Грай на нуждах людей, создавая армиюи фанатичных приверженцев. 3 страница

МАЛЬЧИК И КРАПИВА Мальчик играл, в поле и обжегся крапивой. Он побежал, домой, к матери, жалуясь ей, что он просто дотронулся до этой гадкой травы, а она его обожгла. «Как раз потому, что ты лишь прикоснулся к крапиве, мой мальчик, — сказала мать, — она и обожгла тебя. В следующий раз, когда будешь иметь дело с крапивой, хватай ее крепко, и она ничего тебе не сделает». Любое дело нужно делать решительно. «Басни», Эзоп, VI век до н. э.

отчет в происходящем, видим его стремление покорить нас, замечаем все ошибки и огрехи. Решительность отвлекает внимание, поддерживает иллюзию. Она не вызывает сомнения или разочарования. Мы восхищаемся храбрецами, нам нравится быть рядом с такими людьми, потому что их уверенность в себе заражает нас, вытягивает из царства неуверенности и постоянной рефлексии. Смелыми не рождаются. Даже Наполеону приходилось вырабатывать в себе привычку к сражениям, которые, как он скоро понял, были для него делом жизни и смерти. В светской жизни он был скованным и робким, однако преодолел себя, вырабатывая решительность во всех сферах своей жизни, потому что осознавал, что эта важнейшая черта характера придает величие любому человеку (даже тому, кто, как сам Наполеон, был мал ростом). Вам следует развивать в себе решительность, упражнять свою смелость. И часто вы будете находить ей применение. Лучшая область, в которой можно начать, — это тонкая сфера переговоров, в особенности те случаи, когда вам предлагают назвать вашу иену. Как часто мы отступаем без боя, запрашивая слишком мало. Когда Христофор Колумб просил королеву Испании финансировать его плавание в Америку, он обратился еще и с невероятно дерзким прошением присвоить ему титул Великий адмирал морей и океанов. Колумбу ответили согласием. Он получил ту иену, которую запросил, — он потребовал уважения к себе, и оно было ему оказано. Генри Киссинджер тоже знал, что в переговорах смелые требования оказываются более действенными, чем хождение вокруг да около. Назначьте высокую иену, а

потом, по примеру графа Люстига, повышайте ее. Следует понимать: смелость не дана нам природой, но и робость тоже не является нашим естественным свойством. Это выработанная привычка, происходящая из нежелания вступать в конфликт. Вы боитесь последствий решительных действий, и эти страхи преувеличены, по сути же дела, последствия робости гораздо более плачевны. Вы теряете достоинство и вступаете в порочный круг сомнений и угрызений. Помните: проблемы, возникающие в результате дерзких действий, можно решить с помощью еще большей дерзости и решительности. Образ: лев и заяц. Лев не петляет и не увиливает — его движения стремительны, его челюсти быстры и крепки. Робкий заяц всеми способами старается избежать опасности, но в попытках отступить, запутать след и удрать он попадает в западню, пятится, чтобы угодить прямо в пасть хищника. Авторитетное мнение. «И все-таки я полагаю, что натиск лучше, чем осторожность, ведь фортуна — женщина, и чтобы с ней сладить, ее надо бить и пинать, таким она поддается скорее, чем тем, кто вяло берется за дело. И как женщина она — подруга молодых, ибо они менее осмотрительны, более отважны и с большей дерзостью ее укрощают» (Никколо Макиавелли).

КАК ПОБЕЖДАТЬ В ЛЮБВИ Но я заметила, что с теми, кто поразил ваше сердце, вы робеете. Это может произвести впечатление на буржуа, но вам следует добиваться сердца дамы света другим оружием.... Я заявляю вам от имени женщин: любая из нас предпочла бы несколько резкое обращение чрезмерной предупредительности. Мужчины, заблуждаясь на этот счет, упускают больше сердец, чем спасает добродетель. Чем больше робости проявляет влюбленный, тем больше наше самолюбие стремится подстегнуть его; чем больше уважения выказывает он к нашему сопротивлению, тем более высокие требования мы предъявляем к нему самому. Мы бы хотели сказать мужчинам: «Ах, пожалейте, не считайте нас

такими уж добродетельными; вы просто вынуждаете нас устать от собственного целомудрия ... «Мы постоянно стремимся скрыть то обстоятельство, что позволили любить себя. Создайте такую ситуацию, чтобы женщина могла сказать, что она сдалась, лишь уступив насилию или от неожиданности, убедите ее в том, что вы не недооцениваете ее, и я поручусь, что ее сердце будет отдано вам. . Чуть большая решительность с вашей стороны поможет вам обоим обрести необходимую непринужденность. Помните, что недавно сказал вам Ларошфуко «Рассудительный человек, когда он влюблен, походит на безумца, но он не должен и не может походить на идиота». «Жизнь, письма и эпикурейская философия Нинон де Ланкло», Нинон де Ланкло, 1620-1705

ОБОРОТНАЯ СТОРОНА Решительность, напористость ни в коем случае не должны быть определяющей стратегией, стоящей за всеми вашими поступками. Это тактический инструмент, который можно применить в подходящий момент. Планируя, продумывая заранее ход событий, заготовьте в качестве финального эпизода решительный поступок, который принесет вам успех. Другими словами: смелость является условным рефлексом, нужно только научиться контролировать смелость и использовать ее, когда это вам необходимо. Идти по жизни, вооружившись только нахальством, утомительно, да и не предвещает ничего хорошего. Вы бы обидели слишком многих, как обычно случается с теми, кто не может контролировать свою смелость (читай: грубость). Примером такой личности может служить Лола Монтес: ее дерзость принесла ей триумфальные победы, ей удалось даже соблазнить короля Баварии. Но, поскольку ей никогда не удавалось сдерживаться, держать себя в узле, это всякий раз оказывалось причиной ее падения — в Баварии, в Англии, где бы она ни оказалась. Ее смелость и решительность граничили с жестокостью, почти безумием. Ивану Грозному была свойственна та же крайность: добившись успеха своими решительными действиями, он не смог остановиться на этом, его жизнь была кошмаром, наполненным насилием и садизмом. Робости не место в королевстве власти, однако иногда можно добиться успеха, симулируя ее. В этом случае, конечно, скромность превращается в опасное оружие: вы заманиваете людей, разыгрывая овечку, чтобы затем сильнее поразить их своими решительными действиями.

ЗАКОН 29
Планируй все до самого конца

Завершение — это всё. Планируйте весь путь к нему, принимая в расчет все возможные последствия, препятствия, повороты фортуны, которые могут пустить насмарку ваш тяжелый труд, так что слава достанется другим. Если вы продумали все до конца, вас не сокрушат обстоятельства, и вы будете знать, когда остановиться. Легонько подтолкните удачу и помогите определить будущее, продумывая его на много шагов вперед.

Очень немногие люди — и они являются исключением — способны думать и чувствовать, возвысившись над настоящим моментом. Карл фон Клаузевиц, 1780—1831 ДВЕ ЛЯГУШКИ Две лягушки жили в одном пруду. R летний зной пруд пересох; лягушки покинули его и решили вместе искать новое жилье. По дороге случилось им проходить мимо глубокого колодца, доверху наполненного водой. Глядя на колодец, одна лягушка сказала своей подруге: «Давай останемся здесь и обоснуемся в этом колодце, он даст нам кров и пищу». Другая отвечала с сомнением: «Но представь, что из него уйдет вода, — сможем ли мы выбраться с такой глубины?» Не делай ничего, не подумав о последствиях. Эзоп, «Басни», VI век до н. э.

НАРУШЕНИЕ ЗАКОНА В 1510 году с острова Эспаньола (сейчас — Гаити и Доминиканская Республика) отплыл корабль. Он направлялся в Венесуэлу, на помощь испанским колонистам, находившимся в осаде. Когда корабль удалился от порта на значительное расстояние, из сундука со съестными припасами выбрался заяц: это был Васко Нуньес де Бальбоа, родовитый испанец. Он отправился в Новый Свет в поисках золота, но задолжал крупную сумму денег и был вынужден скрываться от кредиторов в сундуке. Бальбоа был одержим золотом с тех пор, как Колумб привез в Испанию из своих путеществий рассказы о сокровищах удивительной, еще не обнаруженной страны Эльдорадо. Бальбоа был одним из первых искателей приключений, отправившихся на поиски Колумбовой золотой страны. Он с самого начала был убежден, что обязательно найдет его благодаря своей храбрости и целеустремленности. Теперь, когда он улизнул от кредиторов, ничто не стояло на его пути. К несчастью, владелец корабля, богатый юрист Франсиско Фернандес де Энкизо, узнав о безбилетном пассажире, пришел в ярость и распорядился высадить его на первом же острове, который встретится на пути корабля. Однако еще до того, как на горизонте появился остров, Энкизо получил известие, что колонии, на помощь к которой он спешил, более не существует, — колонисты покинули ее. Бальбоа понял, что это его шанс. Он рассказал морякам о своих путеществиях в Панаму, о том, как, по слухам, были богаты золотом те края. Восхищенные моряки уговорили Энкизо сохранить Бальбоа жизнь и основать колонию в Панаме. Уже через несколько недель они заложили поселение, назвав его Дариен.

Первым губернатором Дариена стал Энкизо, но Бальбоа был не из тех, кто позволял другим перехватить инициативу. Он поднял кампанию, в результате которой Энкизо был смещен моряками и бежал в Испанию, спасая жизнь. Когда через несколько месяцев прибыл официальный представитель испанской короны, чтобы законным образом занять пост губернатора Дариена, его попросту не приняли. На обратном пути в Испанию представитель утонул. Это был несчастный случай, но в Испании Бальбоа был объявлен убийцей губернатора и узурпатором власти. До сих пор Бальбоа выходил сухим из воды благодаря своей бесшабашности и браваде, но сейчас его надежды на богатство и славу, казалось, были обречены. Чтобы заявить свои права на Эльдорадо, в случае если найдет эту золотую страну, ему необходимо было заручиться одобрением испанского короля — одобрением, которое, находясь вне закона, получить нечего было и надеяться. Оставался единственно возможный выход из создавшейся ситуации. Панамские индейцы рассказывали Бальбоа о бескрайнем океане, лежащем по ту сторону Центральноамериканского перещейка. Еще он узнал от них, что, если двигаться на юг вдоль этого западного берега, можно добраться до сказочных краев, богатой золотом страны «Виру»— так он расслышал его название. Бальбоа решил, что непременно пересечет страшные джунгли Панамы и станет первым европейцем, который омоет свои ноги в неизвестном океане. Оттуда он найдет дорогу к Эльдорадо. Если он сделает это именем Испании, то получит величайшую благодарность короля и будет помилован. И вот в 1513 году Бальбоа отправился в путь, его сопровождали сто девяносто солдат. К тому времени как перещеек был

Рассчитай все до конца, что бы ты ни обдумывал. Порой Бог дает человеку проблеск счастья, но потом полностью разрушает всё. «Истории», Геродот, V век до н. э.

ЦАРЬ, СУФИЙ И ХИРУРГ Однажды в незапамятные времена повелитель Тартарии прогуливался с несколькими спутниками из числа приближенных. У обочины дороги стоял обдал (странствующий суфий), который выкрикивал: «Тот, кто даст мне сто динаров, получит от меня хороший совет!» Царь остановился и сказал: «Абдал, что элю за совет, который ты даешь за сто монет?» «Господин, — ответил обдал, — прикажи, чтобы мне дали деньги, и я немедленно открою его тебе». Царь так и сделал, ожидая услышать что-то необыкновенное. Дервиш сказал ему: «Вот мой совет: никогда не начинай дела, не предусмотрев, чем оно может окончиться». При этих словах свита и все

пройден наполовину (то есть они углубились примерно на 90 миль), осталось всего 60 солдат, люди погибали один за другим в невыносимых условиях — кровососущие насекомые, тропический ливень, лихорадка. Но в конце концов перед взором стоявшего на вершине горы Бальбоа — первого из европейцев — предстал Тихий океан. Через несколько дней он вошел в его воды, не снимая своих доспехов, со знаменем Кастилии в руке, и объявил все моря, земли и острова этого океана собственностью испанского трона. Туземные индейцы приветствовали Бальбоа дарами — золотом, камнями, драгоценными жемчужинами, подобных которым он никогда не видел. Когда он спросил, откуда взялись все эти богатства, индейцы указали на юг, землю инков. Но у Бальбоа оставалось всего несколько солдат! Тогда он решил вернуться на время в Аариен, золото и драгоценности отослать в Испанию как залог доброй воли и испросить большую армию в помощь для завоевания Эльдорадо. Когда до короля Испании дошли слухи о том, как храбро Бальбоа преодолел перещеек, как им был открыт западный океан и о его планах отыскать Эльдорадо, тот из преступника превратился в героя. Незамедлительно его провозгласили губернатором новой земли. Но еще прежде, до того как король и королева получили известия об открытии, сделанном Бальбоа, они уже отправили дюжину кораблей под командованием некоего Педро Ариаса Давила, «Педрариаса», которому был отдан приказ арестовать Бальбоа за убийство и принять командование колонией. Прибыв в Панаму, Педрариас узнал, что Бальбоа прощен, а ему предстоит разделить губернаторство с человеком, который еще недавно подвергался преследованию как преступник. Бальбоа тоже не находил себе места. Золото манило его, он мечтал лишь об

Эльдорадо. Для достижения этой цели он уже не раз рисковал жизнью, и теперь разделить богатство и славу с новичком было просто невыносимо. Он скоро обнаружил, что этот Педрариас был завистливым, желчным человеком, который также тяготился этой ситуацией. И снова единственным выходом для Бальбоа было, перехватив инициативу, предложить пройти через джунгли с более многочисленной армией, имея с собой материалы и инструменты для постройки кораблей. Он предлагал, добравшись до побережья Тихого океана, приступить там к постройке армады, на которой можно будет отправиться в страну инков и завоевать ее. Неожиданно Педрариас согласился с предложенным планом — может быть, просто надеялся, что осуществить его не удастся. Сотни людей погибли во время этого второго похода через непроходимые леса, а дерево, что они несли для постройки кораблей, сгнило от непрерывных дождей. Бальбоа, как всегда, был несгибаем — никакая сила мира не могла остановить его на пути к достижению заветной цели. Добравшись до берега Тихого океана, он приступил к рубке деревьев, чтобы пополнить запас древесины вместо испорченной. Но до побережья с ним дошло слишком мало людей, все они были измучены и ослаблены, и снова Бальбоа был вынужден возвратиться в Дариен. Педрариас уговаривал Бальбоа вернуться назад, чтобы обсудить новый план. На подступах к колонии исследователя встретил Франсиско Писарро, его давний друг, который участвовал в первом походе через перещеек. Но это была ловушка: бывший друг с сотней солдат окружил Бальбоа, схватил его и препроводил к Педрариасу, который обвинил его в организации бунта. Спустя несколько дней Бальбоа был повещен вместе с его самыми верными соратниками. Через

вокруг стали смеяться и говорить, что обдал поступил мудро, потребовав деньги вперед. Но царь ответил: «Нечего смеяться над хорошим советом, который дал мне этот абдал. Всем известно, что мы должны хорошенько думать, прежде чем сделать что-то. Но мы повинны в том, что каждый день забываем об этом, и последствия плачевны. Я очень ценю совет этого дервиша». Царь решил всегда помнить наставление абдала, он приказал начертать его слова золотом на одной из стен дворца и даже выгравировать их на серебряной посуде. Немногим позже злоумышленник вознамерился убить царя. Он подкупил придворного хирурга, обещая сделать первым министром, если тот сделает на руке царя надрез

отравленным ланцетом Когда подошло время для обычного кровопускания, поставили серебряный тазик, чтобы собирать в него кровь. Вдруг взгляд хирурга упал на надпись на стенке Таза: «Никогда не начинай дела, не предусмотрев, чем оно может окончиться». В этот момент хирург вдруг понял, что если заговорщик займет место царя, то немедленно прикажет убить хирурга, чтобы не выполнять своего обещания. Царь, видя, что хирург дрожит, спросил, что с ним. И тогда тот, как на духу, открыл ему правду. Заговорщика схватили; царь велел привести всех, кто был с ним, когда обдал дал ему свой совет, и спросил их: «Вы все еще смеетесь над советом дервиша?» «Караван снов», Идрис Шах

много лет Писарро сам добрался до Перу, а свершения Бальбоа были забыты. ТОЛКОВАНИЕ Большинство людей руководствуются велением сердца, а не тем, что диктует разум. Их планы расплывчаты и грандиозны, а когда возникают препятствия, они пытаются их преодолеть, импровизируя. Но импровизация может разве что отсрочить новый кризис и никогда не заменит планирования на несколько ходов вперед и продумывания всего до самого конца. Бальбоа мечтал о славе и богатстве, но имел расплывчатые представления о том, как этого достичь. Мало кто вспоминает его бесстрашные походы и даже открытие им Тихого океана, потому что он допустил то, что в мире власти является непростительным грехом: прошел полпути и оставил дверь открытой для соперников. Человек, обладающий реальной властью, был бы достаточно бдителен, чтобы издалека разглядеть опасность — соперников, желающих ухватить свою долю, стервятников, что слетелись на запах золота. Бальбоа следовало бы держать в строгом секрете то, что стало ему известно о стране инков, до тех самых пор, пока он не добрался бы до Перу. Только в этом случае его голове и его богатству ничего не угрожало бы. Когда на сиене появился Педрариас, человек властный и осторожный приказал бы схватить его или даже убить, а армию, собранную для похода на Перу, взял бы под свое начало. Но Бальбоа жил одним днем, реагировал на все эмоционально, мечтал, но никогда всерьез не обдумывал будущее. Что толку иметь величайшую в мире мечту, коль скоро и мировая слава и несметное богатство достанутся другим? Никогда не теряйте головы в пространных,

неоформленных до конца мечтаниях — продумывайте все до самого конца. СОБЛЮДЕНИЕ ЗАКОНА В 1863 году первый министр Пруссии Отто фон Бисмарк пристально изучал расстановку сил в Европе. Основными силами были Англия, Франция и Австрия. Сама Пруссия была одним из нескольких субъектов, входящих в слабо связанный Германский союз. Австрия, доминирующий член союза, следила за тем, чтобы остальные германские государства оставались слабыми, разобщенными и зависимыми. Бисмарк верил, что предназначение Пруссии намного выше, чем быть на побегушках у Австрии. Вот как разыграл свою игру Бисмарк. Его первым ходом стало объявление войны Дании с целью вернуть некогда прусские земли Шлезвиг-Гольштейн. Он знал, что подобное громкое заявление о прусской независимости может обеспокоить Францию и Англию, поэтому он заручился участием Австрии в войне, пообещав, что возвращенные земли Шлезвиг-Гольштейна будут принадлежать Австрии. Через несколько месяцев, когда исход войны был определен, Бисмарк потребовал, чтобы отвоеванные земли отошли во владение Пруссии. Австрийцы, разумеется, выразили свое возмущение, но затем пошли на компромисс, согласившись отдать Пруссии Шлезвиг, а через год продать Голь штейн. Мир впервые увидел, что Австрия слабеет, а Пруссия набирает силу. Следующий ход Бисмарка был самым дерзким и решительным: в 1866 году он убедил прусского короля Вильгельма выйти из состава Германского союза, после чего вступить в войну с самой Австрией. Супруга короля Вильгельма, его сын кронпринц и правители других германских государств категорически возражали против этой войны. Но Бисмарк был несгибаем, и ему, несмотря

Тот, кто расспрашивает предсказателей судьбы о своем будущем, невольно поступается своей интуицией, внутренним предчувствием, говорящим о предстоящих событиях в тысячу раз точнее, чем любой гадальщик. Уолтер Бенджамин, 1892—1940

ни на что, удалось развязать конфликт. В результате превосходящая противника армия Пруссии разбила австрийцев в жестокой и короткой Семидневной войне. Король и прусские генералы хотели продолжить наступление, повести войска на Вену и постараться захватить как можно больше австрийской территории. Однако Бисмарк остановил их — на этот раз он выступил на стороне мира. В результате он сумел добиться подписания договора, по условиям которого Австрия предоставляла Пруссии и другим Германским государствам полную автономию. Бисмарк добился того, что теперь можно было говорить о Пруссии как о наиболее влиятельной силе Германии, способной возглавить вновь созданный Германский союз.

Во Франции и Англии стали сравнивать Бисмарка с гунном Аттилой, высказывая опасения, что он собирается захватить всю Европу. Говорили, что, ступив на путь захвата и завоеваний, он не сможет остановиться. Действительно, спустя три года Бисмарк спровоцировал войну с Францией. Вначале он, казалось, готов дать свое разрещение на аннексацию Францией Бельгии, но в последний момент изменил свое рещение. Играя, как кошка с мышью, он довел до бещенства французского императора Наполеона 111 и настроил собственного короля против Франции. Начавшаяся в 1870 году война ни для кого не явилась сюрпризом. Недавно сформированный Германский союз с воодушевлением отнесся к идее участия в войне против Франции, и снова прусская военная машина вместе с союзниками разгромила вражескую армию за считанные месяцы. Хотя Бисмарк был против захвата каких-либо французских территорий, генералитет настаивал на том, чтобы Эльзас и Лотарингия стали частью союза, и он согласился.

Теперь вся Европа со страхом ждала, что еще предпримет прусское чудовище под предводительством Бисмарка, Железного канцлера. Прошел год, и Бисмарк основал Германскую империю, король Пруссии был коронован как император, а сам Бисмарк стал князем. Но затем произошло что-то непонятное: Бисмарк провозгласил отказ от войн. И в то время как другие европейские государства захватывали территории под колонии на других континентах, он строго ограничил колониальные притязания Германии. По его мнению, Германии требовались не лишние территории. Самой важной проблемой была безопасность. До конца своей жизни он боролся за поддержание мира в Европе и за предотвращение войн. Все отмечали, что с годами в нем произошли разительные перемены: он стал мягче, мудрее. Но они не понимали истинной причины: это был последний, финальный ход в его грандиозном плане.

ТОЛКОВАНИЕ

Есть простое объяснение тому, почему большинство людей никогда не могут верно выбрать момент для нападения: у них отсутствует точное осознание собственной цели. Если они добиваются победы, то их аппетит разгорается, и им хочется получить еще, еще больше. Остановиться — наметить конкретную цель и затем держать курс на нее — это кажется чем-то невероятным, почти нечеловеческим. И все же это важно, как ничто иное, принципиально важно для сохранения власти. Тот, кто слишком далеко заходит в своем торжестве, вызывает реакцию, которая неизбежно ведет к упадку. Единственным рещением является долгосрочное планирование. Необходимо предвидеть будущее четко и ясно, словно боги Олимпа, которые смотрели сквозь облака и видели заранее, чем окончится любое событие.

С самого начала политической карьеры Бисмарк лелеял одну цель: сформировать независимое Германское государство при лидирующей роли Пруссии. Он начал войну с Данией не для захвата территорий, а для того, чтобы поднять прусский национальный дух и объединить страну. Война с Австрией была нужна для того, чтобы добиться для Пруссии независимости. (Вот почему Бисмарк отказался от присвоения принадлежавших Австрии территорий. ) Война против Франции также имела свою цель: сплотить германские государства против общего врага, чтобы таким образом подготовить объединение Германии.

Когда эта цель была достигнута, Бисмарк остановился. Он никогда не соблазнялся ролью триумфатора, не поддавался на искусительное пение сирен, зовущих к дальнейшим завоеваниям. Он крепко сжимал поводья и, когда бы генералы, прусский король и народ Пруссии ни требовали новых завоеваний, он всегда был в состоянии сдерживать эти настроения. Ничто не должно было исказить красоту его творения и менее всего ложная эйфория, толкающая на попытки идти дальше — за пределы конечного результата, так тщательно спланированного Бисмарком.

Опыт доказывает, что тот, кто заранее вынашивает и обдумывает замыслы будущих предприятий, может действовать весьма быстро, когда наступает время

для их осуществления. Кардинал Ришельє, 1585—1642

КЛЮЧИ К ВЛАСТИ

Согласно верованиям древних греков, боги обладали способностью видеть события будущего. Они до мельчайших деталей знали обо всем, что должно было произойти.

Люди, наоборот, рассматривались как жертвы рока, заложники настоящего времени и своих эмоций, неспособные предугадать, какие опасности их поджидают. Такие герои, как Одиссей, которые были способны видеть дальше своего носа, просчитывать события и планировать будущее, казалось, бросали вызов судьбе и были сродни богам благодаря способности предвидеть будущее. Сравнение и сейчас еще не потеряло своего значения — те из нас, кто обдумывает все заранее и терпеливо добивается осуществления планов, кажутся нам обладателями божественной власти.

Из-за того, что люди в абсолютном большинстве слишком подвластны текущему моменту и бывают не в состоянии обдумывать будущее, проявляя подобный тип предвидения, способность пренебречь удовольствием и неожиданной опасностью воспринимается как сила. Это власть, позволяющая преодолеть естественную человеческую тенденцию идти на поводу у происходящих событий. Необходимо научиться, отстраняясь, представлять себе более крупные события, проступающие за всем сиюминутным. Большинство людей верят, что уж их-то будущее не застигнет врасплох, что они умеют обдумывать все заранее и строить планы. Как правило, они заблуждаются: на самом деле они становятся рабами своих желаний и того воображаемого будущего, о каком они мечтали бы для себя. Их планы расплывчаты, основаны на их фантазии, а не на реальности. Им, вероятно, кажется, что все предусмотрено и просчитано, но на самом деле они просто воображают счастливое завершение дела, обманывая себя мощью собственного желания.

В 415 году до н. э. войско древних Афин атаковало Сицилию; афиняне считали, что этот поход принесет им богатство, власть и славное завершение Пелопоннесской войны, длившейся долгих шесть лет. Они не задумывались об опасностях, которыми грозило вторжение на территорию, так удаленную от дома. Они не предусмотрели ни того, что сицилийцы на своей территории будут сражаться все яростнее и успешнее, ни того, что все враги Афин объединятся против них, как и того, что война рассредоточится на много фронтов, истощая их военные ресурсы. Сицилийская экспедиция окончилась полным провалом и привела к разрушению одной из величайших цивилизаций всех времен. Афиняне пришли к этой катастрофе, ведомые сердцем, а не разумом. Они видели возможность славы, но не опасность, которая ожидала впереди.

Кардинал де Реи, живший во Франции в XVII веке, который славился своим умением проникать в человеческие замыслы и причины того, почему они часто рушатся, анализировал это явление. Во время восстания, направленного против французской монархии в 1651 году, молодой король Людовик XIV и его двор внезапно оставили Париж и разместились во дворце за пределами столицы. Пока король находился совсем близко, повстанцы ощущали это как невыносимое бремя, так что они почувствовали огромное облегчение, когда тот удалился. Это, однако, впоследствии послужило причиной их падения, поскольку вне Парижа двор получил существенно большую свободу маневра. «Наиболее частая причина человеческих просчетов и ошибок, — писал позднее кардинал де Реи, — в том, что они слишком пугаются опасности, существующей в настоящий момент, и недостаточно боятся той, что ждет в будущем».

Если бы мы могли различить отдаленные опасности и разглядеть, каковы они, — скольких ошибок мы бы избежали! Сколько замыслов и планов было бы мгновенно оборвано, если бы мы осознали, что, помогая нам избежать маленькой опасности, они ввергают в более серьезные. Власть — это во многом не то, что мы делаем, а то, чего мы не делаем, — поспешные и неумные действия, которые мы повторяем из раза в раз и которые доводят нас до беды. Обдумывайте все в деталях, прежде чем начинать действовать, не позволяйте расплывчатым планам подвергнуть вас неприятностям. Будет ли это иметь непредвиденные последствия? Появятся ли у меня новые враги? Будут ли еще кому-то выгодны результаты моих трудов? Плохие концы встречаются намного чаше, чем хорошие, — не убаюкивайте себя ожиданием хеппи-энда.

Французские выборы 1848 года привели к борьбе между Адольфом Тьером и генералом Луи Эженом Кавеньяком. Понимая, что он безнадежно отстает в этой гонке с высокими ставками, Тьер отчаянно искал выхода. Его выбор пал на Луи-Бонапарта, внучатого племянника великого Наполеона, бывшего в то время малозначительным депутатом в парламенте. Этот Бонапарт был не слишком значительной фигурой, даже казался слегка слабоумным, но одно его имя могло привлечь избирателей в стране, изнывающей по сильной руке. Его можно было бы сделать марионеткой в руках Тьера, а в конечном счете убрать со сиены. Первая часть плана удалась в совершенстве, Наполеон выиграл на выборах с огромным перевесом. Проблема была в том, что Тьер не предвидел простой веши: «недоумок», как оказалось, обладал непомерными притязаниями. Через три года он распустил парламент, провозгласил себя императором и правил Францией еще восемнадцать лет, к вещему ужасу Тьера и его партии.