Внимание: это была самая искренняя и откровенная работа за всю историю мирового искусства 7 страница

— Что ты спросил?

— Я спросил тебя: ты точно уверен в том, что у тебя нет слуховых галлюцинаций?

Первая фраза была короче. Он же спросил, не заметил ли я, что он… пукнул… Это в духе моего…

Я выдохнул.

«В духе ли?»

— Ты меня надуть решил что ли?

— Ты же не воздушный шарик!

— Пап, это старая шутка!

— Какой я тебе пап? Какой я тебе ещё такой пап?

— Бля, ну простите, мистер, который мне постоянно пиздаболит!

— С чего ты взял вообще, что я лгу?

— Ты такой прям джентльмен… Строишь из себя правдивца этакого, а сам!

— А что я сам?.. Я же не хотел тебя огорчать… Мы с матерью думали об этом…

— О том, чтобы мне рассказать?

— Ну… если ты так говоришь… То почему бы мне и не согласиться?!

— Ты из солидарности что ли соглашаешься?

— Из какой ещё такой солидарности? Ты же хочешь узнать правду!

— Сара так сказала! — вскрикнул аж я.

— Сара сказала правду!

— Я уже понял… Так ты не смог пукнуть?

— Что?

— Ты пукнуть хотел и не смог?

— А что, по моему поведению это как-то видно? — улыбнулся отец.

— Хватит юлить!

— Давид!.. Воу-воу… Я спросил о слуховых галлюцинациях…

— О каких нахрен ещё галлюцинациях?

Отец улыбнулся.

— Ты курил травку что ли, Давид?

— Причём тут травка?

— Ты уже раз в третий уклоняешься от ответа — попахивает пиздежом, Давид.

— Я не курил. Сара мне сказала…

— Хватит, Давид! — закричал отец и быстро направился ко мне; я испугался и отошёл до окна. — Ты спрыгнуть что ли хочешь?

— Какого?

— Прыгануть хочешь в окошко?

— Ты ебанутый что ли? Зачем ты меня напугал, лучше скажи!?

— Чем это я тебя напугал? — растеряно заявил отец и его руки оказались чуть выше подбородка, обращённые ладонями ко мне; он их разводил в разные стороны.

— Ты как машина на огромной скорости надвигался ко мне сейчас!

— А почему тебя это так испугало?

— А тебе какое дело?

— А какое может быть дело фиктивному отцу? — он харкнул мне в лицо; я попытался закрыться, но он начал легонько колотить меня по рукам, издавая какие-то ебанутые звуки; это резко всё закончилось, и он отошёл на приличное расстояние: — Я же шучу, Давид. Ну и приёмный ты ребёнок… Это Сара сказала?

— Сара.

— Твоя бывшая сестра?

Я почему-то сильно смутился.

— Ты покраснел, милый мой приёмыш… Влюбился в кого?

— В смысле…

— Я косячок небольшой нашёл на полу…

Он достал небольшой полускуренный косяк и тыкнул мне в лицо.

— Твой?

— Не знаю… Может быть, Рорин…

— Чей?

— Подруги Сары, на которую ты дрочил…

— Я дрочил на неё?

— Ты в дырку смотрел на них и шевелил рукой в штанах.

— Ты подглядывал что ли за мной?

— Делать мне нечего!

— Ясно.

— …

— Так я, твой фиктивный отец, дрочил на твою пассию?

— Она не моя пассия…

— А я слышал, что твоя!

— От кого это ты слышал такое?

— От разных людей.

— В городе тебя ненавидят.

— Это кто тебе сказал? Ааа… Тот жирный расист?

— Ты его знаешь? Как можно было вообще понять, о ком я?

— У тебя голосов не бывало ещё?

— Нет.

— Чей косяк?

— Мулатки.

— Был Рорин, а стал какой-то мулатки?

— Рори и есть мулатка.

— Ааа… той самой… На которую я дрочил?!

— Ну… если ты действительно дрочил.

— Боже… А ты уже начал сомневаться?

— Не знаю. А надо быть уверенным?

— Да я не знаю, Давид. Если тебе это как-то по жизни помогает, то будь уверенным хоть в чём!

— Ты хочешь поговорить об этом?

— Я хотел бы, Давид; но мне плевать!..

— Интересный ты человек, папа…

— А ты и не знаешь, интересный я или нет… — он взял косяк и закурил. — Это сигарета, Давид.

— Ты куришь?

— Я всю жизнь курил.

— Я не замечал…

— Потому что ты неродной сын, наверное! — со смехом заявил отец.

— …

— Может… ударишь меня?

— Прости?

— Зачем просишь прощение? Ударь меня, говорю, — серьёзно так заявил отец.

— Зачем мне тебя ударять?

— По разным причинам. Или ты их в одну кучу собрать хочешь и уже потом действовать?

— Нет.

— Не нервничаешь? — сказал отец, очень быстро подошёл ко мне и ударил меня в плечо кулаком; стало неприятно, однако боли я не почувствовал.

— Зачем это?

— Да я не знаю… Так получилось, брат.

— Брат?

— Я просто не знаю, как тебя теперь называть. Не постоянно же звать тебя Давидом!

Я уже начал мечтать, чтобы к нам кто-то вошёл в комнату, да прервал этот обоюдный и тёплый разговор.

Но никто не входил.

— Ждёшь кого-то? — обратил внимание отец.

— Ребёнка; кажется, я беременный.

— АХАХАХА! — отец засмеялся и треснул меня ещё раз по плечу, но сильней.

— Чо за херня?

— Как меня теперь называть будешь, Давид? Может быть, по имени?

— Я не знаю… Тебе какая разница вообще? Давай поговорим позже об этом обо всём?!

— Хорошо. Косяк будешь докуривать?

— Я не курю сигареты.

— А это и не сигарета… С чего ты взял?

— Ты поклонник искусства что ли?

— Нужно знать твою жизнь, чтобы реагировать на эти глупости, Давид. Я за твоей жизнью не слежу! Мне не плевать — просто у меня есть и своя жизнь.

— Я тебя и не виню ни за что.

— А я и не спрашиваю, винишь ли ты меня за что-то или нет; да мне и плевать — этот вопрос решать тебе, а не мне.

— Это и понятно. Тебе же не плевать — у тебя есть и своя жизнь!

— Покури косячок, расслабься; позови свою негритоску, погладь её волосы…

— Ладно.

Отец протянул мне косяк и выдохнул в меня дым.

— Отец?! — звонко прозвучал мой голос, и я осмотрела входную дверь. Я довольно долго находилась в палате и даже спала; сейчас мне стало ужасно скучно, но я не хотела видеть ни Фрэнсиса, ни Давида, ни Рори, никого из этих людей!

На окне ползали мухи; их было пять штучек: сначала я насчитала шесть, но одна куда-то подевалась; я даже начала переживать за её судьбу, однако позже выяснилось, что она запуталась в паутине — это меня сильно успокоило, потому что я очень люблю пауков.

Я сморщилась. Я не стала обращать внимание на это и переключила взгляд на пол — на одной из плиток была трещина в форме крестика, на котором висел Христос; что-то похожее во всяком случае. Я поморщилась и начала мечтать — честно говоря, я сразу поняла, что мечтать-то особо и не о чем, поэтому я погрустнела.

На улице было очень тихо и спокойно; я стала нервничать и задрыгала ножкой — одеяло спало с ноги, и я возбудилась, увидев свои ноготки. Я очень широко улыбнулась, как увидела на пороге Рори. Улыбка сразу пропала. Она смотрела прямо на меня, но я не могла понять, что у неё на лице — она не улыбалась, не хмурилась, не была удивлённой или злой, даже Мона Лиза позавидовала бы такому образу.

Поначалу мои руки были подняты к губам, но когда во входном проходе появилась Рори, руки упали на постель и расположились по бокам моего тела. Я смотрела прямо на Рори, которую никак не могла назвать подругой. С другой стороны, мне совершенно перестал нравится Давид. И, как ни странно, я вспоминала часто Фрэнсиса.

— Фрэнсис тебя ударил? — произнесла громко Рори и пошла прямо ко мне. Мои руки заболтались, я начала поправлять одеяло, но никак не могла дотянуться до ног, как поняла, что Рори затронула открытую своими пальцами, начала наклоняться и когда близко лицом приблизилась к ноге, начала лизать мои пальцы. Я не поверила глазам, закрыла их, а когда открыла, то поняла, что Рори всё ещё стоит в проходе. У меня рот открылся от удивления, и я тихо спросила:

— Ты… Ты… У тебя телепорт в заднице?

— У меня по ноге по бокам от пизды.

Я улыбнулась и подозрительно посмотрела на свою открытую ногу.

— Закрыть твою ногу? Тебе не холодно?

— Если тебе не составит труда… Славная новость, кстати!

— Какая?

— Мне, кажется, начал нравится Фрэнсис.

— А мне перестал нравится Давид… — грустно заявила Рори.

— Что? — ошарашенно заявила я.

— Давид… Мы с ним… Мне кажется, что ещё рано что-то начинать…

— Вы же целовались!

— С тобой всё в порядке?

— Нормально. Почему ты спрашиваешь?

— Ты воткнула нож себе в живот. Это самое странное, что я могла видеть!

— Давид! Рори?!

— Что Давид?

— Ты бросишь его?

— Брошу ли я его? Он что, на меня забрался и теперь не спрыгивает?

— Какого хрена, Рори? Ты с ним расстаёшься?

— Мы расстаёмся сразу после того, как прощаемся и обнимаемся на прощание!

— Прекращай, Рори — ты же не тупая!

— Я вот сама не знаю…

— Что-то случилось?

— Я не знаю. Просто… Как бы так сказать… Я просто чувствую, что у нас ещё… нам… нам рановато начинать что-то серьёзное…

— Вы целовались!

— С чего ты взяла?

— Что???

— Мы не целовались.

— Я сама видела!

— Как ты… Ты видела, как мы целовались?

— Да! Как на том видео! Только с Давидом!

— Блин… Не было такого…

— Но я… я видела…

— Ты накурилась что ли?

— Я не курю! Я не употребляю…

— И я не курю. Мы все, Сара, не курим.

— Что?

— Ты бухнула?

— Я не пила ещё ни разу!

— А я тебе говорила, что без алкоголя с человеком происходят страннейшие вещи!

— Что ты несёшь? Я же серьёзно.

— Ладно, Сара. Успокойся.

— Мы с Давидом говорили… Я сказала ему, что ты и он целовались… Потом я что-то ещё говорила… Давид не девственник, Рори!

— Что за бред?

— Он не девственник.

— Я поняла. Я говорю о том, согласился ли он с тем, что мы с ним… целовались?!

— Я не знаю… Я не помню… Но он сказал, что ты уже скорей всего с кем-то спала… И он сказал, что это не проблема, потому что он не девственник.

— Выходит, что мы не целовались, Сара!

— Он не девственник, Рори!

— Ну это я уже не раз слышала, Сара.

— Давид не девственник…

— Ты тоже потеряла целку?

— Нет. Фрэнсис ударил меня…

— Больно было?

— Я даже не поняла — я обо всём забыла.

— Я так и поняла. Это я ему посоветовала тебя шлёпнуть!

— Что?

— Ну… я решила, что тебе нравится Фрэнсис, поэтому сказала ему, что если он будет всего один раз с тобой груб и вдарит тебе хорошенько, то ты его точно никогда не забудешь; особенно, если всю оставшуюся жизнь он будет с тобой ласковый и сладкий.

— Он сказал, что это Давид ему предложил так сделать…

— Господи… А причём здесь Давид?

— Я даже не знаю… Это был не Давид, выходит?

— А я на Давида похожа?

Я присмотрелась к ней; потом подумала, что это смешно.

— Нет, — сказала я ей. — Вы вообще не похожи…

— Я тоже так подумала, поэтому и решила, что Давиду следует согласиться с тем, чтобы мы перестали вообще встречаться.

— Хорошо, Рори… Хорошо…

— Вот и славно, Сара. Выходит, что тебе Фрэнсис понравился?

— Да, Рори. Кажется, я начинаю влюбляться в него.

— Да… Это хорошо, Сара… Знаешь… тогда тебе следует знать, что я и он… мы были вместе, Сара…

— Я знаю, Рори… Он мне сказал, что вы часто общались, когда курили марихуану.

— Да, Сара. А он ещё что-то говорил?

— Конечно! — всхлипнула я от радости. — Он сказал, что он девственник!

— Что?

— Фрэнсис — девственник, Рори!

— Он трахался со мной! — со злостью крикнула Рори.

— Он девственник… — мечтательно заметила я.

— Чёрт. Ты слышишь? Сара! Он со мной трахался! Это было неделю назад!

— Фрэнсис… трахался… — начала я мечтательно, как до меня дошло, что это как-то нихрена не мечтательно.

— Со мной.

— С тобой?

— Со мной, Сара.

— Давид… Рори, нет! Ты говоришь чушь… Фрэнсис сказал, что Давид жил с ним.

— Я и говорю. На прошлой неделе. Мы…

— Мы? Какие ещё «мы», Рори?

— Я, Фрэнсис и Давид.

— И Давид?

— Он же сказал…

— Он сказал, что потерял девственность с другой девушкой!

— Может, он не хотел тебя расстраивать?!

— Я не могу в это поверить…

— Я понимаю, Сара, что в это сложно поверить, но это… это было, Сара. Мы трахались втроём.

— Полная чушь!

— Я знала, что ты не поверишь… Поговори с Давидом, Сара.

— И ты туда же!

— Ты совсем не знаешь Давида, Сара…

— Я не совсем понимаю, Рори… Ты отдалась сразу двоим?

— По очереди. Но и так тоже было.

— Это мерзко, Рори!

— Ты не знаешь, как это, Сара!

— Я не хочу знать! Я не хочу знать этого!

— Тебе это может понравится, Сара… Может быть, они согласятся сделать это с тобой?

— Фрэнсис и Давид?

— А ты ещё кого-то знаешь?

— Они стали друзьями?

— Когда они трахали меня вдвоём, они выглядели вполне гармонично…

— Боже… Рори… мне плохо!

— Плохо? О боже… А что случилось?

— Я не знаю, Рори… Живот болит…

— Ты убить себя хотела? Из-за поцелуя?

— Да. Я видела, как вы целуетесь…

— Может быть, ты смотрела то видео? Это же был Фрэнсис там.

— Что?

— Ну… ты не узнала его?

— Фрэнсис?

— Да. Ты же… Ты же была там, Сара…

— Где?

— Ну… костёр, песни под гитару… куча парней… ты, я… Фрэнсис, который гулял неподалёку.

— Я не помню такого!

— Тебе плохо, наверное, из-за ножа…

— Я была с тобой на костре, но я не помню Фрэнсиса…

— Ты сказала мне: поцелуйся с тем парнем, а я сниму это…

— Да… Но я плохо помню это…

— Ты сказала мне: если поцелуешься, то я познакомлю тебя с моим братом.

— Да… Кажется… Я так… Я так сделала?

— Ты же не пьёшь? Ты должна это чётче помнить, потому что я была очень пьяной.

— Это понятно.

— Ну вот видишь! Я такая пьяница, Сара. Ты и сама это знаешь… Ты столько раз слышала это от меня!

— Да. Ты много пьёшь и много куришь конопли.

— Ты сказала, что покажешь это видео Давиду, если я испорчу ему жизнь!

— Ах да… Кажется, что-то подобное я припоминаю. Это был Фрэнсис?

— Я бы не стала лгать тебе, Сара.

— Я знаю, Рори. Я знаю это… Но… почему я показала…

— Показала что?

— Давиду сказала…

— О чём ты сказала Давиду?

— Об этом видео ему рассказала.

— Боже!

— Да. Прости, Рори.

— Ты сочла, что я испортила ему жизнь?

— Я не знаю, Рори. Честно, Рори, я не знаю.

— Разве это выясняют не в конце жизни, Сара? Испорчена она кем-то или нет?

— Может быть… Может быть… Но…

— Зачем ты позволила Давиду увидеть это видео?

— А что я могла сделать?

— Я удивлена тому, что ты вообще его оставила на компьютере!

— Рано или поздно он бы узнал это! От Фрэнсиса, например.

— Точно!.. Я не подумала об этом, Сара… Возможно, что ты права… Знаешь, Сара… Фрэнсис не участвовал в сексе…

— Но тогда почему ты так сказала?

— Я сильно разозлилась на тебя, Сара. Знаешь, если вообще быть честной, то и Давида там тоже не было…

— Не было Давида?.. Как это?

— Ну… вот так. А что?

— А кто тебя трахал?

— А сама как ты думаешь, Сара?

— Какие-то другие парни?

— Вполне может быть… А что? Ты даже можешь сказать, сколько их было?

— Двое?

Рори рассмеялась:

— Ты прям экстрасенс!

Продолжает смеяться.

— Я не угадала? Их было больше?

— Ты меня поражаешь, Сара…

— Почему?

— Ты просто стреляешь по мишени с такого расстояния и попадаешь прямо в цель!

— Их было четверо?

Рори помахала мне указательным пальцем и засмеялась ещё громче; мне стало не по себе, и я твёрдо сказала:

— Давида там точно не было?

— Давид, значит…

— Что?

— Ну это и понятно…

— Понятно что?

— Ну… ваша история… вы же не родные…

— Что? Рори… неужели я уже тебе об этом рассказала?

— А откуда бы я это узнала?

— Может быть, Давид тебе рассказал…

— А как он мне расскажет, если мы с твоего неудачного самоубийства ещё не виделись…

— А вы увидитесь?

— Странная ты, Сара… А как иначе он узнает, что у нас ничего не получается?

— А почему у вас не получается?

— В Давида влюблена его сестра, Сара! Ты что-нибудь знаешь об этом?

Голова пошла кругом; всё кругом меня стало мутноватым, уныло-серым и прерывистым; сознание и осознание и переосознание и недоосознание и…

— О чём ты думаешь, Сара?

— Вы подходите друг другу, Рори… — печально заявила я.

— Это может быть, Сара, но ты… может быть, у вас что-то может получиться?! Зачем мне… такой, как я… я же не могу разрушить ваше счастье!

— Да мне он уже не нравится…

— Но ты в него влюблена!

— Разве это видно по мне?

— Я не эксперт, но просто зачем мне начинать, если ты всё разрушишь?

— Вы уже начали…

— Ты это нашем поцелуе?

— Так это был Фрэнсис?..

— Ты сама увидишь, когда посмотришь видео ещё раз!

— Мне нравится Фрэнсис, Рори…

— Ещё бы! Я это сразу поняла…

— Это было понятно?

— Это сразу стало понятно, Сара!

— Но почему ты мне ничего не сказала?

— Ты витала в облаках по отношению к Давиду… Что я могла поделать?

— А сейчас ты расстаёшься с Давидом и говоришь мне, что Фрэнсис сохнет по мне?

— Если тебя не смущает тот поцелуй, то ты должна дерзать!

— Дерзать? А у меня получится?

— А почему должно не получится?

— Я же влюблена в Давида?!

— Ты просто запуталась в себе, Сара…

— Это верно. Мне слегка не по себе… Меня тошнит…

— Конечно. Я понимаю. Тебя нужно оставить наедине с собой и своими мыслями. Слушай, Сара… Давид сейчас, возможно, смотрит то видео?

— Очень может быть, Рори… Я обозлилась на него.

— А мне кажется, что он всё равно меня не любит…

— Что ты говоришь, Рори? Он тебя очень любит!

— Ты уверена, Сара? Мне кажется, что он вообще никого не любит.

— Как?.. Рори… О чём ты говоришь?

— Твой брат, Сара… Он даже себя не любит.

— А что, нужно любить себя, прежде чем полюбить кого-то другого?

— Ты же себя любишь, Сара?

— Просто мы с тобой такие, а он совсем другой…

— Мы с тобой?

— Да, Рори.

— Давид действительно жил у Фрэнсиса, Сара. И я там тоже жила иногда. Мы курили косяки и трахались.

— Ты водила туда парней?

— А они водили девушек, и мы устраивали оргии!

Я открыла рот и облизнулась. Я опешила. Мне нечего было сказать.

— Мне пора идти, Сара. Выздоравливай…

— Ну так что?

— Всегда принято разговор начинать с какой-нибудь идиотской хуйни?

— Надо же что-то говорить человеку, который притащился к тебе в дом, когда за окном уже смеркается…

Она раздвинула ноги, и я заметил, что на ней нет трусов — я моментально отвернулся и покраснел.

— Ты уже взрослый парень, Давид.

— Я пришёл за наркотой!

— Я тебе сказала, что тот парень подойдёт с минуту на минуту; я предложила тебе погулять рядом с домом — ты сказал, что зайдёшь тогда через пару дней — я решила, что не хочу терять клиента, поэтому пригласила тебя к себе; я предположила, что ты хочешь заняться сексом.

— Нет! Чёрт… Совсем нет!

— А почему же? Такой симпатичный парень не хочет трахнуть такую сексуальную куколку?!

Она и правда была сексуальна, и говорила так, что я даже возбудился.

— Я не могу… У меня есть чувства…

— Какой бред! Какая романтика…

Она сложила ногу на ногу, и я ощутил взглядом её бедро; я снова возбудился.

— Наверное, мне не стоило заходить…

Я резко встал и понял, что она стоит прямо передо мной; она так сладко смотрела в мои глаза, что я снова возбудился и отошёл на шаг назад. Он встала на колени.

— Что ты делаешь?

— Я могу не брать с тебя плату за наркоту, Давид.

— Я заплачу лучше! — сказал я и повернулся к ней боком.

— Поможешь? — сказала игриво она и потянула мне руку; я подал ей свою, но она так сильно схватилась за неё, что я ощутил себя как-то странно и меня повело вперёд; она резко потянула мою руку, и я упал прямо к ней в объятия.

— Воу!

— Почему не «вау»?

— Потому что «воу»! — крикнул я и попытался вырваться.

— Стой же, — рассмеялась она и сжала меня сильно; она была такой маленькой, но такой сильной, что я уже начал переживать не только за свою жизнь, но и за самооценку.

Она очень громко засмеялась.

— Ты такой смешной… Ты знаешь это?

— Мне плевать! Отвали от меня! — вскрикнул я и ударил о пол кулаком.

— Какой ты буйный! Боже… Если бы ты меня так же здорово оттрахал!

— Чо за хуйня? Отъебись от меня!

— Ты выглядишь смешно, Давид; я очень сильная… Я, конечно, тебя не смогу изнасиловать, однако мне и лежать-то с тобой так просто очень нравится…

— Хули ты ко мне пристала?

— Боже… Ты как ребёнок, Давид!

— Я не приду к тебе больше!

Она ослабла, и я вспрыгнул. Я мощно дышал и смотрел по сторонам; мне было не по себе, но и что-то приятное я тоже ощущал.

— У меня сложная жизненная ситуация… Я не готов к такому повороту!

— Да это был бы просто секс!

— Да мне не нравится просто секс!

— Да все знают, что ты девственник!

— Что?

— Почему я не могу быть первой?

Я странно себя почувствовал. Она сказала, кажется, что все знают, что я до сих пор ни с кем не спал.

— У меня были девушки!

— Ты уверен?

— У меня есть глаза… — я показал руками на глаза. — Я вижу свои действия.

— Ты видел, как трахаешь кого-то?

— Ну я же сказал, что у меня были девушки…

— Может быть, у тебя были галлюцинации?

— Да не было у меня никаких галлюцинаций! Что за странная идея? То папа ко мне цепляется; теперь ты!

— Ладно, Давид. Я же не слежу за тобой так тщательно…

— Не следишь за мной тщательно?

— Ну… есть те, кто следят тщательно… А у меня времени нет…

— Времени нет…

— Да. Работа, работа, работа… Отвлекаюсь…

— Отвлекаешься?

— Отвлекаюсь, Давид. А что, тебе нужна та, которая следит тщательно?

— Я вообще не понимаю, о чём ты говоришь!

— А ты до сих пор ничего не понял?

— Когда принесут мою траву?

— С минуты на минуту.

Я сел на стул и посмотрел в окно. Она лежала на полу и разглядывала потолок.

— Может быть, тебе записать видео, где я онанирую?

— Записать видео, где ты что?

— Дрочу. Ты дрочишь?

— Ну, ты же за мною следишь… Ответь сама!

— Все парни дрочат! Ты будешь смотреть видео? Под травой смотреть на это очень круто… Ты будешь счастлив!

Я задумался. Я ни разу не видел, чтобы девушка онанировала; а когда я понял, что она могла бы онанировать для меня, то я вообще немножко охуел.

— Я не знаю, Сара.

— Сара?

— Я сказал «Сара»?

— Я думаю, что да… Ты сказал «Сара»…

— Я даже не знаю…

— Не хочешь рассказать мне о Саре?

— А нечего рассказывать…

— Но ты произнёс её имя, когда я тебе предложила дрочку с собой в главной роли!

— Это моя сестра…

— Продолжай.

— А что продолжать? Я не знаю, что ещё сказать…

— Она красива?

— Красива ли она?

— Сара… Она красивая?

— Да. Она очень красивая.

— А если бы она не была твоей сестрой, ты мог бы сказать то же самое?

— Да… Думаю, что да, — произнёс я с улыбкой.

— Ты такой сразу счастливый стал… Ты о ней думал, когда говорил это?

— Да… Конечно. А о ком ещё?

— Просто… У тебя, должно быть, есть девушка?

— Сложно сказать… Мы не совсем встречаемся…

— А что у вас?

— Я не знаю…

— Ты становишься таким несчастным, когда говоришь о ней… Что она сделала?

— Я просто видел, как она целовалась с другим парнем… Я мечтал быть им! — сильно акцентировано сказал я последнюю фразу.

— Мечтал? А сейчас мечтаешь?..

— Я не знаю. Не похоже, чтобы она была с ним…

— Иначе она не связалась бы с тобой, правда?!

Призадумался.

— Наверное… Я не знаю…

— Ты влюблялся раньше?

— Конечно… Это бывало… Я думаю, что все влюблялись в детстве, в юности…

— Ну ты не так стар…

— Сложный возраст.

— Всю жизнь так будет, Давид.

— Да…

— Целовался уже?

— Я не думаю, что мы должны обсуждать это…

— А я уже трахалась! С таким мальчиком… — игриво заметила она.

— Вы вместе?

— Да нет! Брось! — засмеялась она. — Просто он мне так сильно понравился на вечеринке… Она была у одной негретянки… Там все перетрахались!

Я молчал, но моё сердце… с ним что-то странное творилось; мне… мне было противно слушать это… я не хотел это слушать, чёрт возьми!

— Там и кокс был!

Да и мало ли негритянок в округе? Причём тут Рори? Почему я сразу думаю о ней? А если это правда было у неё?

— А когда это было?

— Да не так давно! Полгода назад… Год… Нее, год — это много! Полгода, максимум!

— А сколько ей лет?

— Лет 18-ть…

Мне стало ещё хуже.

— Когда наркотики принесут?

— Скоро, солнышко.

Бля. Я очень уродливо посмотрел на неё — она витала в облаках. Я надеялся, что этот разговор просто окончится.

— Через несколько дней я снова иду на вечеринку… Не хочешь пойти со мной, красавчик?

— Нет. Мне не до этого…

— Ты что?? Будет весьма весело! Ты расслабишься… Найдёшь себе охуенную чиксу — вы запрётесь на втором этаже и устроите такое шоу, что все, кто посмотрят будут вам завидовать!

Я не совсем понимал, о чём она говорит, но мне же нужно было как-то реагировать, поэтому я просто кивал.

— То есть ты согласен? Как славно…

— Что?

— Ты пойдёшь со мной, Давид? Ну не оставляй меня, пупсик… Я там одна совсем заскучашкаю!

Она вытянула губы трубочкой и показалась мне такой милой, что я снова слегка возбудился. Она поднялась с пола и на коленях, опираясь на руки, двигалась по направлению ко мне; это выглядело сногсшибательно, и я не знал, в какую сторону мне смотреть — смотреть на неё или смотреть куда-то совершенно в другую сторону.

— Смотри на меня, Давид. Смотри же…

Она оказалась между моих ног и положила свои ладони мне на колени; я не совсем понимал, как мне реагировать — Рори предала меня, мне так казалось — что мне нужно сделать, чтобы не чувствовать её предательницей? Я увидел глаза этой девушки и ощутил сильнейшее возбуждение.

— Фрэнсис?!

— Да, милая…

— Не называй меня так. Представь, что мы просто сотрудничаем — не доёбывайся до меня со своей нежностью!

— Хорошо, Рори. Прости…

— Что ты сказал?

— Попросил прощения.

Рори подняла руку вверх с мыслью: «Отвали!»

— Как мы будем планировать это дальше?

— Проще пареной репы, Фрэнси!

— Мне обязательно её трахать?

— Удивительно, Фрэнсис! Мы с тобой это не раз обсуждали, а ты решил перед самым событием создать нелепую ситуацию, разговор о которой уже является абсурдом!

— Абсурдом является то, что нас даже нет!

— Ты обкурился что ли?

— Почему? Это одна из теорий.

— Как это мне поможет в моей проблеме?

— Мы постоянно будем говорить о твоей проблеме?

— Если тебе есть сказать что-то другое, то пожалуйста!

— Ты думаешь, Сара станет со мной встречаться?

— Ты же девственник! Всю жизнь только её и ждал!

— Почему ты так реагируешь?

— Потому что если окажется, что ты не целка, то это будет обидно для Сары!

— А ты её, значит, защищаешь?

— Мне не по себе от мысли, что ты хочешь её жёстко наебать!

— Это уже не твоё дело! Твоё дело — он!

— Я уже на полпути!

— А я?

— Ты жуткий уебан.

— Тебе понравится этот парень.

— Ну это не тебе решать…

— Твоя сестра готова?

— Канеш. А эти придурки готовы?

— Сложно сказать… Они будут неприятно удивлены!

— Сара может проснуться в любой момент…

— Тогда заткнись и наблюдай за ней.

— Нас здесь не было и нет!

Я открыла глаза. Рори и Фрэнсиса не было. Это был сон? Фрэнсис сказал, что у Рори есть сестра. Чёрт. Кажется, я чувствую себя очень славно. Неужели скоро придёт врач и расскажет, как нужно вести себя дома первое время?

О боже. Рядом лежит кто-то. Прямо на мне. Я только сейчас почувствовала тяжесть. Кто это?

— Давид?

— Проснулась… Я выспался…

— Ты весь в засосах?! Откуда?

— Это синяки — меня избила девушка.

— За что, Давид?

— Я не стал с нею спать.

— Ебаааать! Это правда?

— Я сам не знаю. Я уже нихуя не понимаю, Сара. Все ебанулись! Отец ебанулся. Рори ебанулась. Ты ебанулась!

— Я ебанулась?

— Ну это же ненормально, когда человек себе живот хочет вспороть?!

— Я просто думала, что я мешочек от деда Мороза с подарками и решила достать их раньше времени! — сказала я и улыбнулась.