Правило четвертое: пусть они учатся у клоунов и кукол!
Некоторое преувеличение в выражении эмоций убедит малыша в реальности чувств героев. Вспомните, как они сопереживают клоунам в цирке. А ведь клоуны и их поведение – живое воплощение гипербол: большой улыбающийся рот до ушей, огромные удивленные глаза, бровки домиком, лохматый парик, неестественного цвета. А каких размеров шапки, шляпы, береты, цилиндры? Клоунская традиция как раз помогает малышам 3–6 лет не скучать в цирке между номерами для взрослых. Клоун делает то, что веселит малыша – падает, кувыркается, теряет пуговицы, играет на странных инструментах. И всегда у него на лице нарисована красками эмоция. Дети еще не улавливают нюансов в чувствах. Они обязательно научатся этому с вашей помощью потом. Но пока они и сами рисуют крупные фигуры – круг лица, палки ручек и ножек, смеющийся уголками вверх, или прямой рот… Кукольники (те, кто делает куклы для детских театров знают), эту особенность «укрупненного» детского восприятия, поэтому у каждой куклы есть свое особое выражение лица. Более того, руководители кукольных театров и детских студий учат детей и самих делать красивые и разные куклы. Это прекрасный психологический тренинг для малышей.
Барби в качестве единственного кукольного экспоната для вашего малыша плоха тем, что у нее мелкие черты лица. При всем разнообразии мастей «гламурных» кукол для малышей они все на одно лицо, и поэтому они воспринимаются вообще без лица. Девочки охотно одевают‑раздевают своих иностранных гостей, но играть в Барби практически не с кем. Принцессы могут только повелевать и принимать восторги. Они существа без эмоций и собственного лица, обреченные на одиночество.
Еще один недостаток мира дорогих игрушек в том, что их ребенок получает готовыми, с уже созданным набором функций. Малышу не приходится конструировать свои миры, создавать персонажей из подручного материала. Напротив, обеспокоенные новыми стандартами чистоты, мы ругаем детей, когда они приносят в дом желуди, листья, песок в ведерочке. Всему этому теперь нет места в доме, а значит и в психике ребенка. Предметы, которые могут исполнять роль игрушек, удаляются из детского воображения как ненужный хлам. Ребенку больше нечего придумывать. Ему больше не нужно воображение. Ребенку больше нечего строить и перестраивать. Ему остается только пользоваться. Вместо творцов мы растим разумных рациональных пользователей. Иначе говоря – потребителей! Я никак не могу избавиться от одного детского страха. Если следующее поколение будет поколением потребителей, то тогда кто будет все это счастье производить? Только дети бедных, из малообразованных слоев? Что это будет за мир, в котором бедные и искусные будут пахать на богатых и ленивых? Все это уже было в истории и заканчивалось плохо. Так и видится война полчищ однотипных Барби в одинаково розовых платьицах против миллионов старых, потрепанных, но таких теплых кукол – кукол, в которые играли еще бабушки. Вы за кого?
Глава 3