Особенности натуральной памяти

Наш опыт конденсируется в понятиях, и мы, поэтому свободны от необходимости сохранять огромную массу конкретных впечатлений. У ПЧ почти весь опыт опирается на память. Туземец не только узнает след каждого животного и каждой птицы, но, посмотрев на землю, он сразу по направлению последних следов скажет вам, где находится животное. Ливингстон отмечает выдающуюся память туземцев Африки. Он наблюдал ее у посланников вождей, кот переносят на громадные расстояния очень длинные послания и повторяют их слово в слово. Они движутся обычно вдвоем или втроем и каждый вечер в течение дороги повторяют наизусть поручение, для того чтобы не изменить его точный текст. Наиболее часто наблюдаемая форма выдающейся памяти к ПЧ - топографическая память. Индейцам Сев Америки достаточно быть один раз в местности, для того чтобы иметь совершенно точный образ ее, который никогда не стирается. Также хорошо они ориентируются на море. Примитив плохо разделяет восприятие от воспоминания. Объективное, действительно воспринимаемое им, сливается для него только воображаемым или представляемым. По мере врастания ПЧ в культуру наблюдается спад памяти.

Письмо примитивного человека

Письмо имеет длинную историю. Первоначальными орудиями памяти являются знаки, например золотые фигурки – каждая фигурка особая сказка. Другие знаки носят абстрактный характер. Типичный – узелок, завязываемый на память. Письмо примитивного - из камышового шнура, кусков камыша, раковин и куска шелухи от фруктов. Перья у индейцев: (перо с продырявленным отверстием – носитель убил врага, перо с вырез треугольником – перерезал горло и т.п.). Самыми древними памятниками письма является квипу (узлы). Не только узлы, но и цвет шнурка имеет свое значение. В перуанском племени был специальный офицер – функцией кот было связывать и истолковывать квипу. Но чужие квипу читать не могли, без устных комментариев. На квипу регистрировали быков, коров. Различный способ завязывания узла является указанием на характер записи. Пиктографическое письмо – письмо, пользующееся наглядными изображениями для передачи известных мыслей и понятий. Письмо, находящееся на этой стадии, требует уже опять совершенно иной формы работы памяти. Еще иная форма наступает тогда, когда человечество переходит к идеографичесокму или иероглифическому письму, пользующемуся символами, значение которых по отношению к предметам становится все более и более отдаленными.

Особенности языка примитива

Леви-Брюль и Йенш со всей справедливостью указывают на то, что эти двойственные особенности языка примитивного человека стоят в тесной связи с его необыкновенной памятью. Первое, что поражает нас в языке примитивного человека, - это именно огромное богатство обозначений, которыми он располагает. Весь этот язык насквозь проникнут конкретными обозначениями, и для выражения этих конкретных деталей он пользуется огромным количеством слов и выражений. Гатчет говорит: «Мы имеем намерение говорить точно - индеец говорит рисуя; мы классифицируем - он индивидуализирует». Поэтому речь примитивного человека действительно напоминает бесконечно сложное по сравнению с нашим языком, точнейшее, пластическое и фотографическое описание какого-нибудь события с мельчайшими подробностями. Развитие языка поэтому характеризуется тем, что это огромное изобилие конкретных терминов начинает все больше и больше исчезать. В языках австралийских народов, например, почти совершенно отсутствуют слова, обозначающие общие понятия, но они наводнены огромным количеством специфических терминов, различающих точно отдельные признаки и индивидуальность предметов.