Почему в России за небольшие нарушения дают большие сроки, а на Западе другая картина?

— Если на Востоке человек воспитывается религи­озным, нравственным, то есть психологическими мето­дами, то на Западе — экономическими. И даже месячное заключение настолько серьезно бьет по работе, по укладу жизни человека, по его финансовому состоянию, что отрезвляет его надолго. Поскольку в России не была признана частная собственность, вместо денежных штрафов увеличивали сроки. Поскольку сейчас в России нет ясно выраженных нравственных понятий, а также не отрегулирован экономический механизм, система на­казания действует больше стихийно, а значит, неэф­фективно.

Недавно я слышал такую историю. Двое юношей пошли ставить машину в гараж. Мимо проходили пятеро подвыпивших парней, которые, найдя предлог, стали оскорблять их, а затем избивать. Видя, что их попросту убивают, один как-то сумел вырваться и позвонил отцу и в милицию, благо, что у него был мобильный телефон. Отец схватил двустволку и побежал спасать сына. Увидев подбегающего отца, те пятеро бросились на него. Он выстрелил им под ноги, но без всякого эффекта. Тогда он выстрелил в грудь одному из нападавших. В это время подоспела милиция, и отца препроводили в следственный изолятор. Хулиган, получивший ранение, остался жив. Против отца прокуратура возбудила уголовное дело — покушение на убийство, сроком около 8 лет. Изумленным родственникам адвокат объяснил: лучше не попадать в милицию в конце года. Они под­бивают показатели, чтобы выглядеть красиво при отчетах. А прокуратуре как раз не хватает раскрытого покушения на убийство. Поэтому они стараются приложить все усилия, чтобы представить дело не как защиту своей жизни, а как попытку убийства. Система правосудия должна носить воспитательные функции. Она должна поддерживать лучшее в человеке и тормозить худшее.

Представители науки, культуры, религии должны сообща думать о том, как помочь человеку, совершившему преступление. Воспитание без любви превращается в уничтожение. Но чтобы воспитывать, нужно знать, чего мы хотим от человека, каким он должен быть. Поскольку в России идеология сейчас отсутствует, органы воспитания превращаются в карательные органы. Но мы уже говорили, что солдат карающий становится убийцей. Чем позже включается система торможения преступника, тем более жесткие меры приходится принимать. Пока в России отсутствует профилактика преступлений. Марксистская философия с этим не спра­вилась, а науку и религию к этому не допускали. У меня недавно на глазах разворачивалась история формиро­вания преступника. Молодой человек, неглупый, вежливый, но учиться не хотел.

Отец неоднократно пытался вытащить его из сомнительных компаний, но ничего не получалось. Сын начал воровать. При этом часто повторял: «Я хочу сесть в тюрьму». Сейчас он в тюрьме. Я посмотрел его поле. Уровень гордыни в 5-6 раз выше критического, зависимость от желаний в 13—14 раз выше. Смерть в полевых структурах. То есть в обычной благополучной жизни он обречен. Только череда непрерывных унижений может спасти его, поэтому ему хочется в тюрьму. Когда это уйдет на большую глу­бину, тогда он заболеет и умрет. Как минимум, не­излечимое заболевание ему обеспечено. Если он будет сдерживать и давить свою патологию, то придет к болезни и смерти. Если не будет, тогда воровство, гра­бежи, тюрьма, возможно — жизнь.

У одного человека разрушается тело, у другого ду­ховные структуры. И в том, и в другом случае вначале страдает душа.

Я поинтересовался: какая ситуация была в семье у молодого человека? По моей диагностике выходило, что огромная «заслуга» в том, что он стал преступником, лежит на матери. Судя по всему, она передала ему мощную зависимость от желаний. Готовность ради вы­полнения желаний пойти на все. Оказалось, что его мать достаточно давно развелась с его отцом. Сексу­альная ненасытность была ее главной чертой. Она раз­била несколько семей. Влюблялась в мужчину, обво­раживала его, разлучала с семьей, а потом бросала. Ее отец сидел в тюрьме за убийство, неумышленное правда, но если от твоих рук кто-то гибнет, даже не­умышленно, значит, у тебя самого концентрация на благополучии и уровень гордыни огромный. Когда душа переполняется зависимостью от человеческих ценностей и начинает отравляться агрессией, человек становится преступником, имея часто одну интуитивную цель — разрушить свою судьбу, здоровье и жизнь, чтобы оста­новить процесс распада души. И чем раньше общество остановит его, с одной стороны, и даст возможность глубинно измениться, с другой, тем менее зловещие формы будет принимать преступность в нашей стране. Недавно в газете проскользнула цифра, которая о мно­гом говорит. Ежегодно в России 14 000 женщин погибают от рук мужей. В России продолжается война на само­истребление. Почему это происходит? Почему ежегодно в России целый город погибает от бытовых убийств? Потому что у нас нет ни идеологических, ни нравст­венных, ни экономических рычагов, которые могут за­тормозить преступность и помочь преступнику изме­ниться. Пора, вероятно, уже ученым, психологам, врачам объяснить народу, что хамство, унижение друг друга, загаженные парадные тесно связаны не только с уровнем нашей жизни, но и с нашим здоровьем, а также с характером и судьбами наших детей.

Недавно по телевизору смотрел передачу о гибели Титаника. Там сообщили факт, поразивший меня: спаслось 750 человек, 1500 погибли. Ни один пас­сажир из первого класса не выжил. ВИП-пассажиры погибли. Они подчинились приказу капитана: шлюп­ки только женщинам и детям. Богатые, состоятель­ные люди оказались лучшей прослойкой общества, но нам с детства в сказках, романах, в прессе го­ворили только об одном: какие негодяи все богатые и какие умные и благородные нищие. Но ведь бед­ный человек становится богатым, если у него есть талант, ум, трудолюбие, порядочность. И поголовное большинство миллионеров, если верить ста­тистике, люди высоконравственные и порядочные. Что это: зависть бедных к богатым? Но почему не только социализм, но и западное общество под­держивает такие извращенные представления?

— На первый взгляд ситуация действительно стран­ная. Как точно подметила одна писательница, в России все ненавидят богатых и одновременно мечтают стать богатыми. В принципе это касается всего мира. И если мы вспомним Ветхий Завет, то одной из главных за­поведей является исключение зависти и ненависти к более богатому. Социализм был построен на ином при­нципе. Последствия этого мы могли оценить. Можно сказать, что религия ослабла, и в человеке начинают преобладать худшие качества: похотливость, зависть, жадность. Но почему так долго существовала идея эко­номического объединения и равенства, и ведь родилась она на Западе, в капиталистической системе. То есть западное общество оформило и родило идею ненависти к богатым и экономического равенства глупого и умного. И, если это произошло, в этом есть высший смысл.

Попробуем рассмотреть следующую гипотезу. Любой организм существует, пока он един. Если ядро клетки разрушается, клетка погибает. Если в организме не обеспечивается целостность и единство, он не жизне­способен. То же касается и группы живых существ. Чем выше уровень развития общества, тем выше до­лжна быть степень единства всех его членов и совер­шеннее уровень управления. Мировые религии позво­лили намного поднять планку развития человеческого общества. Этот уровень был закреплен в нравственных и идеологических законах. Суть капитализма в том, что законы экономические становятся важнее законов нравственных.

Это постепенно приводит к разрушению тонких свя­зей, обеспечивающих единство общества. Происходит разрушение семейных отношений, а затем постепенное раздробление и вырождение всего общества. Когда части организма перестают работать в едином режиме, на­ступает болезнь, заставляющая организм под угрозой смерти восстановить единство всех органов. На уровне общества такой болезнью является война. На высоком уровне развития жесткий принудительный характер эволюционных толчков становится менее эффективным и более опасным. В западном обществе не было идеи, которая объединила бы всех и способствовала бы стра­тегическому выживанию общества. Если нет идеи, ко­торая объединяет богатого, бедного и любого члена об­щества в общей стратегии развития и выживания, тогда нужно их объединить по-другому. Это верное стрем­ление к единству в западном сознании в первую очередь было представлена экономическими мерами.

Почему в тяжелейших условиях советское государ­ство, практически не имея специалистов, сумело вы­жить? Потому что единство и целеустремленность ока­зались намного эффективнее материального превосход­ства Запада. А дальше начинается странное. Ленин с ненавистью обрушивается на интеллигенцию. Киров вы­сылает 10000 человек из ленинградских квартир и пе­реселяет в бараки, где они потом умирают. Почему? Потому что квартиры нужны рабочим, а это интелли­генты.

Начинается процесс уничтожения уже не богатых, единству общества мешают уже образованные, умные, интеллигентные люди. О чем это говорит? Капитализм не смог обеспечить единство общества. Деньги и эко­номические законы встали выше нравственности. Со­циализм также не смог обеспечить единство. Будущее материальное благополучие, идеи, сводящие все к куску хлеба, также оказались важнее нравственности. Но со­циализм практически все нравственные понятия заим­ствовал из христианства. Поэтому несмотря на торже­ство материальных ценностей, просуществовал доста­точно долго. То есть социализм по сути дела был попыткой реставрировать христианство в современных условиях.

Но все-таки, почему последние несколько столетий, уничтожались лучшие? Есть ли в этом высший смысл? Если рассуждать логически, то уничтожение лучших представителей общества говорит о серьезном кризисе цивилизации. Можно ли найти высший смысл и спра­ведливость в уничтожении лучшей части населения? Можно ли с точки зрения Божественной логики обос­новать ненависть к богатым и талантливым? «Все ра­зумное — действительно, — говорил Гегель. — Все действительное — разумно». То есть если что-то су­ществует, каким бы нелепым оно нам ни казалось, в нем все равно сокрыт высший смысл и высшая спра­ведливость. А теперь представим, что самые богатые, умные, талантливые люди — это крона дерева. Та груп­па, которую мы называем народом, это ствол. Количество любви в душе, позволяющее человеку быть религиоз­ным, нравственным, ощущать себя единым со всем миром и с другими людьми, — это корни дерева. И если дерево может погибнуть из-за недостаточной работы корней, в первую очередь будет редеть крона.

Чем масштабнее чувственность, желание и интеллект, тем опаснее они становятся, если не обеспечены любовью. Душегуб ради кошелька, отнимет жизни десятка людей. Идеолог — у миллионов. Последние столетия мы забыли, что больше всего сил нужно тратить на накопление любви и устремление к Богу. Все силы тратились на размах желаний, развитие чувственности, способности и интеллекта. И сейчас мы видим, как искусство без любви убивает наши души, ориентируя их на секс, желание, агрессию. Мы видим, как наука без любви убивает наше будущее, заходя в своих экспериментах за грани здравого смысла. Мы видим, как военная машина и органы правосудия, ориентируясь на свои потребности, убивают и калечат все большее количество людей.

Чем дальше пойдет этот процесс, тем меньше будет рождаться умных, талантливых, красивых, чувственных людей. Не случайно сейчас огромное количество детей рождаются психически неполноценными. Все большее количество талантов, рядом с которыми присутствует извращение. Но одновременно крепнут здоровые тен­денции. Люди начинают искать. От гонки за деньгами они переходят к духовным поискам. Постепенно выходят и возвращаются к нравственным понятиям. От понятий нравственных, помогающих сохранять любовь, посте­пенно все выйдут на религиозное мышление, понимание сути религиозных заповедей. А дальше останется ощу­тить абсолютное превосходство любви над любыми че­ловеческими ценностями, и непрерывную любовь и ус­тремление к Богу как залог высшего счастья, единства и выживания в современных условиях.

Всем известно, что убийство — это грех. А как на­счет того, когда человек убивает на войне? Что про­исходит с его душой после смерти с учетом этого поступка? И как это отражается на его карме?

— Я писал, что очень важна мотивация. Воин в бою исполняет свой долг. Он не хочет убивать. Если он мстит, хочет убить, то это уже убийца. Поэтому когда в Великой Отечественной войне правительство призы­вало мстить врагам, я думаю, это нанесло огромный вред не только солдатам, но и их детям и внукам. Но если просто получаешь удовольствие от смерти друго­го — это также делает убийцей. Мне иногда задают вопросы: «Так, значит, когда нет ненависти и обиды, можно убивать, и ничего за это не будет?» Еще раз подчеркиваю: как только наше личное Я включается и это приводит к смерти другого, за это мы должны рано или поздно ответить.

Тогда можно задать вопрос: «А как же те, кто унич­тожал евреев и организовывал концлагеря?» Чтобы от­ветить на этот вопрос, я должен посмотреть поле этих людей, и не одного. Но если по видеодокументам ди­агностировать Гитлера, то у него идет смерть потомков до 13 колена. И зависимость от желаний в 27 раз превышает смертельную, а иероглиф смерти дублиру­ется в поле 18 раз. То есть, какая бы ни была идеология, личное отношение каждого к понятию жизни и смерти очень важно. Хотя, если взять Дзержинского и Троцкого, которые явились авторами идеи концлагерей, или Ле­нина, который ввел в обиход понятие захвата залож­ников, который мог вскользь обронить в записке: «Нужно расстрелять 100-150 проституток для поднятия дис­циплины в войсках» или инструктировал подчиненных: «Нужно убить как можно больше священников, решая таким образом 2 вопроса: убирая оппозицию и забирая огромные богатства, накопленные православной цер­ковью», так вот, если говорить об этих людях, то они были не исполнителями, а авторами. Они работали по принципу «цель оправдывает средства».

Цель должна определять средства. И если она по­зволяет убийство других, значит, она уже ущербна.

Чем больше мы зависим от наших желаний, тем сильнее их исполнение притягивает смерть. А желания связаны с жизненным благополучием, с самой жизнью, ее защитой и продолжением. Поэтому кем бы ни был человек: коммунистом, национал-социалистом, то есть фашистом, или просто человеком, для которого его же­лания стоят выше жизни другого, — это зерна, которые потом дают ростки преступлений. Неправильное миро­воззрение рождает преступное мышление, оно, в свою очередь, рождает преступные действия. Как бы этично мы себя ни вели, если высшим смыслом жизни для нас является стабильная благополучная жизнь и ис­полнение своих желаний, в первую очередь связанных с потребностями тела, то рано или поздно концентрация на благополучной жизни станет намного значимей од­ного, двух или многих людей. И дальше идея, в которой оправдано убийство, будет притягивать к себе все боль­ше смертей и превращаться в программу самоуничто­жения. До революции в армии были священники, для меня это было дикостью. Солдата убивают, а священник ему толкует о любви. А потом я понял: присутствие священника тормозило процесс превращения солдата в убийцу, а значит, благотворно сказывалось на обществе в целом.

БОЛЕЗНИ