Основные удары конечностями 1 страница
Анатолий Ефимович Тарас
Боевая машина: Руководство по самозащите
Боевая машина – 1
OCR_djvu Ego
«Боевая машина: Руководство по самозащите»: Харвест; Минск; 1997
ISBN 985‑433‑162‑8
Аннотация
В этой книге исчерпывающим образом раскрыты проблемы психологии, тактики и техники самообороны от хулиганских и преступных посягательств. Главный акцент сделан при этом на выработке умения входить в надлежащее психическое состояние и на использовании в качестве оружия не только своего тела, но и различных предметов, оказавшихся под рукой.
По своей информативности книга не имеет себе равных ни в отечественной, ни в зарубежной литературе. Она рассчитана на самые широкие слои населения, вынужденного жить в условиях криминального беспредела. Все содержащиеся в книге рекомендации неоднократно проверены на практике.
Анатолий Тарас
Боевая машина: Руководство по самозащите
РАССТРЕЛ НА МЕСТЕ!
Вероятно, сегодня нет смысла доказывать, что размах криминального террора в России перешел все допустимые пределы, и единственное спасение ребенка, рожденного сегодня в России — незамедлительная эвакуация (эмиграция) для нормальной жизни и получения образования за пределами гангстерски‑беспредельного пространства, именуемого нашим Отечеством…
Наиболее частыми выражениями в нашей криминальной хронике являются термины «неоднократно судимый» и «нигде не работающий». Массовое внедрение рецидивистов в мирную жизнь страны — примечательное явление нашей российской действительности. Детская беспризорность, нарастающая люмпенизация общества, бродяжничество, агрессивный бомжизм также имеют у нас четкую тенденцию к бурному росту.
Создается впечатление, что можно насиловать, наносить своим жертвам режущие и колющие удары; можно разбивать черепа и расстреливать в подъездах своих сограждан, взрывать автомобили предпринимателей, вырезать половые органы и расчленять трупы — совершенно безнаказанно.
Должны ли стать вечными и непотопляемыми полчища наших рецидивистов, ежедневно калечащих и убивающих безоружных людей ? Ведь даже самое строгое наказание, случающееся крайне редко, на деле не выполняется, и изувер очень часто через 2‑3‑5 лет выходит на свободу для более изощренного продолжения своей изуверской деятельности. Может быть, в таком случае, официально разрешить нашим бандитам совершать вооруженные налеты на квартиры, дачи, офисы и обменные пункты, скручивая и уродуя людей, но не более двух раз кряду? Может быть, совершив третье изуверство, рецидивист должен быть все лее осужден на пожизненное заключение, в особых случаях — к смертной казни? Разумеется, речь идет только о преступлениях против жизни и здоровья граждан.
Меня могут заподозрить в излишней кровожадности те, кто не видел последствия психических стрессов, сплющенных черепов, изуродованных трупов, залитых кровью подъездов. Меня может осудить тот, у кого не угоняли автомобиль, на который он копил всю свою жизнь.
Кстати, по существующему законодательству это не тяжкое преступление, а милая «шутка» с последующим укором, но отнюдь не суровым наказанием.
Сегодня россиянин, как правило, не может обеспечить безопасность своих детей и близких. Специальная военизированная охрана, притемненные окна автомобилей, покупка оружия и получение на него разрешения, установка особых защитных устройств в подъездах и квартирах — увы, слишком дорогие удовольствия, что доступны лишь крайне узкому кругу граждан, — государственным служащим из высшего эшелона власти, депутатам российского парламента и некоторым бизнесменам.
Все это подвигает нас к мысли, что пока мы не можем жить по законам цивилизованных стран и отпускать наших детей одних в школу. Последнее вынуждает уповать на путь временного ужесточения законов, во имя спасения нашей культуры, нравственности, жизни наших жен и детей, не говоря о собственной.
Опыт мировой истории говорит о том, что, когда государство попадает в экстремальную ситуацию, эдакий общественно‑политический катаклизм, здоровые силы общества и его руководство пытаются найти спасение, прибегая в том числе и к временному изменению (ужесточению) общепризнанных норм демократического законодательства.
Когда жизнь государства и самих его граждан оказывается в смертельной опасности, для пресечения особо вопиющих, противоправных и демонстративно‑бандитских акций вводится понятие, близкое к «расстрелу на месте».
Марк ЗАХАРОВ,
художественный руководитель
Московского театра Ленком
«ИЗВЕСТИЯ», 27 октября 1995 г.
Мнение знаменитого деятеля культуры о гарантиях личной безопасности граждан (точнее, о полном их отсутствии) высказано здесь в резкой формулировке: «расстрел на месте!» Именно так я понимаю суть самообороны в современных условиях. Раз государство не может и не хочет защищать рядовых граждан от преступных посягательств, нам не на что надеяться, кроме как на самих себя. При этом жизнь заставляет нас быть жестокими и беспощадными. Специфика моей книги лишь в том, что слова о расстреле надо понимать здесь иносказательно. Ведь стараниями государства мы, за редкими исключениями, лишены огнестрельного оружия. Преступники же вооружены до зубов. Поэтому мы должны уметь использовать в качестве оружия свое тело и любые предметы, оказавшиеся под рукой. О том, как это надо делать, рассказывается на последующих страницах.
Автор
ПРЕДИСЛОВИЕ
Моя книга рассчитана на самых обыкновенных людей, отнюдь не мастеров рукопашного боя. Но не избавленных, несмотря на это, от необходимости защищать себя и своих близких от двуногих хищников. Разумеется, те читатели, которые являются специалистами в области боевых искусств, тоже могут использовать эту книгу, если найдут в ней что‑то интересное для себя. Однако в процессе работы над текстом я меньше всего думал о таких знатоках.
Доказано на практике, что стать первоклассным бойцом может любой нормальный человек. Для этого требуются три условия: хороший учитель, упорство и несколько лет серьезных тренировок. Только где же найти сведущего наставника тому «среднему» читателю, к которому я обращаюсь? Возраст его отнюдь не юношеский, место жительства в большинстве случаев — глухая провинция, опыта занятий единоборствами никакого. Между тем, владеть навыками самообороны жизненно важно.
Моя книга как раз и призвана заменить опытного инструктора. В какой мере возможна такая замена? Это зависит от ваших способностей, желания и опыта. Важно понять, что книга такого рода не есть сборник детальных инструкций на все случаи. Жизнь безгранична в своем разнообразии. Предусмотреть все без исключения варианты экстремальных ситуаций невозможно. Но если вы овладеете методом их решения, то сможете сами находить правильный алгоритм действия при любом стечении обстоятельств. Я надеюсь, что вы не просто прочтете текст, не ограничитесь рассматриванием имеющихся здесь иллюстраций. Приобретая собственный опыт тренинга, вы будете вновь и вновь возвращаться к пройденному материалу и обнаруживать каждый раз, что теперь понимаете его иначе, нежели при первом знакомстве.
Прежде, чем приступить к систематическому изложению материала, хочу кое‑что пояснить. Во‑первых, о чем бы ни. шла речь в книге, предполагаются разные уровни тренинга, различающиеся между собой по сложности техники и по объему тренировочных нагрузок. В зависимости от своих возможностей и желания, вы можете делать то, что наиболее подходит именно вам. Например, приведенные здесь нормативы общефизической подготовки наверняка покажутся большинству читателей фантастически высокими, Но они — всего лишь идеал, та «верхняя планка», достигать которую совсем не обязательно. Обязательный минимум сводится к выполнению посильных общеразвивающих упражнений хотя бы два раза в неделю.
То же самое относится к технике. Ее здесь показано довольно много. Но я уверяю вас, что для надежной самообороны даже в ситуациях вооруженного группового нападения вполне достаточно двух‑трех, максимум пяти приемов. Правда, при одном крайне важном условии: если вы в самом деле ими владеете! Аналогичен подход к организации тренинга: самый простой вариант тот, при котором вы занимаетесь в одиночку, без тренажеров, не более двух‑трех раз в неделю. Самый сложный — ежедневные тренировки в условиях, максимально приближенных к «боевым»: группа партнеров, пересеченная местность или городские строения, обычная одежда, жесткий контакт, настоящее, а не учебное оружие, и прочее в том же духе. Между этими двумя полюсами существует целый веер промежуточных ступеней. Повторяю: вы сами выбираете свой вариант подготовки.
Во‑вторых, необходимо с самого начала понимать, что в искусстве самозащиты нет и не может быть единых рецептов. Все люди очень разные по своим психическим особенностям и физическому развитию. Поэтому каждый человек должен создавать свой собственный комплекс приемов и уловок самообороны. Мало ли что делают другие. Важно то, что лучше всего получается именно у вас. Потому что защищать свою честь, свое имущество, свое здоровье и свою жизнь придется именно вам, а не этим «другим». Как я уже сказал, такой комплекс может быть невелик по числу составляющих его технических и тактических элементов. В ситуациях «средней экстремальности» хватит и минимума.
Если же вы намерены превратить себя из обычного человека в совершенное живое оружие, в настоящую «боевую машину», сметающую все и всех на своем пути, то минимумом не обойтись. В этом случае практика боевого искусства должна стать вашим образом жизни. И сколько бы вы ни потратили на нее лет, никогда не наступит тот день, в который можно будет сказать себе: «я постиг все»! По названию книги ясно, что в общем‑то я надеюсь именно на такой вариант действий своих заочных учеников. Вполне возможно, что начав с малого, они увлекутся и встанут на тот путь, по которому давно идет автор. А начать никогда не поздно, и в 25 лет и в 50.
В этой связи отвечу на вопрос, возникающий практически у каждого читателя подобной литературы. Откуда автор узнал то, что он советует здесь другим? Насколько он компетентен в вопросах самозащиты? В какой мере проверены жизнью его рекомендации? Должен сказать, что предлагаемая система не является моей личной выдумкой. Она основана на опыте прикладной подготовки спецподразделений советской военной разведки. Она не раз выручала меня и моих товарищей в разных местах земного шара. Но, разумеется, я внес ряд изменений. Ведь вам не надо сходиться в рукопашной схватке с вражескими «коммандос», идущими по следу группы разведчиков‑диверсантов. Вряд ли вам предстоит снимать часового, бить штык‑ножом и прикладом, использовать «пилу Джигли»…
Ваш наиболее вероятный противник — это несколько пьяных скотов, вздумавших покуражиться над одиноким и, как они думают, беззащитным прохожим (пассажиром, посетителем). Чтобы гарантированно справиться с ними, да так, чтобы надолго отбить охоту «наезжать» на мирных граждан, требуется знать и уметь не столь уж многое. Гораздо более сложную задачу представляет схватка с бандой отпетых уголовников. Однако и вероятность ее раз в сто меньше, чем столкновение с обычной уличной шайкой. Таким образом, суровая действительность нашей жизни сама указывает на два уровня владения искусством самозащиты. Нижний, это тот, который позволяет отбиться от трех‑четырех приблатненных юнцов, хотя и вооруженных кастетами либо ножами, но чаще всего нетрезвых и трусливых, что сильно ограничивает их боевые возможности. Верхний — это умение полностью обезвредить (вплоть до физического уничтожения) группу вполне трезвых «отморозков», умеющих владеть «пером», «попрыгунчиком», удавкой и прочими приспособлениями. Чтобы такое стало возможным, требуется быть Мастером.
Я стремился изложить в этой книге сведения, необходимые и достаточные для создания каждым из читателей своего личного комплекса самообороны. Ограничиться при этом минимумом, или же устремиться к максимуму, решать вам самим.
Анатолий ТАРАС, 13 февраля 1997 г.
Часть 1
ТЕОРИЯ
ЧТО ТАКОЕ РЕАЛЬНЫЙ БОЙ?
Есть искусство маневренного боя, поединок равных по принципу «пусть победит тот, кто сегодня лучше». И есть уличный мордобой, не знающий пощады и правил, где все скопом кидаются на одного.
Представители «лингвистической философии», популярной на Западе в 30‑ые годы XX века утверждали, что большинство проблем и недоразумений в науке, политике и обыденной жизни возникает из‑за того, что разные люди по‑разному понимают смысл одних и тех же слов. Не знаю, как там насчет политики и науки, но в отношении боевых искусств это абсолютно верно. В самом деле, что можно увидеть на любом фестивале таких искусств? Вот, например, девушка в белоснежном костюме красиво скользит по татами, выделывая руками странные движения. Она каратистка, у нее черный пояс. Неужели это изящное существо способно убить здорового мужика одним ударом? А вон попрыгун‑акробат из китайского ушу, запросто крутит переднее, заднее и боковое сальто, машет ногами в воздухе, словно ветряная мельница. Может быть ему по плечу за тридцать секунд размазать по стенам троих пьяных жлобов с кольями? Да никогда в жизни!
Ну, если от этих показушников в бою мало толку, то видимо надо держаться подальше от питомца школы тхэквондо. Он голыми руками переколол целый кубометр сухих досок, а теперь взялся за штабель черепицы. Тоже не боец?
Интересно… Тогда вот эти двое, осыпающие друг друга на ринге яростными ударами рук и ног. Это кикбоксеры, это уж точно современные гладиаторы. Увы! Иной раз такие атлеты все в шрамах, а ударом кулака способны убить лошадь. Да вот острого ножа, как ни странно, боятся. Двух ножей тем более. О трех и говорить не хочется…
Да, и кик‑боксинг, и каратэдо, и ушу чан‑цюань, и тхэквондо, и многие другие дисциплины, подчас очень мало похожие друг на друга, все они «числятся» под рубрикой боевых искусств. В том, что совершенное владение своим телом является искусством, сомнения нет. Только вот боевое ли оно?
Спросите любого питомца любой школы спортивных или традиционных единоборств, не имеет значения, западная она либо восточная по своей ориентации:
— Готов ли он к тому, что нападающие «на улице» ведут себя совсем не так, как в спортивном зале (хотят избить, искалечить, может быть, даже убить)?
— Готов ли отражать нападение сразу нескольких человек, из которых хотя бы один стремится зайти сзади?
— Готов ли к тому, что противник обязательно применит оружие (ножи, дубинки, кастеты, цепи, разбитые бутылки)?
— Готов ли он драться в парке на скользкой после дождя траве, в темном подъезде, в захламленном дворе, в набитой пассажирами электричке?
Если ваш собеседник человек честный и не дурак, то ответ может быть лишь отрицательным. Но, в таком случае, при чем здесь этот термин — БОЕВОЕ ИСКУССТВО?
В этой связи процитирую H.H. Ознобишина, знаменитого эксперта НКВД по рукопашному бою. Вот что он сказал более 65 лет назад, характеризуя многочисленные школы джиу‑джитсу конца двадцатых годов: «Предприниматели… учитывая вкус и наклонности „деликатно воспитанной“ публики, подсунули ей ловко скомбинированные гимнастические упражнения, задрапировав их в помпезную мантию „самозащиты“.
Таким образом, все заинтересованные стороны были удовлетворены. Буржуа, увидев, что посещение модных зал не грозит ему даже «фонарем» под глазом, столь, казалось бы, естественным в подобных обстоятельствах, в свою очередь охотно раскрыл свой кошелек аферистам‑предпринимателям. Преподаватели же «самозащиты», имея возможность широко черпать из этого источника, совершенно не заботились о том, чтобы сделать настоящих стальных бойцов из всех этих «папенькиных и маменькиных сынков».
Результатом явилось то, что в Европе искусство самозащиты, не преследуя практических целей (т.е. подготовки к серьезному бою), выродилось в гимнастику самозащиты»[1].
Это написано как будто сегодня.
Война «всех против всех» долгое время была нормальным состоянием человечества. Почитайте «Исландские саги». Их герои, реально существовавшие в средние века люди, только и делают, что убивают друг друга по малейшему поводу. И без всякого повода тоже, просто под настроение. Так было везде, на всех континентах, в течение нескольких тысяч лет. Поэтому все без исключения племена и народы планеты создавали свои собственные приемы ближнего боя с оружием в руках и без оружия.
Однако в наши дни прежние боевые искусства повсеместно утратили ориентацию на реальный бой. Тому есть много причин, не стану отвлекаться на их рассмотрение. Важен результат. Извратившись до поединков «по правилам», пусть даже в «полный контакт», а тем более выродившись в «танцы» (формальные упражнения, ката) и в «разгон воздуха» (отработку техники, кихон), они утратили право считаться Боевыми Искусствами — с большой буквы.
За подобные определения упорно держатся только учителя, нуждающиеся в рекламе, и невежественные ученики (как же, льстит самолюбию). То, что много веков подряд было самым важным на свете умением, ибо от него зависело, как долго ты проживешь, сейчас стало игрой, развлечением, соревнованием. Но жизнь в нашем несовершенном мире далеко не игра и не спорт. В ней по‑прежнему плохо соблюдают все правила, за исключением одного: кто‑то обязательно становится жертвой. Для меня важно (полагаю, что и для вас тоже) чтобы после схватки на земле оставались лежать другие, но не я.
Конечно, кое‑кто может мне возразить: мол, я беру крайние случаи — убийства, разбой, злостное хулиганство, и не учитываю значение огнестрельного, газового, электрошокового оружия, делающего ненужным хитроумные приемы мордобоя. Отвечу тем, кто так думает, следующим образом: почитайте криминальную хронику в любой местной газете. Впечатление такое, словно возобновилась древняя война всех против всех. Людей избивают, режут, душат, топят, насилуют, калечат, уродуют, грабят где угодно, в том числе прямо в собственных квартирах. Что‑то при этом о самообороне с оружием не слышно. Мало у кого есть хотя бы хороший нож, не говоря уже об электрошокере. К тому же нельзя гарантировать, что он будет у вас всегда при себе, круглые сутки, в любом месте. А вот искусство самозащиты включает в себя умение превращать в оружие любые предметы, оказавшиеся под рукой.
Сегодня никто из нас не застрахован от встречи с подонками общества. Столкновение с ними может произойти в любом месте — на улице и в магазине, в кафе и в салоне общественного транспорта, на пляже и в подъезде жилого дома. Современные «крутые» — это, как правило, молодые мужчины, юноши либо подростки, одурманенные алкоголем или наркотиками, побуждаемые низменными инстинктами. Обычно они налетают стаей и не знают пощады к своим жертвам. В этом смысле жизнь у нас почти не изменилась за последние триста лет. По‑прежнему надо уметь в одиночку противостоять шайке негодяев, вооруженных холодным, а иной раз и огнестрельным оружием. По‑прежнему в такой схватке нет и не может быть никаких компромиссов: либо вы победите, либо вас изувечат или убьют.
Для того, чтобы остаться невредимым в подобной ситуации, тем более — чтобы выжить, хороши любые средства, любые приемы, любые хитрости. Меньше всего имеет значение, красиво вы действуете в бою или коряво, работаете «по школе» или каким‑то диким способом, ведете себя по‑рыцарски или «подло». Важен только результат и его цена. Все остальное — пустая болтовня. Исходя из сказанного, можно дать определение: Самозащита — это использование человеком любых приемов и действий, помогающих ему сохранить самоуважение, свои права, имущество, здоровье и жизнь в ситуациях реального, а не условного нападения.
Взяв это определение в качестве критерия, нетрудно разделить все существующие сегодня единоборства, и западные, и восточные, на две основные группы — игровые и прикладные. В свою очередь, среди единоборств игрового направления можно выделить чисто условные, фактически ставшие разновидностями военизированной гимнастики, и спортивные. Объединяет их между собой то, что любая игра основана на традициях и на соблюдении тех или иных правил.
Единоборства прикладного направления правил не признают, на традиции тоже не склонны обращать внимание, там главное — эффективность. Однако эффективность можно понимать по‑разному. Например, в одних случаях требуется взять противника живым и невредимым, в других — как можно быстрее и надежнее вывести его из строя. Соответственно, прикладные единоборства целесообразно разделить на стили ограниченного боя и тотального.
Коротко рассмотрим суть тех и других. Начнем с условных стилей. Их больше всего, и каждый год появляются все новые и новые. Практически все они либо восточного происхождения (например, японский Сётокан, китайский Чан‑цюань), либо подражают Востоку (например, американское Кэнпо‑каратэ или украинское Кэмпо‑дзюцу). Но хотя их называют школами самозащиты, боевого каратэ или кунфу, фамильного джиу‑джитсу, по сути дела там только играют в боевые искусства. Внешняя эффектность давно стала в таких стилях главным свидетельством мастерства. «Чистота» техники и строгое соблюдение канонов школы — вот что здесь ценится превыше всего.
Адепты подобных стилей сосредоточились на практике формальных упражнений, составляющей основу основ тренировочного процесса. Для получения очередной степени (внешним признаком которой является пояс определенного цвета) они должны, в первую очередь, четко и красиво («правильно») продемонстрировать очередную форму, очередные связки условного боя «с тенью». Да к тому же в искусственном ритме, заданном устным счетом или звуками барабана. А то, что наиболее важно для подготовки к реальному бою — спарринг в жесткий контакт в «рваном» ритме — либо вообще отвергается, либо играет самую незначительную роль.
У американцев есть хорошее слово «стилист». Так называют они тех энтузиастов, которые стремятся овладеть техникой, созданной основоположниками различных стилей, точно в том самом виде, в каком она существовала десятки, и даже сотни лет назад. Их не смущает, что социальные, психологические и материальные условия жизни непрерывно меняются. За сорок‑пятьдесят лет все становится совершенно иным: одежда, оружие, характер преступности. Что уж говорить о двух или трех веках. Я бы сравнил таких «стилистов», подвизающихся в «условно‑боевых» школах, с чудаками, гордо марширующими по улицам в старинных мундирах и с кремневыми ружьями, на радость детворе. Они солдаты? Да, только бутафорские. Можно ли сегодня убить человека из кремневого ружья? Конечно. Но куда ему до автомата Калашникова!
Это еще не все. В классических формальных упражнениях многие приемы предназначены для противодействия давно исчезнувшим видам холодного оружия, давно забытой тактике нападения. Последовательность их движений основана на священной нумерологии (мистической взаимосвязи чисел). «Стилисты» старательно повторяют эту архаику. А как же, ведь они считают, что таким образом семимильными шагами движутся по пути физического и духовного совершенствования. Не спорю, замысловатые «па» подобной гимнастики дают хорошую нагрузку всем частям тела. Повторишь раз тридцать какую‑нибудь «ката» и чувствуешь, что глаза уже вылезают на лоб. Но вот что касается психики…
Зачем нам, европейцам, пытаться стать китайцами или японцами по духу? Драться от этого лучше не станешь, а вот свихнуться умом вполне можно. Все хорошо в свое время и на своем месте — такова абсолютная истина.
Заканчивая характеристику условных «боевых искусств» (каковыми являются многие из распространенных сегодня стилей «восточных» и псевдовосточных единоборств) сравню их по основным параметрам с реальной самозащитой:
Условная самозащита:
1. Цель— физическое и духовное совершенство через овладение «энергетикой» тела.
Реальная самозащита:
1. Цель — достижение наивысшей боеспособности через атлетизм и выработку автоматизма движений.
Условная самозащита:
2. Эстетически выразительный показ условной техники боя «с тенью» и с партнером.
Реальная самозащита:
2. Отработка приемов болевого, шокового и травмирующего воздействия.
Условная самозащита:
3. Усложнение техники за счет ее специализации, «акробатики», многоэлементности
Реальная самозащита:
3. Упрощение техники по принципу «минимум сложности — максимум эффективности».
Условная самозащита:
4. Ограниченность тактических действий из‑за неуклонного соблюдения принципов, норм и шаблонов школы
Реальная самозащита:
4. Максимальное расширение тактики за счет всевозможных хитростей и уловок, приспособления к специфике ситуаций.
Условная самозащита:
5. Воспитание воли через преодоление усталости и скуки в продолжительных занятиях.
Реальная самозащита:
5. Воспитание воли через преодоление страха и боли в поединках с более сильными противниками.
Условная самозащита:
6. Шлифовка техники в воздух и на снарядах; обусловленные связки с партнером.
Реальная самозащита:
6. Различные виды вольного боя в протекторах и без них как главная форма тренинга.
Условная самозащита:
7. Обучение через подражание учителю, вера в которого исключает сомнения.
Реальная самозащита:
7. Объяснения инструктора, помогающего создать личный комплекс самообороны.
Условная самозащита:
8. Запрещается отходить от традиции школы, зафиксированной в ее принципах, базовой технике и формах.
Реальная самозащита:
8. Поощряется поиск наиболее эффективных способов выведения противника из строя.
Условная самозащита:
9. Фактическая отработка техники и тактики боя только с одним противником, обычно без оружия.
Реальная самозащита:
9. Отработка техники и тактики боя с двумя и более вооруженными противниками.
Условная самозащита:
10. Трактовка тренинга как пути на всю жизнь.
Реальная самозащита:
10. Стремление к достижен ию боевой эффективности в кратчайший срок.
Я здесь упомянул о так называемой «энергетике». В этой связи подчеркну два обстоятельства: во‑первых, восточные методы энергетического тренинга по‑настоящему хороши только для людей, с детства воспитанных в духе буддизма или даосизма; во‑вторых, они требуют аскетического образа жизни и ежедневных усердных занятий в течение многих лет. Мы, за редким исключением, не буддисты и не даосы, у нас вечная нехватка времени и аскетизм, особенно половое воздержание и «сухой закон», мы не приветствуем. Выводы сделайте сами.
Рассмотрим теперь спортивные варианты единоборств. То есть те, где имеет место достаточно жесткий телесный контакт ради «победы» в рамках строго определенных правил соревнования. Это англо‑американский и французский бокс, а также саньда (китайский бокс) и муай‑тай (тайский бокс). Сюда же относятся тхэквондо, дзюдо, самбо, кик‑боксинг, контактное и «полуконтактное» каратэ, классическая, вольная, национальная борьба.
В отличие от «условно‑боевых» стилей, тренировки и особенно соревнования по спортивным единоборствам неразрывно связаны с травматизмом. Кровоточат носы и губы, брови и скулы, ушибы чередуются с растяжениями, вывихи — с переломами… Тем не менее, все виды спортивных единоборств представляют собой относительно безопасные аналоги систем реального боя. В них существует масса ограничений, направленных на уравнивание шансов противников, на то, чтобы свести к минимуму возможность превращения друг друга в инвалидов. Да, такое иногда случается. Бывает даже, что спортсмен погибает на ринге, но подобные происшествия справедливо квалифицируют как несчастные случаи.
В спортивных единоборствах бойцам приходится предельно напрягать свои мышцы, испытывать боль, преодолевать страх… Поэтому они намного ближе к жизненным реалиям, чем условные стили. И все же любой спортивный бой — только игра, пускай грубая, это фехтование руками и ногами под присмотром судей, которые часто бывают необъективными. В них нет и не может быть «дыхания смерти», ощущения подлинной угрозы для своей жизни. Спортсмены‑единоборцы доказывают судьям, зрителям и, конечно, друг другу свою волю, силу, мастерство, но их «спор» между собой не является суровой необходимостью реального столкновения с настоящим врагом.
В техническом арсенале спортивных единоборств предельно ограничены приемы шокового и травмирующего воздействия. Акцент сделан на наиболее зрелищных, внешне эффектных. То есть таких, которые можно достаточно четко «обозначить» спортсменам, легко заметить и оценить судьям и зрителям. Стремление к такой манере ведения поединка, которая не допускала бы расхождений в мнениях судей при оценке, полностью нивелирует различия между школами. В результате из широкого спектра разнообразных, непохожих одна на другую школ каратэ, джиу‑джитсу, ушу сформировались синтетические виды единоборств вроде фулл‑контакт каратэ, кик‑боксинга, саньда…