Соотношение осознаваемых и неосознаваемых механизмов в личностной организации времени 10 страница

ПЛОТНОСТЬ переживания, вероятно, близка к средней, по­скольку, с одной стороны, человек не только субъективно пережи­вает феномен, но и заполняет «дополнительное время» размышле­ниями, работой над проектом, и даже существует материальное доказательство того, что за дополнительное время появились до­полнительные мысли (текст проекта). С другой стороны, явных физических следов такого дополнительного времени не наблюда­ется, человек не оказывает никакого реального воздействия на мир (не оказывал он ни при первом проживании дня, ни при допол­нительном), вся его активность — внутреннего плана. Интересно то, что в конце концов даже сама респондент не может точно определить, появился у нее «лишний» день или она ошиблась в счете, поскольку у нее отсутствовали какие-то внешние «зацепки» (насколько была не насыщена внешняя жизнь), по которым можно было бы определить, сколько прошло дней на самом деле.

ЭНЕРГЕТИКА ПЕРЕЖИВАНИЯ. Особых энергетических пос­ледствий в виде упадка сил или болезни респонденты не отмечали. Естественная усталость после тяжелой работы компенсировалась радостью; конечно, оттого, что работа получилась, но, главное, от осознания самой ситуации. Последнее важно отметить особо. Люди переживали особую радость (интерес, любопытство, подъем) не от

________ _ Глава четве])тая__ __ _^_i______205

завершения дела как такового, а от нового качества, которое они в себе открыли (развитие новой способности, нового умения), оттого что на какой-то момент в своих возможностях они вышли за пре­делы самих себя и сделали, казалось бы, невозможное. Кстати, и сам случай испытуемым запомнился, главным образом, этим «вы­ходом за пределы», а не выполнением работы, поскольку по про­шествии времени само дело уже не казалось таким важным.

Объяснений здесь, как и для случая сознательного существо­вания в двух альтернативных временах, может быть несколько, в зависимости от того, какую физическую концепции времени мы предпочтем. Наиболее естественно обнаруженное нами явление ло­жится на статичные теории физики. Если никакого течения вре­мени нет, а есть только наше движение по 4-мерному континууму, в котором прошлое реально существует, даже когда мы его «проеха­ли» (как существуют железнодорожные станции после того, как наш поезд их миновал), всегда есть принципиальная возможность для перехода нашего «Я» в самого себя, но в прошлом. Энергети­ческие затраты такого перехода могут быть незначительны, по­скольку нет переноса материальных тел и не оказывается воздей­ствие на физический мир, а вся деятельность человека происходит во внутреннем плане. Субъективность такого проявления времени не делает его менее убедительным, поскольку все «психическое объективно существует только как субъективное» [32, с. 187].

С точки зрения субстанциального направления физики, появ­ление дополнительного времени также может быть без труда объ­яснено. Если время — субстанция, то человек может «вырабаты­вать» ее или, функционируя подобно механизму, «перекачивать» из внешней среды (подобным механизмом Н. А. Козырев объяснял энергии звезд). Наконец, в реляционной физике единственным подходящим объяснением могут служить модели Калуцы—Клейна, предполагающие наличие у нашего мира скрытых измерений, в т. ч. и времяподобных [36]. Как мы уже писали выше, такое скрытое измерение может оказаться мигом нашего времени, кото­рый, однако, за собой скрывает замкнутую длительность (не суще­ствующую по часам нашего мира). Для объяснения нашего случая осталось только предположить, что внутреннее время человека также обладает скрытыми темпоральными размерностями; возрас­тание психологической активности личности до определенного пре­дела позволяет психике проскользнуть в этот миг и прожить там целый день или час, и не просто прожить, но и заполнить его сво­ими мыслями, чувствами, образами.

Таким образом, можно объяснить простое растяжение времени. Для объяснения «одновременного существования в двух временах» необходимо предположить, что человек как субъект обладает спо­собностью не только проникать в скрытые размерности, но и сколь-

206 Активность личности как жизненная темпоральная система

зитьпо ним (чтобы создавалась иллюзия непрерывного движения), так лыжник скользит по холмам, передвигаясь одновременно в двух измерениях: по горизонтали — вперед, и по вертикали — то вверх, то вниз. Опять же скрытые размерности открываются каж­дым мгновением реального времени (если представить время как прямую, то самое простое — нарисовать скрытые размерности в виде пузырей, перпендикулярно отрастающих в каждой точке пря­мой в разные стороны), поэтому при достаточной скорости переход из «пузыря» в «пузырь» может представляться как непрерывное движение. Наконец, в случае «дополнительного времени» мы долж­ны признать или то, что один вариант жизни человек прожил в скрытом замкнутом измерении, или же, что одна из этих допол­нительных времяподобных координат обладает способностью от­крываться наружу в прошлом (например, за счет существования в нем обратного хода времени).

Кстати, концепция временных «пузырей» (скрытых времяпо­добных размерностей) взята нами из физики, где представляет собой одну из очень бурно развивающихся ветвей этой науки [123]. В отечественной психологии существует оригинальная концепции времени, предусматривающая существование «зазоров длящегося опыта», развиваемая В. П. Зинченко принципиально вне всякой связи с физикой. И тем не менее, глядя на сложные темпоральные диаграммы («облака и глубины») в его книге [58], наглядно пред­ставляются скрытые времяподобные координаты нашей Вселенной. «Интервалы, паузы на стреле содержательного времени назовем зазорами длящегося опыта. Из этих зазоров имеются входы в „облака", „глубины" внутренней формы живого движения. Под сло­вами „облака" и „глубины" не скрываются сознательное и бессозна­тельное. Их можно назвать просто „карманами", „петлями", „защеч­ными мешками", „копилками опыта" и т. п.» [58, с. 301]. Следует также отметить, что в данной концепции предусматривается влия­ние активности (правда, не столько человеческой, сколько божест­венной) на психологическое время. Может человек и своей волей останавливать, растягивать и задерживать время, что совпадает с некоторыми выводами, полученными и в нашем эмпирическом ис­следовании. В. П. Зинченко пишет: «Это дление истинного акта или мысли поддерживается и непрерывно возрождается волей. За­бегая вперед, замечу, что, возможно, Бог или судьба останавливают время в критических для человеческой жизни ситуациях» [58, с. 295].

И последнее, на чем мы хотели бы заострить внимание. Время связано с энергией. Наиболее явно это, разумеется, выступает у Н. А. Козырева, где время представляет собой материальную суб­станцию, пронизывающую бесконечную Вселенную; субстанцию, играющую роль универсальной созидающей жизненной силы и

_ ________. • •J'лава четвертая__•_____ _..207

способную служить неиссякаемым источником энергии [67]. Однако взаимосвязь времени и энергии постулируется и в других направ­лениях: она следует и из формул теории относительности, присут­ствует она и в математических идеях и построениях И. Пригожина. Наконец, каждый из нас сталкивался с этим в школьных задачах по физике, когда для того, чтобы преодолеть расстояние (S), не­обходимо затратить время (t), равно как и некоторое количество энергии (Е). И это удивительное соотношение времени и энергии не исчезает при переходе к более сложным объектам, наоборот, оно становится все более ясным и почти очевидным. Например, для психологического времени существует эмпирически доказанная связь (исследования М. И. Розеновой) между общей эргичностью (энергетическая составляющая темперамента) и способностью лич­ности к ускорению времени [98].

Впрочем, рассуждать по этому поводу можно много, главное же то, что современная физика имеет в своем арсенале достаточно теорий и моделей, чтобы объяснить самые фантастические свойства внутреннего времени. Что же касается энергии, то в психологии это понятие напрямую связано с категорией активности.

АКТИВНОСТЬ ЛИЧНОСТИ И ЛИЧНОСТНОЕ ВРЕМЯ. Итак, анализ необычных темпоральных феноменов на первый план вывел проблему, неявно имеющую отношение ко времени. Это проблема активности личности. Во-первых, для того, чтобы то или иное необычное качество времени проявилось, как правило, необходи­мым был -высочайший исходный уровень психологической актив­ности. Недаром большинство необычных феноменов времени про­являлось под воздействием сильного стрессора (угроза для жизни, опасность для близкого человека, невозможность достичь постав­ленных целей), что вело к резкой активации нервной системы и всех психических процессов (по крайней мере, у тех испытуемых, у которых в будущем наблюдался необычный темпоральный фе­номен; те же, кто от страха терял сознание, — ничего не наблюдали, и ни о чем не рассказывали). Во-вторых, самые яркие феномены наблюдались не когда действовал стресс, а после того, как личность «приняла вызов» и противопоставила ему свою личностную актив­ность. А личностное время — это внутреннее время активности личности. Поэтому-то и наиболее заметны эффекты личностного времени при высокой (и частично средней) плотности переживания, ибо плотность переживания оказалась качеством, напрямую свя­занным с личностной активностью.

•Поскольку личность человека развивается во взаимодействии с миром (выше мы выделили три этапа: 1) личность не выделена из окружающего мира; 2) личность самоопределена по отношению к внешнему; 3) личность проводит свою линию в жизни, по К. А. Абульхановой), то активность, которую можно представить

208 Активность личности как жизненная темпоральная система

как личностную, появляется довольно рано. В той или иной форме она присутствует на каждой стадии развития личности. Например, когда в ответ на внешнее воздействие респондент не только ускоряет свое время, но и начинает мыслить, как ему справиться с создав­шейся ситуацией («думал, как буду восстанавливать дисципли­ну» — мысли преподавателя после падения со стула на уроке), — это проявление его как личности. Однако это пока еще адаптивная активность (говоря словами В. А. Петровского), и цель ее — вос­становление гомеостаза, а не разрушение его. По В. А. Петровскому, личностная активность принципиально неадаптивна и надситуа-тивна, и ее цель не достижение приспособительного результата, а воспроизводство себя как субъекта (проверка своих сил, возмож­ностей, рост самооценки и т. д.) [90]. В нашей работе это соответ­ствовало высшей форме личностной активности (когда личность становится субъектом жизни).

В соответствии с целями нашего исследования мы понимали активность личности несколько шире как любые (и надситуативные, и частично адаптивные) проявления тенденций внутреннего плана (стремления личности достигнуть цели, которую она сама ставит перед собой). Реакция ответа на угрозу из внешней среды инстинк­тивна и адаптивна, личностный компонент в ней мал, а так как личностное время проявляется лишь в движении личности к порож­даемым ею целям, то в данной ситуации говорить о нем не прихо­дится. А, например, стремление респондента написать 150 страниц дипломной работы за одну ночь диктуется его собственными жела­ниями (стать специалистом), какая же это активность — адаптивная (специалист больше ценится в обществе и зарплата у него выше) или надситуативная (проверка себя как субъекта — могу или нет), — зависит от контекста, который нам сейчас уже не установить.

Важно другое, становление личности как субъекта жизни изме­няет в темпоральных переживаниях знак эмоций: от страха, дрожи в руках и ногах до интереса «что там будет дальше» и радости от свершения почти невозможного. А от изменения эмоций недалеко и до управления собственной энергетикой. Может быть, поэтому после части переживаний остается ощущение усталости и болез­ненная слабость; после других — чувство бодрости и ощущение «могу все». И здесь-то проявляется отличие личностной активности личности от обычной психологической и адаптивной.

Выше мы отмечали, что переживание «дополнительного време­ни» респонденту запомнилось положительной эмоцией («надо же, это у меня здорово получилось»). Аналогичное явление наблюдалось и в ряде случаев при описании других свойств времени. Может быть, активность человека в этот момент и адаптивна (написать 150 страниц текста), но запоминается она преимущественно как достижение личностного плана; респондент в качестве самого важ-

_____________ Глава четвертая_____ 209

ного итога отмечал не написанный диплом или выполненный про­ект, а развитие (или проявление) своих необычных способностей. Последнее сопровождалось и повышением (а то и завышением) самооценки и чувством своей «особенности», избранности. Поэтому, на наш взгляд, здесь мы имеем дело со спонтанным проявлением личностной активности, сходной с той, которую В. А. Петровский именовал надситуативной. Возможно, человек осознанно не ставил перед собой цель «породить себя как субъекта», но в процессе переживания своей внутренней активности он прежде всего под­нялся как субъект. А может быть, уже то, что он как бы «принял вызов судьбы», взявшись за непосильную в темпоральном отноше­нии задачу, и было для него постановкой надситуативной цели, только пока он не осознавал этого.

Личностная активность в темпоральных явлениях приводит к двум следствиям. Первое — напряжение, возникающее в человеке в процессе его подъема к самому пределу своих природных воз­можностей, активирует резервные способности его организма и психики: от изученных нашей наукой (увеличение скорости счета в уме) до не совсем признаваемых ею (телепатия). Второе — воз­никает такое ощущение, что в процессе надситуативной личностной активности человек не только усиленно расходует энергетический запас организма, но и каким-то образом восстанавливает его. Рес­понденты, говоря об ускорении внутреннего времени в состоянии стресса, отмечали последующую отдачу физиологического (сердце­биение, дрожь, температуру, продолжительный сон и т. п.) и психологического (пониженное настроение, истерика, возникнове­ние фобии на стрессор и т. п.) планов. Респонденты, рассказываю­щие об ускорении времени (двух планах времени, дополнительном времени) при достижении личностно поставленной цели, сообщали о позитивных последствиях (улучшении настроения, повышении самооценки, чувстве собственной значимости и т. п.).

В классическом представлении внутреннее время человека — его возраст, отсчитываемый по биологическим часам. В момент рождения (или даже зачатия) пускаются маленькие биологические часики, начавшие отсчет внутреннего времени. Поскольку концеп­ция И. Пригожина телеоцентрична, следовательно, уже в этот самый момент существует конец возможного хода; продолжая ме­тафору, можно представить его как «завод часов», изначально ограничивающий работу часов определенным промежутком. Мы бы определили продолжительность этого промежутка энергетически как потенциальную энергию, заложенную в каждом из нас, или (если признать существование связи между временем и энергией) как количество времени, отпущенного нам. Доказательством то­му — разнообразные концепции развития и старения в биологии, которые почти все согласны с тем, что существует некий изна-

210 Активность личности как жизненная темпоральная система

чальный предел возможной продолжительности жизни каждого организма, расходятся они лишь в определении механизма, его обеспечивающего: программа на генетическом уровне [69], резуль­тат износа организма, подобно износу любого неживого объекта [38], реализуется вследствие присущей организму программы раз­вития, которая закономерно трансформируется в программу ста­рения [49], следствие накопления в организме продуктов метабо­лизма (еще И. И. Мечников считал старение результатом накоп­ления в организме ядов бактерий).

В современной биологии существуют концепции существования «программы смерти», которые предусматривают даже возможность ее преждевременного включения в ситуации резкой опасности для жизни, стресса. «У животного в этот момент включается программа смерти. Эта программа начинает работать, когда животное попало в безвыходное положение (стесненная ситуация, прочный захват) и когда его жизненные центры достаточно повреждены. Организм животного как бы соглашается с неизбежностью смерти и, может быть, даже желает ее» [103, с. 80]. Словно все время, вся энергия времени сгорают в один миг несовместимого с жизнью повреждения организма.

Человек, говоря, что за ускорение внутреннего времени в момент стресса он платит годами жизни, возможно, в чем-то прав. Суще­ствует, например, доказанная связь между стрессом и риском за­болеть сердечно-сосудистыми заболеваниями: люди, живущие в постоянном стрессе (тип А), чаще болеют, что увеличивает опасность преждевременной смерти [122]. А как мы не раз уже отмечали выше, субъективное изменение хода времени (ускорение или за­медление) возникает практически при любом стрессовом состоянии (это показано, в частности, в дипломной работе выпускника МПСИ С. Л. Гончарова, выполненной под нашим руководством). Получа­ется, что при ускорении внутреннего времени человек усиленно «пережигает» отпущенное ему время жизни. Впрямую доказать это, наверное, невозможно. Но существует немало исследований, иллюстрирующих это положение. Главным образом это работы, показывающие связь стрессов и разного рода заболеваний, а так­же работы, уже показывающие влияние этих заболеваний на про­должительность жизни. Это цитированные выше исследования М. Фридмана и Р. Розенмана [122], данные X. Руссека, о том, что наиболее стрессогенные специальности в области медицины, сто­матологии и юриспруденции обнаруживают и высокие показатели по сердечно-сосудистым заболеваниям [63]; модель Кагана и Леви, описывающая возникновение психосоматических заболеваний под влиянием социальных и психологических стрессов.

Итак, люди, периодически ускоряющие свое внутреннее время относительно внешнего (под действием стрессов, из-за собственной

____________Глава четвертая __________211

тревожности или неуемных амбиций), активнее других расходуют выделенное им количество жизненной энергии и тем самым, воз­можно, сокращают время своей жизни. Наоборот, ведущие нето­ропливый, размеренный образ жизни люди расходуют эту энергию крайне бережно, они могут замедлять свое внутреннее время и увеличивать продолжительность жизни. Иллюстрацией к послед­нему служит и меньший риск заболеть сердечно-сосудистыми за­болеваниями у людей типа Б, спокойных и неторопливых [122], и тот факт, что большинство долгожителей встречается на Кавказе среди лиц, ведущих традиционный образ жизни [38].

Однако, кроме процессов расходования энергии на протяжении жизни, с введением категории активности личности мы сталкива­емся с принципиально неэнтропийным процессом, когда личность в своей активности не только расходует, но и порождает время.

Как мы показали выше, в ряде ситуаций ускорение внутреннего времени (и другие варианты более плотного его использования) ведет к росту удовлетворенности и повышению энергетического потенциала. А состояние удовлетворенности может вести к увели­чению продолжительности жизни [63]. В конце концов недаром многие выдающиеся люди жили и творили долго и очень долго [53].

Итак, возможно, мы подошли к самому замечательному след­ствию личностного времени, ибо в рамках этой концепции личность может не только «прожигать» отпущенное ей время, но и порождать его своей активностью в качестве субъекта жизни.

Глава 5