчасти - и мы.

Наконец, существует область так называемых условных рефлексов. Это - великое царство привычек, предпочтений, умений и навыков, приобретенных нами в жизни. П.Д.Успенский, ученик знаменитого мистика первой поло­вины ХХ-го столетия таинственного Г.И.Гурджиева, назвал эту область сознания механической и включил ее, наряду с тремя другими, в свою известную систему.

Теперь мы должны выяснить, каковы отношения между механическим сознанием и умом. Вопрос сложный, но очень важный, а значит, будьте внимательны. В подавляю­щем большинстве случаев реальной жизни в процессе фор­мирования условных рефлексов ум либо вообще не задейст­вован, либо участвует в нем только косвенно, не напрямую. И это - большая беда современного человека; именно по­этому последний не может быть тем, кем хочет.

Обычный путь введения программы в механический центр - это многократное повторение какого-либо действия, в конце концов формирующее навык или привычку. К при­меру, именно таким образом на теннисном корте вы отраба­тываете подачу или за роялем разучиваете прелюд Шопена. Причем в этих случаях ум хотя бы задает начальный толчок: ведь это именно он решил, что вы должны научиться снос­но держать ракетку или играть на фортепьяно. Но зачастую ум вообще не участвует в выработке рефлекса - все проис­ходит случайно; как правило, именно так и создаются наши вредные или просто не нужные привычки. Между тем, од­ной из двух основных функций интеллекта является изна­чальное «обучение» нашей механической области сознания. В идеальном случае ум прорабатывает любое действие, или создает его программу, лишь единожды. Затем эта програм­ма вводится им в рефлекторную систему, как в компьютер. Ну, а та всю оставшуюся жизнь четко работает по заложен­ной в нее схеме.

Казалось бы, все просто. Нужно только, чтобы ум четко выполнял две функции - программиста и оператора. Тогда перед человеком открываются грандиозные возможности. Допустим, чтобы выучить тот же прелюд Шопена, ему будет достаточно единожды проработать его во всех тонкостях, то есть создать качественную программу, а затем грамотно вве­сти ее в подсознание. Только - вот незадача! - умы большин­ства современных людей - великолепные программисты, но никуда не годные операторы. Потому что для ума строить планы - великое удовольствие; но передать кому-то свои на­работки и самоустраниться - с этим интеллект согласиться не хочет. Наверно. у читателя напрашивается вопрос: как же его уговорить? Но этот вопрос - из области логики. В прин­ципе, логическая формула, лежащая в его основе, такова: могу, ибо знаю,как. Но паралогия рассуждает иначе: не знаю,как, номогу. Нам, например, труднее объяснить, как мы на велосипеде удерживаем равновесие, чем на нем про­катиться. Так что не спрашивайте ничего, но будьте внима­тельны. Что же касается данного случая, то, кажется, мы уже сказали, что ум, выработав программу, должен самоустра­ниться, или раствориться в пустоте. В следующей главе мы поговорим об этом подробнее.

Теперь рассмотрим вторую важнейшую функцию ума. Впрочем, и по значимости для человека, и, так сказать, по хронологической очередности она должна бы занимать первое место. Просто нам удобнее поместить ее на второе. Мы имеем в виду констатирующую способность ума, его умение узнавать то, с чем он уже встречался.

В течение некоторого периода - для начала пусть это бу­дет неделя, - занимаясь повседневными делами, как можно чаще проделывайте такой опыт. Обратите внимание на собственный ум и взгляните на него как бы со стороны. Попробуйте за ним понаблюдать хотя бы минуту-другую. Постепенно для вас откроются некоторые истины, касаю­щиеся ума - прежде всего, самые элементарные. Во-первых, вы выясните, что наблюдать за взволнованным умом невоз­можно. Сначала нужно его слегка успокоить, а затем выде­лить в своем сознании некое молчаливое пространство, ко­торое вообще не подвержено никакому волнению. Вот из этой-то бесстрастной области сознания и возможно вести наблюдение за умом. Опять-таки, все, что мы говорим, суть просто слова. Понять то, что за ними скрыто, можно лишь на собственном опыте.

Очень .скоро вы обратите внимание и на тот факт, что, будучи в одиночестве, наблюдать за своим умом довольно легко. А вот, когда вы с кем-то общаетесь, заниматься этим значительно труднее. Тем не менее, нужно пытаться это де­лать как можно чаще - каждый раз, когда вы вспоминаете о своем решении наблюдать за собственным умом, - и не от­чаиваться, если ничего не выходит. Тогда рано или поздно опытным путем вы подберете для своего молчаливого на­блюдателя некую позицию, или настрой, в котором он лучше всего справляется со своим делом. Хорошенько его прочувствуйте и сохраните для себя навсегда. Эта позиция -фундамент для дальнейшей работы. Теперь можете считать, что вы уже кое-чего достигли.

Между прочим, предложенный нами опыт лежит в осно­ве всего учения Гурджиева и его последователей. У них это называется «помнить себя». Только учиться искусству на­блюдения за своим умом по книгам Успенского или Беннета, на наш взгляд, - неблагодарный труд. Потому что эти книги написаны именно для ума, а ум все принимает либо слишком буквально, либо, напротив, чересчур абстрактно. Он склонен, например, подменять вашего молчаливого на­блюдателя, который на самом-то деле вовсе не от ума. И тогда все ваше наблюдение сводится к дополнительной умственной работе, от которой пользы - ни на грош. Вы просто ггеллектуально дублируете собственные мысли, слова, образы и действия.

На самом-то деле требуется другое - некое ощущение своего присутствия в том, что вы делаете. Дадим еще одну «наводку», чтобы помочь вам «ухватить» это состояние. Будучи в нем, очень легко владеть своими эмоциями, а также притворяться, дурачиться, во что-то играть, кому-то подра­жать. В принципе, это - очень веселое состояние, как прави­ло, свойственное детям. В магическую систему Карлоса Кастанеды оно включено как важный аспект искусства сталкинга, что позволяет нам в дальнейшем для ясности так и на­зывать его - «состояние стаякинга». В идеале, общаясь с кем-либо в этом состоянии, вы как бы со стороны наблюдаете за беседой двух посторонних людей. Вы видите, как ваше тело беседует с другим телом. Оно способно испытывать эмоции - волноваться, сердиться, искренне смеяться, - но сами-то вы при этом никаких эмоций не испытываете. Вас просто не­возможно вывести из равновесия. Боксер или борец, выхо­дящий в таком состоянии на поединок, автоматически полу­чает огромное преимущество перед своим соперником. Особенно борец, для которого насущно важно чувствовать, что сделает противник в следующее мгновение. И такую способность дает ему углубленное состояние сталкинга.

Достаточно утвердившись в нем, можно продолжить на­блюдения за умом. Постепенно вы увидите, что внутренний диалог бывает громким и тихим, назойливым и поклади­стым, целенаправленным и бессвязным. Теперь вам следует попытаться отделить деятельность ума от речи, от уже изу­ченного внутреннего диалога. И проще всего начать эту ра­боту с констатирующей способности интеллекта, с его уме­ния узнавать. Допустим, вы неожиданно встречаете на улице свою жену. Ваш ум мгновенно определяет,кто именно пе­ред вами, а в следующее мгновенье его поддерживает речь и констатирует (опять-таки в уме): «Алла»,«Наташа», «Чудо-юдо»... или как-то еще - это уже дело привычки. Так вот, попробуйте ничего не сказать, никак не назвать то, что вы видите. Просто почувствуйте, кто перед вами, и никак не называйте. Это легко. Значительно труднее оставить словесно не сформированным следующий вопрос: «А с какой стати ты здесь оказалась, милая?» Но в состоянии сталкинга и эта задача окажется вам по плечу. Вообще, очень полезно ежедневно на какое-то время устанавливать для себя речевой пост. Это не значит, что вы не должны общаться с окружающими. Напротив, беседовать с кем-либо в состоянии речевого поста очень даже полезно для наших целей. Просто вы не должны при этом рассуждать в уме. Пусть ваша речь рождается спонтанно, минуя промежуточную ин­теллектуальную фазу. Когда же вы молчите, попробуйте не давать умственному ощущению мысли формироваться в слова, как бы подрезая под корень зародыш каждой фразы, каждого слова. Если это сразу почему-либо не удается, по­пытайтесь внутренне отстраниться от слов. При этом появ­ляется ощущение, будто внутренний диалог в вашем уме ве­дете не вы, а кто-то другой.

Итак, ум и речь составляют идеальную любовную пару. Влезая кудя-либо, ум чувствует себя одиноким и неприкаян­ным, пока не обопрется на свою подругу. Попробуйте их разлучить. Допустим, в поле вашего зрения (а следователь­но, и в сферу ума) попадает очаровательная девушка. Ощу­тите все ее достоинства, всю ее прелесть, но не формули­руйте свои ощущения словесно. Это очень легко - нужно лишь однажды почувствовать «на вкус» «думание» без слов. И так поступайте с деревом, с цветком, с автобусом, с воро­ной - со всем, что вам встречается, пока вы «поститесь».

Действуя таким образом, вы постепенно приучитесь ду­мать без слов. А это - серьезное достижение. Последователи китайского чанъ или японского дзэн затрачивают чудовищное количество времени и сил на работу со своими парадок­сальными (их можно также назвать паралогическими) коанами к примеру, такими: «Будда есть сухая половая тряпка», «Что такое звук «му»?», или «Услышьте звук хлопка одной ладони». В результате они достигают чрезвычайно активно­го и, при всем том, совершенно безмолвного состояния внутреннего вопрошения, которое затем трансформируется в знаменитое сатори. Это же безмолвное «думание» превоз­носят и христианские мистики; в частности, оно рекомендо­вано ими при творении христовой молитвы. Не правда ли, заманчиво кое-чему научиться у святых безо всяких, так ска­зать, производственных издержек?

Но вернемся к уму и умственной речи. Последняя являет­ся стереотипом первого. Вообще-то, как мы уже выяснили, ум призван конструировать стереотипы поведения - и не только для себя самого, но и для рефлекторной области сознания. Стереотип для ума - то же, что для психики ком­плекс. Советуем вам по возможности избавляться и от того, и от другого. Только не нужно подходить к этому (да и во­обще к паралогии) чересчур серьезно, чтобы не нагородить в себе новых комплексов. В начале века Николай Гумилев писал в своих «Капитанах»:

«...Кто дерзко хохочет, насмешливо свищет,

внимая заветам седых мудрецов».

Думаете, герой Гумилева потешается над мудрецами? — Ничуть не бывало. Именно «внимая заветам» последних, он и насмехается над всем и вся. Правомерность и, главное, це­лесообразность такой позиции мы обсудим позже. Пока же не рекомендуем вам растранжиривать свои психические си­лы никогда и ни на что - даже на предложенные нами опыты и работу над собой. К этому делу лучше приступать. Играючи - примерно с тем же настроением, с каким вы, не загля­дывая предварительно в программу передач, включаете те­левизор: «Авось, показывают что-нибудь стоящее. А если и нет, так телевизор нетрудно и выключить». Не составляйте программ, не принуждайте себя что-то делать, допустим, с пяти и до семи вечера. Примите такую схему работы: по­пробовал - понял (прочувствовал) - принял в свой арсенал. Если что-то не выходит, не огорчайтесь. Существует множе­ство подступов и к нашему уму, и вообще к любой области человеческой психики. Не смогли подойти с одною конца, значит, сможете с другого. И пусть то, что вам понравится, постепенно входит в вашу жизнь и понемногу ее улучшает.