Неудобство ясного мышления 15 страница

-198-

ГЛАВА Б. ПАРАДОКСАЛЬНАЯ КОММУНИКАЦИЯ

лексии утверждений, включающихих собственную правду или ложь (или аналогичные свойства подобной доказуемости, определенности, решительности и тому подобное) являются эквивалентными концепциями самочленства класса в теории логических типов; и оба они являются бессмысленными утверждениями.

Конечно, мы с неохотой следуем логическому доказательству того, что утверждения лгуна бессмыс­ленны. Это может показаться хитростью, и это чувство еще сильнее в случае других парадоксальных дефени-ций. Внебольшой деревушке, где происходит эта ис­тория, проживает парикмахер. Он стрижет всех, кто не стрижется сам. Это определение, с одной стороны, является исчерпывающим, но с другой стороны, если кто-то попытается отнести самого парикмахера либо к самостригущему, либо к несамостригущему, то оно приведет прямо к парадоксу. И опять жесткая дедук­ция доказывает, что такого парадокса не может быть. Однако у пас возникает недоуменное чувство, поче­му нет? С этим навязчивым сомнением позвольте рассмотреть бихевиорально-прагматические следствия парадокса.

6.4. ПРАГМАТИЧЕСКИЕ ПАРАДОКСЫ

6.41. Парадоксальные предписания

Хотя парадокс Барбера (Barber) почти всегда изла­гается в вышеупомянутой форме, однако существует, по крайней мерс, одна несколько отличная его версия. Она использована Рейчспбахом (Rcichenbach) (123), и в ней, очевидно, лишь по частной причине парикмахер заменен солдатом, которому приказано его капитаном стричь только тех солдат роты, которые не стригутся сами. Конечно, Рейченбах приходит к единственно ло­гичному заключению, «что парикмахера вопределен­ном смысле в роте нет». Независимо от авторской при­чины, по которой эта история была представлена в та­кой, отчасти необычной форме, она является примером

-199-

ПРАГМАТИКА ЧЕЛОВЕЧЕСКИХ КОММУНИКАЦИЙ

преимущественно прагматического парадокса. В конце концов, нет причины, почему такой приказ не мог быть отдан в действительности, вопреки его логической аб­сурдности. Основные составляющие этого непредвиден­ного обстоятельства следующие:

(1) сильные комплиментарные взаимоотношения (офи-

цер и подчиненный);

(2)в пределах этого взаимоотношения, приказ отда­
ется так — что ему необходимо подчиниться, но
нужно и ослушаться, чтобы быть подчиненным (со­
гласно приказу, солдат стрижет себя, если и только
если он не стрижет себя и наоборот);

(3)человек, который занимает в этих взаимоотноше-

ниях ведомую позицию, не способен выйти за рам­ки этих взаимоотношений и, таким образом, раз­решить парадокс, критикуя приказ, т. с. метаком-муникатируя о нем (это было бы расценено как нарушение «субординации»).

Человек, попавший в такую ситуацию, находит­ся в незащищенной позиции. Таким образом, хотя, с чисто логической точки зрения, приказ капитана ли­шен смысла и парикмахера в роте нет, логическая си­туация выглядит отличной от реальной жизни. Праг­матические парадоксы, особенно парадоксальные пред­писания, встречаются в действительности намного чаще, чем кто-то склонен в это верить. Как только мы начинаем искать парадокс в интеракционном контек­сте, явление перестает быть просто предметом охоты логика и философа науки и становится делом совер­шенно практической важности для нормальной пси­хики коммуникаторов, будь они индивидами, семьей, обществом или нацией. Предлагаем рассмотреть сле­дующие примеры, взятые из литературы и родствен­ных ей областей и из клинических случаев.

6.42. Примеры прагматических парадоксов

Первый пример. Синтаксически и семантически правильно написать: Чикаго — это населенный город, и было бы совершенно неправильно написать: Чикаго —

-200-

ГЛАВА 6. ПАРАДОКСАЛЬНАЯ КОММУНИКАЦИЯ

это трехсложное слово, т. к. в этом случае должны быть использованы знаки цитирования: «Чикаго» — это трехсложное слово. Различия в этих двух упот­реблениях слов заключаются в том, что в первом ут­верждении слово определяется как объект (город), в то время как во втором утверждении то же слово опреде­ляется как имя (которое является словом) и, следова­тельно, само себя. Два употребления слова «Чикаго» являются, следовательно, различными логическими типами (первое утверждение сделано на языке объек­та, второе — в метаязыке), и знаки цитирования фун­кционируют как маркеры логического типа (сравните 108, стр. 30-31)*.

Позвольте нам сейчас предположить странную возможность, когда кто-то объединяет два утвержде­ния о Чикаго в одном (Чикаго — населенный город и трехсложное слово), диктуя его своему секретарю и угрожая ей увольнением, если она не сможет или не захочет написать его до конца правильно. Конечно, она пс сможет (да и не смогла бы, как мы знаем из пред­шествующего). Чем же тогда является поведенческий эффект такой коммуникации? — ибо это вопрос праг­матики человеческой коммуникации. Бессодержатель­ность настоящего примера не умаляет его теоретичес­кой значимости. Не может быть сомнений в том, что коммуникация этого рода, создает не состоятельную ситуацию. Т. к. поручение парадоксально, любая реак-

' Здесь надо отдать уважение математику Фриджу (Fregc), который еще в1893 году писал:

«Возможно частое употребление кавычек будет казать­ся странным: с их помощью я различаю случаи, в которых я говорюо самом знаке с теми случаями, вкоторых я говорюоб ах смысле. Хотя, возможно, это кажется педантичным, тем не менее, я придерживаюсь ЭТОГОпо необходимости. Ин­тересно, как неточная манера речи или письма, которая воз­можно использовалась первоначально только ради удобства и краткости, с полной осведомленностью о ее неточности, может в конце концов спутать мысль, после того как эта ос­ведомленность исчезла» (48, стр.4, курсив наш).

-201-

ПРАГМАТИКА ЧЕЛОВЕЧЕСКИХ КОММУНИКАЦИЙ

ция на него в пределах области, установленной пору­чением, должна быть в равной степени парадоксаль­на. Просто невозможно вести себя последовательно и логически в пределах противоречивого и алогичного контекста. Пока секретарь находится в пределах, уста­новленных ее нанимателем, в ее распоряжении только две альтернативы — попытаться исполнить приказ и, конечно, не исполнить, отказавшись дописать пред­ложение до конца. В первом случае она может быть обвинена в некомпетентности, во втором — в наруше­нии субординации. Следует подчеркнуть, что первое обвинение касается интеллектуальной недееспособно­сти, второе — слабоволия. Вес это не слишком далеко от типичных обвинений в сумасшествии и непригод­ности, приведенных в предыдущих главах. В любом слу­чае, секретарь вынуждена реагировать эмоционально, например закричать или рассердиться. Всему этому можно возразить, что никакой человек в здравом уме не будет вести себя подобно этому воображаемому боссу. Это, однако, не всегда так. По крайней мерс, в теории или с секретарской точки зрения -- существует две причины такого поведения: либо босс хочет найти причину, чтобы уволить ее, и использует эту ситуа­цию для этой цели, или он не в своем уме. Заметим, сумасшествие и непригодность опять кажутся един­ственными объяснениями.

Возникает совершенно иная ситуация, если сек­ретарь не остается в рамках служебных инструкций, комментируя ситуацию, другими словами, если она не реагирует на содержание диктовки босса, но ком­ментирует его сообщение. Она, тем самым, выходит из контекста, созданного боссом, и, таким образом, избегает дилеммы. Однако это непросто. Одна причи­на (эта причина уже несколько раз иллюстрировалась в предыдущих главах) заключается в том, что трудно общаться по поводу коммуникации. Секретарь должна была бы указать, почему ситуация несостоятельна и как она воздействует на нее, однако само по себе это

-202-

ГЛАВА Б. ПАРАДОКСАЛЬНАЯ КОММУНИКАЦИП

не означало бы разумного завершения. Другая причи­на -- метакоммуникация — это не простое решение, потому что босс, используя свою авторитарность, мо­жет легко отказаться принимать се коммуникацию на метауровне и отметить это как еще одно доказатель­ство се неспособности или дерзости".

Второй пример. Парадоксальные самоопределе­ния типа Лжеца весьма часты, по крайней мерс в нашем клиническом опыте. Их прагматическое значе­ние является наиболее очевидным, если мы вспом­ним, что эти утверждения не только передают логи­чески бессмысленное содержание, но определяют вза­имоотношение себя с другими. Поэтому для взаимо­отношений, представленных в человеческой интерак­ции,не так важно, является ли содержание (переда­ча) бессмысленным, в то время как аспект взаимо­отношений (командный) может быть ускользающим или понятным. Следующие вариации на тему этой проблемы взяты почти наугад из недавно опублико­ванных бесед:

(а) Интервьюер: Чтобы вы сказали, мистер X, об ос-
новной проблеме в вашей семье?

Этотопыт блокирования метакоммуникации, чтобыпо­мешать кому-то выбраться из несостоятельной ситуации, был хо­рошо известен ЛьюисуКэрроллу. Вернемся к Алисе,которую Черная иБелая Королевы довелисвоими вопросами до отчаяния (см. 3.22); они обмахивали ее ветками до тех пор, пока она не попросила их перестать. Затем промывка мозгов опять продолжилась:

—Ну, вот теперь она вне опасности, — сказала Чер­
пая Королева. — А Языки ТЫ понимаешь? Как по-француз­
ски «фу ты, ну ты»?

—А что это значит? — спросила Алиса.

—Понятия не имею.

Алиса решила, что па этот раз ей удастся выйти из затруднения.

- Если вы мне скажете, что это значит, — заявила
она, — я нам тут же переведу на французский.

Но Черная Королева гордо выпрямилась и произнес­ла:

- Королевы так не поступают! (курсив наш)(перс-
вод Н. М. Демуровой)

-203-.

ПРАГМАТИКА ЧЕЛОВЕЧЕСКИХ КОММУНИКАЦИЙ

Мистер X: Мой вклад в нашу проблему заключается втом, что я — обычный лжец... масса лю­дей используют выражение ...м-да... не­правда, или преувеличение, или проти­воречие, многое другое... но в действи­тельности это ложь...

У нас есть основание полагать, что этот человек никогда не сталкивался с парадоксом Лжеца и что у него не было обдуманной попытки морочить интер­вьюера. Однако он это сделал, но как можно говорить в лицо такие парадоксальные вещи?

(б) Семья, состоящая из родителей и их полного двадцатилетнего сына, у которого имеются все при­знаки задержки интеллектуального развития (олиго­френия), вместе интерпретируют пословицу: «Катящий­ся камень не обрастает мхом», как часть структуриро­ванного семейного интервью (159):

Отец: Эта пословица для нас означает, для мамы и для меня, что если мы заняты делом и активны, как катящийся камень, он, ты знаешь, движется, тогда... мы не собираемся быть такими — жир­ными, и ты собираешься быть более проворно умственно..

Сын: Действительно?

Мать: Теперь ты понял?

Сын: Я понимаю.

Мать (почти одновременно): Ты понял?

Сын (почти одновременно): ДА.

Отец (почти одновременно): ...что это будет ХОРО­ШО для...

Сын (перебивая): Умственная задержка.

Отец (продолжая): ...занятия делом...

Мать: Ох... кажется, что для тебя это «катящийся ка­мень...»

Сын (перебивая): Ну, это означает преодоление ум­ственной задержки.

Мать: Ну...

Отец (перебивая): Ну, занятие делом было бы ПО­МОЩЬЮ, т. е. я думаю так правильно.

Как поступят его родители или специалист по олигофрении, который говорит о способах преодоле-

-204-

ГЛАВА В. ПАРАДОКСАЛЬНАЯ КОММУНИКАЦИЯ

ния умственной задержки и даже использует такой тер­мин?*

Подобно лжецу, перепрыгивает границысвоего диагноза, доводя его до абсурда совершенно шизоф­реническим образом. Использование термина исклю­чает состояние, которое обозначает термин.

(в) Во время супружеской психотерапии, обсуж­дение сексуальных отношений и индивидуальных проявлений различного сексуального поведения,сви­детельствует о дискомфорте, испытываемого мужчи­нами в процессе мастурбации. Один из мужчин ска­зал «совершенно откровенно», что хотя ему прихо­дится часто мастурбировать из-за отказа жены, он боится, что это ненормально и грешно (муж был ка­толиком и полагал, что мастурбация — это смертель­ный грех). Терапевт ответил, что он не может что-либо сказать по поводу греха, но что касается ненор­мальности или отклонения, то многочисленные обзо­ры показали, что среди католиков более низка частота этого явления по сравнению с другими религиозными группами, хотя и среди католиков это распространено все-таки больше, чем ожидалось. Муж прореагировал на это замечание, сказав: «Католики всегда лгут о сексе».

Третий пример. Возможно наиболее частой фор­мой, в которой парадокс проявляет себя в прагматике человеческой коммуникации, является предписание, требующее специфического поведения, которое по своей природе может быть только спонтанным. Следо­вательно, прототипом такого сообщения является «Будь

' Этот пациентбыл повторно продиагностированс помо­щью психологических тестов и получил IQ примерно 50—80 бал­лон. Он отказалсяучаствовать втестировании, как раз предше­ствующему этому интервью, на том основании, что он не спосо­бен понять, что его будут спрашивать. В дальнейшем, вкурсе тера­пии он был редиагносцированкак больной шизофренией; его выздоровлениепротекало удовлетворительно, иего осведомлен­ность во многих областях далеко превышала тестовые ожидания.

-205-

ПРАГМАТИКА ЧЕЛОВЕЧЕСКИХ КОММУНИКАЦИЙ

спонтанным!». Любой, кто противостоит этому пред­писанию, находится в несостоятельной позиции, по­тому что для того чтобы подчиниться, ему приходится быть спонтанным в пределах области согласия — не­спонтанности. Предлагаем некоторые варианты этого типа парадоксальных предписаний:

(а) Вы должны любить меня...

(б) Я хочу, чтобы ты мне приказывал (требование жены

к своему пассивному мужу).

(о) Вы должны радоваться, играя с детьми, как это делают другие отцы.

(г) Не будь таким покорным (требование родителей к

своему ребенку, который по их мнению слишком от них зависит).

(д) Вы знаете, что вы вольны уйти, дорогая; не пере­
живайте, если я начну кричать (из романа У. Стай-
рона (W. Styron) (150, стр. 33).

Постоянные посетители суперборделя в пьесе «Балкон» Женэ (Genet) сталкиваются с той же дилем­мой. Они платят девушкам за то, чтобы они исполня­ли комплиментарные роли, необходимые для того, чтобы клиенты могли реализовать свои сокровенные грезы, но остается и притворство, потому что клиен­ты все-таки знают, что грешник — это «ненастоящий» грешник, вор — это «ненастоящий» вор и т. д. Подоб­ным образом такая же проблема есть и у гомосексуа­листа, который стремится к напряженным взаимоот­ношениям с «настоящим» мужчиной только для того, чтобы обнаружить, что последний - - всегда должен быть другим гомосексуалистом. Во всех этих случаях другой в наихудшем случае откажется подчиниться, а в наилучшем — сделает что-то правильное по плохой причине, и тогда «плохая причина» уступит сама. В понятиях симметрии и комплиментарное™ эти пред­писания парадоксальны, потому что они требуют сим­метрии в области отношений, определенных как ком­плиментарные. Спонтанность расцветает при свободе и исчезает под давлением.

-206-

ГЛАВА В. ПАРАДОКСАЛЬНАЯ КОММУНИКАЦИЯ

Четвертый пример. Идеологи особенно подвер­жены путанице, существующей в дилеммах парадок­са, особенно если их метафизика проявляется в анти­метафизике. Мысли Рубашова, героя романа Кестлера «Слепящая тьма», являются примером в этом отноше­нии:

Партия не признавала человека личностью, отри­цала его право на свободную волю — и требовала доб­ровольного самопожертвования. Отрицала способ­ность человека выбирать — и требовала выбора пра­вильных решений. Отрицала, что человек способен от­личать правду от лжи, добро от зла, -- и постоянно твердила про виновность и предательство. Индивидуу­мом управляли экономические законы, он был безли­ким винтиком механизма, на который совершенно не мог влиять, — так утверждала партийная доктрина, но партия считала, что безликие винтики должны восстать и перестроить механизм. В логических выкладках таи­лась ошибка: задача изначально не имела решения*.

Природа парадокса заключается в том, что «вы­равнивание», основанное на нем, не срабатывает. Там, где парадокс оказывает влияние на человеческие от­ношения, возникает болезнь. Рубашов понял симпто­мы, но не может найти лекарство:

Наши принципы, безусловно, верны — почему же партия зашла в тупик? Общество поразил жестокий недуг. Применяя точнейшие научные методы, мы ус­тановили сущность недуга и способ лечения: хирурги­ческое вмешательство. И однако наш целительный скальпель постоянно вызывает новые язвы. Наши по­буждения чисты и ясны — нас должны любить. Но нас ненавидят. Почему к нам относятся со злобой и стра­хом?

Почему, когда мы говорим правду, она неизмен­но звучит как ложь? Почему провозглашенную нами свободу заглушают немые проклятия заключенных?

* Перевод А. Кистяковского. — Прим. пер.

-207-

ПРАГМАТИКА ЧЕЛОВЕЧЕСКИХ КОММУНИКАЦИЙ

Почему разговоры о светлом будущем мы всегда пере­межаем угрозами'.

Пятый пример. Если это сравнить с автобиогра­фическим записками больного шизофренией (15), мы заметим, что его дилемма существенно напоминает дилемму Рубашова. Из-за своих «голосов» пациент ока­зывается в ужасных ситуациях, а затем его обвиняют в том, что он хитрит или уклоняется, когда он не нахо­дит в себе силы уступать их парадоксальным предпи­саниям. Его рассказ исключителен, потому что он был написан почти 130 лет назад, задолго до появления современной психиатрической теории:

Меня измучили требования того, который, как я полагаю, был Снятым Духом, говорить некоторые вещи, что я часто и пытался. В начале меня упрекали моим собственным голосом и чужим голосом, который мне не дан. Эти противоречивые требования сейчас, как и прежде, были причиной непоследовательности моего поведения, а эти фантазии в конце концов явились основными причинами моего общего психического рас­стройства. Т. к. мне приказывали говорить, возникала боль из-за ужасных мучений, из-за гнева Святого Духа и от ощущения вины за неблагодарность; и в то же иремя, каждый раз, когда я пытался говорить, меня резко и оскорбительно упрекали за то, что я не ис­пользую изречения Духа, посланные мне, а когда я снова пытался, мой голос начинал звучать резче; когда же я внутренне умолял, что я знаю, что не должен де­лать то, что я делаю, меня проклинали за лень и хит­рость и за нежелание делать то, что мне приказывают. Тогда я потерял всякое терпение и начал говорить то, что от меня требовали — это была какая-то мешанина, и я это делал, чтобы показать, что это не было ни стра­хом, ни проявлением воли, которое мне мешало. Но когда я это сделал, то как и прежде, почувствовал, про­износя слова, боль в нервах неба и гортани, что убеди­ло меня в том, что я бунтую не только против Бога, но и против природы, и я снова предался агонизирующему смыслу безнадежности и неблагодарности.

' Перевод А. Кистяковского. — Прим. пер.

-208-

ГЛАВА G. ПАРАДОКСАЛЬНАЯ КОММУНИКАЦИЯ

Шестой пример. Когда в 1616 году японская власть начала преследование новообращенных в христианс­кую веру, она предлагала своим жертвам выбор между смертью и отречением, процедурой, которая была на­столько сложной, насколько парадоксальной. Это от­речение было в виде клятвы, о которой сообщил Сан-сон (Sancom) в работе по изучению интеракции евро­пейских и азиатских культур. Он пишет:

При отказе от христианской веры каждый отступ­ник должен был повторить причины своего неверия в предписанной формулировке. Отречение — это неволь­ная дань могуществу христианской веры для новообра­щенных, отрекающихся от своей религии (в общем, под принуждением) Самос курьезное было то, что они кля­лись могуществом тех, от которых отрекались: Отцом, Сыном и Святым Духом, Девой Марией и всеми Анге­лами... если я нарушу эту клятву, то навсегда потеряю благоволение Господа и окажусь в положении Иуды И с кар йоте ко го. Далее, вне всякой логики, следовали клятвы Будде и Синто (134, стр. 176).

Следствия этого парадокса стоит проанализиро­вать подробно. Японская власть поставила перед со­бой задачу изменить веру части населения, что приве­ло к известным трудностям, вызванных тем, что лю­бая религия могущественна и непостижима. Они дол­жны были понимать с самого начала, что методы убеж­дения, принуждения или подкупа совершенно неадек­ватны, потому что эти методы могут вызвать неиск­ренние словоизлияния, но всегда остается сомнение в том, что мышление бывших новообращенных «действи­тельно» изменилось. И, конечно, это сомнение не ис­чезнет, даже несмотря на торжественные заявления, потому что не только искренне отказавшиеся, но и любой, кто хочет спасти свою жизнь, а также сохра­нить в своем сердце веру, будет вести себя подобным образом.

Столкнувшись с этой проблемой «действитель­ности» изменений в мышлении людей, японская власть

-209-

ПРАГМАТИКА ЧЕЛОВЕЧЕСКИХ КОММУНИКАЦИИ

решила прибегнуть к клятве; конечно же для них было очевидно, что поскольку речь идет о новообращенных, то такая клятва свяжет их только в том случае, если они будут присягать Христу, так же как Будде и Син­то. Но это «решение» непосредственно привело их к не способности принять решения по поводу рефлек­сирующего утверждения, Формула, предписанная клят­ве отступников, предполагала удержать их от покло­нения своим божествам, от которых они должны были отречься. Другими словами, она была сделано внутри определенной системы координат (Христианской веры), которая сказала что-то об этой системе и, сле­довательно, о самой себе, а именно то, что она отри­цает систему координат и с ней, разумеется, и саму клятву. Теперь стоит уделить особое внимание двум словам, а именно внутри и об. Пусть С — это класс всех утверждений, которые могут быть сделаны в рамках Христианской веры. Тогда любое утверждение о С мо­жет быть названо метаутверждением, т. е. утверждени­ем о предмете утверждения. Теперь можно видеть, что клятва является членом С, поскольку включает и Тро­ицу, и в то же время и — метаутвержденисм, отрица­ющим С — следовательно, о С. Однако это ведет в хорошо известный логический тупик. Ни одно утверж­дение, сделанное внутри рамок данной системы коор­динат, не может в то же время, как говорится, выйти за рамки и отрицать себя. Это дилемма человека, стра­дающего ночными кошмарами: ничего, чтобы он не пытался сделать в своем сне, не приносит пользу".

Обратимся опять к книгеЛьюиса Кэрролла «Алиса в За­зеркалье», которая (как и«Алиса в Стране Чудес») является ско­рее примером проблем в логике,чем детской книжкой. Траляля и Труляля говорят о спящем Черном Короле:

—Ему снится сон! — сказалТраляля. — И как по-
твоему, кто ему сниться?

—Не знаю, — ответила Алиса. — Этого никто сказать
не может.

—Ему снишьсяты\ — закричал Траляля и радостно

-210-

ГЛАВА В. ПАРАДОКСАЛЬНАЯ КОММУНИКАЦИЯ

Он может прервать свой кошмар, только проснув­шись, что означает выйти из сна. Но пробуждение — это не часть сна, оно — это иная система координат, это -- не сон. Теоретически, ночной кошмар может исчезнуть навсегда, как это происходит у некоторых больных шизофренией, страдающих ночными кошма­рами, ибо внутри рамок ничто не имеет силу, чтобы отрицать их. Но это — mutatis mutandis — именно то, что предписывала совершить японская клятва.

Поскольку наше историческое знание не распо­лагает данными о влиянии клятвы ни на новообра­щенных, ни на власть, то на эту тему не сложно рас­суждать. Для новообращенных, давших клятву, дилем­ма — достаточно очевидна. Произнеся клятву, они ос­таются в рамках парадоксальной формулы и, таким образом, находятся в парадоксальной ситуации. Ко­нечно, они с трудом верят в то, что смогут преодолеть эту ситуацию. Но ввиду того, что их заставили при-

захдопал is ладоши. — Если бы он не видел тебя во сне, где бы интересно, ты была?

- Там, где я и есть, конечно, — сказала Алиса,

-- Л вот и ошибаешься! — возразил с презрением Траляля.— Тебя бы тогда вообще не было! Ты просто снишь­ся ему во сне.

- Если этот Король вдруг проснется, — подтвердил
Труляля, — ты сразу — фьють! — потухнешь, как свеча!

- Ну, нет, — вознегодовала Алиса. — И вовсе я не
потухну! К тому же, сели я только сон, то кто же тогда вы,
хотела бы я знать?

- То же самое, — сказал Траляля.

- Самое, самое, — подтвердил Труляля.

Он так громко прокричал эти слова, что Алиса ис­пугалась.

- Ш-ш-ш, — прошептала она. — Не кричите, а то вы
его разбудите!

- Тебе-то что об этом думать? — сказал Труляля. —
Все равно ты ему только снишься. Ты ведь не настоящая!

- Нет, настоящая! — крикнула Алиса и залилась сле­
зами.

(Перевод Н. М. Демуровои)

-211-

ПРАГМАТИКА ЧЕЛОВЕЧЕСКИХ КОММУНИКАЦИЙ

нять клятву, новообращенные оказывались перед ужас­ной личной религиозной дилеммой. Оставив в сторо­не само насилие, зададимся вопросом — имела ли их клятва силу или нет? Если они хотели остаться хрис­тианами, не имеет ли эта клятва силу и не отлучает ли их от церкви? Но если они искренне хотели отречься от Христианства, не клятва ли теперь связывает их с Христианством? При окончательном анализе становит­ся понятно, что парадокс в данном случае посягает на метафизику; сущность клятвы в том, что она не толь­ко связывает того, кто принес клятву, но также и взы­вает к божеству. В опыте новообращения не был Сам Господь, и если это так, то кто же в целом мире может найти решение?